Убийца капитана СБУ в Волновахе – кто он?

Имя днепропетровского адвоката Дениса Гордеева ничего не говорило широкому кругу украинских граждан до убийства им капитана СБУ в Волновахе. Да и сегодня мало кто вспоминает о том, что разбойное нападение, совершенное под руководством Гордеева девять месяцев назад на Кировоградщине, стало первым подобным эпизодом в тыловой Украине. Никто так и не понес наказания.

Тогдашний прокурор области Сергей Жолонко согласился дать  кировоградскому изданию «УЦ» эксклюзивное интервью, чтобы пролить свет на то, что на самом деле произошло, на судьбу расследования тех событий, а также последовавших эпизодов…

СМИ сообщают о 13 эпизодах тяжких и особо тяжких преступлений, об арсенале оружия, найденном в квартире Гордеева. От него открестился «Правый сектор», от имени которого группа действовала в июне 2014 года, и полк «Днепр-1», на тот момент – добровольческий батальон «Днепр», на машине с номерами которого в Кировоград приезжала группа поддержки бандитов во главе с теперешним народным депутатом Андреем Денисенко.

Напомним, вооруженные захватчики так называемого нефтеперерабатывающего завода в Долинской позиционировали себя как члены «Правого сектора», которые приехали «проверить информацию о финансировании сепаратизма». Впрочем, нестыковки, по мнению Жолонко, начинаются в этой распространенной версии практически сразу, с базовых определений:

– Это не НПЗ вообще-то. Это фирма, действительно имеющая донецкие корни, у них из гранатометов расстреляли небольшой завод в Донецкой области. Это я уже общался на месте с директором, впоследствии все подтвердилось. И они те объемы нефти, которые у них были в цистернах на «железке», перекинули сюда, чтобы спасти. Они искали хранилище, ректификационную колонну, и там (в Долинском районе. – Авт.) все это было. Самое главное – был подъездной путь. Такая база была в Светловодске, вокруг нее были проблемы, а эта была «мертвая». Они пытались наладить здесь производство.

Утром 27 марта СБУ задержала убийцу сотрудника СБУ Виктора Мандзика, Дениса Гордеева

– Насколько эта деятельность была законной?

– С точки зрения всех разрешительных документов, формальностей, которые существуют у нас в стране, – масса нарушений, безусловно. Но их нахождение на территории этой нефтебазы было законным.

– А обвинения в финансировании сепаратизма?

– Мы до этого дойдем. Захват начался примерно в 5 утра, и первичная информация была очень противоречивой. Начиная с того, что зашла охранная фирма, – они не идентифицировали себя как «Правый сектор». Речь шла о том, что это какие-то корпоративные войны, уровень реакции райотдела. Позже утром туда приехали все – начальник СБУ, я, губернатор, были начальник УБОПа и и. о. начальника УМВД.

Пока доехали из Кировограда, каждый получил по своей вертикали доклады. Уже прозвучало, что завод заминирован, что на одной из бочек – снайпер, по периметру расставлены вооруженные люди, все в военной экипировке и балаклавах. Они подняли знамя «Правого сектора» – это было уже между 9 и 10 утра – и объявили, что это борьба с сепаратизмом. Цель у них была, наверное, такая: забрать все документы, печати, деньги из сейфа – миллион четыреста, под полтора, взять в плен директора и уйти. Но они решили еще что-то подождать – может, жадность сыграла. Я думаю, они обсуждали вопрос, как бы «выгнать» нефть. Поэтому они остались, не успели уйти.

Что такое заминированный нефтеперерабатывающий завод? Это терроризм. В Центральной Украине, мирной, тыловой, которую просто грех «раскачивать».

– Информация о минировании подтвердилась?

– Нет. Это они заявили, что заминировали. А когда увидели, что их периметр уже накрыт нашим периметром – мы стянули туда «космонавтов» наших, «Альфу», бывший «Беркут», – они поняли, что с ними никто церемониться не будет. Они стали искать варианты. В это время у всех, кто был на месте, телефоны обрывались. Много было недвусмысленных намеков на то, что ребятам нужно дать «зеленый».

– Каков был уровень этих звонков?

– Очень высокий. Почему в итоге пикетировали именно прокуратуру? Потому что прокурор на месте определил, что эти люди отсюда не уйдут, и варианта есть два. Первый – проходит АТО, и мы их просто уничтожаем. И сегодня, когда офицера убили, думаю, что, может, это надо было сделать тогда. Второй – они сдаются. Видимо, в какой-то момент и они это поняли и пошли на контакт. К ним зашло два переговорщика, которых держали на прицеле. Это были замначальника областного управления СБУ Ткачук и начальник УБОПа Кременной. Появился контакт, мы поняли, что о чем-то можно говорить. Уже после задержания Гордеев признал, что готов был уничтожить наших офицеров.

– Сам Гордеев участвовал в этих переговорах?

