Шеф полиции Одесской области: Антимос венулся, но мы не дадим бандитам установить здесь свое влияние

Новый начальник  Главного управления Национальной полиции Украины в Одесской области  рассказал о том, что успел сделать за два месяца пребывания в должности, о «воровском ренессансе» в Одессе, о своем взгляде на проблему легализации проституции и легких наркотиков и о том, какой район Одессы является самым криминальным.  

 В одесском издании «Думская» пообщались с новым начальником Главного управления Национальной полиции Украины в Одесской области Дмитрием Головиным.  Он – кадровый правоохранитель, опытный розыскник и борец с оргпреступностью, хотя с детства мечтал стать летчиком и даже получил соответствующее образование. В органах правопорядка генерал с 1996 года, работал в разных регионах страны, в том числе в Крыму. Одесситам Головин запомнился по двухлетней давности случаю на «Новом Привозе», где офицер (он тогда носил полковничьи погоны, был замначальника областного управления внутренних дел) заменил работниц аптеки, взятых в заложники преступником, а потом убедил того сдаться.

Короткая справка. ГОЛОВИН ДМИТРИЙ ВАЛЕРЬЕВИЧ – генерал полиции третьего ранга. Родился 2 августа 1975 года в Свердловске. В 1996 году окончил Луганское высшее военное авиационное училище штурманов. С ноября того же года – в органах внутренних дел. Женат, воспитывает троих сыновей трех, 14 и 16 лет. Супруга Анастасия Головина – начальник отделения коммерческого банка. Домашний питомец – мопс Тори.

«ЗАРПЛАТУ ДАВАЛИ МАКАРОНАМИ»

— Вы ведь не планировали сначала идти в милицию?

—  После школы поступил в военное  летное училище, хотел летать.  Но когда выпускался, нам сказали, что  самолеты, на которых я учился летать, в Украине осталось мало и всех трудоустроить не могут. Кто хотел, получил свободные дипломы. Потом в училище пришли так называемые «покупатели» — из СБУ, милиции, пожарной охраны. Предлагали трудоустройство. И я тогда принял решение идти в милицию, в уголовный розыск. Это был 1996 год.

— А почему выбрали именно розыск?

—  Я пошел работать в оперативно-поисковый отдел, занимался карманниками, угонщиками, квартирными кражами. Это то направление, где милиция вживую работает с преступниками. Была и романтика романтики – после фильма «Место встречи изменить нельзя». Поймать карманника – это очень сложно!

— Кстати, как вы относитесь к моменту, когда Глеб Жеглов подбрасывает улики карманному вору Кирпичу?

— Вор должен сидеть в тюрьме. Каким способом его туда посадят, уже второй вопрос.

—  Хватало ли зарплаты оперативника на жизнь?

—  Я помню, когда нам зарплату давали макаронами в бумажных мешках по пятьдесят килограммов. Это было во второй половине 1990-х. Водку ящиками вместо зарплаты давали, тушенку просроченную. Денег не было. Однажды повезло — мне зарплату дали холодильником «Норд».

— Как к этому относилась жена?

—  Ну, на тот момент я был неженат, молодой лейтенант. Жил с родителями, которые помогали. А они крутились, как могли. Помимо основной работы, ездили в Миллерово (город в Ростовской области России, — Ред.) на барахолку, торговали колбасой. Вся страна тогда была в тяжелой ситуации.

—  Кто ваши родители?

—  Мать – простая проводница на железной дороге. Отец работал начальником котельной, затем был руководителем среднего звена теплохозяйства Донецкой железной дороги.

— Середина 1990-х – это расцвет преступности в Украине. Милицию либо покупали, либо запугивали. Вас пытались?

—  Естественно были такие попытки. Неоднократно пытались подкупить. Честно говоря, после того, как начал работать в милиции, впервые увидел стодолларовую купюру – всучивали. Тогда сына одного высокопоставленного директора шахты задержали. Его отец прилагал все усилия, чтобы сына отпустили. Но мы не отпустили. Посадили.

— В вас когда-то стреляли?

—  Стреляли. Особо этого никогда не афишировал, но такое было. Стреляли и резали. Остались отметины на теле.

КРИМИНАЛ И ВОЙНА

— Считается, что в Украине самыми страшными бандитами были и остаются донецкие. Так ли это?

—  Да, одни из самых страшных. Самыми кровавыми были донецкие и крымские бандиты.

