Как образцово убивают террористов. Операция «Чавин-де-Уантар»: захват японского посольства в Лиме

Попытка ареста чеченский киллеров в Одесской области превратилась в многочасовое противостояние преступников и сил охраны правопорядка. Есть повод задуматься и изучить успешный иностранный опыт подавления вооруженного экстремизма, например операцию «Чавин-де-Уантар» в Перу.

Время и место проведения антитеррористической операции — 22 апреля 1997 года; силовое обеспечение — подразделение специального назначения GOE.

В роскошном особняке японского посольства в Лиме 17 декабря 1996 года с самого утра играла музыка, и было довольно оживлённо. Каждую минуту к воротам подъезжали автомобили с правительственными номерами и лимузины первых лиц дипломатических представительств с узнаваемыми флажками на капоте. Посол Японии в Перу проводил большой приём по случаю 63-летия японского императора Акихито.

Это был особый праздник для перуанской элиты и дипкорпуса: взаимоотношения между государствами должны были стать «особыми» после прихода к власти в Перу президента Фухимори — японца по происхождению. На лужайке, где под навесами находились фуршетные столы, расположился оркестр. В репертуаре преобладала классика и национальные южноамериканские мотивы.

Неожиданно звуки музыки сменили автоматная стрельба и взрывы. Сразу же после пальбы на территорию посольства ворвались около двух десятков вооруженных мужчин и женщин, пробив с помощью подрывного заряда внушительную брешь в ограде. Нападавшие разделились на две группы: одна у парадных ворот вступила в схватку с охраной посольства, а другая захватила большой палаточный городок, развернутый для приёма гостей. К нападавшим неожиданно присоединилось несколько человек, «случайно» оказавшихся в числе персонала, обслуживающего раут.

На территории посольства в Лиме к этому времени собралось 490 человек, в том числе 40 дипломатов из 26 стран, а также высокопоставленные перуанские чиновники: министр иностранных дел, министр сельского хозяйства, нынешний и бывший председатели Верховного суда, первый заместитель председателя конгресса и брат президента Перу — Педро Фухимори. Сам перуанский лидер на приём опоздал всего на пятнадцать минут…

В результате тщательно подготовленной и мастерски проведённой террористами операции все VIP-персоны оказались заложниками. Боевики являлись членами перуанской экстремистской группировки «Революционное движение имени Тупака Амару» (РДТА). Это был самый крупный в мире захват такого числа высокопоставленных иностранных представителей, неприкосновенность которых гарантировалась международными актами.

Лидер террористов Нестор Серпа Картолини, возглавивший группу захвата из 18 хорошо вооруженных человек, сразу же выдвинул главные требования. Первое — изменение экономического курса правительства и отказ от наметившихся либерально-рыночных реформ. Второе — освобождение из тюрем всех удерживаемых там партизан РДТА.

 СПРАВКА:

«Революционное движение имени Тупака Амару» (национального героя страны) возникло в Перу в середине 1980-х годов. Первыми руководителями РДТА стали левоориентированные университетские профессора, общественные и профсоюзные работники и наиболее радикальные социалисты.

Главная задача — освобождение региона от «империалистического влияния». Опираясь на идеи Че Гевары, они начали с мирных акций против засилья в стране североамериканских промышленных компаний. В дальнейшем методы организации приняли формы открытого террора: взрывы в общественных местах, грабежи банков, похищение с целью выкупа и т. д.

Последние вооруженные акции членами РДТА были проведены в конце 1990-х годов. С этого момента движение использует легальные способы деятельности (парламентская оппозиция). Одним из бывших активных сторонников РДТА является премьер-министр Перу Еуде Симон.

С приходом к власти нового президента Перу Альберто Фухимори по сторонникам организации были нанесены мощные удары. Сотни ультралевых революционеров оказались в тюрьмах. Эти успехи принесли руководителю страны некую популярность в народе, так как в результате вооруженных акций боевиков оппозиции страдали тысячи ни в чем не повинных людей.