– Он сам их и вел. Он возглавлял эту «бригаду». Потом стали говорить, что он адвокат и должен процессуальные обязанности выполнять в отношении тех восьмерых (остальных участников группы. – Авт.). Ерунда. Он возглавлял эту группу, он командовал всеми, и его команды выполнялись беспрекословно. Когда зашли мы – я и Шульга (Сергей Шульга, на тот момент начальник областного УСБУ. – Авт.), я отказался с ними разговаривать, не зная, кто они. Он снимает балаклаву и представляется. Я впервые узнаю, что это адвокат Гордеев Денис.

Разговор очень жесткий происходил. Один только законный вариант был разрешить эту ситуацию без штурма – вы все оружие кладете на землю, мы берем вас под контроль, отделяем вас от оружия и дальше с вами процессуально поступаем. В тыловой Украине это был первый случай, где такой «махновский» рейд произошел. В этот момент спецподразделения их уже блокировали, они уже не могли свободно передвигаться. Были кинологи, специальные собаки, взрывотехническая служба. Они согласились сдаться на наших условиях. На этом все закончилось.

Было уголовное дело зарегистрировано, изначально по статье «разбой». Описывалось и изымалось оружие и боеприпасы – 6 пистолетов, граната, две винтовки, три автомата, дымовые шашки… Работу всех правоохранителей, кого закон давал мне право оценивать, и тогда, и сейчас оцениваю на «отлично». Никто не был убит, никто не пострадал, люди были разоружены, изолированы, все идентифицированы, все оружие изъято, нападавшие процессуально задержаны. Были получены необходимые санкции суда.

– То есть не было моментов, к которым потом можно было бы придраться?

– Да. Я понимал, что суд при решении вопроса об аресте не выдержит этот прессинг. Это когда ко мне приезжали, у меня была полная прокуратура вооруженных людей. Тот же Денисенко, когда он приехал – мы отслеживали очень внимательно, и из Днепропетровска брали информацию, – они реально хотели жечь прокуратуру.

– С чего вы взяли?

– Есть оперативные вопросы, которые не разглашаются. Были источники, которые говорили: они едут жечь прокуратуру, выносить прокурора. Я им этого позволить не мог, поэтому вся прокуратура была военизирована. Нас охраняли офицеры, которые были в Долинской и понимали, что мы имеем дело с бандитами. Тогда было четко сказано: любая ваша провокация будет пресечена по закону. С Денисенко я общался с глазу на глаз почти час.

Он понял, что проще давить на суд. Они же приехали под Ленинский суд на джипе батальона «Днепр», с автоматом. Это был макет – они знали, что их могут задержать. Я Денисенко сказал: граната, «ствол», любой боеприпас, любой патрон – только пересечете границу Кировоградской области, будет адекватная реакция. Такой был разговор. Он говорит: мы вас снимем. Я отвечаю: мне все равно, пока я прокурор области, вы здесь «рулить» не будете. Он понял, и, когда они въезжали сюда, у них все «стволы» были «прорезанные»…

– Какова судьба уголовного производства?

– О том, что Гордеев совершил убийство офицера СБУ, я узнал еще до официальных сообщений, по телефону, от человека, который в том числе был на Долинском НПЗ и имеет отношение к АТО. Мне стало интересно, где дело. По своим каналам узнал, что на сегодняшний день оно уже в генеральной прокуратуре. Дело укомплектовали и отправили в Киев. Сейчас.

– А до этого, что с ним делали после того, как вас сняли, почти полгода?

– Я не знаю. Спросите в прокуратуре. Насколько я знаю, дело было полностью готово к передаче в суд. Там подпись прокурора области необходима – есть закон об адвокатуре и гарантиях адвокатской деятельности. Гордеев действительно является действующим адвокатом. Первоначально подозрение было подписано мною по статье 187 – вооруженное разбойное нападение. Это тяжкая статья, от 7 до 12 лет.

Я свое дело сделал. Дальше обвинение должно быть выписано подробно, с учетом добытых доказательств – все экспертизы по оружию, допросы и т. д. Это делает милиция, согласовывается с прокуратурой. И новый прокурор области – меня уже нет – должен снова подписать подозрение, уже в полном объеме, и направить дело в суд. Так вот, я подписал подозрение в июне, а следующее, в последней редакции, подписал новый прокурор области Коваленко (назначенный в начале февраля текущего года. – Авт.). До задержания Гордеева.

Недели две-три назад – как чувствовал. Теперь дело надо в суд направить, это тоже проблема. Пока я был прокурором области и курировал это дело, я жизни не давал ни следователю милицейскому, ни процессуальным прокурорам. Я интуитивно всегда чувствовал, что эти люди очень опасны для общества, чрезвычайно. Генеральный прокурор – еще Ярема – был проинформирован по этому поводу, и, с его точки зрения, мы действовали правильно.

– А что с финансированием сепаратизма – эта информация вообще проверялась?

