Обзор обстановки на Восточном фронте на конец апреля

Если на сегодня, учитывая интенсивность обстрелов на востоке, попробовать составить соответствующий график, то он будет выглядеть, как кардиограмма хронического сердечника со срывом ритма: короткие высокие пики, обратные зубцы и провалы. За прошедшие полторы недели на волне обострения количество обстрелов переваливало 80–90 эпизодов; причём были отмечены и 152-мм снаряды, и половина пакета РСЗО во время нескольких налётов — серьёзная огневая активность.

На спаде — изредка доходило до 20–25 зафиксированных случаев, практически затишье, кроме двух-трёх горячих точек в центре дуги. Такое впечатление, что противник ведёт войну по инерции — либо пытаясь максимально продлить период боевых действий, либо фоном к переговорному процессу.

Потому, что ещё с боёв под Марьинкой и до неоднократных попыток штурма промышленного комплекса Авдеевки в чисто военном отношении полный пат: отдаются десятки людских жизней за несколько зданий, ферму, конюшню или свинарники. Даже сейчас, после позавчерашнего достаточно жёсткого обстрела Марьинки с тяжёлого оружия (у нас там серьёзный пожар в районе комбикормового завода, мощные взрывы в районе шинного) или активизации противника на центральном участке фронта, это лишь тень столкновений лета 2014 или зимы 2015 года.

По факту у нас сейчас не просто затишье, а классическое «на Восточном фронте без перемен». Даже не тактические стычки в интересах секторов или батальонов, а огневое поражение позиций противника с обеих сторон и действия малых групп — потери без малейшего шанса на успех, хотя бы призрачного.

Если у ВСУ есть небольшое тактическое продвижение — в районе Ясиноватского переулка и промзоны, на высотах близ Докучаевска и дороге на Еленовку (на восток от насыпи железной дороги), позиций близ Светлодарской дуги, — то боевики на сегодня сконцентрировались на войне на истощение. Продолжается позиционная «мясорубка» низкой интенсивности — недели за неделями.

Совершенно без всяких инсайдов складывается впечатление, что на дипломатическом поле идёт долгий тяжёлый торг за каждый пункт условий Минского соглашения: гарантии безопасности, ослабление санкций, вопросы по выборам и условиям восстановления территорий. Логично, что прогресса в плане мирного процесса — ноль, не выполнены даже стартовые требования о прекращении огня и обмене в формате «всех на всех».

Естественно, что никто не собирается передавать нам границу согласно договору. Люди, которые готовы идти на диалог, не будут перепахивать фас под Донецком десятками снарядов и пакетами РСЗО под ротацию или по позициям горной пехоты. Скажем больше, мы не собираемся выходить на эту границу под обстрелы ПТУРами, трансграничные удары и работу ствольной артиллерии. Потому, что гарантий невмешательства РФ — ноль, а для того, чтобы отсечь коридоры снабжения по силовому варианту, у нас впереди ещё минимум 4–5 лет реформации армии и серьёзные финансовые вложения.

Странно, что на этом фоне завис в воздухе вопрос о новой волне мобилизации в ВСУ — даже на передке достаточно остро назрела проблема с заменой личного состава. Если на «промке» мелькают фото минимум 9–10 различных подразделений (то есть командование ВСУ стремится провести ротацию в максимально сжатые сроки, чтобы больше частей получили боевой опыт; да и санитарные потери там чувствительные), то на второстепенных направлениях после начала демобилизации есть серьёзные проблемы даже с повседневной службой.

Посты, наряды, внутренние задачи перекрываются с большим трудом. Люди по несколько суток работают с минимальным отдыхом. Этот период может затянуться, пока контрактники пройдут подготовку в учебных частях, а ведь не за горами демобилизация следующей волны. Но в любом случае, будет ли мобилизация или нет, в обозримом будущем мы не видим приемлемого для обеих сторон решения конфликта.

