Были ли «Большие маневры» 1936 года «торжеством показухи»?

В последние 20 лет достаточно остро идёт дискуссия по вопросу о боеспособности войск Красной Армии перед репрессиями – как часть такой обширной темы, как влияние репрессий на командного состава Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Оценка состояния и мощи РККА через призму предвоенных Белорусских маневров. 

 

 

До перестройки царило мнение по данной проблеме, которое можно связать т. н. «обличением «культа личности». Считалось, что репрессии значительно ослабили боеспособность войск, «обезглавив армию». В саму перестройку это мнение лишь приобрело особую резкость, попав в резонанс с новой войной обличения Сталина и вообще советского режима. Но вместе с тем перестройка открыла многие документы того периода. Это позволило написать монографии таким известным исследователям, как Сувениров и Черушев. Оба они были в целом согласны с такой точкой зрения, подчёркивая масштабы и необоснованность репрессий. Однако всерьёз вопроса боеспособности войск Красной Армии до 1937 просто не ставилось.

 

Считалось, что до них всё было отлично, однако никакого документального обоснования ни тот ни другой не приводили, ограничиваясь ссылками на мнение уцелевших в репрессиях. Однако вопрос это не праздный. Первым, кто задался этим вопросом, был исследователь А.Смирнов, опубликовавший в 2000 и 2003 годах в журнале «Родина» две статьи: «Большие маневры» и «Торжество показухи».

В них он, опираясь на документы, критически подошёл к оценке боеспособности РККА, акцентировав внимание на недостатках, выявившихся при проверках и на манёврах, выдвинул предположение, что сами манёвры были лишь «очковтирательством». Впрочем, обоснование последнего достаточно странно. Приводятся свидетельства того, что именно это ставили в вину «вредителям» в 1937 году. Можно подумать, что кто-то мог отвергнуть обвинения и доказать обратное. Точнее вероятность успешного опровержения была крайне низка, и осуждали тогда по куда более сомнительным обвинениям, примеры чего в огромном количестве привели Сувениров и Черушев.

Тем не менее, я предлагаю разобраться в обвинениях Смирнова на примере Белорусских манёвров.

Для начала узнаем, какие же цели ставило Руководство манёвров. «Большие маневры БВО-1936 года имели ввиду в возможно острой форме подвести итоги решению войсками, командирами и штабами БВО задач, поставленных Народным Комиссаром Обороны – Маршалом Советского Союза тов. ВОРОШИЛОВЫМ на 1936 год.

В соответствии с этим руководство предусматривало отработать на маневрах важнейшие вопросы современной глубокой операции и боя». Следовательно, элемент проверки присутствовал. Однако он не был единственным:

«Первым наиболее трудным и вместе с тем и наиболее интересным, вопросом массового боя танков против танков в рамках встречной операции.

Этот вопрос приобретает особую остроту в связи с ростом механизированных войск в Германской, а за последнее время и в Польской армиях.

Белорусский округ работал над этим вопросом ряд лет. Однако эта работа не выходила за рамки крупных военных игр, практического боевого отстрела взвода-роты танков против взвода-роты танков-макетов и войсковых учений в масштабе 1–2 мехбригад.

Трудность на маневрах, следовательно, заключалась в том, что впервые руководство наметило столкновение четырех-шести мехбригад в условиях общевойсковой операции. Достаточного опыта розыгрыша подобного боя не имелось ни у руководства, ни у войск». Легко видеть, что сама по себе задача крайне трудная, так как ни БВО, ни другой округ опыта столь масштабного учебного столкновения подвижных соединений не имели.

Даже в манёврах КВО участвовали значительно меньшие силы, да и они не разыгрывали крупных танковых боёв. Надо отметить, что БВО был лидером в отработке боёв танков с танками, этот вопрос до 1935 года в других округах просто не отрабатывался. Вместе с тем подвижные соединения весьма требовательны к дорожной сети. Потому что если даже не застрянут машины на гусеничном ходу (в первую очередь – танки), то отстанет тыл и артиллерия.

Следовательно, для того, чтобы отработать крайне важную для Красной Армии задачу необходимо подготовить местность, дорожная сеть которой оценивалась как «неудовлетворительная»Более чем странно замечание Смирнова по этому поводу «Маневрировавшие войска снова действовали в тепличных условиях, каких никогда не будет на войне» Почему-то никого не удивляла своим фактом подготовка ТВД перед операцией «Багратион», что характерно, в той же самой Белоруссии, правда, несколько западнее. Никого не удивляла и инженерная подготовка перед Курской битвой, когда умудрялись не только отремонтировать колоссальное количество дорог и построить новые, но даже протянуть железнодорожную ветку.

«Второй вопрос, вернее группа вопросов, относящаяся к особенностям прорыва ударного корпуса в условиях плотной обороны с сильной ПТО, имеющей две подготовленные и занятые войсками полосы обороны, находящиеся одна от другой в 8–10 км.»

Чтобы понять насколько острым был этот вопрос, надо вспомнить, что с проблемой прорыва подготовленной обороны РККА встретилась в Финской войне, более того, она оставалась нерешённой и в 1941 году. Далее мы разберём, какие меры для её решения предлагал Штаб БВО, какие меры были приняты, и как в итоге проблема была решена:

«При этом в системе ПТО имелось в виду установить ряд орудий в бетонные точки, а на втором оборонительном рубеже дать в качестве ударной группы мехбригаду с пехотным десантом.

Снабдив оборону такими средствами, руководство рассчитывало привести атакующего комкора не к решению отказаться от «классической» формы построения прорыва, когда группа танков ДД идет в атаку ранее пехоты на 15–30 минут.