— Ходят слухи, что вас перевели с понижением в Симферополь из-за того, что вы якобы вскрыли какие-то криминальные связи Януковича…

—  Там были не только связи. Не все могу говорить в интервью. Ну и противодействие было соответствующее. Угрожали, напрямую говорили: мол, если не прекратишь копать, то уволят. Были угрозы и посерьезней – могли и убить…

— Юрий Иванющенко, Юра Енакиевский – эта криминальная фигура была своеобразным символом донецкой преступности. Сохраняет ли этот человек такое же влияние сейчас?

—  Конечно, криминального влияния, как раньше, у него уже нет. Но финансовое влияние сохраняется…

— Причастен ли уголовный мир Донецка и Луганска к развязыванию войны?

—  Это, конечно, больше политический вопрос. Но как сотрудник полиции могу сказать, что на определенном этапе была ситуация, когда бандитские группировки внесли свой весомый вклад и активно участвовали в раскачке ситуации. Но этим занимается компетентный орган – Служба безопасности Украины. Поэтому комментировать конкретику не буду. Но важно понимать, что благодаря криминалитету полыхнуть в 2014-м году могло и на юге Украины. Кстати, интересно, что в Луганске, в так называемой «народной милиции», есть подразделения, где личный состав состоит наполовину из бывших сотрудников МВД Украины, наполовину – из уголовников. Очень показательно, я считаю.

— Какую должность вы занимали в Крыму?

—  От старшего оперуполномоченного по особо важным делам до замначальника УБОПа – начальника «бандитского» отдела.

— Общались ли в Крыму с прокурором Поклонской? Какое впечатление она на вас произвела?

—  Общение было, но не выходило за рамки службы. Мы обсуждали только рабочие вопросы. В Крыму я вел расследование деятельности преступных группировок «Башмаки», «Сейлем», «Греки». По прокурорской линии ими занималась Поклонская.

Ситуация в Крыму была очень сложной. Я не зря, упоминая крымскую организованную преступность, поставил ее на один уровень с донецкой. Такая же кровавая и беспредельная. Все вопросы там решались стрельбой.

 ОДЕССКИМ ПАТРУЛЬНЫМ ПОМОГАЮТ НАЦГВАРДИЯ И КУРСАНТЫ

— Удалось ли за время вашего руководства ГУНП в Одесской области снизить уровень преступности в регионе?

—  В целом статистика еще оставляет желать лучшего, но сдвиги уже есть. Зафиксировано снижение количества грабежей с 20-30 случаев в сутки до 5. В выходные может происходить до десяти – в зависимости от погоды…

— А по другим видам преступлений какая статистика?

—  Сейчас в среднем за сутки по области совершается одно убийство, до пяти квартирных краж, два угона, один разбой. Это ниже, чем было раньше, еще летом 2016 года, когда городу и области грозил настоящий девятый вал криминала.

Наша главная задача – чтобы одесситы и гости города могли спокойно, не боясь, выходить и гулять на улицах в любое время суток. Приоритет – уличная преступность. Если поборем ее, то снизим общий уровень преступности. Однако переломить ситуацию нелегко, потому что действуют объективные факторы — безработица, внутренняя миграция, наличие огромного количества нелегального оружия. Если человеку негде работать, он в любом случае пойдет на преступление и найдет способ прокормить себя и своих близких. Раньше не было такого количества преступлений с применением оружия, сейчас стреляют много, без разбора. Конечно, свою лепту вносит и война.

Министр внутренних дел и командующий Национальной гвардии поддержали нашу инициативу по усиленному патрулированию Одессы. Теперь, кроме патрульных, порядок на улицах обеспечивают гвардейцы – сто человек ежедневно, наряды по трое. Также подключились к патрулированию и курсанты одесского университета внутренних дел – они работают на улицах два-три часа в неделю вместе с полицией. Это дает положительные результаты не только для профилактики правонарушений, но и для самих курсантов. Будущий полицейский должен чувствовать улицу, должен узнать город. Многие останутся в Одессе, и этот опыт не будет лишним.

Одесская преступность многонациональна и многовекторна, тут сильны этнические группировки, в том числе сугубо местные, которых нет в других регионах. И они совершают преступления с особой жестокостью и дерзостью. Южная кровь. Побороть этническую преступность – еще один наш приоритет. Мы должны сделать так, чтобы они не чувствовали себя хозяевами на улицах и на складах рынка «Седьмой километр».

АНТИМОС ВЕРНУЛСЯ!

— Есть ли сейчас единый «смотрящий» по Одессе от воров? Или за Одессу продолжается война между воровскими кланами?

