Дурь высокого напряжения. Кто и зачем расправился с офицером наркоконтроля?

26-летний старший лейтенант Госнаркоконтроля Алексей Кузьмин убил человека. Если бы это случилось на войне, старлея, может быть, наградили бы. Потому что он убил человека, спасая своего командира. Но это случилось не на войне, а на оперативном задании. И хотя с высоких трибун говорится, что Россия ведет с наркоугрозой именно войну, Кузьмина не наградили, а посадили в тюрьму. А незадолго до суда, прямо в камере тульского СИЗО, он погиб при весьма странных обстоятельствах. С тех пор прошло два с половиной года. Все это время коллеги считали Алексея Кузьмина героем, а для правосудия он был преступником. Но вот в громком деле наметился новый поворот.

Первый акт этой драмы разыгрался в ночь на 30 марта 2005 года в городе Щекино под Тулой. Майор полиции Старостин и его подчиненный Кузьмин под видом посетителей пришли в игровой клуб, в котором, по оперативным данным, шла торговля героином. Усевшись у барной стойки, потягивали пиво, прислушивались к разговорам, поглядывали по сторонам. На казенном языке это называется «оперативно-розыскное мероприятие «Наблюдение».

Вскоре к ним пристала пьяная компания. Опасаясь драки, охранники выпроводили всех на улицу. Первое, что увидел Кузьмин, выйдя из клуба: два человека бьют ногами лежащего на земле Старостина. Реакция опера была для таких случаев классической. Крикнув: «Всем стоять! Милиция!» — он выхватил ПМ. Избиение тут же прекратилось. Но в тот же миг от крыльца клуба раздался крик: «Брось пушку, мусор! Завалю!» Кузьмин повернулся на голос, увидел целящегося в него человека и выстрелил.

Документальное кино

На место происшествия сразу же приехали сотрудники милиции, прокуратуры, местных отделов ФСКН и ФСБ. Картину ЧП восстановили быстро. Во-первых, со слов участников и свидетелей. А во-вторых, все происходившее в клубе и рядом с ним снималось на камеры видеонаблюдения. Записи тут же просмотрели.

Вот оперативники сидят за стойкой. Вот к ним подсаживается человек по фамилии Антонов. Он сильно пьян, лезет с разговорами. Вот он роняет чашку с кофе. Кофе забрызгивает Старостина, но тот реагирует спокойно. Вот от игровых автоматов к стойке подходит Козлов. Он расплачивается за разбитую чашку и что-то говорит. Со слов оперативников, речь была примерно такая: «Это мой братан, я за него порву». Слова Козлова звучат не слишком агрессивно — так, слегка быкующий нетрезвый гражданин. Но на пьяного Антонова действие они производят неожиданное: он вдруг бьет Старостина в лицо.

Вот люди выходят из клуба. Идущий рядом со Старостиным человек (Гарнаев) неожиданно сбивает его с ног. Это уже наружная камера. Лежащего Старостина молотят ногами Гарнаев и Антонов. Вот с руками, вытянутыми перед собой, к ним приближается Кузьмин. Ночь. Качество записи таково, что пистолета в руках не видно. Но избиение прекращается. Вот Кузьмин с все так же вытянутыми вперед руками поворачивается к выходу из клуба, где в такой же позе готового к выстрелу человека стоит Козлов. В руках Кузьмина вспышка — Козлов падает на снег.

Все происходит мгновенно — сцена на улице укладывается в 10 секунд.

Приехавшие милиционеры находят рядом с трупом Козлова травматический пистолет «Оса». Старостина госпитализируют с сотрясением мозга и ушибами, а пребывающего в шоке Кузьмина отвозят домой. На следующий день он тоже оказывается в больнице — нервный срыв.

Крутизна по-щекински

Наутро Щекинская прокуратура возбудила уголовное дело по факту убийства. ФСКН начала собственное расследование. Из Москвы специально приехал генерал-полковник Зубрин. Он встретился с руководителями областных УВД, УФСБ, прокуратуры. Все вроде бы согласились, что оружие применено правомерно. По закону милиционеры и приравненные к ним силовики имеют право стрелять на поражение «когда их жизнь или здоровье подвергаются опасности». В том числе и без предупреждения: «в случаях, когда предупреждение в создавшейся обстановке является неуместным или невозможным».