Руководство считало, что плотная оборона, имеющая, как например Германская армия, на 70 противотанковых орудий на дивизию, в состоянии нанести танкам ДД серьезные потери и вместе с дивизионной артиллерией обескровить их.

В то-же время (так в документе) пехота, атакующая такую оборону с небольшим количеством танков НПП /батальон на дивизию/ не в состоянии получить бурного успеха и будет сильно обескровлена после овладения полосой главного сопротивления обороны.

В результате обескровленные танки ДД и пехота не в состоянии будут взять серьезно подготовленный и занятый второй рубеж, где обычно наступает кризис прорыва. Для этого нужны будут добавочные силы и пехоты и танков.

В связи с этим руководство считало, что выгоднее в течение первого получаса или 20 минут танки ДД повести в атаку вместе с пехотой, чтобы получить сразу несомненный и с минимальными потерями успех в прорыве обороны, обеспечив на это время подавление артиллерии противника своей артиллерией ДД и штурмовиками…». На мой взгляд, это чрезвычайно интересный отрывок. Иногда появляются обвинения в том, что де репрессированные вообще и Уборевич в частности не понимали роли артиллерии в современной войне и недооценивали мощь ПТО, тем самым, якобы, обрекая на избиение легкобронированные танки, а вот сменившие их командиры эту ошибку исправили. Легко видеть, что это не так.

Особенно хочется отметить и посадочный десант, как метод поддержки танков пехотой, и акцент на действиях артиллерии ДД и штурмовиков при подавлении артиллерии противника. В 1939 году такие задачи штурмовикам просто никто не ставил, а артиллерия оказалась бессильной против немногочисленных финских ПТП. Более того, пехота отставала от танков и легко отсекалась единичными пулемётами, при том, что при первом штурме «Линии Маннергейма» значительная часть артиллерии просто застряла в обозе. В 1941 мы наблюдаем всё те же проблемы. Мехкорпусам Красной Армии остро не хватало пехоты и артиллерии. Непробиваемые же для «колотушек» КВ и Т-34 достаточно успешно выбивались дивизионной и приданной артиллерией, на роль которой тоже обращено внимание в отрывке.

Хотя отчёт подписан НШ БВО комдивом Бобровым многие мысли из отчёта перекликаются с высказываниями на Военном Совете Уборевича, вследствие чего разумно предположить, что их разделял не только комдив, но и его начальник. К примеру, в выводах по результатам учений значится: «Отсутствие моторизованной артиллерии, способной после прорыва быстро выдвинуться вперед за танками ДД и обеспечить их атаку с хода второй полосы обороны или по подходящих резервов противника, не дожидаясь своей пехоты. Без артиллерийского обеспечения подобная танковая атака связана с огромными потерями, а дивизионная и корпусная артиллерия конной тяги не способна во время выдвинуться вперед и поддержать танки ДД.

Задачу артиллерийского обеспечения танков ДД могли бы взять на себя танки Т28. Однако они не приспособлены для стрельбы с закрытых позиций» или «Так как наши мехбригады не имеют своей артиллерии и достаточной силы пехоты, а одного авиационного обеспечения недостаточно, то невольно приходится решать вопрос атаки второй полосы обороны с подходом пехоты и артиллерии стрелкового корпуса» . Или «Во встречном сражении 8.9 и при развитии прорыва 10.9 чувствовался недостаток моторизованной пехоты.»

«8.9 наличие моторизованной дивизии на фланге синих позволило бы быстро охватить 3 кк и отрезать его от переправ через р. ВОЛМА. Отход 3 кк за р. ВОЛМА вряд-ли удался-бы.

10.9 после прорыва наличие моторизованной дивизии /вместе с десантом/ позволило бы задержать 5 ск и не дать ему соединиться с 3 кк, а за это время уничтожить 3 кк и скомпрометировать его операцию по выходу на тылы 16 ск. После этого возможна успешная операция всеми силами против 5 ск.

Очень часто нужно будет управление мехкорпуса для проведения операции во взаимодействии усилий нескольких мехбригад. /встречное сражение 8.9, учение 13.9/.

На маневрах бросалось также в глаза отсутствие поспевающей за войсками скоростной мелкокалиберной зенитной пушки и быстроходного самоходного противотанкового орудия».

Этот документ подписан только в 1937 году, но на Военном Совете 1936 года Уборевич, очевидно, по итогам этих учений уже высказывал мысли о необходимости моторизованной, а лучше самоходной артиллерии.11 Увы, недостатком танковых армий даже 1945 года было отсутствие мощной гаубичной артиллерии достаточной подвижности, а САУ, действительно пригодные для стрельбы с закрытых позиций появились в Красной Армии, лишь в конце 60-х годов, хотя в 1945 в КА с удовольствием использовали трофейные самоходные гаубицы «Хуммель».12 Точно также рассыпаются в прах упрёки скопом всем репрессированным о недооценке МЗА.

Также предполагалось отработать и авиационные вопросы: «И, наконец, на фоне армейской операции намечено было отработать два крупных авиационных вопроса – борьба крупной авиационной группы с авиацией пр-ка на аэродромном узле и организация крупного авиа-десанта».

Стоит отметить, что в отчёте по манёврам весьма скрупулёзно и убедительно объяснены особенности и рамки манёвров. Это, безусловно, говорит о высокой штабной культуре:

«Оперативно тактическая обстановка.

Оперативно тактическая обстановка сторон изложена в прилагаемых заданиях.

