Мрачный рейтинг: ТОП-10 опаснейших жилмассивов на окраинах крупнейших городов Украины
Окраины крупных украинских городов превратились в гетто, где все, кроме преступности, находится на минимуме: начиная от цен на квартиры и заканчивая уровнем жизни обитателей. В мрачный рейтинг опаснейших районов страны вошли киевская Борщаговка, одесский Поскот и львовский Сыхов…
Добро пожаловать во мрак
Окраины крупных украинских городов превратились в гетто, где все, кроме преступности, находится на минимуме: начиная от цен на квартиры и заканчивая уровнем жизни обитателей
Вечером возле ночного клуба Сахара, что в центре крупного запорожского жилмассива Пески, практически в любую погоду можно встретить группы парней, обмундированных по единому образцу — кепки, широкие тренировочные штаны, туфли-уточки.
«Делать-то больше нечего пацанам, кроме как бухать, — большинство нигде не работают, ну или батрачат за копейки», — глядя на этих колоритных персонажей, говорит Олег Зудин, 29-летний житель Песков, формулируя кредо жизни своих «земляков».
Он с рождения живет в одной из местных хрущевок и последние пару лет официально нигде не работает. На вопрос, где добывает средства на жизнь, лишь улыбается: «Там ущипну, здесь отломлю…»
Пески — городская окраина крупного индустриального центра, самой судьбой ей предназначено стать гетто. По стране таких Песков раскидано множество. В 60-70-х годах прошлого века, рассказывает Марина Риффер, ученый-урбанист из Львова, в крупных промышленных городах началась массовая застройка, власти делали упор на заселение районов, прилегающих к мощным предприятиям. Квартиры в этих жилмассивах получали или сельские жители, переезжавшие работать в города, или те, кто строил заводы.
В результате вся жизнь подобных массивов была завязана на одном или нескольких промышленных гигантах. Обвал экономики в 1990-х и повсеместная остановка производства привели к массовой люмпенизации заводских окраин, а дальше проблемы у таких мест накапливались подобно снежному кому: развал инфраструктуры, рост уровня преступности, снижение цен на жилье и на его аренду.
И как следствие — приток в эти анклавы многочисленных заробитчан, преимущественно разнорабочих, в том числе и иностранцев, готовых снимать здесь квартиры и койко-места по низким тарифам. Благодаря этому уровень криминализации лишь повышается и круг замыкается.
В такие процессы порой включены огромные массы людей. Например, в Киеве, по мнению специалистов Института демографии и социальных исследований НАНУ, в настоящее время реально живет порядка 4 млн человек, а не 2,7 млн, как говорит официальная статистика. И львиная доля «разницы» — приезжие, бросившие якорь на дешевых окраинах.
В Украине нет крупного населенного пункта без своего былинного «раёна» — места со своеобразной урбанистической субкультурой городского дна, в которой алкоголизм, мелкая уголовщина, телевизор вместо культурного отдыха, низкий образовательный уровень населения и общая депрессия сочетаются с дешевым жильем и дешевой жизнью. Это места, куда чужие ходят редко — опасно и непрестижно.
Песни с окраины
Фото: Дмитрий Никоноров
«Сегодня можно и усугубить», — констатирует 26-летний Сергей Чебаков, поправляя сидящую почти на затылке вязаную шапочку, и с удовольствием опрокидывает пластиковый стаканчик с дешевым коньяком. Несколько часов назад он, водитель маршрутки, вернулся со смены и, по собственному признанию, домой к жене и телевизору не торопится.
Примерно так же, судя по загруженности местных наливаек, предпочитают проводить вечер трудового дня многие жители столичного окраинного района Троещина, цвет которых собирается в заведениях, подобных кафе на улице Драйзера, где Корреспондент беседует с Чебаковым.
Парень несколько лет как переехал жить и работать в Киев из родного Запорожья. Снимая за 2 тыс. грн. однокомнатную квартиру «на Трое», как он называет Троещину, Чебаков с легкостью влился в огромную армию обитателей этого неблагополучного столичного жилмассива. Секрет его скорой адаптации прост — на малой родине он жил на Песках, запорожском аналоге Троещины.
