“Сбор доказательной базы для подтверждения факта вооруженной агрессии РФ против Украины ведется ежедневно”
До начала вооруженной агрессии РФ проблема уголовной ответственности за основные преступления по международному праву для Украины была сугубо мировоззренческой.
Это один из первых масштабных результатов работы управления надзора над уголовными производствами в отношении преступлений, совершенных в условиях вооруженного конфликта, созданного почти полгода назад в региональной прокуратуре. Под его процессуальным руководством находятся более пяти тысяч уголовных производств. Только за последние месяцы были зарегистрированы 123 производства по фактам нарушения законов и обычаев войны: жестокое обращение с пленными, принудительная “паспортизация”, неизбирательные обстрелы гражданского населения. О работе прокуроров в условиях вооруженной агрессии, создании реестра пострадавших, сотрудничестве с Международным уголовным судом — интервью издания с прокурором Донецкой области Евгением Белоусовым.
© mrpl.city
— Евгений Александрович, недавно в Донецкой области объявлен первый приговор по статье 436 Уголовного кодекса Украины, а именно — за пропаганду войны. В чем была суть дела? Почему приговоров по этой статье не было раньше? Как собирались доказательства, и почему женщину осудили на условный срок наказания при том, что максимальная санкция по указанной статье — до трех лет лишения свободы?
— В этом году мы действительно начали практику привлечения лиц к уголовной ответственности за пропаганду самой войны, ведь в вооруженном конфликте виноваты не только те, кто непосредственно в нем участвует, но и те, кто его активно пропагандирует.
В конце мая 2020 года, впервые за годы вооруженной агрессии РФ против Украины, при публичном обвинении прокуратурой Донецкой области, суд вынес обвинительный приговор 28-летней жительнице Покровска. На своей странице соцсети “ВКонтакте” она неоднократно в течение 2015–2018 годов распространяла заметки с призывами к президенту страны-агрессора ввести войска на территорию Украины с целью захвата власти.
Заметки находились в общем доступе, то есть были открыты для ознакомления всем посетителям ее страницы. Кроме того, автоматические извещения об их размещении постоянно поступали лицам, добавленным в раздел друзей. Применить именно такую квалификацию преступления помог вывод лингвистической экспертизы письменной речи.
В целом, специфика этой статьи заключается в том, что лицо призывает непосредственно к агрессивной войне или развязыванию военного конфликта, а такие явные признаки есть не в каждом уголовном производстве. Не исключаю, что в будущем будем расследовать больше таких дел.
С учетом того, что обвиняемая положительно характеризовалась, активно содействовала досудебному расследованию, полностью признала свою вину и искренне раскаялась в суде, согласно закону в отношении нее можно было применить наказание в виде лишения свободы с испытательным сроком.
— Появилась информация о создании реестра погибших и раненых лиц и поврежденной вследствие боевых действий инфраструктуре. Вы и Луганская прокуратура выступили синхронно. Сколько сейчас лиц в реестре, и какое количество поврежденной инфраструктуры? Удалось ли уже оценить объем убытков?
— Сейчас в реестре обсчитана информация о 1031 раненом гражданском лице, 286 погибших и свыше 3000 объектов поврежденной гражданской инфраструктуры. Оценить общую сумму убытков возможно только после проведения соответствующих строительно-технических экспертиз, которые назначаются по каждому объекту отдельно. Принимая во внимание такое значительное количество поврежденных и уничтоженных объектов, назвать конкретную сумму сложно. Но могу отметить, что на сегодняшний день экспертным путем уже подтверждены убытки на сумму 13,5 миллиона гривен.
— Можете ли вы гарантировать безопасность людям, предоставившим свои данные для этого реестра? Такую информацию можно передать в Международный уголовный суд?
— Граждане, сведения о которых добавляются в реестр, уже признаны потерпевшими в уголовных производствах. Меры по их защите или безопасности могут приниматься, если они лично обратятся с такой просьбой. А вообще реестр — это внутренний документ, информация из которого не подлежит разглашению широкой массе и не может быть передана в Офис прокурора Международного уголовного суда (МУС) как очередное подтверждение масштабных и грубых нарушений международного гуманитарного права.
