Властелины колец. «Дело ювелиров» в России закончилось «пшиком»

Год назад директор нижегородской ювелирной сети «Алтын-Золото» Александр Мясников пожалел, что вовремя не сменил вывески на своих отделах. После того как в Москве спецназ ФСБ штурмом взял магазины компании «Алтын» и оттуда на грузовиках вывезли конфискованное золото, Мясникову приходилось доказывать покупателям, что со скандальным холдингом Антонины Бабосюк его связывает только похожее название. 

Что удивительно, после скандала дела у нижегородского «Алтына» пошли в гору — открылись еще три отдела. А вот у Антонины Бабосюк бизнес закончился. Гипермаркеты «Алтына» закрыты, руководство холдинга почти год за решеткой: Антонина Бабосюк — в женском СИЗО № 6 в Печатниках, а ее супруг Владимир Феньков — в «Лефортово». Следствие по одному из самых громких уголовных дел последнего года подходит к концу, и через месяц обвиняемым выдадут 150 томов. «Настроение у всех не очень, ведь государство конкурентов не прощает. За контрабанду дают больше, чем за убийство», — говорит  знакомый обвиняемых.

Дело «Алтына» должно было стать кампанией по борьбе с контрабандой в России. Но сдулось, еще не дойдя до финиша. Фото: Алексей Филиппов / ИТАР-ТАСС

«Алтын» рухнул, но отряд — крупные российские ювелиры — поразительным образом как будто не заметил потери бойца. «На ювелирном бизнесе эта история никак не отразилась», — уверяет гендиректор аналитической компании «РосЮвелирЭксперт» Ольга Миронова. И контрабанды меньше не стало. Как было до «Алтына» 40–60% контрабанды, так и осталось, полагает Миронова. Контрабандное золото с прилавков не исчезает, подтверждает Newsweek бывший сотрудник МВД, расследовавший экономические преступления.

Странное дело — после «Алтына» больше ни к кому не пришли. Кампания по борьбе с контрабандой оказалась единичной показательной поркой: со штурмом, маски-шоу, грузовиками изъятого золота. «Сложилось впечатление, что это все-таки была разовая акция», — соглашается исполнительный директор Русской ювелирной сети Ирина Алексеева.

Newsweek обзвонил следственные подразделения МВД, которые расследуют контрабандные дела: крупных дел о золоте, говорят там, не было уже давно. Хотя задержания изредка происходят. Неделю назад на Рублевке накрыли квартиру, в которой торговали контрабандными украшениями. Изъяли на $9 млн — небывалый случай, признаются сами милиционеры. Для милиционеров контрабанда — как минное поле: никогда не знаешь, на кого наткнешься. Это всем известно из дела «Трех китов». «Золото — та же нефть, ювелирку контролируют на самом высоком уровне», — подтверждает директор информационного центра «Аналитика и безопасность» Руслан Мильченко.

Принято считать, что на ювелирном бизнесе в России сидят сразу несколько силовых ведомств — таможня, ФСБ, МВД. «А на местах еще региональные власти и бандиты», — добавляет один из ювелиров. Поэтому, когда брали «Алтын», участники ювелирного рынка были уверены: начинается очередной передел. Торговцы золотом рассказывали, что «Алтын» крышевали российские и киргизские милиционеры. И возможно, смысл проведенной ФСБ операции был в том, чтобы показать рынку, кто теперь главный в доме. «Одни испугались и пошли договариваться, другие стали более осторожными», — поясняет независимый эксперт Владимир Тесленко.

КИРГИЗСКИЙ СЛЕД

По крайней мере остальные версии пока не подтверждаются. И сам громкий скандал о контрабанде в ювелирном бизнесе уже съежился — если верить материалам дела — до заурядной истории о двух незадачливых курьерах-контрабандистах. Одного поймали в лесу на санях с 60 кг золотых украшений, другого — при попытке нелегально провезти через границу еще 20 кг ювелирки, спрятанных в тайнике автомобиля.

Вначале дело выглядело более внушительно, и ювелиры гадали, что здесь: политика или бизнес? Сразу после ареста руководство «Алтына» заявило, что их заказали рейдеры. «Версия оказалась нерабочая, — говорит источник, близкий к следствию. — Нишу никто не занял. Магазины закрыты — никто на бренд не претендовал».