Изучая обстановку следует иметь ввиду, в замысел Руководства входило дать обстановку на флангах маневрирующих войск /соседей/ как в исходном положении, так и в ходе операции, в такой форме, чтобы она резко не влияла на действия маневрирующих войск. Руководство намерено было поставить действия маневрирующих войск в фокус главных событий на фронте всей армии и вместе с тем не попустить самой остановкой привлечения Командармами войск с условных соседних участков для боя на участке маневрирующих войск, ибо руководство не могло бы дать этих войск.

В связи с этим, руководство поставило правофланговый условный 4 корпус синих, после его первоначального успеха, под сильный контрудар красных со стороны ПЛЕЩЕНИЦЫ со второй половины 10 сентября.

Это было сделано для того, чтобы связать здесь силы 4 корпуса и не допустить попытки взять, что либо из условиях войск для решения боя на участке маневрирующих войск».

Также надо отметить, что вопреки заявлениям Смирнова о том, что «Но и на этих манёврах и свои, и «противника» действия командирам и штабам опять-таки были известны заранее! Опять-таки заранее отработали они и необходимые боевые документы! Чтобы не ударить лицом в грязь перед наркомом и английскими, французскими и чехословацкими наблюдателями, от маневрировавших снова требовали действовать только по заранее разработанному сценарию!» Бобров c манёвров докладывал:

«Группировка сил в исходном положении позволяет Руководству разыграть встречное сражениеподвижных кавалерийских и механизированных соединений сторон с последующим прибытием на поле боя стрелкового корпуса синих. Действия будут протекать при свободных решениях командиров частей и соединений маневрирующих войск». Далее мы увидим, что командиры соединений с самого начала повели себя не так, как планировало Руководство учениями.

Вводными на учение был разгром синими красных на реке Березина, в связи с чем красные пытались закрыть брешь подходящими подвижными резервами. Это должен был сделать 3 кк под командованием Дранко Сердича (расстрелян в 1937 году) в составе 4 кд (будущего маршала Георгия Жукова) и 7 кд (будущего генерала армии Штерна, расстрелянного в 1941 году), а также две отдельные бригады: 21 механизированная и 10 мотомеханизированная. Последняя была получена добавлением в 10 мехбригаду батальона мотострелков. Это перекликается с мыслями Уборевича ещё 1935 года. Тогда Иероним Петрович отмечал: «Кроме того, плохо решен вопрос количества пехоты, несоответствие ее числу танков в мехбригаде сказывается особенно при действии в тылу противника и ночью. Нужно резко увеличить количество пехоты». Это мнение полностью подтвердила война.

4 кд наступала уступом вперёд по отношению к 7 кд, а мехбригады находились ещё западнее. Это было следствием задачи 3 кк и 4 кд: захватить переправы на р. Волма до подхода противника. Впоследствии красные должны были занять оборону на р. Волма 37 сд (командир — будущий маршал Конев).

Синие же должны были развивать успех, наступая на Минск с севера (условной группировкой) и с юга. С юга наступала 6 кд, а за ней 5 мехбригада и 1 танковая бригада.

Вслед за подвижными частями к полю боя должны были подойти и стрелковые корпуса красных и синих. Вопреки мнению Смирнова, в документе утверждается, что командующие сразу повели себя не так, как планировало Руководство:

«Относительно решений Командарма красных (Апанасенко – прим. авт.) и Комкора 3 кав возникали на маневрах предположения, отличные от принятого решения, а именно:

Не вступать в бой 4 кд пока не подойдет 7 кд и свернуть 10 и 21 МБ через НЕЖЕВКУ на поле боя 4 кд, отказавшись от их флангового положения и более глубокого обхода противника.

Мы уже пояснили выше почему 4 кд оказалась впереди 7 кд в исходном положении – это результат совершенно целесообразного стремления быстрей захватить переправы через р. ВОЛМА, упредив в этом противника. Захватив их, 4 кд сразу завязала бой с 6 кд противника. При этом никаких данных у Комдива 4 не было относительно сил противника и он мог из установить только боем. Комдив 4 никак не мог уклониться от боя до подхода 7 кд, ибо он его завязал по исходной обстановке для маневров, а отходить – это значит потерять переправы через р. ВОЛМА, да и оснований для отхода, также как и для обороны, никаких нет, ибо неизвестны силы противника.

Только боем и лучше наступательным он мог связать противника и лишить его маневра к тому времени, когда подойдет 7 кд.

В свою очередь 7 кд с подходом могла, использовав свое положение, произвести сильный фланговый удар против связанной боем 6 кд.

Что касается поворота 10 и 21 мехбригад через НЕДЕВКА к полю боя 4 кд, то он также не отвечал условиям обстановки. Такой не глубокий охват против подвижного противника всегда поведет к тому, что этот противник ускользает из под удара».

Несмотря на эту «заминку» красные начали «за здравие». 4 кд энергично атаковала противника и отбрасывает его. Однако в её задачах совершенно не видно вскрытия разведкой 5 мехбригады: «В 13.00 по данным разведки мехполка два кавполка «противника» выдвигались из района ГРЕБЕНКА в направлении ПРОВОРНОЕ, ПОГУЛ, что в 1 клм. южн.ПОГУЛЯНКА.

Командир (Жуков — прим. авт.) дивизии решил: в 13.15 атаковать конницу СИНИХ в районе хуторов ПОГУЛ /2 клм вост.ПОГУЛЯНКА/ и выйти на р. ГАТЬ, мехполком в районе Пар.МУК.атаковать в направлении ГЛИНИЩЕ, 19 кп за мехкполком.