В целом работа по сбору доказательной базы для подтверждения факта вооруженной агрессии РФ против Украины и преступлений против международного гуманитарного права для использования в международных судебных инстанциях ведется ежедневно.
Информация в МУС передается через соответствующий Департамент надзора над уголовными производствами в отношении преступлений, совершенных в условиях вооруженного конфликта, Офиса генерального прокурора. Со своей стороны, мы собираем материалы, и в дальнейшем будем направлять их в ОГП. Но конкретных сроков для принятия судом этих материалов нет.
— Каким образом происходит компенсация убытков, и есть ли вообще какие-то механизмы для влияния на незаконные вооруженные формирования РФ по выплате убытков пострадавшим лицам?
— Граждане Украины, которым вследствие вооруженной агрессии РФ причинены убытки, могут обращаться в украинский суд и требовать компенсации. К сожалению, бесполезно ждать от Москвы добровольного признания и исполнения этих решений. Но, учитывая тот факт, что российское имущество есть и за пределами РФ, наличие судебного решения дает право наложить взыскание на это имущество.
— Давайте в целом поговорим о работе в отношении нарушений международного гуманитарного права. В Офисе генерального прокурора был создан Департамент надзора над уголовными производствами в отношении преступлений, совершенных в условиях вооруженного конфликта. О нем вы уже упоминали. Такие же управления появились и в прокуратурах Донецкой и Луганской областей. Есть ли у вас конкуренция? Как происходит распределение, какими преступлениями занимается ОГП, а какими — региональные структуры?
— О конкуренции не может быть и речи. Вместе с нашими коллегами из Луганской области ежедневно обрабатываем большой объем информации. Кроме этого постоянно обмениваемся мнениями, обсуждаем следственную и судебную практики. Ведь делаем, как говорят, одно дело в интересах государства — привлечение всех виновных к уголовной ответственности.
Департамент ОГП координирует указанную деятельность, чтобы достичь конечной цели, а именно — завершить досудебное расследование. То есть определяет (с учетом объема работы), кому целесообразно поручить процессуальное руководство по тому или иному уголовному производству. Например, центральный департамент осуществляет процессуальное руководство в таких резонансных делах, как Дебальцевская и Иловайская трагедии, сбитие MH17. У нас в производстве свыше пяти тысяч дел. Это, как я говорил, обстрелы гражданской инфраструктуры, пытки военнослужащих и гражданских пленных.
— Что такое военное преступление в целом, и как, например, отличить его от теракта?
— В действующем Уголовном кодексе Украины есть понятие обоих этих определений, имеющих разные сферы применения.
Так, говоря на языке закона, террористический акт (статья 258 УК Украины) отнесен к преступлениям против общественной безопасности, поскольку действия совершаются именно с целью нарушения общественной безопасности, запугивания населения и т.п. Например, 9 июня мы зарегистрировали уголовное производство по факту подрыва военного автомобиля Нацгвардии, вследствие чего десять военнослужащих получили минно-взрывные травмы.
Еще один свежий пример. На прошлой неделе мы зафиксировали в Донбассе очередной факт использования представителями незаконных вооруженных формирований РФ оружия, запрещенного Оттавской конвенцией 1997 года.
В начале мая 2020-го со стороны населенного пункта Васильевка Ясиноватского района, который сейчас является временно оккупированной территорией, были обстреляны позиции Вооруженных сил Украины с использованием противопехотных осколочных мин.
Это и есть очередным нарушением РФ законов и обычаев войны в Донбассе.
— Управление надзора над уголовными производствами в отношении преступлений, совершенных в условиях вооруженного конфликта, работает уже пять месяцев. Что сделано за этот период? Сколько открыто производств по статье 438 о нарушении законов и обычаев войны? По каким фактам в основном эти производства? И какое подразделение занималось этими преступлениями раньше?