Потом в деле появилась интригующая международная подоплека. «Алтын» был тесно связан с Киргизией. Оттуда родом было все руководство холдинга, там же находилась и основная база. Уже после ареста следствие пыталось получить данные о причастности к контрабанде высокопоставленных бишкекских чиновников. У Бабосюк спрашивали про Максима Бакиева, сына бывшего президента Киргизии Курманбека Бакиева, говорит источник в правоохранительных органах.

Считается, что Бакиев-младший контролировал госкомпанию «Кыргызалтын» и мог иметь прямое отношение к деятельности «Алтына». И можно предположить, что силовики собирали компромат на семью президента, но тут в Киргизии случилась революция, Бакиевых свергли, и надобность в компромате отпала. Впрочем, защита говорит, что Владимиру Фенькову вопросов о Бакиеве не задавали.

ЗАМАХ НА РУБЛЬ

Ювелиры на своем жаргоне челноков-контрабандистов называют — «руки». Ювелирные заводики, через которые проходит контрафакт, — это «прачечные». Посредники-перекупщики — «прокладки». У «Алтына», уверяет собеседник Newsweek в МВД, были и «руки», и «прачечные», и «прокладки».

В Стамбуле, по версии следствия, у местных мастеров «Алтын» скупал дешевые золотые украшения. Киргизские туристы переправляли золото в Бишкек, где на бывшей обувной фабрике располагался завод холдинга. Поскольку Киргизия член ВТО, турецкое золото там почти не облагалось пошлинами. Из Киргизии изделия перевозились в Россию, на завод в Петербурге.

На украшения ставили клейма и бирки российских производителей, а потом продавали через магазины «Алтына». Заводы холдинга в Бишкеке и Санкт-Петербурге, считают в ФСБ, как раз и были «прачечными» — перевалочной базой для легализации контрабанды.

Но таких, как «Алтын», сотни, а накрыли один «Алтын». «Половина ювелиров баловалась отмыванием контрабанды через легальные заводы», — неофициально подтверждает отраслевой эксперт. В Россию золото везут в слитках, полуфабрикатах и готовыми изделиями из Арабских Эмиратов, Турции и Израиля, поясняет Newsweek главный таможенный инспектор Александр Карелин.

Основной путь контрабандистов — через южные границы России, чаще на машинах и по железной дороге. По воздуху «зеленый коридор» работает только для солидных клиентов. «Договариваются с двумя людьми на таможне — с той стороны границы и с нашей. И можно золото сумками возить», — объясняет один из бывших милиционеров.

Наезды на ювелиров были и раньше, но не такие масштабные, и о них, кроме участников рынка, обычно никто ничего не слышал. Все поделено, правила игры известны. «Проверяли сеть «Меркури». Только зашли в магазин, сразу поступил звонок руководству ГУВД, отыграли назад», — вспоминает один из оперативников. Устав от поборов, например, один из столичных ювелиров был вынужден сам у себя украсть застрахованный товар — и только таким образом смог без потерь выйти из бизнеса.

«Сейчас ювелирам дали спокойно работать, и все отстегивают — их никто не проверяет», — уверяет Руслан Мильченко. С мая прошлого года пробирные инспекции лишились права проверять ювелирные магазины — они теперь могут туда наведаться только с санкции прокурора. «Рынок полностью переходит под надзор силовиков, это практически монополизация», — объясняет бывший сотрудник МВД.

Факт остается фактом: в деле «Алтына» замах был на рубль, а удар получается на копейку. На рынке даже не исключают, что Бабосюк и Феньков скоро выйдут на свободу. И единственный пока заметный эффект — ювелиры получили и прочитали посланный им сигнал.

Впрочем, есть еще один мотив. У холдинга было два десятка разных поставщиков: заводы-изготовители, частные ювелиры, оптовики-перекупщики. После изъятия вещдоков поставщики «Алтына» оценили свой ущерб в 100 млн рублей. Год назад они жаловались, что золото сгребали в коробки без разбору, а в пояснительных протоколах фигурировали такие формулировки: «Изделия из металла желтого цвета в количестве 200 штук».

Золото возвращают, но не всем и не все. «Асалмазу» вернули изделий на 6,3 млн рублей. Правда, часть украшений на 200 000–300 000 рублей затерялась или была похищена, сетует юрист «Асалмаза» Юрий Черкашин. Это, конечно, немного. Представители другого поставщика «Торговый дом «Эстет»» говорят, что им не повезло больше: изъяли украшений на 18 млн рублей, а вернули пока только на 300 000.

Павел Седаков, Андрей Гридасов, Newsweek