Частные медвымогатели: биолохотрон жив!

На мой электронный ящик пришло письмо. В нем красочно расписывались преимущества метода биорезонансной диагностики организма. Тут же предлагалось записаться на прием, чтобы мне было счастье. О биорезонансном тестировании автор сих строк, конечно же, слышал, но наивно полагал, что биолохотрон давно изжил себя и ушел в небытие. Ан нет, «цветет и пахнет».

Memento MORA

Говорят, все началось в 1977 году в Германии с неких Франца Морелла и Эриха Раше. Они разработали метод лечения, основанный на регистрации и «исправлении» в случае чего слабых электромагнитных полей, исходящих от тканей организма. Дескать, каждая ткань, орган и даже клетка имеют свое, специфическое электромагнитное поле. Более того, посредством этого поля клетки «общаются» между собой и внутри себя. Иногда поле нарушается и случается неприятность. Чтобы неприятности избежать, надо восстановить естественное состояние поля.

Вот цитата из их бессмертного труда: «Функ­циональные нарушения в организме возникают тогда, когда тонкие процессы управления изменяются из-за вмешательства не свойственных организму (патологических) колебаний вредных веществ. Эти нарушения в дальнейшем приводят к физическим проявлениям болезни, если регуляторная система организма не была способна адекватно их компенсировать».

В теории Морелла и Раше приведенные утверждения занимают незначительное и далеко не центральное место. Но именно они являются ключевыми в МОРА-терапии (MORA — МОрелл+РАше). Ведь, оказывается, можно и нужно лечить те болезни, которых… еще нет и которые проявятся позже. Это гениальная, беспроигрышная схема! Она очень пришлась по душе ушлым ребяткам и под конец 1990-х расцвела пышным цветом по всему эсэнговью.

Примерно в это же время от МОРА-терапии отпочковывается и другая технология врачевания — биорезонансная терапия.

Отличалась от предшественницы она не особо сильно. Разве что лечебное воздействие на организм производило не электромагнитное поле, а модное тогда торсионное — особый вид поля, способный переносить информацию мгновенно на любые расстояния. Также благодаря ему можно искривлять пространство и перемещаться среди звезд быстрее скорости света. Единственная проблема в том, что, увы, торсионного поля в природе не существует…

Постепенно популярность биорезонансной и МОРА-терапии сошла на нет. Зато начало набирать обороты биорезонансное тестирование организма. Оно сочетало в себе и идею МОРА-терапии — лечим то, что только будет, и применение крайне модного слова компьютер (причем настолько модного, что иногда даже писалось не биорезонансная, а «компьютерная диагностика организма»), и даже незначительные элементы действительно лечения. А главное, несло в себе новую схему «честного отъема» денег у граждан. Великий комбинатор был бы в восторге.

«Комплекс» аппарата биорезонансного тестирования состоял из двух больших частей — программной и аппаратной. Аппаратная часть включала в себя собственно компьютер, коробочку с мигающими лампочками и обычные наушники, внутрь которых якобы вмонтированы сложнейшие датчики. В других случаях это могли быть металлические стержни, подключаемые к рукам, или клипсы, цепляющиеся либо на пальцы, либо к уху, либо и туда и туда. Теории работы такого аппарата, даже выдуманной, не существует вовсе.

Схема «развода» такова: клиент приходит, тестируется за небольшие деньги, у него находят кучу проблем насущных и тех, которые только появятся, тут же прописываются биоактивные добавки, которые можно приобрести сугубо в этом же центре. Вот как раз на этих добавках отыгрываются «по полной». Попив бесполезные добавки месяц-другой, клиент приходит снова, смотрит, как у него прошло то, чего никогда не было, для закрепления эффекта берет еще курс добавок и довольный идет домой. Замечу, метод лечения и диагностики действительно безвреден. Правда, и бесполезен тоже.

Омский «след»

Духовным «гуру» всех биорезонансных тестировщиков можно считать либо такого же духовного и бесплотного Т. Ван Хоуэна, якобы работающего на NASA и Пентагон одновременно, либо некого Владимира Игоревича Нестерова. Скорее всего реального, в отличие от своего заокеанского коллеги.