— За период работы управления зарегистрировано 123 уголовных производства по частям 1 и 2 статьи 438 УК Украины по фактам нарушения законов и обычаев войны. В частности, это принудительная “паспортизация”, жестокое обращение с военнопленными, незаконное лишение свободы и удержание граждан, связанное с их пытками в “подвалах”, неизбирательные обстрелы гражданского населения, принудительная “национализация” объектов хозяйственной деятельности, нарушение экологического равновесия вследствие российской агрессии на Востоке страны и факты грубого нарушения законов и обычаев войны в условиях пандемии COVID-19, что также является нарушением положений Женевских конвенций.
Например, при процессуальном руководстве прокуратуры Донецкой области заочно объявлено подозрение в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 258-3 и частью 1 статьи 438 УК Украины, бывшему сотруднику СБУ, который, будучи участником террористической организации, а именно — сотрудником одного из отделов так называемого МГБ “ДНР”, нарушил законы и обычаи войны. Злоумышленник применил угрозы и физическую силу к беззащитному лицу, незаконно лишил его свободы, используя при этом огнестрельное оружие, — заряжая пистолет, приставлял его к голове пострадавшего.
Раньше такими делами фактически занимались разные органы досудебного расследования — СБУ, полиция. Но не было координации и контроля, который сейчас обеспечивает управление. Кроме того, оно занимается аналитической работой и аккумулирует информацию об уголовных производствах, совершенных в условиях вооруженного конфликта, которые расследуются разными органами досудебного расследования.
— Местом совершения преступлений обычно является временно оккупированная территория. Как документируются и расследуются такого рода преступления, если лица находятся там или в РФ? Как их можно привлечь к ответственности?
В связи с ситуацией, сложившейся в Донецкой области, достаточно сложно привлечь лиц, совершивших преступления указанной категории, к уголовной ответственности, ведь большинство из них скрываются на временно оккупированной территории или в Российской Федерации. Здесь нам помогает институт заочного осуждения. В отношении таких лиц проводится специальное расследование, после чего им заочно сообщается о подозрении, и они объявляются в розыск не только по Украине, но и в международный. В случае если такие лица будут идентифицированы правоохранителями, то их сразу задержат, и в отношении них продолжится досудебное расследование.
Так, Константиновским горрайонным судом объявлен заочный приговор жителю Донецка, занимающему должность так называемого министра по делам гражданской обороны, чрезвычайных ситуаций и ликвидации последствий стихийного бедствия в подконтрольной РФ администрации Донецкой области. Он уже пять лет активно сотрудничает с боевиками. Суд признал главу указанного псевдоминистерства виновным по части 1 статьи 258-3 (участие в террористической организации) УК Украины и заочно осудил его к 12 годам за решеткой с конфискацией имущества. Сейчас приговор вступил в силу.
— Сотрудничаете ли вы на этом направлении с общественными организациями, и в чем их помощь?
— Да, чтобы собрать полную картину того, что происходит на временно оккупированных территориях, мы налаживаем контакты в том числе с разными общественными организациями. Получаем от них информацию о нарушениях прав граждан и преступлениях, которые там совершаются. Например, по результатам обработки отчетов таких организаций, как Ukrainian Legal Advisory Group и Truth Hounds, сведения внесены в ЕРДР и начато досудебное расследование по статье 438 УК Украины по фактам неизбирательных обстрелов гражданского населения, вследствие которых есть раненые и, к сожалению, погибшие лица.
Только на той неделе я провел две встречи с представителями общественной организации “Восточная правозащитная группа” и Консультативной миссии Европейского Союза в Украине, результатом которых стала договоренность о подписании меморандума о сотрудничестве.
Перед нами стоит цель наладить конструктивный диалог для совместной отработки того огромного объема информации о нарушениях международного гуманитарного права, который был собран общественностью за период вооруженного конфликта. Подробный анализ этих фактов позволит решить вопрос о приобщении материалов к другим доказательствам вооруженной агрессии РФ.
— В оккупированном Донецке расположен завод “Изоляция”, который незаконными вооруженными формированиями РФ сейчас используется как застенок. Установлено ли прокуратурой, сколько еще таких мест незаконного удерживания военнослужащих ВСУ и гражданских лиц есть на оккупированной территории? В ОГПУ заявляли, что установлено 160 таких мест, где с 2014 года удерживались свыше 3500 человек. Сколько из них расположены именно на Донетчине, и сколько людей прошло через них?