Противника не устроит линия фронта по окраинам его «столиц» и крупных городов, а также перекрытие снабжения из РФ. Нас категорически не устроит содержание НВФ «Л/ДНР» под видом украинской милиции и выборы до передачи границы. Никакие войска ООН или вооружённая миссия ОБСЕ не смогут надёжно развести стороны, у которых более чем по 500 танков, тактические ракетные комплексы и сотни единиц ствольной артиллерии на вооружении — это проверено Сомали и Югославией, где на ТВД действовали гораздо более скромные силы. Значит, пока продолжатся вялотекущие боевые действия, здесь почти без вариантов, что бы не заявляли политики.

По состоянию на конец апреля эпизодические стычки идут по всей «подкове». Относительно тихо только на Луганском направлении, да и то здесь случаются инциденты. Так, 25 апреля был обстрелян полицейский участок в Станице Луганской, причём со стороны территории, которая под контролем силовиков Украины. 23 числа опорный пункт армии обработан гранатомётами и лёгким стрелковым оружием, зафиксированы 82-мм миномётные удары — это уже второй эпизод за апрель месяц в секторе, где установилось даже некоторое затишье с зимы.

В прошлом году в полосе ответственности ОТУ «Луганск» были добрых два десятка подрывов фугасов и атак одиночных автомобилей. Сегодня после того, как в дефиле Донца образовалась «зелёнка», здесь необходимо повышенное внимание, потому что снова отмечается активность малых групп. На блокпостах «Сталинград» и «Фасад» на прошлой неделе было очень громко.

За прошедшее время произошли стычки возле Счастья и Трёхизбенки, далее, в Троицком и Луганском, — привычная уже мешанина из входящих миномётных выстрелов и плотного огня из гранатомётов, тяжёлых пулемётов и бортового оружия бронемашин. Часто со стороны противника работают кочующие группы (из «Васильков», АГС, установленного на автомобиле) и снайперские пары. Нередко обе стороны применяют ПТУРы по опорным пунктам и застройке, на максимальной дистанции сразу несколькими пусками.

Также в фокусе внимания — применение 152-мм орудий со стороны гибридной армии на достаточно серьёзную глубину до 20 км, скорее всего, с корректировкой по БПЛА и комплексам артиллерийской разведки. Как минимум три подтверждённых эпизода, включая базу СИМИС и военные цели в глубине наших порядков, — короткие огневые налёты, похожие на отработку перехода к глубокой общевойсковой операции.

Обстрелы в Марьинке, удары по полосе ответственности 128-й, плотный огонь ствольной по защитникам авдеевской промышленной зоны и поражение объектов инфраструктуры и застройки в значительной глубине — классические кусочки мозаики, когда противник постепенно натаскивает свои подразделения на наступление. Наткнувшись в своё время на серьёзное артиллерийское сопротивление под Марьинкой и Новоласпой, перед гибридной армией стоит всё та же задача — выход на оперативный простор сквозь сеть опорных пунктов.

Вот она и продолжает по классике: «замазывает» время перехода к часу «Ч», натаскивает свои части, пристреливается по различным точкам, вскрывает систему огня и мероприятий, готовится к контрбатарейной борьбе. На передке применяется одна и та же тактика — выдавить противника плотностью огня, разрушить застройку, измотать личный состав. Были отдельные дни на «промке», когда по позициям ВСУ выпускали до 150–200 мин — достаточно ощутимое количество для нашего вялотекущего «перемирия».

В полосе ответственности ОТУ «Донецк» самая серьёзная жара, ибо на сегодня и Авдеевка, и Горловка — ключ ко всему фронту. Поэтому и в Зайцево, и в Новгородском, и в промышленном центре Авдеевки, и далее к треугольнику близ населённого пункта Пески — регулярный огневой бой, часто на близкой дистанции. Практически каждый день работают 120-мм миномёты, тяжёлое пехотное оружие, БМП–2, кочующие и диверсионные группы.

У нас по-прежнему в секторе, помимо армейцев, задействованы специальные части НГУ и МВД, ЦСО «А», а это означает снайперские части на передке и дополнительные сводные группы с тяжёлым пехотном вооружением. Вообще, плотность боевых порядков и огня на центральном участке — одна из самых эффективных по всей линии фронта.