Партизаны стали терять поддержку даже среди запуганных до смерти крестьян, от которых они всегда получали помощь. Тем не менее, оставшиеся на свободе члены РДТА, почувствовав, что падает их авторитет среди народа, решили вновь заявить о себе. Причём не только внутри страны, но и за рубежом. Так созрел план операции в Лиме.

…Перуанская городская полиция предприняла попытку штурма здания, применив слезоточивый газ, как говорится, по «горячим следам». Однако террористы запаслись противогазами, и в результате атаки пострадали лишь заложники. К счастью, власти Перу быстро поняли, что имеют дело с профессионалами.

Подобный «кавалерийский» наскок террористы восприняли довольно своеобразно. Власти предполагали, что за неудачной попыткой штурма последует жесткая реакция боевиков — вплоть до демонстративной казни пленников. Однако выстрелы не прозвучали. И это ещё более настораживало.

Ситуация оказалась патовой. Посольство очень быстро было превращено в настоящую крепость. Захватчики удерживали около 500 пленников и утверждали, что уже успели заминировать здание и готовы в любой момент взорвать его вместе с заложниками.

В первые же часы теракта, когда факт захвата посольства стал достоянием мировой общественности, президента Перу Альберто Фухимори стали обвинять в том, что он не обеспечил надёжной охраны. Лидеры западных стран, чьи граждане оказались в числе заложников, начали оказывать на него давление и требовать, чтобы безопасность их граждан стала приоритетной целью. При этом они настаивали: ни о каком дальнейшем штурме посольства либо других силовых мерах освобождения заложников речь идти не должна.

Несмотря на мировой прессинг, президент Перу с момента начала кризиса занял твёрдую позицию и заявил, что не пойдёт ни на какие компромиссы с террористами. Однако переговоры всё же состоялись. Страны, чьи граждане были захвачены, направили в Лиму специальных эмиссаров, которые и выступили посредниками. Террористы договорились с дипломатами, что те станут постоянными представителями на переговорах между ними и президентом Фухимори. Значительно продвинулись в этом процессе кубинцы. Они пообещали бойцам РДТА беспрепятственный выезд на Кубу и полную амнистию в перспективе.

Возможно, тогда это был единственный выход из тупиковой ситуации — начать хоть какой-нибудь диалог с боевиками. В свою очередь революционеры приняли «гуманные» правила игры: через 4 часа после захвата резиденции они отпустили всех женщин и раненых. А спустя сутки после захвата резиденции освободили ещё10 узников — послов Германии, Канады, Греции, советника по культуре посольства Франции. Через две недели террористы делают вообще своеобразный акт «доброй воли» — освобождают 220 человек. В результате через 10 дней осады в здании посольства остаются 103 заложника.

На самом деле это был вовсе не «благородный» жест. Поступок вояк РДТА специалисты позже объяснили довольно просто. Боевики были вынуждены сократить число своих пленников, чтобы легче их контролировать и не допустить массового побега.

Однако понять своеобразное душевное состояние бывших пленников полицейским оказалось совсем непросто. Освобожденные заложники своим поведением буквально озадачили силовиков, став публично выступать в СМИ с неожиданными заявлениями о правоте и справедливости борьбы террористов. Находясь долгое время в плену, бывшие заключенные стали испытывать одновременно симпатию к своим захватчикам и ненависть по отношению к тем, кто пытался их освободить.

По заявлениям перуанских властей, главарь террористов Нестор Картолини, в прошлом простой рабочий-текстильщик, был исключительно жестоким и хладнокровным фанатиком. С именем Картолини была связана целая серия похищений крупных перуанских предпринимателей, от которых революционер требовал денег и других ценностей под угрозой смерти.

Однако на заложников он произвёл совершенно противоположное впечатление. Крупный канадский бизнесмен Кьеран Мэткелф сказал после своего освобождения, что Нестор Картолини — вежливый и образованный человек, преданный своему делу, а потому предприниматель всю оставшуюся жизнь будет молиться за своего нового кумира.

Подобные случаи «духовного» единения террористов и заложников происходили не впервые. Уже упоминалось, что специалисты по антитеррористическим операциям называют такое поведение Стокгольмским синдромом. Хорошо известны случаи, когда после продолжительного общения между захватчиками и их жертвами устанавливались такие отношения, что последние не просто предупреждали своих конвоиров об опасности, но и закрывали от пуль своим телом.