21 кп по выходе мехполка на рубеж ПОГУЛ, что 1,5 км. с-з ПРОВОРНОЕ совместно с 19 кп атаковать направлении ГЛИНИЩЕ…»18. Это привело к следующим результатам: «В 13.00 5 мехбригада развернулась на рубеже 84,1 и ПРОВОРНОЕ, атаковала 21 кп у ПОГУЛ и 19 кп на высотах южнее Пар.Мук., а также часть артиллерии и 4 мехполк.

21 кп атаку встретил организованной ПТО и затем под ее прикрытием и дымов искусно отошел в лес, а 19 кп понес значительные потери и отошел в лес сев.ОМОЛ.

5. Под воздействием танковой атаки 4 кавдивизия по решению Комдива свои атаки прекратила и искусно прикрываясь дымами отошла в лес ПОГУЛ-ПОГУЛЯНКА, где части организовали ПТО.

6. 6 кд, развернувшись после переправы через р. Гать у ВОДОПОЙ и ВЕШЕНЬКА, атаковала в направлении ДУБЕН, ПРОВОРНОЕ, ПОГУЛ южный. Кав.полки дивизии отстали от 55 МБ и своего мп и поэтому атака на конницу противника запоздала, лишь 33 кп, наступая на ПОГУЛ южный, столкнулась с 20 кд КРАСНЫХ, где была произведена, отлично выполненная обоими полками, конная атака, после которой 20 кп, в связи с общим положением на фронте дивизии, отошел в лес западнее ПОГУЛ и перешел к ПТО».

Как видим, 4 кд вовсе не в курсе была некого «плана» и неудача 19 кп была как раз следствием недостаточных разведданных. С другой стороны при отходе Жуков показал полководческие умения, «дав прикурить» танками противника. Впрочем, не везде.

«7. На южном фланге 23 кп КРАСНЫХ вначале атакован эскадрильей штурмовиков и затем 3-м батальоном 5 МБ. Атака танков захватила очень удачно с тыла всю глубину боевого порядка 23 кп, последний понес большие потери.

К сожалению, в этот период не проявил активности 31 кавполк, что спасло 23 кп от полного разгрома». С одной стороны, очевиден недостаток разведки, не вскрывшей появления 5 мехбригады. Однако в манёвренном сражении выявить его появление можно разве что авиацией, которой, очевидно, было недостаточно времени для передачи разведданных, так как учения только начались, а со связью тогда в РККА было очень плохо. Таким образом, подобное начало приходится отнести на счёт неизбежных превратностей военной удачи, тем более, что при появлении танков дивизия проявила себя хорошо, что особенно отмечено в документе: «В начальный период 4 кд попадает под удар крупных танковых сил. Но искусно действует и свои силы сохраняет.

1. У 5 МБ и 6 кд – взаимодействие несколько нарушено просчетами во времени и поэтому кав.полки с атакой немного запаздывают»

Но если посмотреть на вышеприведенную цитату с позиции Смирнова, то объяснить ее будет затруднительно. Ведь судя по тому, что полк понёс крупные потери именно из-за неожиданного появления на поле боя мехбригады, комдив-4 явно не имел чёткого плана учений.

Пока Жуков боролся с танками противника к полю боя подошли мехбригады и 7 кд. При появлении 7 мехбригады красных 5 мехбригада синих по решению её командира выходит из боя и бросается против танков 7 кд и 7 мехбригады. Происходит танковый бой. Сам по себе уход с поля боя 6 кд на её фланг Руководство оценивает положительно, считая, что конница особенно должна опасаться танков, которые и появились в лице мехполка 7 кд и 7 мехбригады. При этом «… Бригада повернулась кругом по радиосигналу «все кругом». Поворот произведен хорошо. Бригада быстро сосредоточилась…» Тут надо отметить факт успешного использования радио.

Пока танкисты боролись друг с другом 4 кд вышла из леса и совместно с 7 кд атаковала 6 кд синих, вновь отбросив противника. В это время с востока подходит 1 тбр, наступая Погичево, Верзмен, Пекалин за правым флангом 16 ск. 1 тбр и 5 мбр пытаются взять красных в клещи. Головной батальон 1 тбр форсировал р,Уша в районе Забродье и вышел в тыл 19 мбр. Но вступив с мбр в бой потерял до 60% танков и остатками проскочил на выс.92.2 Через 3 мин после атаки 1 тбр 10 и 21 мбр атакуют 5 мбр. Опоздав на 12 минут в бой вступает 1 тбр синих. «Лишь огнем с дальних дистанций по сборным пунктам батальонов 21 мбр в районе ст.еленки и зап. Их она внесла перевес в борьбе за поле боя танковых противников» .

Узнав о приближении 16 ск, красные отходят. Подошедшие части 16 ск синих атакуют красных, в частности, мотопехота 10 мехбригады, не выдержав атак 241 сп из левой колонны корпуса, понесла большие потери и была отброшена. Около 15.00 2 сд с 2 кап уничтожает стрелково-пулемётные части красных на р. Уша. 5 сд атакует 7 кд, которая не обеспечила свой ты и вынуждена отходить. Впрочем, отход красных происходит достаточно успешно. Отрезать их от переправ у Ковтюха не получилось.

В итоге первый день остаётся, безусловно, за синими. Успех для них омрачается действиями, авиации руководимой лучшим на протяжении нескольких лет комбригом в БВО Смушкевичем (в последствии также репрессированным), однако, как указывается в документе, речи о полном господстве в воздухе красных быть не может. 10 ммбр используя быстроходность БТ уходит от ударов 1 ттбр прорвавшись на ДРАЧКОВО и в 19.20 вступает в неравный бой с 5 мбр.