—  Есть в Одессе воры Шарик, Полтава, но они особого влияния не оказывают. Перед Новым годом, 30 декабря, в Одессу вернулся Антимос (Антимос Кухилава, которого когда-то называли королем преступного мира страны; в 2009 году он был выдворен из Украины с лишением гражданства, — Ред.). Он вернулся легально, с паспортом гражданина Украины, который ему вернул Верховный суд Украины. Но это не дает ему права чувствовать себя королем положения. Если с его стороны будут какие-то незаконные действия, мы соответствующим образом отреагируем. Кстати, ни для кого не секрет, что у него конфликт с Омаром Уфимским. Есть еще вор Миндия Горадзе, он же Лавасоглы Батумский, который, сидя в тюрьме за границей, пытается влиять на криминальный мир Одессы. Другие воровские кланы зондируют обстановку — планируют зайти в город.

В это время некоторые одесские коммерсанты с очень известными фамилиями показывают ворам в законе и другим криминальным авторитетам свою лояльность и преданность. Говоря грубо, эти бизнесмены лижут ж…пу ворам и всеми силами способствуют возрождению воровских традиций. Пусть это останется на их совести. Эти слова адресованы к тем одесским бизнесменам, которые встречали Антимоса в аэропорту. Они поймут.

Обещаю: мы не дадим преступным группировкам установить здесь влияние, причем будем действовать самыми жесткими методами. Одесса – это не тот регион, где воры в законе будут меряться знаете чем.

— Какой, на ваш взгляд, самый опасный в криминальном район Одесской области? И какой район города?

—  В Одессе – это Приморский район.

— Разве не Суворовский?

—  Приморский. В нем самый больший уровень преступлений. В Приморском районе есть свои «подрайоны» со своими особенностями – например, для зоны ответственности Портофранковского отдела характерны грабежи, для Шевченковского – квартирный кражи. В области самые криминогенные — Овидиопольский, Измаильский и Белгород-Днестровский. Ни одна ночь не проходит, чтобы оттуда не поступил звонок о резонансном преступлении.

ПРОБЛЕМЫ ЛЕГАЛИЗАЦИИ

— Ваше мнение по поводу легализации приобретения и ношения гражданами огнестрельного оружия.

—  Тут одна часть меня борется против другой. С одной стороны, я как любой мужчина очень люблю оружие. С другой, беспредельная ситуация, связанная с применением оружия в последнее время в Одессе, меня как начальника облуправления полиции заметно напрягает. Но мне очень нравится притча: «Грабитель достает нож и говорит человеку: «Готов ли ты умереть за свою семью?» Человек достает пистолет и отвечает: «Умереть не готов. Я готов убить за свою семью». Четко должен быть прописан законом порядок приобретения, хранения и ношения оружия. Нужен закон о применении оружия. Но закон должен быть не таким, что мы его примем, а на ближайший праздник у нас будет канонада и гусарская рулетка. Что для Одессы очень актуально – южная кровь все-таки. При строгом соблюдении рамок, после прохождения обучения технике безопасности, прохождения наркологического и психологического контроля, а также при отсутствии криминального прошлого гражданин должен иметь право на оружие.

— Так, может, и проституцию легализуем?

—  Опыт показывает, что никакие усилия и никакие законы не могут остановить это явление. Поэтому лучше законодательно прописать нормы существования проституции и разрешить ее для определенных лиц. К сожалению, сейчас такая ситуация, что люди уходят в эту профессию от безнадеги и безденежья. Если штрафовать таких женщин, они все равно продолжат работать. А закон даст хоть какую-то гарантию того, что эта категория людей получит право на защиту. На стометровке стоят женщины, которых задерживали и штрафовали по пятьдесят раз. Но каждый раз они отвечают, что, мол, кто нас примет на работу? Кому мы нужны? Чем мы будем кормить своих детей?

— Нужно ли легализовывать легкие наркотики?

—  Категорически нет. Я знавал многих обеспеченных людей, которые начинали с легких наркотиков и переходили на тяжелые. Стартовали с марихуаны, потом нюхали кокаин, потом принимали ЛСД, экстази, а затем наступала очередь героина. И все – заканчивали они плачевно. Любого, кто хочет легализовать легкие наркотики, нужно спросить, желает ли он, чтобы его дети употребляли «легкие» или какие-нибудь «легонькие» наркотики. Ответ будет однозначным. Конечно, есть опыт Голландии и США по легализации марихуаны. Но там это поставлено в жесткие рамки законов, и правоохранители этих стран имеют огромный опыт по контролю над наркозависимыми. У нас такого опыта нет, да и менталитет людей другой.