…Перуанские силовики требовали крови. Причем немедленно, утверждая, что промедление с началом операции окончательно «убьёт» мировой авторитет президента Фухимори. Тщеславный перуанский лидер давно бы пошёл на штурм, если бы заложниками были обычные люди, а не послы и бизнесмены.

Альберто Фухимори выбрал золотую середину. Он не применял силу, но и не шёл на принципиальные уступки террористам. Он, как обычно, принял выжидательную позицию, и как всегда, оказался прав. Вообще, президент Перу был очень противоречивым человеком, и, как правило, просчитывающим результат на несколько шагов вперёд. Это качество позволило японцу в короткий срок сделать из своей новой родины «южноамериканское чудо». Однако за это экономическое «чудо» народ Перу заплатил очень высокую цену.

Альберто Кэнъя Фухимори (Фудзимори) родился 28 июля 1938 года в семье иммигрантов из Японии. Президент Перу с 28 июля 1990 по 17 ноября 2000. Во время своего президентства Фухимори провёл ряд жёстких экономических преобразований, которые вывели страну в лидеры по растущим темпам производства. При этом правление Фухимори сопровождалось установлением авторитарного режима, нарушениями прав граждан и организацией «эскадронов смерти» для борьбы с леворадикальными движениями.

Действия нового президента, проведшего полную приватизацию, в том числе и стратегических предприятий, принесли стабилизацию макроэкономических показателей и резкий экономический подъём. На этой волне Фухимори «отправил» себя в отставку и провёл новые выборы, получив большинство в парламенте и неограниченную авторитарную власть.

После этого Фухимори жёстоко подавил левую оппозицию и её главную силу — Революционное движение имени Тупака Амару (последний правитель инков). Пиком тирании, пришедшей с назначением Фухимори на второй президентский срок, стала массовая стерилизация и физическое истребление населения. В результате судебного процесса 7 апреля 2009 года Альберто Кэнъя Фухимори приговорен трибуналом к тюремному заключению сроком на 25 лет за организацию «эскадронов смерти», ответственных за убийство 25 000 человек.

В ходе последующих переговоров революционеры РДТА согласились на то, чтобы представители Международного Красного Креста доставили в здание посольства продукты, питьевую воду, медикаменты, несколько сотовых телефонов, разные вещи, вплоть до туалетной бумаги. Так сложилось, что в эти дни один из заложников отмечал в заточении свой 46-й день рождения. В связи с этим событием «местного значения» на захваченную территорию пропустили кондитеров с роскошным тортом. А именинник получил особый подарок — массивный крест ручной работы. Впоследствии этот факт определит и судьбу заложников, и участь террористов.

День рождения отмечал отставной офицер Луис Джамперти. Товарищи по несчастью поглядывали на него с испугом — он подолгу беседовал с лампами, цветами в саду и даже с унитазом. «Бедняга, наверное, от шока тронулся умом». Но Джамперти прекрасно знал, что делает, — наверняка где-то в посольстве установлены подслушивающие устройства и с их помощью можно связаться с внешним миром. Его усилия не пропали даром. «Старайтесь почаще общаться с Богом», — вручая подарок, сказал сотрудник Красного Креста, на самом деле представлявший перуанские спецслужбы.

Джамперти сразу же понял подтекст и ближе к вечеру решил проверить «чудодейственные» свойства подарка.

Обычно за окном посольства для поднятия духа заложников играли военные марши. «Господи, да святится имя Твое, сделай так, чтобы эти звуки исчезли, пусть играет танго». Через несколько минут «музыкальный заказ» был выполнен — мелодии танго звучали для заложников до поздней ночи.

Секретная связь между пленниками и спецслужбами была установлена.