Это и формирует «рисунок» боевых действий: после безуспешных попыток штурмовых действий в начале апреля сейчас противник перешёл к попыткам огневого давления, ББМ и танки применяет эпизодически и на максимальной дистанции, поскольку местность и наличие ПТО делают действия техники крайне неэффективными. Поэтому на виноградниках, насыпях, свинарниках и близ довлеющей высоты идёт регулярное противостояние пехоты.

Пока что это обработка позиций противника из гранатомётов, беспокоящий миномётный обстрел и снайперские дуэли — на большее стороны (после достаточно чувствительных потерь в начале месяца) идти пока не готовы. В Марьинке прошла ротация; несмотря на то, что заехавших парней из 79-й ОАэМБр «приветствовали» крупные калибры, обошлось без жертв. По направлению к Мариуполю стычки по линии Докучаевск – Еленовка, в Широкино и Тарамчуке с применением ПТУРов, расчётов СПГ, бронетехники, миномётов. Здесь стороны борются как за рокадные трассы на Донецк, так и за высоты и транспортный коридор местного значения.

В общем, продолжается необъявленная война. Все, кто следит за боевыми действиями, уже в курсе поражения миномётного расчёта сепаратистов с красочной детонацией боекомплекта, видели подбитую «коробку», снятую с БПЛА, и слышали о нападении на блок ВСУ на приморском направлении, в результате которого есть убитые и пленные. Если учесть, что в свободный доступ попадает едва ли пятая часть контактов и происшествий, то «вялотекущие» боевые действия на практике не вялее, чем, допустим, возня в Афганистане с потерями за исходный период, как у какой-то британской БТГ.

Идёт каждодневная тяжёлая работа у каждого на своём месте: у кого-то — на «нуле», у кого-то — в учебном центре, у кого-то — на базе хранения, в госпитале или ремонтном батальоне. Никого не должны вводить в заблуждение политические мантры. Даже после того, как будет найден компромисс, насилие на востоке продолжится на месяцы, а военная реформа продлится не меньше пяти лет.

Продолжается работа по созданию ССО Украины. Большинство из происходящего — под грифом, но туда заходит серьёзная материально-техническая помощь, работают инструкторы и организовывается методическая база. Не факт, что мы закончим за этот год, ведь создание такого вида войск с управлениями — нетривиальная задача, однако прогресс не отметить невозможно.

Наши силовики работают на полигонах с польскими, канадскими, прибалтийскими и американскими инструкторами; в Центре разминирования открыт новый учебный класс по обезвреживанию СВУ. На подходе контракт о поставке тактических БПЛА «Ворон» для ВСУ: через месяц-два силовики получат 72 летательных аппарата ротного звена.

Курс на модернизацию взят всё тот же: управляемость войск, зашифрованная связь, артиллерийские радары и технические средства разведки, разминирование и подготовка операторов БПЛА. Максимальное усиление огневой мощи и цепочки командования созданных бригад с обучением личного состава азам (касательно ПТО или управления под артиллерийским огнём и РЭБ) — в этом плане мы уже сами можем организовывать курсы, а вот индивидуальная подготовка традиционно страдает. Апрель 2016-го — марафон продолжается.

Необъявленная война вошла в свою очередную фазу, когда стороны не могут или не хотят массированно применять крупный калибр, но это не означает, что она завершилась. Почти каждую неделю доставляют раненных в Киев и Днепр; есть убитые, пропавшие без вести и пленные. И сейчас случится или нет следующий раунд — зависит в том числе и от того, насколько быстро мы сможем наращивать и насколько долго не терять пик боеспособности. Спустя два года войны глупо мотивировать людей: те, кто помогает армии, принимает участие в реформах или формирует территориальную оборону, служит, продолжат это делать и дальше; тем же, кто после превращения десятков населённых пунктов в руины и тысяч убитых, до сих пор не начал этого делать, поздно пить «Боржоми».

Оставайтесь на связи и оставайтесь живыми. Мы победим!

Автор: Кирилл Данильченко «Ронин»,  petrimazepa.com