Такие спальные трущобы, в каком бы городе они ни находились, прививают единый набор правил жизни своим «детям». Главный урок — как выжить в условиях тотальной депрессивности.
Беспросветность спальных джунглей засасывает, говорит Владимир Парфенюк, бывший львовянин, а ныне известный столичный рэп-исполнитель Vova Zil’Vova. Однако он с ностальгией вспоминает свой родной Сыхов — неблагополучную львовскую окраину. «Поиграть на улице в баскетбол, потом запастись семками и съездить потусить в центр (Львова) — это главное развлечение», — описывает рэпер жизнь местных подростков.
Но «баскетбол — семки — центр» — далеко не единственные составные элементы быта городских задворков. Изнутри видны и другие его грани, о которых говорит Риффер, сама обитающая в Сыхове. «Сейчас Сыхов представляет собой центр притяжения наркоманов. На лестничных клетках многоэтажек — шприцы и разбитые пивные бутылки. Вокруг одна серость — и домов, и лиц», — рассказывает она.
Фото: Дмитрий Никоноров
В социальных гетто быстрее идет распространение вредных привычек, уверен киевский психолог Юрий Калашников. «Людям деваться некуда: надо выходить во двор и входить в контакт с теми, кто там ходит и гуляет», — говорит он. Альтернатива — спрятаться у себя в квартире и там выпить пива или уколоться.
Психолог приводит пример киевского района Старая Дарница (ДВРЗ), где он в 1990-х, в пору, когда местный радиозавод находился в стадии развала, работал в социальной службе. «Когда на заводе выдавали минимальную зарплату, все доходили до ближайшего гастронома с наливайкой и там просто падали», — рассказывает он. Итогом такого поведения родителей, считает психолог, стало то, что 90% местных школьников пробовали хоть какие-то наркотики.
В паре с вредными привычками всегда идет уличная преступность. По словам Николая Рощина, старшего специалиста Департамента уголовного розыска МВД Украины, криминальная специфика отечественных гетто — разбои, поножовщина и бытовые убийства «из тех, что за шесть рублей, то есть ни за что».
Яркие воспоминания о быте окраинного киевского жилмассива Лесной — царства общаг и гостинок — остались у телевизионного актера Дмитрия Григоренко. Ему довелось там лет десять назад работать продавцом в коммерческом киоске. «Регулярно кто-то за кем-то бегал с воплями по округе», — говорит он, добавляя, что до сих пор шансы местных обитателей не дойти от метро до дома весьма высоки.
Главной угрозой жизням или кошелькам прохожих в таких районах эксперты считают подрост ков, которые часто сбиваются в группы, наводя страх на округу.
В Виннице, к примеру, попытались победить это зло. Вначале местные власти запретили продавать алкогольные напитки после 21:00, а недавно ввели комендантский час для несовершеннолетних. Теперь подрастающему поколению винничан нельзя без родителей засиживаться допоздна в городских развлекательных заведениях. Такой шаг, считает Анатолий Ворона, замглавы Винницкой обладминистрации, оправдан: в прошлом году местные подростки совершили около 150 преступлений, половина из которых—тяжкие. При этом пятая часть правонарушений — дело рук школьников 14-15 лет.
Замкнутый круг
Фото: Александр Янковой
Особенность неблагополучных окраин в том, что рано или поздно они превращаются в замкнутый мир.
Наличие специфической инфраструктуры — «своих» клубов, кафе — освобождает местных от необходимости искать себе еще какие-то развлечения. «Не надо никуда ехать и ни к чему стремиться», — объясняет Калашников. Молодежь и работу, по его наблюдениям, предпочитает искать тут же. И отдыхает почти не отходя от двора — пьет пиво, сорит семечками и окурками. «Район приобретает все признаки гетто, в котором люди живут безвылазно», — продолжает психолог.
«Благосостояние жителей здесь ниже, чем у живущих в центре. Но и цены в магазинах более гуманные, — говорит Риффер. — Однако уехать отсюда стремятся многие. Хотя большинство вырастает, живет и умирает здесь».
Впрочем, здесь не только умирают, но и создают кое-что вечное — свою культуру. Привычки и образ мыслей аборигенов окраин впитались, например, в русскоязычный шансон и почти весь российский и украинский R’n’B.
Причем однозначно отрицательным это гетто-влияние назвать нельзя. По словам Ирэны Карпы, писательницы и рок-певицы, «низкая» культура всегда влияла на «высокую»: так появились, например, опера и джаз. Правда, в современной Украине, по ее мнению, пока такие метаморфозы не предвидятся.
Благодаря субкультуре спальных массивов Украина и Россия получили мегахит «На раЁне» Потапа и Насти Каменских. Его автор Потап — Алексей Потапенко — вырос в киевском районе Дарница и посвятил песню всем подобным местам и их обитателям. «Она (субкультура спальников) выражается и в музыке, и в одежде, и в стиле поведения, и в сленге, и в отношениях между людьми, в персонажах, в «тапочках», — говорит Потап.
Четким признаком «особости» таких вот гетто становится и цена на жилье. «Еще несколько лет назад среди объявлений о покупке жилья можно было встретить строчки: «Квартиры с (газовыми) колонками и Кичкас (один из самых неблагополучных районов Запорожья) не предлагать», — рассказывает Корреспонденту Александр Бирюк, глава администрации Заводского района Запорожья, на территории которого находятся местные индустриальные гиганты и тот самый Кичкас.
Похожая ситуация — в любом мегаполисе: аналогичные по качеству квартиры в гетто будут стоить на несколько порядков дешевле, чем в центральных районах, говорит Виталий Котенко, директор Планеты Оболонь, группы компаний — операторов рынка недвижимости.
«К счастью, как таковых районов-гетто (аналогичных американским с компактным проживанием представителей одной этнической группы с низким социальным статусом) в украинских городах практически нет», — считает Эдуард Бразас, директор отдела агентства недвижимости Ситикон. Хотя, по его словам, в столице уже начинают формироваться анклавы, где массово селятся иммигранты, работающие на находящихся здесь же рынках. И приводит пример — Лесной массив.
Однако рисовать будущее городских окраин или их обитателей только в серых тонах не стоит.
«Все равно общество самоочищается, — оптимистично заявляет Калашников. — Людей с детскими колясками становится больше, молодежь стремится искать престижную работу и рассматривает квартиры в таких районах лишь как трамплин к тому, чтобы жить в престижном месте».
У нас на районе
Журнал «Корреспондент» составил десятку самых знаменитых спальных районов Украины – жилых массивов на околицах крупных городов, известных высоким уровнем уличной преступности и социальной депрессивностью.
Кривой рог: Долгинцево
Кривой рог, который имеет самую длинную в Европе протяжность (126 км с севера на юг), еще во времена СССР считался одним из наиболее проблематичных в криминальном плане городов Украины. В 50-60-х годах многочисленные промышленные предприятия возводились здесь в основном руками заключенных, которым отсидка в лагерях была заменена трудом на вредном производстве.
Многие из них впоследствии осели в Кривом Роге, причем часто – в Долгинцевском районе, который застраивался хрущевками. Некоторые поселки района – в частности, окраинный Шанхай – являются местом круглосуточной торговли наркотиками и практически ежедневных уличных грабежей и нападений.
Запорожье: Кичкас
Бывшее село Павел-Кичкас является составной частью Заводского района, в котором проживают около 61 тысячи человек. В районе расположены практически все крупнейшие промышленные предприятия города – «Запорожсталь», «Днепроспецсталь», «Запорожкокс» и немало других. Любимым местом встреч, культурного общения и мордобития для молодежи Кичкаса служит площадь перед ДК «Огнеупорного завода».
Донецк: Петровка
Названный в честь соратника Иосифа Сталина Григория Петровского, этот район столицы Донбасса с населением 90 тысяч человек является наиболее удаленным от центра города. Большинство местных жителей – шахтеры. Те, кому честно зарабатывать неприятно, предпочитают продавать наркотики или грабить.
Одесса: Поскот
Составная часть Суворовского района города, этот огромный – более 200 тысяч человек – жилмассив является, по сути, городом в городе. Расположенный в 15 км от центра Одессы, Поселок Котовского или Поскот – как называют его одесситы – начал застраиваться пятиэтажными кирпичными домами-хрущевками в конце 50-х годов.
Сначала власть планировала сделать его стандартным спальным районом, но до сегодняшнего времени Поскот обзавелся развернутой инфраструктурой и является настоящими панельными джунглями. «Гопники Поскота знамениты на всю Одессу как самые преданные традициям представители этого племени», – пишет «Корреспондент».
Луганск: Камброд
Именно отсюда началось заселение современного Луганска в конце XVIII века, когда рабочих (в основном – освобожденных зэков) свозили работать на царский литейный завод, который только открылся. Сейчас слобода Каменный Брод – или Камброд – является местом крупнейшей в Луганске концентрации хулиганов. В 2008 году здесь состоялась массовая драка при участии нескольких десятков пакистанцев, которые учатся в одном из луганских вузов. «Родные стены помогли камбродским гопникам – победа осталась за местными хулиганами», – сообщает издание.
Харьков: ХТЗ
Построенный в чистой степи, в лучшие свои времена Харьковский тракторный завод выпускал до 50 тысяч машин в год. Жилой район, предназначенный для проживания заводчан, проектировался с нуля и был призван воплотить в себе город будущего, идеальную модель существования пролетариата, где все бытовые задания вплоть до приготовления еды должны были решаться централизовано. В частности, во многих местных домах проектом не предусмотрены личные кухни, зато есть огромные столовые, в которых должны были питаться рабочие.
«В криминальном смысле район ХТЗ во все времена был на особом учете у харьковской милиции: рядовые советские тракторостроители – а теперь и их потомки – вместо досуга в местных библиотеках отдают предпочтение развлекательным спаррингам между собой и чужаками, которые зашли на территорию района», – пишет издание.
Днепропетровск: Амур
Амур-Нижнеднепровский район насчитывает около 165 тысяч жителей. Он протянулся вдоль Днепра на 20 км и делится на две части – Пески и Чернозем. Население в основном состоит из трех категорий – пенсионеров, рабочих местных заводов, а также многочисленных лиц без определенного места работы. Район знаменит уличными грабежами, процветает наркоторговля. Амур известен еще и тем, что на его кривых улицах вырос Иван Куличенко, нынешний мэр Днепропетровска.
Киев: ДВРЗ
Поселок Дарницкого вагоноремонтного завода возник на околице Киева в начале 30-х годов XX века как место проживания строителей Дарницкого железнодорожного депо, впоследствии названного ДВРЗ. Современное его планирование и застройка относятся к 40-50-м годам прошлого века. Расположенный вдалеке от метро, ДВРЗ по праву считается одним из наиболее криминально беспокойных мест столицы.
А главное место проведения культурного досуга для местной «молодежи в кепках» – стадион ДВРЗ. Из-за дешевизны аренды жилья, здесь снимают квартиры в основном работники из провинции. Потомки бывших зэков, которые строили депо, как пишет «Корреспондент», «также не дают скучать обладателям мобильных телефонов и бумажников, случайно попавших сюда».
Киев: Борщагивка
Массовая застройка Борщаговки началась в 1966 году. Это один из крупнейших массивов города, разделенный на 14 микрорайонов. Главный бич Борщаговки сегодня – наркоторговля, которая процветает в чащах бесконечных панельных многоэтажек. Как пишет журнал, появляться в одиночку в темное время близ рынков «Днепр», «Колибрис» или торгового центра «Квадрат» «крайне не рекомендуется лучшими травматологами Киева».
Львов: Сыхов
Крупнейший жилой массив Львова, который в административном плане входит в состав Сыховского района. Застройка многоэтажным типовым жильем началась в 1979 году. Сейчас население района составляет около 145 тысяч человек. В годы советской власти район заселялся в основном жителями сел Львовской области. «Корреспондент» пишет, что на Сыхове – наивысшая во Львове концентрация люмпенизировавшегося элемента, множество безработных, высокий уровень уличной преступности и самые низкие в областном центре цены на жилье.
Павел Глубин, Елена Трибушная, журнал КОРРЕСПОНДЕНТ
Tweet