Заложники томились в плену уже четвёртый месяц. Переговоры перманентно зашли в тупик. Не помогли и последующие поездки Фухимори в Токио и Гавану с просьбой о посреднической помощи Японии и Кубы. Долгие консультации, на которых перуанская сторона намеренно ни на йоту не отступала от занятых позиций, дали затем право президенту заявить, что он «исчерпал все доступные ему возможности и резервы для мирного выхода из кризиса». Ни одно предложение террористов, в конечном счёте, выполнено не было.

В начале весны в помещении японского диппредставительства оставалось менее сотни человек. Уменьшилось и количество террористов. Пять человек вышли с отпущенными заложниками и позже благополучно скрылись. Главным сдерживавшим фактором для правительственных войск оставалась жизнь пленников, которых к 22 апреля 1997 года в захваченном здании осталось 72 человека.

Тем временем положение некоторых заложников стало ухудшаться. Среди них появились те, кто принял решение вырваться на свободу любыми способами. Только Фухимори, казалось, бездействовал. Для него пойти на поводу у террористов и освободить их соратников из тюрьмы было неприемлемо. В стране популярность президента упала крайне низко. Поведение Фухимори возмущало и мировое сообщество. Никто не догадывался, что группа спецназа GOЕ заканчивала прокладывать под посольством тоннель.

Секретом особой важности было то, что с первых дней после захвата резиденции японского посла началась тщательная подготовка операции по спасению заложников под кодовым названием «Чавин-де-Уантар» (так называется местность в Центральных Андах, где находятся остатки самой древней цивилизации в Перу). Для выполнения этой операции были привлечены отборные части перуанских командос, которые в пустынной местности начали отрабатывать тактику и методы возможного штурма.

 СПРАВКА:

Спецназ Перу возник в 1969 году. Первым командиром подразделения стал 1-й лейтенант Луиc Джампьетри Рохас, создавший школу боевых пловцов. Костяк первой группы состоял из специалистов, прошедших тренировочные курсы морского спецназа Аргентины. Впоследствии школа была переименована в группу спецопераций (Grupo de Operaciones Especiales — GOE), в состав которой входят боевые пловцы, парашютисты, диверсанты и офицеры разведки.

Территориально спецназ разбит на три группы по географическому принципу: GOE-Центр находится в Каллао, GOE-север — в Калета Круз и GOE-северо-восток — в Пукайпо (перуанская сельва). При штаб-квартирах спецназа дислоцируются группы спасения, находящиеся на постоянном боевом дежурстве. Перуанские GOE-группы считаются одними из самых подготовленных и мобильных на территории Центральной и Южной Америки.

…Задача спецназовцев была неимоверно сложной. Здание посольства имело множество смежных комнат, лестниц, коридоров и переходов. Отлично изучивший все закоулки противник без особого труда мог бы организовать эффективную оборону и сопротивление. А террористы владели ситуацией отменно и, что особо важно, готовы были пожертвовать своими жизнями «во имя идеи».

Любая насильственная акция предполагает человеческие потери. Просчитывались они и в этом случае. По данным разведки, террористы могли бы потерять убитыми до 70 процентов. Что касается заложников — не военных людей, действия которых могли быть непредсказуемыми, то сколько их может погибнуть во время штурма, никто сказать не брался. Тем не менее, операция разрабатывалась «с точностью до миллиметра» и с таким учётом, чтобы ущерб для заложников был минимальным.

Почти ежедневные визиты в здание резиденции «представителей» Красного Креста, уборщиков и участников переговоров позволили буквально нашпиговать дом микроскопическими подслушивающими устройствами. Их постоянно доставляли (сменяя элементы питания) в гитарах, книгах и даже белье. С помощью «жучков» удалось до малейших подробностей установить, кто и где располагался, как вооружён, чем занимались партизаны в свободное время. Стало известно также все и о заложниках: их постоянное место отдыха, привычки, способы времяпровождения.

Пока в Лиме переговорный процесс умышленно сводился на нет, в тренировочном лагере шла отработка вариантов штурма посольства. Как уже упоминалось, на скрытом от посторонних глаз отдаленном участке сельвы был выстроен в натуральную величину поэтажный макет резиденции. С утра и до позднего вечера командос врывались в «залы», «спальни», «коридоры», проделывали взрывчаткой проломы в стенах, спасали «заложников», атаковали «противника». Вариантов штурма было множество, вплоть до захвата здания путем высадки десанта с вертолетов.

Выбор остановили на наиболее простом варианте. Под здание резиденции прокопали 80-метровый подземный ход с несколькими разветвлениями под основные помещения первого этажа. Снабженные вентиляцией и электроосвещением, эти катакомбы были выполнены так, чтобы беспрепятственно доставить к зданию солдат-штурмовиков и все снаряжение, необходимое для операции.

Подземный ход стал ключом к началу операции, подготовка которой велась в условиях чрезвычайной секретности. О ней знали только сам президент и исполнители-командос. Переброска в Лиму батальона спецназа была произведена тоже в глубокой тайне, за два дня до операции. Ни иностранные разведки, ни любопытные журналисты не заметили перемещения военных или каких-либо особых приготовлений…

Как обычно, возле здания посольства находились военные патрули, некоторые корреспонденты вяло держали «объект» на прицеле своих телеобъективов, установленных на крышах соседних домов. А тем временем в земляных капонирах действовали саперы, закладывая взрывчатку; командос рассредоточивались по второстепенным туннелям. Группа захвата просидела в потайном тоннеле около двух суток…

22 апреля в 15 часов 17 минут президент Фухимори после 126 дней осады отдал приказ о начале операции «Чавин-де-Уантар». Расслабленные послеобеденным часом террористы играли на первом этаже главного зала в мини-футбол, кто-то «болел» за команды, кто-то смотрел телевизор. В 15.30 неожиданно пол под ними взлетел на воздух. Грохот взрыва послужил сигналом к атаке со стороны главного и бокового входов. Их тоже взорвали, и командос ворвались внутрь помещений.

Началась ожесточенная стрельба. Через 15 минут первые заложники побежали из здания. Солдаты сопровождали их, прикрывая собой от пуль. Через четверть часа оглушительной перестрелки вдруг наступила тишина. Один из самых драматических и второй по длительности кризис с заложниками (после захвата посольства США в Тегеране) закончился.

Лидер партизан РДТА Нестор Серпа Картолини и его 13 боевиков были уничтожены в ходе молниеносного боя. Один заложник, член Верховного суда Перу Карло Гисти, умер от ранения в артерию, полученного в ходе перекрестного огня. Кроме того, 25 узников посольства получили лёгкие ранения. Реальное сопротивление спецназовцам смогли оказать только двое террористов, которые в момент штурма не играли в футбол. В результате их ответного огня двое командос были убиты и семеро ранены. Все активные мероприятия по полному освобождению посольства заняли не более 40 минут.

Тем не менее, операция перуанской GOE-группы была признана блестящей. В числе освобожденных находились 19 крупных бизнесменов, два иностранных посла, два министра, пять высших офицеров вооруженных сил и брат президента Фухимори.

За 126 дней инцидента в японском дипломатическом представительстве в Лиме были аккредитованы более 1050 журналистов со всего мира. Хороший вид на резиденцию японского посла из арендуемого помещения стоил операторам около 1500 долларов. В окрестностях, где происходили описываемые события, было установлено 11 телефонных автоматов и 13 уличных туалетов. Из здания посольства за все время захвата вывезли 18 тонн всевозможных отходов и мусора, заложникам было доставлено для развлечений более 550 книг, 100 компакт-дисков, четыре гитары, 105 спортивных журналов…

Позднее в прессе правозащитники начали полемику о том, стоило ли идти на риск и подвергать опасности жизнь десятков людей, терять заложника и двух командос, не лучше ли было пойти на уступки? Второй вопрос, который волновал общественность, — следовало ли уничтожать всех террористов? Некоторые из них хотели сдаться в плен и просили о пощаде, но были расстреляны командос. Позже по такому же сценарию действовали и российские спецназовцы, когда штурмом брали театр на Дубровке…

Сам Серпа Картолини в момент штурма был безоружен: он играл в футбол. Но, как сказал один из командиров перуанского спецназа, руководивших освобождением заложников: «Во время таких операций пленных не берут».

Источник: tochka.net