Права человека в Украине: “закрыли” и “пришили”

Именно правоохранительные органы, как свидетельствует отечественная практика, в основном и нарушают закон. Причем правонарушения эти, как правило, совершаются в отношении граждан, которые не занимают высоких постов или видное общественное положение, что для наших реалий вполне объяснимо. Отечественные правоохранители крайне редко (разве что по высокому политическому заказу) идут против “хозяев жизни” – высших чиновников и крупных бизнесменов – срабатывает инстинкт самосохранения. В отношении же простых граждан “силовиками” Закон нарушается повсеместно и ежечасно. Наша история – об этом.Предлагаем на суд читателей один небольшой документ:

Мы принципиально не вникаем в фабулу дела и суть инкриминируемого преступления (об этом поговорим отдельно). Лишь акцентируем внимание на очень узком предмете исследования: сроках задержания гражданина Кулика Виталия Михайловича.

Постановление суда прямо гласит, что гражданин Кулик В.М. был задержан 25 марта 2005 года в порядке ст.115 УПК Украины. Эта же статья указывает, что моменты предварительного задержания регламентируются ст.106, 106-1, 107 УПК Украины, то есть является, как говорят юристы, отсылочной.

Даже поверхностно изучив указанные статьи, приходим к выводу, что срок предварительного задержания гражданина следственным органом не может превышать 72 часа. Более того, часть вторая статьи 29 Конституции Украины этот же момент толкует максимально понятно и расширено, а именно: “В случае неотложной необходимости предотвратить преступление либо его прекратить, уполномоченные на то законом органы могут применить содержание лица под стражей как временную предупредительную меру, обоснованность которого должна на протяжении семидесяти двух часов быть проверена судом. Задержанное лицо немедленно освобождается, если на протяжении семидесяти двух часов с момента задержание ему не вручено мотивированного решения суда о содержании под стражей”.

Просто и понятно: только лишь в случае неотложной необходимости предотвратить еще не совершенное преступление либо его прекратить (то есть в момент, когда преступные действия активно развиваются), принципиально возможно применение предварительного задержания.

Посмотрите на фабулу дела. Как видим, перечисление денег по договорам между сторонами произошло в начале 2003 года. Уголовное дело возбуждено в марте 2004 года. Задержание Кулика В.М. – еще через год. Какая же такая была неотложная необходимость предотвращать либо прекращать давно совершенное и законченное преступление (даже если предположить, что исполнение обычных договоров может считаться таковым)?

Заметим, договора никто даже не оспорил и не пытался признать недействительными. Прошло целых два года! Или все это время следователи пытались “вычислить” личность В.Кулика (что не представляет сложности путем элементарного запроса в банк на предмет выяснения личности клиента, и что более чем подробно регламентируется ст.62 Закона “О банках и банковской деятельности”)? Очевидно, что необходимости предотвращать либо прекращать преступление в данном случае просто не существует (опять же, не влезая в суть правоотношений на предмет выяснения наличия самого события преступления). Поэтому, не существует самой необходимости и права применять предварительное задержание в принципе.

Обратим внимание и на другой, не менее важный момент: срок предварительного задержания, по закону, составляет 72 часа. Как ни крути – это ровно трое суток. Законодатель специально использовал “часовое” исчисление времени, чтобы предотвратить малейшие неурядицы и попытки исказить норму закона, попытайся следствие “округлить” сутки в нужном ему направлении. То есть, даже лицо, страдающее тяжелыми расстройствами психики и умственных способностей, в состоянии просто посчитать, что если подследственный задержан 25 марта 2005 года, то срок задержания оканчивается ровно 28 марта 2005 года, с учетом минувшего времени почасово.

В постановлении время задержания не указано, но поверьте на слово: В.Кулик был официально по ст.115 УПК задержан 25 марта 2005 года в 20.00. Почему мы используем термин “официально”? Это то самое время, которое в материалах дела фигурирует официально.

На самом деле, В.Кулик был фактически задержан много ранее, в 9.00 того же 25 марта 2005 года в городе Ровно, по месту работы и проживания. 11 часов “неофициального” задержания (во время которого В.Кулик, закованный в наручниках, валяясь на полу грузовика под ногами доблестных правоохранителей, доставлялся из Ровно в Киев) по отношению к 72 часам “законного” задержания – срок немалый. Но опустим и это: официально – так официально.

Но если даже “официально”, то 28 марта 2005 года, после истечения “официальных” 72 часов задержания, В.Кулик должен был в самом прямом смысле выдворен из камеры задержания начальником либо иным ответственным должностным лицом (старшим, дежурным) места задержания на улицу – как говорят в народе, на все четыре стороны. Даже если бы В.Кулик вздумал сопротивляться выдворению под предлогом отсутствия места для ночлега, отсутствия денег на питание и любых иных факторов. Никаких альтернатив! Однако, выдворения, к сожалению, не произошло. В.Кулик продолжал удерживаться в камере предварительного задержания, потеряв счет часам, не зная, известно ли о его судьбе семье, родственникам, друзьям…

Прямая норманне посредственно Конституции Украины об обязательном информировании о задержании семьи, родственников и близких тоже, естественно, была проигнорирована. Нет, конечно следователи стремились проинформировать родственников, об этом прямо – и неоднократно – говорили Кулику, но почему-то лишь в обмен на признание участия в инкриминируемом преступлении…

Срок задержания В.Кулику продлили лишь 29 марта 2005 года, в 14-00. Официально он просидел “вне закона” лишних 18 часов. Неофициально – 29 часов, чуть более суток – более чем один календарный день жизни Виталия Михайловича…

Как адвокат, официально уведомляю правоохранительные органы и высшие должностные лица государства о том, что в отношении гражданина Украины Кулика В.М. совершен ряд преступлений, предусмотренных (в зависимости от должностных полномочий, мотивов и степени вины (умысел, неосторожность)), в частности, ст.365 УК Украины (Самоуправство), ст. 364 УК Украины (злоупотребление властью либо служебным положением), ст.365 УК Украины (превышение власти либо служебных полномочий), ст.367 УК Украины (служебная халатность), ст.371 УК Украины (заведомо незаконные задержание, привод либо арест).

