О том, как МУР идет по следу
Предлагаемый нашим читателям сюжет вполне достоин места в ряду подвигов Шерлока Холмса. Но с поправкой на политическую действительность криминальной России.
Если бы Конан Дойль жил в современной России, ему не пришлось бы искать затейливые сюжеты для разгадки их изобретательным умом Шерлока Холмса. В нашей стране почти каждое второе звучное преступление скрывает сложный и запутанный смысл. Более того, начинается все с расследования очередного, ставшего обыденным в российской действительности убийства.
На первом этапе перед взором сыщиков возникают незначительные персонажи мальчиков и девочек, затем вырисовываются фигуры уже серьезные, и в конце концов расследование упирается, как говорится, в «портретные» имена. И… что делать дальше оперативникам, непонятно. Государство-то коррупционное. Да ведь никто это и не отрицает. Только почему-то забывают, что следы коррупции чаще всего окрашены кровью.
Поэтому, если кто-то из «элитной шеренги» оказывается под катком закона, его «богоизбранные соратники» безжалостно вычеркивают из своей свиты и на тусовках между собой стыдливо стараются не упоминать. А наедине, в тиши офисов лихорадочно ищут — не протянется ли коварный след к собственной персоне? И не придут ли завтра за ним самим?
В МУРе, где расследуются самые громкие и резонансные преступления, каждый сыщик равен по меткости мышления Шерлоку Холмсу, а вот политической интриги у Конан Дойля в его рассказах не было. Оно и понятно. В старой доброй Англии кому могло прийти в голову брать взятки, пятнать репутацию кровью и прятать наворованное в офшорах?
Мы сегодня расскажем читателям о таком типичном для нашего времени преступлении, раскрытом двумя молодыми Холмсами из МУРа — Олегом Галичем и Николаем Воробьевым. Впрочем, они уже знакомы нашим постоянным читателям по бандитской эпопее в Орехове-Борисове, где эти сыщики сыграли решающую роль в разгроме самой отъявленной группировки.
Почему мы упорно говорим о Шерлоке Холмсе? Потому что Галич и Воробьев постоянно действовали аналитическим методом расследования, характерным для рассказов Конан Дойля, и предлагаемый нашим читателям сюжет вполне достоин места в ряду подвигов Шерлока Холмса. Но с поправкой на политическую действительность криминальной России. И потому заранее просим прощения у читателей за то, что вынуждены скрывать некоторые действующие лица, правда, с заменой их собственных имен на вымышленные. Конечно, с обязательным оповещением о том читателей…
Итак, удобней устройтесь перед чтением, и вы не пожалеете о затраченном времени.
Еще одно обыкновенное убийство
Каждый день в Москве начинается с происшествия. И то декабрьское утро 2008 года было началом очередного рабочего дня в МУРе, когда дежурному поступило новое сообщение о трупе в машине, обнаруженной в глухом уголке столицы. Олег Галич и Николай Воробьев выехали на происшествие, еще не зная, какие события в скором времени захлестнут их с головой…
Машину марки «Мицубиси Голан» с телом застреленного человека нашли во дворе на
Сыщики сделали запрос и выяснили, что убитый — адвокат Сергей Николаевич Бирюков, сорока двух лет от роду. Машина принадлежала по праву собственности ему. Осмотр места происшествия показал: на убитом была глухо застегнутая куртка, без следов огнестрельных проникновений, повреждений от пуль не было и на корпусе машины. Машина казалась небрежно припаркованной, словно водитель торопился.
Значит, рассудили сыщики, убийство произошло скорее всего где-то в помещении, а тело привезли сюда. Почему именно сюда? Место здесь почти необитаемое. Обнаружить убитого в машине сразу не удастся. Кстати, Галич и Воробьев заодно еще сделали вывод, что водитель хорошо знал местность, подъезд сюда очень неудобный.