Если верить интернет-сайту, Владимир Нестеров в 1988 г. основал в Омске Институт прикладной психофизики. А если верить здравому смыслу, небольшую контору и этот самый интернет-сайт. С первого взгляда сайт действительно кажется большим, представительным и в целом похожим на обычные сайты учебных и научных заведений. Но при ближайшем рассмотрении как для институтского оказался крайне мал.

Он насчитывает всего семнадцать ссылок. Которые, к тому же, в половине случаев ссылаются друг на друга. В сухом остатке получаем сайт, состоящий из восьми-девяти страниц, на каждой из которых так или иначе рекламируется изготавливаемая институтом продукция. А именно — уникальный и не имеющий аналогов вообще нигде в мире аппарат ОБЕРОН.

Особо порадовала страничка «Что нового», в которой расписывались возможности последней (2011 года) разработки Института прикладной психофизики под названием «NutriSoft Tor-Di». Принцип действия этого диагностического аппарата основан на использовании торсионных (повторюсь, не существующих) полей — вот уж неожиданный «привет из прошлого». И «Контакты». На весь огромный институт — четыре телефона. При этом один повторяется, один — телефон московского офиса, один омского. Номер же «московского офиса» вообще не стационарный, а мобильного оператора.

В итоге можно прийти только к одному печальному выводу: Институт прикладной психофизики — бессовестная подделка. Причем не очень качественная. Вернее, что-то там, скорее всего, есть, ведь кто-то же клепает «Обероны». Но это явно не настоящий институт.

Тестирование по-харьковски

Вернемся к письму по поводу биорезонансной диагностики организма. По указанному номеру мобильного телефона сначала никто не ответил. Потом произошло то, что у меня до сих пор не укладывается в голове. На мой телефон «маякнули». То есть подождали пару секунд и сбросили до того, как я возьму трубку. Ребята хотят на мне подзаработать и жмутся на телефонный звонок! Измельчал нынче жулик, измельчал…

Перезваниваю. Говорю, что иногда болит голова и хотелось бы пройти обследование. Мне отвечает, судя по голосу, совсем молоденькая сотрудница. Объясняет, что это возможно только по записи. Дает телефон доктора и адрес. На вопрос, каким оборудованием проводится диагностика, довольно косноязычно говорит: «Обероном». Один датчик цепляют к уху, второй к пальцу. Сам аппарат к компьютеру. На компьютере все видно. Больше девушка, похоже, действительно ничего не знает и занимается только сбором «клиентов».

Перезваниваю «доктору», некой Ольге Владимировне. Сразу слышна разница. На этот раз мой собеседник — профессиональный очковтиратель. Ольга Владимировна говорит четко, быстро, очень доходчиво и проникновенно. Я даже на пару секунд поверил в чудо. Из её слов понятно, что некий медицинский центр под весьма оригинальным названием «медицинский центр» диагностирует все.

Ну совершенно все: «Полностью все, начиная от макушки и заканчивая пятками. Полностью все системы организма. В том числе урологию у мужчин и гинекологию у женщин. Особо детально проверяем те органы, на которые жалуетесь». Тут же, в центре, я получу рекомендации на лечение и на повторном тестировании увижу, что все стало намного лучше. Ольга Владимировна даже не спросила, хочу ли я лечиться у них, это прозвучало как само собой разумеющееся.

На вопрос, какой врач принимает в клинике, Ольга Владимировна ответила: «Есть у нас замечательный врач, уникум. Знает все». Также ученая дама поведала, что их центр очень загружен и я могу попасть на прием (я звонил во вторник) только в четверг в шесть или в субботу в двенадцать. Последней ценной информацией Ольги Владимировны стала фраза «Вообще-то такое тестирование стоит триста-четыреста гривен, но в нашем центре из-за большого количества пациентов мы можем снизить цену до семидесяти пяти».

Через пару часов я позвонил по тому же номеру, но уже с редакционного телефона. Немного изменил голос и представился журналистом «Времени», собирающим материал для статьи о передовых способах диагностики в медицине. Та же Ольга Владимировна, ни капли не смущаясь и не удивляясь (видать, не впервой), сказала, что она таким не занимается, впервые слышит и вообще здесь такого нет. На вопрос, а как можно связаться с людьми, которые занимаются компьютерным тестированием, ответила, что «без малейшего понятия».

Думаю, это самый показательный ответ из всех возможных, который говорит о достоверности биорезонансного тестирования.

Автор: Артем Богда, ВРЕМЯ