К сожалению, не могу раскрыть детали производства, потому что запланировано провести определенный объем следственных действий по всей территории Украины.
— Как происходят допросы пострадавших лиц? Учитывая их психологическое состояние, готовы ли они в целом сотрудничать с правоохранительными органами?
— Это непростой процесс, ведь право пострадавшего — рассказывать или нет об обстоятельствах нарушения. По собственному опыту могу сказать, что допрос пострадавшего зависит от конкретного случая и обстоятельств. Есть лица, которые предоставляют доказательства, и они имеют большое значение для дела, а есть такие, кто не хочет вспоминать то, что с ним произошло.
— Есть ли вообще в прокуратуре данные о лицах, пропавших без вести?
— Конечно, такие данные у нас есть, ведь это одно из приоритетных направлений работы. Мы собираем, обобщаем и обеспечиваем соответствующее расследование.
С 2014 года в производстве следственных подразделений Главного управления Нацполиции в Донецкой области находилось 701 уголовное производство по статье 115 УК Украины, начатое по фактам о пропавших без вести 733 лицах, связанных с проведением АТО, а сейчас — уже ООС. Из них 299 производств закрыты в отношении 323 человек, местопребывание которых сейчас установлено, 402 — остаются в производстве в отношении 410 лиц.
— Паспортизация населения оккупированных территорий. Я знаю, что по этим фактам зарегистрированы уголовные производства. О каких паспортах идет речь, российских или так называемой ДНР? Сколько уже выдано паспортов, и кто чаще всего подпадает под такую насильственную паспортизацию?
— При процессуальном руководстве прокуратуры Донецкой области следователями СБУ расследуется уголовное производство по статье 438 УК Украины о “принудительной” паспортизации, что является грубым нарушением принципов и норм международного права, в частности статьи 52 Женевской конвенции от 1949 года о защите гражданского населения во время войны.
Речь идет именно о так называемых паспортах “ДНР”, которые, по имеющейся оперативной информации, получили почти 500 тысяч жителей оккупированных территорий Донецкой области. Но лишь часть лиц получила их добровольно. Остальные попали под принудительную “паспортизацию”. Это лица, работающие в так называемой бюджетной сфере или получающие денежные выплаты от оккупационной администрации. Следствием отказа от получения таких псевдопаспортов может быть то, что эти люди останутся без работы и каких-либо средств для существования. Также мы зафиксировали подобное принуждение и в отношении выпускников школ. Без такого “паспорта” они могут не получить аттестат.
— В последнее время общество все громче говорит о переходном правосудии. Объясните подробнее, что оно предусматривает? Используете ли вы в своей работе некоторые его элементы?
— В апреле я провел координационное совещание с руководителями правоохранительных органов области, где особое внимание мы уделили выявлению и расследованию преступлений против мира, безопасности человечества и международного правопорядка с целью сбора надлежащей доказательной базы для обращения в МУС. Уже разработаны меры, которые необходимо применить для достижения результата, в том числе это необходимость инициировать вопрос о внесении соответствующих изменений в уголовное процессуальное законодательство и другие нормативно-правовые акты. В частности, по усовершенствованию процедуры проведения специального досудебного расследования и судебного разбирательства.
Что же касается концепции переходного правосудия, мы систематически предоставляем предложения соответствующему органу, занимающемуся систематизацией этой информации. Указанный вопрос очень актуален, потому что тысячи лиц на временно оккупированной территории привлекаются к уголовной ответственности, отбывают наказания в различных учреждениях, но не имеют возможности использовать механизмы украинского правосудия для защиты своих прав, потому что осуждаются непризнанными так называемыми судами “ДНР”.
Другая сторона — это большой массив уголовных производств, оставшихся на временно оккупированной территории области во время активной фазы боевых действий летом 2014 года. Материалы уголовных производств невозможно восстановить, хотя лица, в отношении которых расследовались эти дела, иногда сами обращаются в органы прокуратуры с целью принятия соответствующих процессуальных решений.