Век у нас модернизированный, и потому техника сегодня главный помощник. Телефон убитого зарегистрирован на его сына. Муровцы сразу же связались с родственниками погибшего адвоката. Его брат, бывший сотрудник УБОПа, как только ему стало известно о случившейся беде, сразу заказал детализацию переговоров Бирюкова в последние дни жизни. Из нее можно было сделать такой вывод: в роковой день он несколько раз созванивался с некой молодой особой, о которой пока сыщикам ничего не было известно. Сын Бирюкова говорил, что эта девица, то ли Ирина, то ли Марина, часто бывала у них в доме. Но парень был настолько убит горем и к тому же страдал эпилепсией, что толком от него добиться чего-либо существенного сразу сыщикам не удалось.
Правда, он сообщил, что отец встречался с этой особой с сентября. И сыщики, конечно же, взяли это на заметку. Еще одна деталь, которую запомнили муровцы. Девица эта сразу не понравилась сыну Бирюкова. Ну да, мужику сорок два, а девчонке восемнадцать, в дочки годится. Правда, адвокат много внимания уделял собственной персоне. Бегал, занимался лыжами, коньками, играл в гольф, выглядел моложе своих лет и, как догадались сыщики, относился к категории «мышиных жеребчиков», падких на молоденьких женщин.
Поэтому первая версия сыщиков — чисто бытовая, Бирюков — жертва чьей-то ревности. Но с другой стороны, связь с девицей продолжалась больше двух месяцев, девица приходила в дом к Бирюкову, как к себе, и за это время никто не интересовался их отношениями. Кстати, в лицо ее знал только сын Бирюкова.
В тот вечер адвокат после ее звонка неожиданно собрался и неизвестно куда отправился в позднее время, около 23 часов. Это было пятого декабря, в пятницу, нашли его убитым девятого. В первой деталировке был зафиксирован разговор Бирюкова с сыном 5 декабря, сын спрашивал отца, куда он пропал и когда будет дома, после этого связь прервалась, что послужило тревогой для сына и брата адвоката.
Когда сыщики получили свою детализацию из базовой инстанции, они четко проследили переговоры между убитым и девицей. Базовая инстанция установила, что все переговоры велись в одном районе. Сыщики по градусам отсчитали одну общую точку на местах переговоров, и у них получилось, что телефоны работали где-то в одном и том же квадрате. Приблизительно возле одного из домов на улице Первомайской.
Нужно было затратить много сил для прочесывания жилищного массива. Там стоят старые дома, много общежитий.
Сын Бирюкова понемногу приходил в себя и начал припоминать важные для сыщиков подробности. В частности, вспомнил, что настоящее имя девицы Оля, она часто в разговорах ссылалась на город Курск: «у нас в Курске», «а вот в Курске»…
Телефон ее после убийства Бирюкова замолк. Галич и Воробьев посоветовалась с начальником отдела МУРа Владленом Новиковым, и все пришли к дружному выводу — девица из приезжих и отрабатывать жилсектор надо в первую очередь на предмет проверки съемных квартир. Провели подробную детализацию телефона девицы за продолжительное время, и тут неожиданно выяснилось, что однажды она вставляла в трубку свою настоящую симку. Это удача. Теперь уточнить абонента не составило труда. Выяснилось: владелица номера — некая Заикина Ольга Сергеевна, жительница города Курчатова Курской области, 1990 года рождения.
Из Москвы в Курчатов пошла ориентировка, на месте провели установочные действия, и в МУР вскоре поступило сообщение от коллег из местной милиции. Заикина действительно проживала в Курчатове, отмечалась частыми отлучками в Москву, характер дерзкий и настойчивый. После 9 декабря вернулась из Москвы в Курчатов, нигде не показывалась, ведет себя тихо…
Железнодорожный детектив
С кем же дружила Ольга Заикина? Скорей всего с теми, с кем ездила в Москву. Возможно, среди ее друзей и надо искать убийцу?
