Калашников: наш пострел везде поспел

Реклама болгарско-американского предприятия Arsenal гласит: «“Калашников” – это круто. Мы считаем, что у каждого уважающего себя ковбоя он должен быть обязательно!» Ковбои соглашаются – завод в пригороде Лас-Вегаса продает по нескольку сотен АК в месяц. «Это, к сожалению, не единственный пример нелегального производства и сборки АК на территории США, – говорит Анатолий Антонов, директор департамента МИДа по вопросам безопасности и разоружения. Беглый поиск в сети Интернет позволяет найти с десяток сайтов американских фирм, предлагающих покупателям АК и комплектующие к ним сомнительного происхождения.

Происхождение действительно сомнительное. В свое время Кремль так щедро делился изобретением Михаила Калашникова с другими странами, что теперь Россия не досчитывается миллиардов долларов, которые могла бы получать за лицензии. МИД пытается договориться с «нарушителями конвенции» по-хорошему, а Рособоронэкспорт этим летом даже пригрозил пиратам исками. Но чем дальше, тем призрачнее становятся права России на одно из самых известных советских достижений. Технология АК превращается в одно из изобретений общего пользования, вроде двигателя внутреннего сгорания, за которые никто не платит.

86-летний Михаил Калашников привычно улыбается, когда идет по залам своего музея. Этапы его жизненного пути воплощены здесь в белом гипсе. Вот гипсовая изба, где родился будущий конструктор, вот гипсовая парта с чернильницей-непроливайкой, гипсовые верстак и письменный стол. «Музей при жизни, бронзовый бюст в селе, где я родился, мой автомат украшает гербы государств – это ли не богатство?» – конструктор всем доволен. АК бюро Калашникова разработало в 1947 г. Принципы действия автоматического оружия были уже известны: сперва живший в Англии американец Хайрам Максим придумал использовать энергию отдачи при стрельбе для смены патронов. Потом его соотечественник Джон Браунинг усовершенствовал для этого систему использования пороховых газов. Калашников применил в своем автомате идею Браунинга. В модели АК-47 были сконцентрированы лучшие достижения оружейников того времени.

Калашников любит повторять, что создал оружие, предназначенное исключительно для защиты Родины. Поначалу так оно и было. В 1949 г. автомат поступил на вооружение Советской армии. А пять лет спустя Родина решила, что такой АК нужен ее союзникам – чтобы унифицировать вооружение на случай третьей мировой войны. Накануне подписания Варшавского договора СССР передает технологии и оборудование для производства АК-47 в Болгарию, Венгрию и Польшу. В 1955 г. пустили завод в Китае, в 1961-м – в ГДР, в 1963-м – в Северной Корее. Затем – в Румынии, Югославии. Завод на Кубе обеспечивал «Калашниковыми» не только армию Острова Свободы, но и половину Латинской Америки.

«В рамках Варшавского договора все соглашения были оформлены только с технической стороны, – объясняет директор российского Центра анализа и технологий Руслан Пухов. – К тому же все эти отношения с союзниками в большинстве случаев были безденежными. Чистая политика. Или взаимозачеты: мы вам завод – вы нам ветчину».

Теперь, говорит помощник гендиректора «Рособоронэкспорта» Николай Швец, в этих странах закончились лицензии, а на то, чтобы экспортировать местные автоматы, их вообще не было. Но всем им, пока был Варшавский договор, СССР передавал усовершенствованные конструкции и технологии. Вслед за АК-47 заграничные заводы перешли к производству модернизированного АКМ, а затем АК-74 (модель 1974 года). «Модель АК-47 была слабой, недоработанной, – рассказывает главный хранитель Музея Великой Отечественной войны Сергей Монетчиков. – Конструкторы доводили его до ума не один десяток лет. В итоге конструкция оказалась простой, как все гениальное, и надежной».

Она-то и прославила «Калашников» по всему миру, превратив его в такой же узнаваемый русский брэнд, как спутник или балет. В 70-х и 80-х он появлялся везде, где партизаны воевали с «империализмом». Советские автоматы оказались на гербах Зимбабве и Мозамбика (Теперь в Мозамбике «Калаш» – мужское имя).

Были, впрочем, и коммерческие сделки. Египет, Ирак, Ливия за свои заводы рассчитывались валютой. Также в компании заплативших оказалась Финляндия – купила право производить и модифицировать АК-47. Это открыло еще одну брешь, через которую советская технология уплыла в чужие руки. Со временем финны продали свои права Израилю. Там сделали свой «Калашников» – Galil. У Израиля лицензию на Galilкупили итальянцы, швейцарцы, голландцы, южноафриканцы и хорваты.

В итоге в закрытом «черном списке» Рособоронэкспорта оказались не только заводы бывших соцстран, но и производители итальянских штурмовых винтовок Beretta и Bernardelli, израильской Galil, швейцарской SIG-550, голландской NM-1, бельгийской FNS. Всего 11 стран (должны ли платить России еще 17, эксперты пока не определили). Вообще, считают в Рособоронэкспорте, примерно 90% АК на международном рынке оружия – контрафактные, а значит, за последние 10 лет упущенная выгода России составила не менее $2 млрд.

Однако доказать свои права на долю от «Калашникова» России будет непросто. «Обращение в суд станет самым последним нашим аргументом», – говорит заместитель генерального директора Федерального агентства по правовой защите результатов интеллектуальной деятельности военного, специального и двойного назначения (ФАПРИД) Александр Будылев. Дело в том, что авторские свидетельства времен СССР на изобретения в области вооружений не являются патентом, а без него никаких прав не отсудить. Получить патент в США стоит $10 000. Европатент, действующий в 20 странах, обойдется как минимум в ?20 000. А патентовать нужно каждую новую деталь в отдельности, будь то спусковой механизм автомата или прицельная рамка. При этом следует просчитать все «пиратско-опасные» территории – от Буркина-Фасо до Мозамбика, – и везде нужно подстраховаться патентами. По мнению г-на Будылева, сегодня у России нет возможностей покупать патенты на собственные изобретения во всех «пиратско-опасных» странах.

«На самом деле проблемы с АК не юридические, а политические, – считает Владимир Мещеряков, заместитель начальника юридического отдела патентной фирмы “Городисский и партнеры”. Эта частная патентная фирма возникла на обломках советского монополиста “Союзпатент”, и большинство изобретений предприятия “Ижмаш” и конструктора Михаила Калашникова регистрировала именно она. – В СССР было выдано 50 авторских свидетельств на вооружения, и все изобретения тут же секретились. Автомат Калашникова стал жертвой секретности, – продолжает Мещеряков. – Все юридические права на него после распада СССР были утрачены. АК не вписался в международные патентные нормы».

C 1999 г. «Ижмаш» патентует отдельно взятые детали автомата Калашникова – пока удалось это сделать только в 10 странах. Но во многих моделях собственно от АК мало что осталось – его ведь продолжают совершенствовать.

«Претензии России к швейцарцам или итальянцам выглядят, мягко говоря, странно – слишком велики различия между их автоматами и АК, – говорит Максим Попенкер, автор известной книги о штурмовых винтовках. – По сути основное сходство этих систем в общем устройстве затворной группы, в остальном эти системы отличаются весьма значительно». По мнению эксперта, мы можем реально пытаться предъявлять какие-то претензии лишь трем странам, делающим наиболее похожие копии АК – Болгарии, Сербии, Египту. А главный смотритель музея ВОВ Сергей Монетчиков вообще полагает, что стопроцентно копирует наш автомат только египетский Misr. Есть еще украинский клон «Калашникова» под названием «Вепр», но он в «черном списке» «Рособоронэкспорта» отсутствует.

МИД ведет переговоры – предлагает производителям купить российские лицензии. Китай, Словения, Турция, Венгрия теперь платят комиссию около 5%. А поляки считают, что платить уже не за что. «Простите, но о чем вообще идет речь? – недоумевает Александр Йодка,заместитель генерального директора внешнеторговой фирмы “Бумар”. – У России патентов нет, лицензий нет, наш завод “Лучник”, производящий штурмовые винтовки, уже работает в рамках стандартов НАТО. Мы перестроились, и теперь не имеем никакого отношения к вашим АК». По словам пана Йодка, это его «личное мнение, официальная позиция польской стороны пока не сформулирована». «Вряд ли мы можем предъявлять претензии конструкторам польского автомата Beril, потому что они совершенствовали его на протяжении 10 лет», – прогнозирует Монетчиков.

Из оставшихся переговоры идут наиболее плодотворно с болгарами. Они начались 10 лет назад – сейчас заканчивается инвентаризация советских лицензий, потом болгары будут решать, какие они хотят возобновить. Сколько лет займет этот процесс, неизвестно. Потом нужно будет обсудить комиссию российской стороны. «Болгария, Чехия, Словакия, Румыния и Польша сознательно затягивают переговорный процесс», – негодует заместитель директора Федеральной службы военно-технического сотрудничества Александр Фомин.

Между тем болгарское предприятие Arsenal, производящее клоны «Калашникова», создало дочерние фабрики в Испании и США. Внешне «калаш» из-под Лас-Вегаса выглядит изящнее ижевского. В нем больше резины, он удобнее в обращении. В Америке его называют «АКМ-style» – «в стиле АКМ». Но в Америке производят только штучный товар. Массово – для новых режимов – в странах бывшего Варшавского договора. В 2003 г. болгарский Arsenal выиграл конкурс на поставку АК для армии Ирака. В 2005 г. польское внешнеторговое объединение «Бумар» поставило Ираку еще 30 000 АК. Армию Афганистана укомплектовали автоматами Калашникова болгарского, венгерского и румынского производства. В 2005 г. Болгария продала автоматы в Грузию.

Все это продукт некачественный, утверждают представители Рособоронэкспорта и Ижевского оружейного завода. «Мы запустили завод в Ливии в конце 80-х, – вспоминает бывший директор ИОЗ Виктор Ионов. – Иду как-то по заводу, смотрю, сидят два вьетнамца и вручную пилят деталь – выбрасыватель, который выкидывает гильзу. У нас для этой детали специальный станок – там геометрическая точность необходима. “Что ж вы делаете?” – говорю. “А нам, – отвечают, – напильником проще”». Действительно, многие иностранные «Калашниковы» умирают после 1000 выстрелов (ижевские делают не меньше 15 000). Правда, и стоят они по несколько десятков долларов, а российские – $300–400.

Но есть и другие примеры. Болгаро-американские AKM-style идут по $800–1000 за штуку, итальянские Beretta – от $1500. «Конечно, китайские, египетские, румынские автоматы на порядок хуже наших родных “Калашниковых”, – считает Попенкер. – Но те же болгары, скажем, делают весьма приличное оружие, особенно если собирают в США». «Болгарские и израильские клоны “Калашникова” по некоторым показателям превосходят аналог, – соглашается сотрудник Генштаба, просивший не указывать его фамилию. – И делать вид, что мы самые лучшие – не самая грамотная позиция».

Иногда сделать вид, что мы самые лучшие, все-таки удается. В этом году сумели договориться с американцами о поставках «Калашниковых» в Ирак и Афганистан. Разумеется, через американского посредника. Сергей Чемезов, глава Рособоронэкспорта, говорит, что контракт был рассчитан на несколько лет и мог стоить до $1 млрд. И вдруг в начале августа скандал: Госдепартамент США ввел санкции против «Сухого» (который якобы сотрудничал с Ираном) и Рособоронэкспорта – монопольного российского продавца оружия. Сделка с автоматами подвисла.

Зато с «антиимпериалистами» нет проблем. Этим летом известный национализатор Уго Чавес купил у России 100 000 АК-103 плюс завод в Венесуэле. Еще поставки «Сухих» и вертолетов – весь контракт $3 млрд. «Сейчас ставим линию по сборке АК в Венесуэле. Отдаем все, что знаем. И снова – ни одного патента», – сетует патентный поверенный России Владимир Бирюлин.

Маргарита Кондратьева, Елизавета Маетная, Русский Newsweek