Ровно такая обстановка, похоже, и сложилась в ту ночь. Счет шел на доли секунд. Кузьмин смотрел против света и видел только целящегося в него человека. Разглядеть тип пистолета старлей не мог. Да и сути это нисколько не меняет: пуля «Осы», пущенная с пяти метров, может и убить. Если, например, попадет в голову.

…Убитый Козлов личностью был, как говорится, небезызвестной. В свое время работал охранником в налоговой полиции, откуда его выгнали: попался на краже кабеля. За что получил условный срок. Потом прибился в свиту местного авторитета по кличке Сынок. С компанией дружков наводил шороху в округе.

Вот что рассказал свидетель Мусатов (он учился вместе с Козловым, знал его больше 20 лет, а в ту ночь в составе группы быстрого реагирования РОВД он был на месте ЧП):

— В школе Козлов отличался неуравновешенным характером. После школы он стал усиленно «качаться» и демонстрировать окружающим свою крутизну и значимость. При этом часто бравировал оружием самообороны — сначала пневматическим, а потом травматическим пистолетом «Оса».

Как показала проверка, «Осу» Козлов уже успел «испытать»: в ссоре перебил руку незнакомому человеку. Пострадавший подал заявление в милицию, но потом к нему подъехали «ребята», поговорили, и он заявление забрал. После смерти Козлова те же «ребята» поклялись отомстить Кузьмину.

Выводы следствия

В июле Кузьмина пригласили на очередной допрос. Коллеги и родственники были уверены, что все идет к закрытию дела. Но — увы. В потайных механизмах следствия уже что-то незримо перещелкнулось. 14 июля, прямо на допросе, Кузьмина арестовали. Для дальнейшего расследования была создана следственная группа из сотрудников облпрокуратуры и УФСБ.

Группа взялась за работу с новой силой, и 18 августа следствие завершилось. В четырех томах уголовного дела картина ЧП преобразилась до неузнаваемости: в нерабочее время нетрезвый оперативник Кузьмин в ходе пьяной разборки умышленно застрелил человека на почве неприязненных отношений. А пистолет «Оса» был подброшен к трупу милиционерами.

Коллег Кузьмина выводы следствия шокировали. Но тогда мало кто сомневался, что в суде вся эта нелепая конструкция развалится. До суда, впрочем, дело так и не дошло: 31 августа Кузьмина нашли в камере СИЗО мертвым.

Разряд специального назначения

Российская следственная тюрьма — это черный ящик. Иногда складывается впечатление, что убить там могут любого, если это будет кому-то нужно — то ли администрации, то ли контролирующим «хату» паханам. Странных смертей в СИЗО — море, но никогда криминала в них не находят: всегда это либо суицид, либо несчастный случай.

Алексей Кузьмин погиб от удара электротоком. Даже для российского тюремного беспредела случай уникальный.

…Вернувшись с прогулки, он полез на свой третий ярус нар. Руками взялся за железную спинку шконки, ногами встал на батарею, и тут его начало трясти. Один из сокамерников выдернул из розетки вилку вентилятора — трясти перестало, но Алексей был уже мертв. Так рассказывают свидетели.

Любопытны личности этих свидетелей. Кузьмин сидел в так называемой «красной» камере. Кроме него, в ней находились еще 6 человек. Причем двое из них были арестованы наркоконтролем за сбыт наркотиков!

31 августа камеру вывели на прогулку, помещение проверили контролеры. Потом четверых арестантов оставили гулять, а троих, в том числе Кузьмина, вернули в камеру. В этот момент Алексея и ударило током. Два присутствовавших при этом свидетеля — как раз те самые арестованные за наркоту Ермолаев и Подольский.

