Тайны Крымского урочища: монастырь, лагерь, ядерный арсенал

Я приехал в этот городок в 1993 году: пропускной режим, по периметру колючая проволока — на первый взгляд, обычная закрытая войсковая часть. Однако оказалось, что это место с его благодатной природой 50 лет назад идеально подошло для размещения сверхсекретного стратегического объекта, а еще 100 годами раньше — для постройки монастыря. Все это — грустная история «предприятия абонентский ящик 105», переименованного позже в Феодосию-13. От Кизилташа до Краснокаменки

Кизилташ переводится как «красный камень». Скит с одноименным названием основали здесь два странствующих богомольца — бывший крепостной крестьянин Калужской губернии Андронин и отставной вахмистр Пантелеймон. В 1855 г. скит упоминается как монастырь святого Стефана Сурожского. Уже спустя год число его обитателей составляло 12 человек, и в дальнейшем монастырь развивался и рос. Паломников же привлекал источник, вода которого считалась целебной, а неподалеку обнаружился сероводородный источник, возле которого монахи поставили небольшую грязелечебницу.

В 1923 году монастырь был закрыт советской властью, на этом завершается большая часть его истории. Но благодатные земли Кизилташской долины не пустовали, сначала на этой территории была детская трудовая колония, позже земли были отданы Щебетовской сельхозартели, и монастырские здания использовались под общежитие и клуб. «Военная история» Кизилташа начинается с 1930 года, когда это место облюбовали люди в форме, правда, пока только для отдыха — до начала войны здесь находился дом отдыха ВВС Московского военного округа.

Зеки строили для себя охранную систему

6 августа 1945 года состоялась первая атомная бомбардировка авиацией США японского города Хиросима. 29 августа 1949 года было произведено первое испытание ядерной бомбы в СССР. 7 ноября 1950 года Президиумом ВС РСФСР было принято решение об организации предприятия среднего машиностроения на территории современного поселка Краснокаменка. На самом же деле строили здесь ядерный арсенал.

Первые эшелоны везли в Кизилташскую долину заключенных и оборудование — лучшее и самое надежное в Союзе и, возможно, в мире. Был случай, когда на небольшом подъемнике в надписи «испытать 500,0 кг» стерлась запятая, и установку испытали на 5 тонн. Она поскрипела, но выдержала!

Когда строительство развернулось в полную силу, лагерь насчитывал около 8 тысяч человек, половина трудилась на устройстве территории и строительстве сооружений, а другая половина — в штольнях. Работа в штольнях велась круглосуточно ударными темпами, притом работали не за страх. Дело в том, что, если заключенный сдавал 151% нормы, ему засчитывался день за три. И естественно, они делали все возможное, чтобы сдать к концу дня заветные проценты.

По указанию Хрущева на территории бывшей обители размещали целый арсенал атомных ракет и бомб для снабжения кораблей и авиации Черноморского флота. Строительство «объекта» — так раньше называлась вся эта стройка — было закончено быстро, в 1955 — 1956 годах лагерь сдал сооружения, и их приняли в эксплуатацию. Лагерные бараки были снесены, на их месте построили первый стадион.

Райское место

Очень быстро в поселке были созданы все условия для жизни и работы — проведен водопровод, круглосуточно работали дизельные станции, обеспечивавшие электричеством строительство и поселок, открылись магазины, школа, детский сад. Почтового отделения не было. Из соображений секретности объект назывался «Предприятие почтовый ящик 105», без каких-либо географических указаний. Впрочем, как и десятки, а то и сотни других предприятий Минсредмаша. Позже почтовый адрес поселка изменился — «г. Симферополь, абонентский ящик 99», появились названия улиц. Жители городка имели симферопольскую прописку, которую пришлось менять в середине 60-х годов на феодосийскую. С тех пор и до последнего времени городок имел название Феодосия-13.

На территории части действовал сухой закон, запрещалось иметь фотоаппарат, впрочем, в 1955 году этот запрет сняли, но фотографировать разрешено было только в помещениях.

Старожилы Краснокаменки рассказывали, что за пределы городка выезжали часто. Они получали приличные деньги и могли иногда позволить себе небольшие кутежи в ресторанах. Летом в выходные дни организовывались поездки на пляжи. Ездили с ветерком в открытых кузовах грузовых машин, сидя на плотно заполненных скамейках, под руководством старшего на каждой машине — вроде бы даже имевшего заранее составленные списки купальщиков.

Ядерный Ленин

Одна из достопримечательностей Краснокаменки — барельеф Ленина, установленный на стеле в ознаменование одной из юбилейных дат. Можно разглядеть и повреждения, нанесенные при попытках демонтажа памятного знака после развала СССР. Всего таких попыток постсоветское командование части предпринимало две или три, возможно, и больше, однако памятник оказался крепким. Возможно, командование просто не знало о происхождении материала, из которого отлит барельеф.

Историю создания этого, видимо, самого «атомного» из всех известных памятников Ленину рассказал бывший прапорщик, житель Краснокаменки Сергей Дмитриевич Никофоров: «Разборка и утилизация первых партий атомных бомб, выслуживших свои сроки, производилась в нашем арсенале (в 1953 — 1955 годах у нас на вооружении еще не было боеголовок ракет). Так как ракет в то время не было, эти первые бомбы приходилось хранить поближе к Америке, в радиусе действия бомбардировочной авиации, в другой войсковой части — далеко на востоке, в Анадыри. Та восточная часть просуществовала около 15 лет, с развитием ракетных средств доставки ядерного оружия была ликвидирована, а старые бомбы поступили к нам. Это были довольно большие устройства, собранные на электронных лампах. Извлеченные ядерные заряды мы отправляли для переработки на заводы, а все остальное оборудование разукомплектовывали, пускали под пресс или использовали здесь. Алюминию быстро нашлось применение в других работах, а медь долго валялась, пока к одному из праздников не решили соорудить памятник Ленину. Для этого мы и использовали все медные детали, латунь и бронзу от разобранных бомб. Пустили все это в переплавку — здесь же, на территории гарнизона, в наших печах. При ремонтно-механической мастерской был литейный участок, и мы могли сами сделать такой памятник. Но наши печи вмещали только 50 кг расплавленного металла, а барельеф весит килограммов, наверное, под 200 — 300. Поэтому он отливался из той «атомной» меди по частям».

Чтобы снести памятник, надо сначала разобрать всю стелу, на которой закреплен барельеф. А она очень прочная, ее кладка сделана на лучшем цементе, тогда его не жалели, готовили раствор и клали на века. Теперь разве только взрывом возьмешь… атомным, не иначе.

Конечно, всех секретных подробностей о Кизилташе мы никогда не узнаем. Люди, работавшие с ядерным оружием, надежно хранят старые опасные тайны и не могут нарушать подписку о неразглашении, данную когда-то ныне не существующему государству.

Илья Рагозин ,

Первая Крымская