— Документируете ли вы факты поставки РФ оружия подконтрольным им вооруженным формированиям и участие кадровых военных ВС РФ в военных действиях? Например, недавно появилось видеоподтверждение работы снайперов ФСБ на территории Луганской области. Сколько у вас таких фактов?
— В случае установления таких фактов мы их сразу документируем и принимаем соответствующие меры в рамках уголовных производств. Могу сказать, что периодически подтверждаем факты присутствия РФ. Доказательства собираются во время осмотра мест событий после обстрелов со стороны незаконных вооруженных формирований. На месте осматриваем части артиллерийских снарядов, изготовленных в РФ. Выявляем серийные номера, год выпуска и другие идентификационные признаки.
Каждую неделю получают ранение военнослужащие ВСУ. На поле боя очень сложно установить, кто именно осуществил смертельный выстрел, особенно если речь идет о снайперах. Так, с начала 2020 года 15 военнослужащих погибли и 127 получили ранения разной степени тяжести. Сведения по этим фактам внесены в ЕРДР.
Один из свежих примеров имел место в начале весны. Тогда осматривали сбитый российский беспилотный летательный аппарат с маркировкой, что он был произведен на российском заводе. Чтобы скрыть свое участие, страна-агрессор использует оружие, преимущественно произведенное еще в советское время, но фиксируются неединичные случаи применения современной военной техники, произведенной в РФ.
— В нарушение норм международного права, а также законов и обычаев войны представители незаконных вооруженных формирований, при финансовой и организационной поддержке Российской Федерации, через военные лагеря и псевдопатриотические клубы готовят детей к боевым действиям. Вместе с тем, создавая повышенную психологическую уязвимость, “вкладывают в их сознание” враждебное отношение ко всему украинскому народу, искажают суть происходящих событий.
В связи с этим в мае 2020-го прокуратурой внесены в ЕРДР сведения по фактам втягивания представителями оккупационной администрации РФ несовершеннолетних детей к участию в незаконных вооруженных формированиях террористической организации “ДНР”.
— Что сейчас с теми подростками и молодыми людьми, отбывающими наказание за участие в военных группировках псевдореспублик?
— В период с 2014-го по 2020 год в местных судах рассмотрено 41 уголовное производство по факту участия подростков в военных группировках псевдореспублик, из них 24 человека освобождены от уголовной ответственности за добровольный отказ от участия в незаконном вооруженном формировании и сотрудничество с правоохранительными органами по раскрытию других членов таких формирований.
В отношении 17 несовершеннолетних судами вынесены обвинительные приговоры преимущественно с условными мерами наказания по причине признания подростками своей вины и искреннего раскаяния.
Никто из указанных молодых людей не вернулся на оккупированную территорию. Все они проживают на подконтрольной Украине территории, работают и учатся на украинских предприятиях и в учебных заведениях.
— В Верховной Раде еще зимой активно обсуждали приведение национального законодательства к нормам международного гуманитарного права. Но потом процесс затормозился: рассматривали закон о земле, потом — карантин. Что вообще прокуратуре и правоохранительным органам дает имплементация этих норм?
— Действительно, еще 20 декабря 2018 года Кабмин внес на рассмотрение парламента законопроект о гармонизации уголовного законодательства с положениями международного права.
Сегодня предметом международного уголовного права являются так называемые основные преступления, каждое из которых относится к юрисдикции Международного уголовного суда: геноцид, преступления против человечности, военные преступления, агрессия. Упомянутый законопроект предусматривает внесение в УК Украины изменений, призванных установить ответственность за эти действия в максимальном соответствии с международным правом. Актуальность таких законодательных изменений обусловлена тем, что до начала вооруженной агрессии Российской Федерации проблема уголовной ответственности за основные преступления по международному праву для правовой системы Украины была сугубо мировоззренческой.
При этом статья 438 УК Украины указывает на законы и обычаи войны, предусмотренные международными договорами, согласие на обязательность которых давала ВР Украины. Но большинство договоров в сфере международного гуманитарного права заключили до 1991 года, и Украина участвует в них через правопреемственность, которая, по действующему законодательству, не признается одной из форм дачи согласия на обязательность международного договора. С этой точки зрения статья 438 УК в целом сейчас несовершенна.
Автор:
