Ужасная летопись Голодомора: дневник харьковского крестьянина (окончание)

  (Окончание. Начало  Ужасная летопись Голодомора: дневник харьковского крестьянина Нестора Билоуса)

Цель — сломать, раз и навсегда, людей — носителей живого, несокрушимого национального духа — и среди крестьян, и среди интеллигентов. Уничтожить их физически — голодом, пулями, Соловками, Сибирью, а тех, кто выжил, — навеки сломать морально. Речь шла и о геноциде нашей нации (убить максимум тех, кто считает себя украинцами, а не «советскими людьми», и о подавлении — через Голодомор — Украинской Идеи, что было для Сталина не менее важным, и, в конечном итоге, об истреблении крестьян-собственников.

Это — внешне, для Истории, ведущей свой учет, исчисляя столетиями, — якобы удалось. Миллионы украинцев были казнены Голодом. Сталин победил? И постгеноцидное общество, «основы» которого были заложены 80 лет назад (опять осмысливаем наследие Джеймса Мейса), непобедимо? Только этот, 2014 год, возможно — верим, что это так и есть, иначе нас ожидает очередное рабство в «обновленной» обертке — сломал постгеноцидную общественную практику и, главное, реликты постгеноцидного сознания. Скажем четче и правдивее: смыл их кровью. Наших Героев. Окончательно ли смыл?

…Так что же случилось в 1932-1933 годах? Кто виноват?.. Сталин виноват. Виноваты все те, кто вместе с ним создавал и укреплял эту Систему-убийцу. Палачи убивали обдуманно и с пользой для дела. В этот раз случилась промашка – жертв оказалось больше, чем требовалось для дела. Налицо – преступление государства против своего населения.

 

Голодомор: мифы, загадки, уроки…

А вот украинский крестьянин Нестор Билоус писал свой отчет для Истории (и для нас, сущих) в других часовых измерениях, нежели она, История, применяет — писал ежедневно. И о смертельной петле, которую, несмотря на безумное, но тогда бессильное сопротивление, правящая кремлевская Орда (и ее многомиллионные, вольные или невольные сатрапы в Украине — это тоже правда) затягивала, методично и годами, на шее наших сельских тружеников — писал точно, спокойно, обстоятельно. Писал изо дня в день. Давай вчитаемся в эти строки. Попробуем понять масштаб трагедии — ведь село Лебяжье на Чугуевщине, где жил Н. Билоус, не было среди тех, которые ужаснейшим образом пострадали от Голода — другие села вымерли совсем… Сохраняем стиль и орфографию автора.

«01. 01. 1932. Тепло и ишел дождь из 1-го на 2-е требовали в штаб нашу всю улицу и меня перваго стал спрашивать бригадир Балабай везеш хлеб а я отвечаю что хлеба нету тогда он меня арестовал и отправил из десятским в сельсовет а там тоже представитель Р. И. Ка тоже самое давай хлеб».

«02. 01. 1932. Призывал Балабай меня у штаб и опять давай хлеб а то все равно продадим имущество и тебя посодим как середняка невыполнившего хлебо-заготовку, а я ему отвечаю разве и то середняцкое хозяйство что даже не имеет плуга и бороны а он отвечает все равно бедняк и середняк, а хлеб давай.

А у меня сегодня осталось муки пуда 2 1/2 или 3 та кукурузы в колосках мешка два а больше нет никакого зерна и теперь я не знаю что будет дальше, а у многих крестьян уже совсем нету и куска хлеба а у Харькове хлеб печеный стоил 2 рубля 50 к. Теперь уже 4 рубля».

«02. 01. 1932. Вечером опять призывали в штаб и опять говорит Балабай вези хлеб ты срывщик плана хлебо-заготовки иди и вези без никаких разговоров».

«07. 01. 1932. Рождество в этот праздник раньшие годы приготовляли селяне хорошие обеды, холодное жаркое белые пироги из рисом и начинкой пиво водка. Словом было из чиво готовить  потому что 3/4 села резали свиней к празднику. А в этом году во всех даже и борщ был постный за исключением тех у ково конина была то ели мясо хотя конское. А у меня тоже был борщ постный».

«15. 02. 1932. Работаю в Совхозе на опытном а дома аресты и суды раскулаченных судют на разные сроки от 2х и до 8ми лет».

«27. 02. 1932. Ездил за хлебом и потом воротился из ст. Заосколье потому что билетов нельзя было купить люди по 5 дней ожидают билетов» (Заметим, конец зимы 1932 года, а крестьяне уже практически заблокированы, отрезаны от городов! — И. С.).

«26. 05. 1932. Все время гонют сеять но сеять нечим. Селяне какой и дома то хоронятся что бы не видел председатель а то как ково увидит, там и арестовует».

«19. 06. 1932. Цена на хлеб 80 рублей пуд муки ржаной масло коровье 9-10 руб. фунт, молоко 1/4  ведра казенного 350  и 4 рубля. Много людей пухлых от недоедания так что страшно на тех людей и смотреть».

«02. 08. 1932. План хлебо-заготовки на Лебяжьевский сельсовет 42 тысячи которых мы не всилах выполнить опять останемся и на этот год голодные да еще дужче чем в прошлом году, молоть теперь только из довідкой от сельсовета, с 1го VIII, и только по 30 фунтов на едока а на базаре в Чугуеве муки и печеного хлеба уже не увидишь потому что милиция отберает (А кто дал указания милиции? Это была «местная самодеятельность» или приказ высшего политического руководства? Вот и доказательство геноцидного преступления. — И. С.). Лошадь средняя 800 рублей корова 1200 рублей коза 300—350 руб. пчеляной мед 7 рублей кило, в этом году очень много меду».

«20-21-26. IХ. 1932. Газета Шляхом Ленина от 26/IХ-32 г., выдавництво Печенежского Рай Исполкома что в селе Печенегах за покражу кукурузы в Артели Зірка г-ми Коротю Петра и Коротю Васыля выездна Сесия Областного суда присудила расстрелять а Барышпольця Юхыма Юхымовича молодого учителя 18 лет на 10 годов из выселением за пределы Украины и из конфискацией его имущества» («Закон о пяти колосках» в действии… — И. С.)

«14. ХI. 1932. Началась хлебо-заготовка, и началась продажа имущества тех крестьян которым доведен план хлебо-заг. до двору продали Горгуля Самойла и Золотаря Филимона погода стоить солнечная и морозная».

«07. 12. 1932. Все время идет хлебо-заготовка, отдают под суд от 5ти и до 3х годов их хат выгоняют хлеб до 1 фунта забирают словом отдай весь хлеб а сам из детьми оставайся на голодную смерть».

«01. 01. 1933. Поступаю работать на Эсхар на постройку подстанции и работаю до 19 числа, а 19го увольняют за невыполнение хлебо-заготовки 1 центнера и 80 килограмм».

«22. 01. 1933. Приезжаю домой из Эсхара а 21/I-33 г. приходил милиционер за мной и хотел арестовать по распоряжению Г. П. У.».

«23. 01. 1933. Я уезжаю в Харьков и поступаю работать на с.-базе Харьковского мясокомбината по 73 рубля 92 копейки на месяц, обед стоить 80 к. из 2х блюд ужин 40 коп. из 1го блюда.

А в деревне совсем жить нельзя хлеба нету люди пухнуть с голоду, ходют как тени голодные на базаре купить хлеба стоит буханка 5 фун. 25 рублей».

«Февраль 1933 года. Хлеб в Харькове буханка 5 фун. 30 рублей стакан пшена 3 рубля, стакан муки 2 р. 50 коп. квасоли 3 рубля, сахар был по церабкоопах и Хаторгах 14 рублей кило а теперь нету негде совсем а разное барахло на базаре стало дешево потому что оно некому не нужно только каждый и продает на кусок хлеба».

«Март 1933 года. Открыли у Харькове по Харторгах хлебну продажу по коммерческим ценам то коло каждого магазина очереди людей от тысячи и до трех тысяч человек и стоят по целым суткам в очереди.

А в селе план до двору на весенний посев лес тоже навоз возить в поле и разные другие одбутки, налоги тоже мясо-заготовка тоже, а на почве голода из погребов выбирают все что попало бураки капусту картошку коров воруют словом тянут, что только можно и что попало. Дуплинат Герасим зарезал своего собаку и съел».

«29. 03. 1933. Я приехал из Харькова и думаю уже больше не ехать потому что за месяц и на рубашку не заработаеш, жалованье в месяц 73 руб. 92 коп., а за завтрак в среднем рубль обед 80 коп. и ужин 40 коп. так что все жалованье идет на харчи».

«29. 03. 1933. А дома люди ходют попалю и роют оставшие бураки в земли и тем кормлются а они мерзлые никуда не годные а их надо людям кушать. Дуплината Василия сын годов 20ти пошол за бураками да там и умер».

«31. 03. 1933. В Бутенка Трофима Конд. на огороде подобрали Кихача Василя и отправили в больницу тоже умирает с голоду».

«02. 04. 1933. Люди едят из подсолнуха серцевину сушут и толкуть и потом мешают из бураками и из половой и пекут коржи».

«08. 04. 1933. Люди мрут с голоду всех возрастов а в особенности дети очень мрут в некоторых семействах вымерли все малые дети от грудных и годов до 10ти «.

«16. 04. 1933. Пасха. Я был на работе в артели скородили а на селе людей и не видать, раньше было веселились люди качели гармони игры все возможные а сегодня везде уныние и голод. Калыхочь Пилип забрал в яру мясо дохлой лошади перелитое карболкой и понес домой».

«17. 04. 1933. На сегодняшний день хоронить 11 душ умерших от голода».

«30. 04. 1933. Идут частые дожди и холодно посев производится очень слабо потому что зерна нету лошадей тоже нету а если у ково и есть лошадь то все равно она очень слабая так что и в бороне не выхаживает дня. Так что в этом году еще больше будет недосеву. А люди знай мрут так что в одну яму кладут душ по 6 потому что некому могилы копать. 27/IV умер Бутенко Николай Федорович молодой парень 22 лет настоящий гвардеец большого роста красивый и пришлось умереть голодной смертью лиш потому что сельсовет не дал ему справки как сыну розкуркуленого отца а без справки негде на работу не принимают а весной когда он уже совсем ослаб тогда и работа была но он не мог работать и пришлось ему умереть голодной смертью» (А этот «порядок», согласно которому без справки из сельсовета — интересно, кто, как и кому ее выдавал — человек был обречен на голодную смерть, этот порядок тоже был введен властью, причем высшей властью. Разве не свидетельство того, что Голодомор был сознательно организован?— И. С.).

«13. 05. 1933 (в этот день застрелился Мыкола Хвылевый. — И. С.). Из 8/V началась теплая погода всходят все посевы, бураки и рассаду едят жучки и блохи надо дождя но нету. Колгоспы знай сеют наверно до Петрова дня. Люди знай мрут из голоду. 12/V умерла Черная Параска актевистка кандидат партии как людей продавали за невыполнение хлебо-заготовки так она вечером на радощах в школе танцовала а теперь издохла из голоду как собака».

«20. 05. 1933. Ежедневно мрут люди из голоду. Сельсоветом назначена санитарная комиссия для уборки трупов и похорон их потому что хоронить тех людей некому так теперь сельсовет выгоняет людей и роют большую яму душ на 10 и тогда зарывают. Много людей взрослых и детей как посмотришь так это живые мертвецы».

«31. 05. 1933. Дожди идут все время уже две недели и большие очень полоть уже надо край но невозможно. А люди мрут своим чередом» (Вот именно из-за этих последних слов — «своим чередом» — мороз идет по коже … Голодомор становился обыденностью, это, несомненно, самое страшное. — И. С.).

«10. 06. 1933. Люди умирают голодной смертью как-то по станциях жел. дор. В Харькове на поле и некто не убирает. На пример Костенко Николай умер около Таганки уже целый месяц и некто не убрал трупа а каждый день мимо ездят командиры Красной армии. И нет некому что труп уже разложился что нельзя мимо идти».

«28. 06. 1933. Дожди все время идут очень большие день и ночь, так что все остается невыполоно а люди знай мрут голодной смертью».

«09. 07. 1933. Уже начинают срезать колосья жита и готовить кушать. И уже осудили 3 души за колосья и дали по 6 лет и по 8 годов лишения прав с высылкой в далекие табора».

«15. 07. 1933. Умерла Мамаша в 11 часов вечера на 68 году жизни умерла по случаю недоедания».

«16. 07. 1933. Разрешено косить жито у кого спелое. Охраняют красно-армейцы чтобы не срезали колосья а кого поймают так приводют в сельсовет».

«22. 07. 1933. Косовица началась частично молоть без довидки сельсовета не дают не колхозам не единоличникам».

«27. 07. 1933. Жнива начались полным ходом но дожди мешают а сельсовет индувалов (индивидуалов. — И. С.) гонит косить но как людям ехать когда люди голодные и не дают молоть и у многих отобрали ступы говорят вези хлебо.-загот. тогда дадут смолоть 16 кгр. на душу а я когда косил траву то ели лягушок, на вкус хорошее мясо белое и на вкус как рыба».

«29. 07. 1933. У нас на кирпичном заводе хлеба нету варют на завтрак жито а на обед борщ и жито с молоком и на ужин тоже жито. Словом кормит с/власть крестьян хуже нежели когда-то кормили люди свиней».

«16. 08. 1933. Из рассказов очевидцев работавших на Полтавщине по уборке хлеба что там люди так вымерли, что в деревне нет ни одной живой души и у многих хатах вся семья лежит умерша трупы разложились и некому убирать».

***

Нестор Билоус не погиб в годы Голодомора, хотя потом, как мы уже упоминали, ему пришлось пройти все круги сталинского ада. Его дневник — это суровое, грозное, библейской силы предупреждение нам, живым (несмотря на то, а может, как раз благодаря тому, что в этих строках постоянно звучат нотки вынужденной констатации ужасных фактов, их «равнодушной» регистрации: «А люди знай мрут.»): вот что бывает — и будет в дальнейшем — с побежденным, порабощенным народом (хотя украинцы противились Сатане), который не смог отстоять свою свободу, поверил, хоть на йоту, варварской Орде, готовой на все, на любое преступление, чтобы сломать волю нации, убить ее дух, лишить ее будущего…

Автор: Игорь СЮНДЮКОВ, «День»