Миф о «крымской весне»

В основе мифа о «Крымской весне» лежит история о том, что если бы не российские солдаты, то полуостров залили бы кровью. И что праздник государственного непослушания – это история спасения полуострова от крымскотатарских радикалов.

Это было 23-е февраля 2014-го. На тот момент Януковича уже не было в стране – он сбежал в ночь накануне. В тот день на митинге в Симферополе Меджлис потребовал снести памятник Ленину и изменить закон о выборах в крымский парламент так, чтобы 15% мест были закреплены за крымскими татарами.

Следующий митинг был назначен на 26-е число у стен крымского Верховного совета. В итоге же случилось сразу два митинга. С одной стороны были крымские татары – порядка пяти тысяч человек. С другой – подтянулись активисты пророссийских партий и движений. В результате столкновений из-за давки погибло двое людей.

Я помню, как мой московский коллега в тот вечер писал в соцсетях о том, что Крым стоит перед угрозой межнационального столкновения. Что крымские татары будут наступать – и что это наступление закончится кровью. Я помню, как пытался ему втолковать, что никто ни на какую кровь не обречен.

Моя логика была проста: Януковича нет, в Киеве назначен новый Кабмин, в парламенте уже появилось ситуативное новое большинство. Да, в стране на тот момент был вакуум власти и управляемости, но бенефициары новой ситуации уже были ясны – бывшая парламентская оппозиция. И политические лидеры крымскотатарского Меджлиса – в лице Мустафы Джемилева и Рефата Чубарова – были в их числе.

Фактически это значит лишь то, что они были последними людьми, кому нужна была дестабилизация в Крыму. Потому что тогда на кону стояла отставка крымского Совмина (который на тот момент возглавлял ставленник Виктора Януковича Анатолий Могилев). И предстояло новое большое перераспределение постов в крымской власти. И главным аргументом Меджлиса на переговорах по распределению этих самых должностей были «мир и спокойствие в Крыму».

У новых властей в Киеве была большая проблема – дефицит легитимности. Укрепить их позиции могло лишь одно – отсутствие насилия в регионах. И Меджлис мог «продавать» Киеву именно это – ту самую стабильность и спокойствие, которые он мог бы себе записать в заслугу.

Например, сказать всем, что именно благодаря взвешенности и благоразумию этнического правительства ситуацию удалось деэскалировать. Что насилия удалось избежать лишь благодаря их умению искать компромиссы. И под этой маркой вести переговоры о новом формате распределения должностей и постов в коридорах крымской власти.

Политика никогда не бывает беспричинной – даже жестокость здесь всегда инструментальна. Допустим, что виток межэтнического насилия в Крыму состоялся бы. Кому бы он принес дивиденды? Киеву, который бы обнаружил, что Меджлис не может контролировать крымскотатарских радикалов?

Или самому руководству Меджлиса, позиции которого в глазах столичных руководителей могли ослабнуть? В тот момент, когда казалось, что победа случилась, Янукович бежал, а доступ к властным рычагам, должностям и бюджетным потокам открыт – кому нужен был очередной виток насилия с жертвами?

Именно это я пытался доказать своему московскому приятелю. Он недоверчиво слушал и скептически улыбался. Он говорил, что уже очень скоро в Крыму будут разгуливать люди с оружием в руках. Что нельзя недооценивать риски. И что новый виток насилия не за горами.

Мой товарищ ошибся только в одном. В том, откуда именно появились эти самые люди.

Автор: Павел Казарин,  Крым.Реалии