10 ммбр понесла потери до 30%, но отлично выполнила задачу комкора-3 и по наступлении темноты прикрыла левый фланг корпуса, затем ушла за р. Волма под прикрытие обороны 37 сд. 4 и 7 кд красных искусно ведут подвижную оборону, чему способствует лесистая местность. 11 кд (синих) атакована эскадрильей из состава 83 ибр и не успевает о наступления темноты к полю боя. 6 кд ночью атакует (32 кп) и наносит большие потери 39 кп. 4 кд, ведя ночные бои, применяя засады, отходит на р. ВОЛМА. В это время 6 кд как уставшую сменяют 11 кд. На следующий день 81 сд форсировала Волма 5-й ротой, но была отброшена «губительным огнем». Другим передовым батальоном были взяты Смыки, но контратакой был отброшен, потеряв до половины состава на восточный берег. 2 сд также форсировала 1 первым передовым батальоном реку, но была отброшена с большими потерями. Второй передовой батальон наступал удачно, захватив высоту 93,0, но отброшен на восточный берег.

5 сд также атаковала красных и также была отбита дивизией Конева. Надо сказать, что успеху способствовала обширная инженерная подготовка, проведённая, если верить документу, за несколько дней, уже после известия об успехе противника. С другой стороны, судя по словам «При этом в системе ПТО имелось ввиду установить ряд орудий в бетонные точки» , некоторые сооружения были возведены заранее. Впрочем, нельзя сказать, что такое развитие событий не встречалось в реальности. Немецкие войска в 1944–1945 возводили оборону сразу по нескольким тыловым рубежам, а уж территория В.Пруссии и бывшая граница с Польшей были насыщены не просто «бетонными точками», а вполне полноценными укреплёнными районами .

На следующее утро после рекогносцировки началась арт.подготовка (2 часа) после чего 16 ск атаковал. После тяжёлого прорыва первой полосы к 12.00 части 16 ск подошли к второй полосе обороны. В 14.00 подтянув артиллерии., поставив дополнительные задачи танкам и на ходу организовав взаимодействие, успешно атаковали вторую оборонительную полосу. Её прорыв обеспечили возможность введения эшелона развития успеха в виде 6 кд и 5 мбр. Началось преследование. Но тут контратаковали 7 кд, 21 мбр, передовые части 4 сд. 5 сд пришлось отойти. Но ЭРП продолжил наступление и к 17.00 овладел Тростенец, где для ЭРП был дан частный отбой, так как маневренные действия перенести в Минск было невозможно.

Трудно оценить, насколько верна оценка Смирнова, гласящая о том, что «37-ю стрелковую дивизию посредники буквально заставили отступить — хотя она ещё какое-то время могла сдерживать натиск 16-го корпуса…», так как он не указывает, на чём она основана. Вместе с тем можно заметить, что его претензии насчёт перехваченного приказа странны. В отчёте по манёврам говорится следующее: «оборона допустила грубую ошибку, не потребовала ведения огня против разведки противника с временных позиций и не сменив большей части огневых позиций артиллерии и становых пулемётов перед главной атакой противника. Это тем более было необходимо, имея ввиду что оборона захватила в плен командира дивизиона 2 артполка синих с приказом на атаку». Во-первых, манёвры для того и проводятся, чтобы выявить ошибки и недостатки в управлении, так что само упоминание командования 37 сд в негативном свете в отчёте никак не могло являться целью для Конева.

Так что вопрос «Зачем? Ведь исход боя определён заранее!» отпадает сам собой. Оценки-то командующим заранее не определены, можно получить блестящие характеристики (как у комдива-4, но об этом позже), а можно получить и критику, как, собственно, это и вышло. Во-вторых, о какой «концентрации» и «контрподготовке» можно говорить? В документе говорится о захвате приказа по дивизиону, из которого можно получить сведения, максимум, о задаче полка. К тому же, как мы прекрасно теперь знаем, принятие схожих решений в реальности даже при достаточно полной известности планов (Курск в 1943) проходило крайне тяжело, а контрподготовка зачастую просто проваливалась, как контрподготовка в армии Рокоссовского под Москвой.

В это время 4 кд с утра 9 сентября окопалась, сделала завалы и т. д. «это сделало участок вполне устойчивым». В 12.00 7 кд начла операцию 39 кп по овладению переправой у Корзуны. 39 кп успешно атаковал батальон 14 сп, овладел Корзуны, Заполье. До полудня 9 сентября действия сторон свелись к мелким разведывательным боям.

11 кд атаковало переправы у ПТРОВИКА. «Не плохо организованное наступлении 45, 113 кп и эскадроном БТ, успеха не имело вследствие явного превосходства обороны красных и 11 кд после неудачных атак отошла в исходное положение» .

Одновременно 3 кк приказал ударить на север. 21 мбр рассеяла батальон 14 сп, но в районе Ляды была встречена хорошо организованной ПТО 6 кд и с потерями отошла в исходное положение.

В течение дня 10.9 командиром частей 4 кд, видя пассивность 11 кд, большинство живой силы отвели для отдыха на южный берег р. Волма, оставив на участках 21, 23 и 20 кп по одному эскадрону. Был наведен мост.

В 18.00 командир 11 кд, на основе приказа Командарма, принимает решение силами 11 кд и подошедшего 97 сп отбросить 4 кд на южный берег и овладеть переправами. Потребовался ввод всех сил 4 кд для восстановления поражения и удержания переправ. 44 кп успеха не имел и перешедшими к контрнаступление 19 кп и 30 кп был отброшен на Ляды. К 21–22 00 19 кп овладел Ляды (вост.) и 39 кп Ляды (зап.)