Официальное заключение следствия — несчастный случай. В форточке стоял вентилятор, провод от которого шел через нары к розетке. Оголенный участок случайно коснулся железной кровати, и Кузьмина ударило. Но что же это был за разряд такой, если руки у парня сгорели до костей? И почему провод, пролежавший не один месяц, вдруг коротнул, когда в камере оказались только наркополицейский и наркосбытчики?..

Но следствие такими нюансами не заморачивалось. Вентилятор — главный вещдок — с места ЧП забрали без понятых, и для суда он стал бесполезен. Контролеры, проверявшие камеру непосредственно перед трагедией, ничего не вспомнили. Почему этих троих отделили от остальных арестантов, никто не объяснил. В итоге — дело в отношении начальника СИЗО Степанова, возбужденное всего лишь по статье «Халатность», и то закрыли…

Мужская среда

Леша Кузьмин рос в обеспеченной семье. Его мама и отчим — бизнесмены. Тот же путь они готовили и сыну. Он окончил экономический колледж и поступил в институт на юрфак. Но все планы поменялись, когда по окончании 3-го курса Алексей попал на практику в щекинский ОВД.

— После той практики сын стал другим человеком, — вспоминает мама Нина Николаевна. — Он впервые оказался в настоящей мужской среде и сильно изменился.

Кстати, первую свою практику Кузьмин проходил в ОБНОНе, где его начальником был Олег Старостин. Тот самый, которого он потом бросится защищать.

После института Алексей попросился в ФСКН.

— Его разговоры были только о работе и о коллегах, — продолжает мать. — С его слов я знала всех его сослуживцев: какая у кого семья, какие у кого проблемы… Однажды я подарила ему дорогие кожаные штаны. Он возмутился: «Ты что! Как я их надену?! У ребят ни у кого даже куртки нет дороже трех тысяч!»

Я смотрю фотографии в семейном альбоме: высокий — рост 193 см, открытое лицо, прямой взгляд. Вот с женой, с дочкой… Слушаю рассказы матери, вспоминаю слова сослуживцев… И одно слово само собой подбирается к этому образу: правильный.

— Я говорила ему, что работа эта неблагодарная и ко многому обязывает, — вспоминает Нина Николаевна. — Приходится вершить чужие судьбы, а это очень тяжело. На что Алеша как-то ответил: «Мама, если бы ты хоть раз зашла в квартиру-притон и увидела ребенка в коляске, у которого вместо соски во рту шприц…»

«Оса»-невидимка

Щекино — город на 60 тысяч жителей, с разбитыми дорогами и по-советски облезлый. Когда-то славился химкомбинатами. Теперь у него совсем другая слава. Это — одна из героиновых столиц центра России. Вокруг города сразу несколько цыганских поселений. Героина навалом, и он здесь дешевле. Можно даже приехать из Москвы на такси — все равно окажется выгодно.

…Дело против Алексея Кузьмина закрыли в связи со смертью обвиняемого. Но эта смерть вызвала такую волну протестов правозащитников, что списать дело в архив не получилось. Оно было затребовано в Генпрокуратуру, а в сентябре 2007 года передано на новое расследование в прокуратуру соседней Рязани. И всего за месяц рязанские «важняки» не оставили камня на камне от творения тульских «лепил».

Пьяный дебош оперативников? Но они целый час просидели каждый с бутылкой пива. Рязанцы дотошно подсчитывают по видеозаписи: «Кузьмин прикладывался к бутылке 35 раз, при этом содержимое в ней так и не закончилось». На подобных ОРМ операм разрешается имитировать употребление спиртных напитков, чтобы не выделяться среди окружающих. Чем Старостин и Кузьмин и занимались.

В нерабочее время? Но в журнале регистрации агентурных данных есть записка от 28 марта 2005 года, в которой говорится о человеке, торгующем героином в этом клубе. Знал об оперативном мероприятии в ночь на 30 марта и тогдашний начальник отдела ФСКН Ивасенко, о чем он сразу проинформировал следствие.

Пистолет «Оса» подброшен к трупу сотрудниками милиции?.. Вот об этом ключевом пункте обвинения надо рассказать подробно. По версии тульской прокуратуры, свой пистолет Козлов в ту ночь не доставал — он находился в кобуре. Такой вывод следует из того, что на видеозаписи «Осу» в руках Козлова не видно. Но и пистолета в руках Кузьмина тоже не видно! Его обнаруживает только вспышка выстрела.