Олег Галич запросил базу «магистраль», и вскоре муровцы узнали — в столицу из Курчатова Заикина приезжала в компании некого Макровского и еще Познышева. Были случаи, когда по каким-то причинам они вместе сдавали билеты в железнодорожную кассу. Запрашивать на них форму № 1 или нет? Курчатов — небольшой город, и привлекать внимание к своим действиям в МУРе не хотели. Достаточно, что курчатовские милиционеры прислали им копию формы № 1 на Заикину.
Сыщики рассчитали — 4 декабря она ночевала у Бирюкова,
Для уточнения окружения Заикиной пошарили по «одноклассникам», но это ничего не дало сыщикам. В Курчатове подключились к телефонным переговорам матери Заикиной, но и это никак не помогло москвичам. Тогда решили провести установочные действия по Макровскому и Познышеву, поскольку они все время мелькали рядом с ней.
Познышев — человек достаточно взрослый, 1967 года рождения, а Макровский, напротив, 1987 года, молодой паренек.
Отец Познышева — известный работник атомной промышленности, у него другая семья. Сын живет с матерью в Красногорском районе. Имел неприятности с законом, но в данном случае проверка показала — он не «при делах». И все-таки всю троицу поставили на сторожевой контроль, уделяя при этом особое внимание Макровскому.
В один из дней ожидание прервало сообщение: Макровский выехал из Курска в Москву транзитным севастопольским поездом.
Галич и Воробьев тут же отправились ко времени прибытия состава.
Поезд подходил к перрону. Галич и Воробьев распределили между собой роли. Воробьев оставался среди встречающих и наблюдал за каждым, кто мог спрыгнуть с подножки медленно приближающегося вагона. Олег Галич на ходу поднялся на площадку и быстро объяснил проводнице ситуацию. Он встал рядом с ней, делая вид, что вглядывается в глубь плацкартного вагона, отыскивая знакомого. Когда на перрон спустились двое молоденьких парней, проводница указала на них Галичу. Но проблема заключалась в том, что в лицо Макровского сыщики не знали. Пришлось идти за ними следом. Уже в метро Галич сказал Воробьеву:
— Макровский тот, кто поедет по измайловской ветке. Веди его до адреса. Может быть, адрес и будет местом убийства. Я к Первомайской подъеду на машине!
Догадка Галича оказалась верной. В метро парни распрощались, и один из них сел на поезд, следующий в направлении Измайлова.
Пока Галич, преодолевая пробки, мчался в сторону Первомайской, парень и Воробьев прибыли туда раньше. (Еще одно доказательство превосходства метро перед автомобилем в современной Москве.) У метро парня поджидал голубой «Форд Фокус». Парень нырнул в салон и начал что-то бурно обсуждать с водителем.
Сыщик остановил азербайджанца-частника, и его «Жигули» встали за «Фордиком». В это время наконец-то появилось авто, за рулем которого находился Олег Галич. Воробьев быстро пересел к нему в машину, и тут, как по заказу, «Форд» тронулся с места. «Форд», за ним и машина сыщиков подъехали к
Макровский с незнакомцем вышли из машины, заглянули в небольшой продовольственный магазинчик и через короткое время с покупками вошли в подъезд. Установить номер квартиры, куда направились прибывшие, для муровцев было уже делом техники. Теперь они знали адрес, так или иначе имевший отношение к подозреваемым в убийстве адвоката. Но вот вопрос, который не давал покоя сыщикам: кто же этот новый человек, что появился у них в поле зрения, и имеет ли он отношение к расследуемой истории?
«Черный полковник»
Сыщики прежде всего проверили по базе данных, кому принадлежал голубой «Форд Фокус»? Оказалось, он зарегистрирован на некого Максимова 1936 года рождения. То есть явно это не тот молодой человек, которого сыщики видели за рулем машины.