В соответствии с директивой Командарма Комкор-16 решает в ночь на 11 сентября произвести перегруппировку и на утро совместно с конно-механизированной группой ударом во фланг и тыл в направлении МОТОРОВО, СМЛОВИЧИ уничтожить 8 сд и КМГ красных. 3 кк наступает и отрезает от переправ 16 ск. 11 кд и 97 сп контратакуют, (главные силы 3 кк, устремившись на переправы через р. ВОЛМА, оставили в своем тылу боеспособную 11 кд…29, нанося большие потери 19 кп.

5 ск успешно отразив попытку ночной атаки 2 сд с 7.00 11 сентября совместно с 21 мбр и 3 мбр переходит в наступление. 1 тбр несет большие потери, затем мбр и 5 ск успешно атакуют пытающуюся перейти во встречное наступление 2 сд.

Также надо отметить действия авиации и авиационный десант, в котором принимала участие свежесформированная 47 авиадесантная бригада. На тот момент теория воздушных десантов находилась в зачаточном состоянии. Не были сформулированы требования к подготовке десантников, отсутствовали представления о необходимой для десантных подразделений организационной структуре. Эти проблемы описал в своём донесении комбриг Верховский. К тому же материальная часть авиадесантных войск тогда оставляла желать лучшего. «При наличии активного авиационного противника сброс десанта с тяжелых тихоходных кораблей днем невозможен. Подобная операция будет кончаться большими потерями, ибо противники эту армаду в 50–100 тяжелых кораблей, медленно двигающихся, засечет и разгромит своими истребителями.

Поэтому на тяжелых кораблях авиадесант возможен, как правило, ночью.» . «Тяжёлые корабли» – это самолёты ТБ-3, запущенные в производство в начале 30-х, в качестве бомбардировщика. Обладая максимальной скоростью до 200 км/ч, они не могли эффективно противостоять истребителям второй половины 30-х годов, к тому же четырехмоторные тихоходы могли стать легкой мишенью для зениток. Показательно, что уже в 30-х годах осознавалась их непригодность для десантных операций, чего до сих пор не могут понять наиболее упорные сторонники рассказов В.Резуна о «миллионе парашютистов».

К тому же ТБ-3 не обладал достаточной грузоподъёмностью и вместимостью. Потребность в тяжёлом вооружении для десанта уже осознавалось, поэтому предлагалось направить на прорыв к району высадки танковые батальоны. И неуспех десанта связывался с тем, что этого сделано не было. Однако, надо заметить, что во-первых, даже появление у десантников танков не гарантировало успеха, так как, к примеру, противостоять артиллерии, ведущей огонь с закрытых позиций им было бы всё равно нечем.

С другой стороны, указанные выше проблемы являлись общими для авиадесантных войск того времени и могли быть частично решены как тактикой применения (расчёт на внезапность, зачастую – диверсионные методы, быстрый захват важных объектов и населённых пунктов, операции против слабых войск противника, быстрое соединение со своими войсками), так и специальной материальной частью (облегчённые орудия, насыщение автоматическим оружием, применение авиадесантных танков и планеров для доставки тяжёлых грузов). Однако из всего этого арсенала к 1937 была осознана, пожалуй, лишь необходимость насыщения автоматическими винтовками, что также можно судить по документам управления боевой подготовки БВО.

Обширных выводов по авиационной группировке, к сожалению, в отчёте штаба БВО нет. Наиболее интересной с точки зрения штаба была организация операции удара по аэродромам. Прошла она, по мнению Руководства, хорошо. Были сделаны следующие выводы:

«1. Очень хорошо для налета на аэродром противника скоростные бомбардировщики. Они должны составлять первый эшелон нападения, ибо легко ускользают от истребителей и могут застать врасплох противника на аэродроме, так как ими опережается в ряде случаев по времени служба ВНОС /удаление до 50 клм. от аэродрома/.

2. Штурмовики тихоходны, не способны застать врасплох авиацию на аэродроме – она взлетит, и несут большие потери от наземного и пулеметного огня, даже с самолетов.

3 Тяжелые корабли ДНЕМ не пригодны для действия по аэродромам. Они будут уничтожаться истребителями, подоспевшими с соседних аэродромов.

Поэтому, как правило, тяжелыми кораблями надо действовать по аэродромам ночью».

Отчасти эти выводы были подтверждены войной в Испании. Пока СБ могли почти безнаказанно бомбить аэродромы противника, эти удары были достаточно успешны. Но расчёт на то, что система ВНОС у противника будет работать столь же плохо, как у нас оказался совершенно наивным что показал печальный опыт Великой Отечественной, в частности, удара 5 июля 1943 года по аэродромам немцев под Харьковом и Орлом. Правда, там действовали штурмовики, однако они имели скорость, как раз схожую с СБ. Пожалуй, не стоит относить всё на действие радиолокаторов, так как штурмовики неоднократно встречали в воздухе противника, который мог бы предупредить о налёте.

Весьма примечательно мнение о действии пулемётного огня против авиации. Именно опасение огня пулемётов и другого лёгкого стрелкового оружия привело к созданию Ил-2. Однако если в 1936–1937 опасения эти были вполне разумны, то к 1941 с одной стороны, возросли скорости, с другой – основным врагом штурмовиков стала малокалиберная зенитная артиллерия. Брони Ил-2 уже совершенно не хватало для успешного противостояния ей, как правило, приходилось надеяться на надёжность машины Ильюшина.