– Милицией было зарегистрировано дело о незаконном изготовлении, хранении и сбыте нефтепродуктов. Служба безопасности Украины четко дала ответ, что нет никаких данных о принадлежности к сепаратизму, финансированию сепаратизма. Этот вопрос был исчерпан. Кировоградщина опять получилась лакмусовой бумажкой для процессов, происходящих во всей Украине. И мы были на шаг вперед, мы начали этим заниматься.

Мы предупреждали, что если хоть раз пройдет безнаказанным такой рейд, то завтра они будут повторяться еженедельно. И эти слова сбылись – ровно через две недели после того, как из-под стражи были освобождены участники налета на нефтебазу, бойцы батальона «Азов» приехали в Новоархангельский район «отжимать» хозяйство. Люди наблюдали: вот, происходит такая история, почему бы и нам так не сделать? Посмотрели, что в Долинской прошло, – всех отпустили. И здесь такой же посыл был. До 40 вооруженных людей прибыли в хозяйство «Нива» в селе Покотилово. Там был конфликт. Суть в том, что там, в Новоархангельске, особо ценные земли, и местные жители их испокон веку обрабатывали.

Когда умер бывший председатель колхоза, пошли наследственные вопросы, доли и т. д., в Киеве возникли люди, которые решили «хапнуть» это все. Получилось так, что все местные – за то, чтобы хозяйство работало, как работает. А киевские начали применять юридические схемы, рейдерские – был поджог регистрационной службы в Новоархангельске, когда шло переоформление учредителей этого хозяйства. В общем, огромный клубок проблем. У киевлян не получалось разрешить это, а у местных не получалось расставить все точки над «i». Ситуация зашла в тупик и должна была взорваться. Нервы не выдержали у киевлян.

Они наняли подразделение Корчинского (Дмитрий Корчинский, руководитель партии «Братство». – Авт.). От его имени были сообщения о том, что меня вздернут, и т. п. И он в том числе звонил. Откуда у Корчинского телефон прокурора области, для меня было загадкой. Я стоял в этом Покотилово между вооруженными «азовцами» и местными жителями условно с вилами, которые уже готовы были их рвать. Было видео, где на колени ставили человека, который это рейдерство заказал, он у них прощения просил. Там мог быть самосуд.

– Так там был реальный «Азов», у них были какие-то документы?

– Это был «Азов» – настолько реальный, насколько он мог быть тогда. Сейчас у них есть удостоверения военнослужащих, тогда этого не было, но это был «Азов», чота «Братства». На тот момент «Азов» официально опроверг информацию о принадлежности задержанных к батальону. Они приехали, захватили руководителя этого хозяйства, которого полностью поддерживают местные. Выставили вокруг автоматчиков.

По нашим данным, по свидетельским показаниям, было до 40 человек, часть ушла, мы задержали человек 16. Кстати, благодаря местным жителям – потому что они пришли в районный суд. Арестовали четверых, двоих, по-моему, освободили под поручительство, по остальным были залоги и так далее. У них изъяты четыре автомата, шесть пистолетов, гранаты, самодельная бомба, боеприпасы.

Там были «стволы» с нападения на львовский горотдел милиции во время революции, из Тернополя – тоже из горотдела, там был «ствол» убитого жителя Запорожья, и был «ствол» из воинской части Нацгвардии, похищенный боевиками при нападении на воинскую часть в зоне АТО, кажется, в районе Мариуполя. Суда по делу тоже не было. Часть задержанных тогда людей сейчас воюет, один из них служит капелланом у Корчинского в «Святой Марии».

От себя автору этих строк остается добавить лишь сам собой напрашивающийся вывод: для того, чтобы кого-то привлекли к ответственности, похоже, надо, чтобы кто-то еще погиб.

Вместо послесловия

Общаясь с кировоградскими правоохранителями летом прошлого года, Гордеев говорил, что у него все «схвачено» в милиции, в СБУ, что «вы работать не будете». Были не только угрозы и звонки. Были и письма, в самые разные инстанции. Одно из них – о том, что «борцов с сепаратизмом» нужно освободить, подписанное еще одним теперешним нардепом, тогдашним комбатом «Днепра» Юрием Березой, – автор этих строк видел лично. На сегодня из руководителей, участвовавших в операции, в органах все еще работает только Владимир Кременной, начальник УБОПа УМВД.

Начинавший вместе с ним переговоры с бандитами замначальника УСБУ Сергей Ткачук люстрирован (как и прокурор Жолонко). Говорят, что узнал он об этом, вернувшись после службы в зоне АТО. Уволен осенью прошлого года и тогдашний начальник УСБУ Сергей Шульга. А в Ленинском районном суде, отпустившем днепропетровских налетчиков на свободу, их защищала адвокатесса, ранее защищавшая убийц трех милиционеров на посту ГАИ под Киевом. Говорила, что добилась, чтобы тех выпустили, а этих, мол, и подавно…

Автор: Андрей Трубачев, «Украина Центр».