Проверили номер иномарки по картотеке административно-правовых нарушений, и тут оказалось, что эту машину задерживали инспекторы ГИБДД с водителем по имени Корнус.
Мирослав Корнус, уроженец Западной Украины, 1962 года рождения, зарегистрирован в Ивановской области. Так у сыщиков появились еще два человека, требующих изучения, — Корнус и Максимов. Между двумя этими людьми существовала безусловная связь. Это подтверждала и информация по административной практике о том, что Корнус задерживался инспекторами ГИБДД еще за нарушение и на «семерке», которая также была зарегистрирована на того же непонятного Максимова. Запрос на Мирослава Корнуса ничего интересного муровцам не принес. Как и первые установочные данные на Максимова.
Но сыщики и не тратили время на всех, кто попадался на пути поиска. Пока поиск замыкался на Макровском, самой близкой личности рядом с Заикиной. Остальные изучаемые люди представляли интерес для расследователей только как его связи. Детализация телефонных разговоров мобильника Заикиной все время показывала созвоны с одним номером. Причем этот номер часто оказывался рядом с местожительством Бирюкова, когда там бывала Ольга.
Когда сыщики установили, что говорящая трубка принадлежит Макровскому, они все усилия направили на его разработку. Тем более что телефон Макровского замолк в ночь убийства так же, как телефон Заикиной. Сыщиков сбил с толку еще один звонок, на этот раз на мобильник самого Бирюкова. Кто-то позвонил ему около полуночи, и он ответил: «Говорить не могу, я на важной встрече». Это был последний созвон с его трубкой, как потом вычислили сыщики, через пять минут после звонка адвоката не стало. Но сомнение было посеяно. Сын уверял, что адвокат отправился на свидание к Заикиной, а он сам убеждал кого-то, что у него важная встреча.
Прояснить ситуацию теперь могли только участники драмы. Но Макров ский ускользнул от наблюдения. Сыщики выставлялись на вокзале, а он вернулся в Курчатов на автобусе. Правда, вскоре его симка забилась по адресу проживания. И тогда в Курчатов выехал московский сыщик Косых. Вместе с курчатовскими милиционерами он и провел задержание Заикиной и Макровского. Она торговала на рынке носильными вещами, ее и «приняли» прямо за прилавком.
Макровский словно почувствовал недоброе. Он надел глухие наушники и делал вид, что не слышит, что ему стучат в дверь. Пришлось врываться, чтобы задержать…
Обоих привезли в Москву, и они сознались в участии убийства Бирюкова.
Если читатель считает, что здесь можно поставить точку, он заблуждается. Если бы вся история свелась к банальному раскрытию рядового московского убийства, мы не осмелились бы занимать внимание и время наших уважаемых читателей. С этого места как раз и начинается все главное.
Признание этой парочки было стандартным. Макровский якобы задолжал кому-то деньги и искал способ расплатиться. В это время ему подвернулся с предложением неплохого заработка знакомый — Мирослав Корнус. Дело заключалось в том, что одному «папику» надо было подсунуть молодую девчонку, заманить его в укромное место и там прикончить. Обычная российская заварушка, каких не перечесть.
Выбор Ольги Заикиной на роль подсадной утки оказался на редкость удачным. Девчонка отличалась наглостью и настырностью. Она начала звонить Бирюкову в начале сентября с признаниями в горячих чувствах. Однажды увидев адвоката, потеряла сон и покой и с тех пор живет только одной мечтой о близости. Растерянный Бирюков даже жаловался сыну: «Черт знает что! Откуда эта особа знает наш номер телефона?»
Проверяя Корнуса, муровские сыщики по детализации его телефона потом узнали, что он несколько раз проверял мобильник адвоката, эти звонки как раз предшествовали «штурму Заикиной». Начиная атаку на «папика», Заикина имела уже все его реквизиты. Ее настойчивые звонки и просьбы становились привычными, и когда однажды Бирюков не устоял перед любопытством и дал согласие на встречу, она буквально возникла у порога его квартиры.