Какие выводы можно сделать из этого повествования? Совершенно очевидно, что ни о нельзя говорить об окружении группировки синих, как это сделал в своей статье Смирнов. Оно лишь могло бы получиться, о чём прямо говорится в отчёте. Так как отрезок является весьма интересным, то я процитирую его полностью:

«Особенность, внесенная а обстановку руководством, заключалась в том, что ударная группа красных – 5 ск, 3 и 4 мехбригады собирались не одновременно. 5 ск мог подойти к полю боя к исходу дня 10 сентября, а 3 и 4 мехбригады только с наступлением темноты 10 сентября.

Возникал вопрос вводить ли в бой 4 и 8 стр. дивизии до подхода танков.

Первоначально казалось, что это нецелесообразно, ибо преждевременно раскроет противнику группировок не способную без танков добиться решительного удара. Противник получал время-вечер и ночь для перегруппировки, способной встретить и локализовать контр-удар.

Красные пошли на ввод в бой 5 ск без мехбригад примерно с 16 часов 10 сентября.

Это оказалось целесообразным только потому, что впоследствии синие допустили серьезную ошибку, о которой будет сказано ниже.

Ввод в бой 5 ск позволил своевременно занять выгодное исходное положение для контр-удара и что особенно ценно – наладить взаимодействие пехоты и артиллерии.

Кроме того 7 кд была своевременно освобождена для действий в составе 3 кк в направлении ДРАЧКОВО, ВОЛМА по тылу синих.

1. Общее решение красных было безусловно целесообразным, ибо вело к окружению противника. Окружение могло быть завершено, имея ввиду допущенную ошибку синих.

2. Ошибка синих в этой сложной обстановке, завершающей маневры, заключалась в том, что синие решили ночью продолжать наступательную операцию. Несмотря на вскрытую неосторожными действиями красных /преждевременный ввод в бой 5 ск/ сильную группировку против левого фланга 16 ск, несмотря на невыгодное соотношение сил к исходу 10.9 Командарм синих приказал вести дальнейшее наступление, что вряд ли можно признать целесообразным. Это только облегчало выполнение задачи красным.

Наиболее правильным был-бы (так в документе) с наступлением темноты произвести перегруппировку, способную встретить активной обороной более сильного противника и организовать резервы на реке ВОЛМА, способные не длпстить (так в документе) их захвата противником.

Однако, несмотря на эту ошибку, синие, будучи поставлены в тяжелые условия к полудню 11 сентября выходом 3 кк с двумя мехбригадами на пути отхода,— все же сумели очень быстро создать заслон на реке ВОЛМА, который начал препятствовать проникновению 3 кк на западный берег р. ВОЛМА.

Этот заслон все-же (так в документе) был слаб, ибо все силы назначенные от 81 сд не успели во время подойти к р. ВОЛМА.

3. Вторая ошибка синих относится к 11 кд. Она должна была с подходящим 97 полком провести ночью и утром 11.9 контр0атаку для того, чтобы отбросить части 3 кк,удерживавшие по р. ВОЛМА тет-де-поны, на западный берег р. ВОЛМА. Но противник оказался здесь сильнее 11 кд /3 кк с 4 и 10 мехбригадами/. Поэтому задача 3 кк была облегчена и он во встречном столкновении легко опрокинул 11 кд».

Значительное число ошибок, допущенное командованием обеих сторон говорит против тезиса Смирнова о «торжестве показухи». К тому же оно показывает, что Руководство манёврами достаточно глубоко анализировало результаты учений, это говорит, безусловно, в пользу Уборевича, Боброва и прочих репрессированных из штаба БВО. Также отмечу активные ночные действия, что было «коньком» БВО в середине 30-х35, а в 1941–1945 ночные действия стали сильным местом Красной Армии, в частности, успешные ночные наступления демонстрировали войска Жукова, например, под Киевом в 1943, Берлин в апреле 1945 .

Ещё одним аргументом в пользу правдивости манёвров служит тот факт, что в июне 1937 года, сразу после ареста Уборевича 4 кд (пожалуй, лучше всех действовавшая на манёврах) получила хорошие оценки по итогам инспекции, а по стрельбе – вообще отличные. Во время инспекции проверяли штаб дивизии и 21 кп. Инспекция последнего была наиболее детальной. По её итогам был сделан следующий вывод:

«ОБЩИЙ ВЫВОД.

1. Полк является боеспособной частью и подготовка всех его звеньев – хорошая.

2. Необходимо быстро устранить отмеченные недочеты».

Это очень сильно контрастирует с картиной, выявленной по итогам инспекций других дивизий, также участвовавших, но менее успешно, в Больших манёврах.

Вообще, говоря об оценках трудно не заметить некоторой тенденциозности Смирнова. Он подметил исключительно отрицательные стороны. Между тем выводы по результатам манёвров дают куда более сложную картину. Приведу несколько характерных цитат. О бое подвижных соединений в самом начале учений:

«3. На обоих сторонах мобильное управление в бою.

В 4 и 6 кд умение перестроить боевые порядки, планомерно отойти и быстро организовать первый бой. 4 кд хорошо организует ПТО.

4. Во всех трех дивизиях конница без огня не атакует. Техника конной атаки хорошая.

5. Забывают ПВО и части, попавшие под воздействие авиации, слабо расчленяясь, несут крупные потери». Надо отметить, что неудачные действия при атаке авиации противника были достаточно часты, что ещё раз подтверждает мысль о объективной оценке манёвров:

«4. ПВО на марше.