Прошу считать мое сообщение основанием для возбуждения уголовного дела.

Более того, 29 марта 2005 года судья Шевченковского суда города Киева Васильева Т.М. безоговорочно приняла решение об избрании меры пресечения Кулику В.М. – содержание под стражей, тем самим “освятив” предыдущее “просроченное” задержание.

Очевидно, в данном случае сработал известный поведенческий стереотип защиты “чести мундира”. Ведь избрания меры пресечения в виде содержания под стражей в данном случае какой-то мерой “прощает” правоохранителей. Дать немедленное указание об освобождении В.Кулика из-под стражи в связи с просрочкой содержания судья Васильева просто не сочла нужным, ведь в таком разе надо было уведомлять о выявленной просрочке правоохранительные органы. Которые – теоретически – обязаны были привлечь к ответственности непосредственных виновных в лишении свободы В.Кулика.

Вообще, какой уже смысл в спешке следствия: ведь перечисление денег в качестве исполнения сделок состоялось два года назад? Каким образом подследственный может сейчас повредить следствию либо повлиять на него? Документы, как возможные доказательства, не переделаешь…

Интересен также иной способа “защиты чести мундира”, проявленный В. Петраковским, начальником отдела прокуратуры города Киева. Прокуратура просто не могла не “отличится”, судите сами:

Прямо признавая все вышеизложенное, в частности, описанный нами порядок нарушения сроков задержания, столичная прокуратура возлагает вся вину на неизвестных лиц. На тех, кто не доставил В.Кулика в судебное заседание, и сам суд. Последнее – уже форменная наглость: “топить” суд – это уже удар ниже пояса, даже по прокурорским меркам.

Попытка возложить на суд ответственность за происходящее никак не освобождает от ответственности лиц, обязанных непосредственно выдворить (освободить) В.Кулика из места заключения после истечения срока задержания. Закон не содержит каких-либо возможностей продления 72-часового срока предварительного внесудебного задержания в связи с судебными рассмотрениями, недоставкой подследственных в суд, какими-либо иными факторами. Пожар в тюрьме, наводнение, теракт, нападение на тюрьму, похищение документации, гибель всего наряда конвоиров, какие либо иные сверхъестественные обстоятельства не являются основанием для задержания человека в застенках без суда свыше 72 часов.

Тем более, недоставка подследственного в суд – чья это вина? Почему подследственный должен страдать от того, что весь милицейский аппарат не в состоянии доставить подследственного в суд (я надеялся, что хотя бы эти навыки остались)? При таких тенденциях обнаглевшие прокуроры скоро вообще начнут писать в отписках что-то вроде: “в связи с тем, что подследственный не напомнил дежурному надзирателю о судебном заседании, срок задержания закономерно продлен автоматически на неопределенное время”…

За два года после события мнимого преступления и за год следствия следователи не собрали достаточных доказательств, обосновывающих необходимость предварительного задержания В.Кулика. “Преступления”, связанного с фиксированными документальными доказательствами, которые никуда не денутся, и позволяют работать с ними, сколько того захочется следствию.

Представьте: задерживают человека в испачканной кровью одежде возле неостывшего трупа с перерезанным горлом и ножом в руках. Задержанный тут же заявляет о причастности к совершенному. Естественно его задержат на 72 часа, но материалы на продление срока задержания будут поданы в суд в течение нескольких часов после задержания, не дожидаясь конца срока. И доставят его в суд, как надо: в тот же день. А если и не доставят сегодня, то завтра – точно, и суд вопрос рассмотрит. При необходимости судья даже может подъехать в место содержания, или решить вопрос без участия подследственного; в Украине это далеко не проблема. Формально закон будет соблюден.

А в случае с Виталием Куликом все диаметрально наоборот. Год идет следствие, и доказательства его вины “подгоняются” в последний момент, когда счет идет на часы, и желаемый для следствия результат, естественно, не достигается… “Естественно” – потому, что при наличии доказательств вопрос с задержанием в судебном порядке решился бы еще 25 марта 2005 года, в день задержания Кулика. Без необходимости выбивания “нужных” показаний и склеивания бредовых следственных версий в одну картину – в последующие дни пребывания Кулика в стадии предварительного заключения.

Потому и произошло это судорожное шараханье со срочными поездками в Ровно, задержаниями, спешками, внесением представления на судебное задержание за пару часов до конца срока. А при очевидности провала – симуляция невозможности доставки подследственного и грубые попытки “замазать” провал. Очевидно, любой ценой надо было выполнить чей-то “перезревший” заказ. Все просто и объяснимо. Кто за этим “заказом” стоит – предмет журналистского расследования “УК”.

К сожалению, описанная нами ситуация – традиционна для правоохранительных органов Украины. Печальная “традиция”: где человек – сырье для “опытов” с Законом.

Алексей Святогор, адвокат, специально для “УК”