Вся версия, что пистолета рядом с трупом не было, держится на показаниях друзей Козлова. Но сами эти показания — что-то запредельное!..

Свидетеля Антонова допрашивали три раза. Первый раз — непосредственно 30 марта — он сообщил, что сидел в клубе, когда услышал на улице выстрел. Он выбежал и «понял, что Козлова то ли застрелили, то ли зарезали». О существовании видеозаписи, на которой он в момент выстрела стоит прямо перед Кузьминым и Козловым, Антонов не знает.

На допросе через неделю Антонов поясняет, что, когда он выпьет, у него бывают провалы памяти, и именно такой приключился в ту ночь. Но дальше память к нему чудесным образом возвращается, и на том же самом допросе он заявляет: точно уверен, что пистолета «Оса» рядом с Козловым не видел. И делает выводы: «Значит, Козлов его не доставал, достали сотрудники милиции и положили рядом с ним».

Дальше — больше. На допросе 29 июня Антонов дает уже самые детальные показания обо всем, что происходило и в клубе, и на улице. При этом утверждает, что «Козлов не только не вынимал пистолет и не угрожал, но и, наоборот, пытался всех примирить и успокоить агрессивно настроенного Кузьмина».

В той же манере последовательного приближения к нужной обвинению картине выдержаны и допросы двух других приятелей Козлова, находившихся тогда в клубе, — Гарнаева и Буланова. А еще к делу подшиты слова сотрудников клуба, которые тоже не видели пистолета рядом с трупом. Но они-то и не могли видеть. Хотя бы по той причине, что из клуба вообще не выходили. Зато показания 9 (!) сотрудников милиции, видевших «Осу», следствие оставляет без внимания.

Чекистские войны. Эпизод №…

После ареста Кузьмина сотрудники прокуратуры и УФСБ, привлеченные к следствию, еще сильнее начинают грызть землю. Они понимают: обвинение, которое держится лишь на странных просветлениях друзей Козлова, развалится в суде. На допросы по второму кругу начинают дергать милиционеров. Некоторых почему-то допрашивают в здании УФСБ. Но большинство стоит на своем: пистолет был. И лишь один (не будем называть его фамилию) поддается. Потом, уже рязанским следакам, он пояснит: подписал протокол под давлением. Иначе следователь грозил обвинить именно его в подбрасывании «Осы»…

Зачем? Зачем все это городить? Откуда это стремление во что бы то ни стало засадить офицера наркоконтроля? После столь пристрастного следствия и смерть в камере не кажется случайной. Так что же это было?

Месть блатных дружков Козлова? «Заказ» наркомафии?.. Или эпизод тех самых «чекистских войн», о которых в прошлом году высказался руководитель ФСКН Черкесов? Он говорил о генерале Бульбове и «Трех китах», но свои «киты» есть во всех городах и весях.

Впрочем, искать тайные пружины в деле Кузьмина никто скорее всего не собирается. И наказывать виновных, видимо, тоже. Даст бог, парня, благодаря рязанским следователям во главе с «важняком» Батмановым, хотя бы реабилитируют. А в остальном все останется по-прежнему: «кум» в СИЗО трудится как ни в чем не бывало, мастера жанра «чего изволите» в тульской прокуратуре все так же шьют, «чекисты-торговцы» тоже на местах. Только тульский прокурор Ханжин ушел, препровожден на заслуженный отдых.

Да молодой, перспективный офицер наркоконтроля — в земле. Смотришь в его глаза на граните — и вспоминаются строчки Вертинского: «И никто не додумался просто стать на колени и сказать этим мальчикам, что в бездарной стране даже светлые подвиги — это только ступени в бесконечные пропасти к недоступной весне». В государстве, где правят бал компромиссы и предательство, им тяжело. Который век правильные мальчики с идеалами оказываются здесь не к месту и не ко времени…

.

Сергей Феклюнин, Щекино—Тула, «Московский комсомолец»