ПВО в процессе развертывания и ведения встречного боя на маневрах неудовлетворительно. Зенитный дивизион 16 стр. корпуса вооруженный пушками образца 1915 г. и транспортируемый тихоходными тракторами «Коммунар» не успевал развертываться для отражения налета массы легких бомбардировщиков.

В колоннах стрелковых и кавалерийских дивизий в подавляющем большинстве огневая ПВО была организована хорошо. Однако служба оповещения была налажена плохо. Войсками воспринимались сигналы ближних постов наблюдения и войска полностью не успевали изготовиться к ПВО.

…

В частности 6 кд синих, наступая южнее ГРИЧИН на ПРОВОРНОЕ, а также 5 сд развертывали на открытой местности под воздействие штурмовиков красных в густых, недостаточно расчлененных, боевых порядках и понесли серьезные потери»

Смирнов говорит о недостатках разведки, и это, в общем-то тоже частично признаётся Руководством, однако как и в случае с ПВО на первый план ставится проблема связи:

«3.Разведка на марше.

Она организована была не плохо, но служба передачи хромала. Донесения запаздывали. Разведка в мехчастях работала слабо». О связи мы ещё поговорим, но пока отмечу, что «организована не плохо» — вовсе не отсутствие разведки, о которой говорил Смирнов.

Но были и другие моменты, отмеченные, как безусловно положительные. Например: «ПТО на марше и в процессе боя во всех частях организовано хорошо. Так 4 кд, будучи атакована мехбригадой, весьма удачно и исключительно быстро развернула ПТО: 6 кд – атакованная с тыла около 15.00 танками красных южнее ГРЕБЕНКА быстро повернула артиллерию…»

«Командир 4 кд красных правильно решил прервать наступление и уйти в лес. Техника отъода выполнена правильно: артиллерия бьет танки синих, дымовая завеса скрывает маневр кавчастей, последние быстро отходят в лес.

… Бригада повернулась кругом по радиосигналу «все кругом». Поворот произведен хорошо. Бригада быстро сосредоточилась…» (5 мбр против 7 кд).

«Заслуживает быть отмеченным сосредоточенный удар двух 10 и 21 мех.бригад красных против 5 МБ синих.

Целесообразен избранный метод атаки: обходный маневр с фланга в сочетании с огневым нападением с места. При чем все это проделано при отсутствии Комкора.

5 МБ и 1 ТБР синих свои действия согласовывают также при отсутствии Комкора по радио и атака проведена по методу двухстороннего /с разных направлений/ удара, что соответствует обстановке и также заслуживает быть отмеченным»

«Все командиры стрелковых и кавалерийских дивизий и все Командиры механизированных бригад показали большую мобильность в управлении при развертывании с марша для боя. Распоряжения отдавались исключительно быстро и развертывание проходило молниеносно, опрокидывая все нормы.

В стрелковых дивизиях маршевым порядком обеспечивалось взаимодействие сильного авангарда с танковым батальоном дивизии, а в кавалерийских – своевременный ввод в дело механизированного полка, как для поддержки выдвинутого вперед сильного ПО, так и вступление в бой совместно с главными силами».

Можно возразить, что документ составлен командованием округа, которое, безусловно, было заинтересовано в положительном отчёте. Однако, на мой взгляд, просто опасно обманывать наркома, присутствовавшего на учениях, что та или иная часть действовала хорошо, если на самом деле она действовала плохо.

Впрочем, есть как минимум один случай достоверной «показушности». Впрочем, известен он по реплике Ворошилова на заседании Военного Совета при Наркоме Обороны в 1936 году. Тогда Клемент Ефремович сетовал на то, что воздушный десант, произведённый во время манёвров пришлось выбросить немного не в том месте, где следовало бы, но это было сделано для большего эффекта на зарубежную публику: «Мы же, товарищи, общими усилиями должны разрешить эту важнейшую для нас задачу и превратить авиадесанты из показного в серьёзное дело. А то получается, что воздушными десантами мы больше занимаем иностранцев, как, например, в БВО, где гостей ради мы заставили выбросить десант совсем не там, где следовало бы, и не так, как нужно было бы».

Таким образом, хотя в боевой подготовке войск БВО и было много недостатков нельзя сказать, что они скрывались от руководства, ровно как нельзя говорить о том, что суть Больших манёвров было «очковтирательство» начальству и зарубежным наблюдателям, хотя отдельные элементы приукрашивания достижений и имелись.

_____________________________________________________________

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ:

БВО – Белорусский военный округ

ВНОС – войска обнаружения и связи

ДД – дальнего действия

кап – корпусной артиллерийский полк

кк – кавалерийский корпус

кд – кавалерийская дивизия

кп – кавалерийский полк

КМГ – конно-механизированная группа

командарм – командующий армией

комбриг – звание, происходящее от должности командира бригады, так же комбригом называли командира бригады

комдив – звание, происходящее от должности командира дивизии, так же комдивом называли командира дивизии.

комкор – звание, происходящее от должности командира корпуса, также комкором называли командира корпуса.

мбр, мб, мехбригада – механизированная бригада

мехкоропус – механизированный корпус

МЗА – малокалиберная зенитная артиллерия

НПП – непосредственной поддержки пехоты

ПБ – передовой батальон

ПТО – противотанковая оборона или противотанковое орудие.

ПТП – противотанковая пушка

РККА – Рабочее-Крестьянская Красная Армия

САУ – самоходная артиллерийская установка

ск – стрелковый корпус

сд – стрелковая дивизия

сп – стрелковый полк

ттбр – тяжелотанковая бригада

ЭРП – эшелон развития успеха

Никита Баринов, историк, Актуальная история

 

 

Tweet