Однако адвокат долго сохранял осторожность и сопротивлялся неожиданному соблазну. Заикиной потребовался целый месяц, чтобы заставить его побороть недоверие и заманить в постель. И когда у них начался медовый период, обалдевший от свалившегося счастья Бирюков потерял голову и даже сделал Заикиной предложение…
Есть «женщины-шпионки» в русских селениях, куда там до них профессионалкам типа Анны Чапман!
Плод созрел. Теперь можно было приступить к реализации проекта. Но встал вопрос: где и как удобно это делать? У Заикиной какие-то знакомые в Бутове. У них она иногда останавливалась, приезжая в Москву. Первый план был застрелить Бирюкова там, в Бутове. Но что-то не заладилось. И план пришлось поменять. Тогда вот и появилась эта непонятная квартира на Первомайской. 5 декабря 2008 года она позвонила своему возлюбленному и пригласила его приехать к ней посмотреть, как она устроилась в столице. Он охотно отозвался, правда, долго ездил по незнакомому району, созвонился с ней, она подошла к станции метро «Первомайская», села в его машину, и так они прибыли к месту казни. Макровский уже поджидал неподалеку.
Заикина осторожно оставила входную дверь чуть-чуть открытой, и направилась в ванную комнату. В это время в квартире возник Макровский и произвел в остолбеневшего адвоката несколько выстрелов. Все закончилось мгновенно.
Потом они отзвонили Корнусу, задание выполнено, и он тоже появился в этой квартире. Тело закатали в ковер. Дождались часа ночи, когда улица пустынна, посадили мертвеца на заднее сиденье его «Мицубиси Голана» и отвезли на Парковую улицу, в самый чертов угол. За рулем был Корнус.
Но события уже начали свой независимый отсчет. Как раз в это время мужчина подобрал документы убитого с внешней стороны кольцевой дороги, между съездами на Ярославское и Щелковское шоссе. И передал их в милицию. А встревоженные брат Бирюкова и сын подали заявления на розыск…
Милиция выехала на место найденных документов для осмотра места и обнаружила борсетку адвоката. Маховик розыска начал раскручиваться…
Между тем убийцы, прежде чем ехать с трупом на Парковую, отвезли Заикину в ночной клуб, где она и ожидала, пока за ней на «Форде Фокусе» не приехали Корнус и Макровский. Корнус отвез курчатовскую парочку в далекий отель «Лазурный», на самом краю Московской области, там они находились, пока Корнус решал вопросы в Москве, затем на этой же машине он доставил наконец-то Макровского и Заикину в Курчатов.
Показаний Макровского и Заикиной было достаточно, чтобы теперь вплотную заняться Корнусом. Сыщики выехали в Ивановскую область, где он был зарегистрирован. И тут выяснилось, что паспорт Корнусу выдан неправомерно. По положению, если человек, прибывший в Россию, был ее уроженцем и имел регистрацию в стране до 6 февраля 1993 года, он получает гражданство автоматически. Если не так, следует определенная юридическая процедура.
Но паспортные столы, избегая лишней волокиты, не всегда выполняют это правило и выдают паспорта в обход положению. Муровцы дали местным коллегам телефон Корнуса, ему сообщили о недоразумении с паспортом и попросили приехать для замены документа. Корнус обещал приехать. Муровцы было выдвинулись для его задержания, но… Корнус так и не показался.
Из Ивановской области позвонили начальнику отдела МУРа Новикову только спустя некоторое время: «Приезжайте, Корнус здесь, мы его задержали».
В Москве Корнус занял «глухую стойку» — ни одного слова. Очные ставки с Заикиной и Макровским ни к чему не привели. Корнус «в отказе».
— Где машина, на которой ты вез своих дружков в Курчатов?
— Продал.
— Продал «Форд Фокус», который записан на Максимова?
— Да. По согласованию.
— Как ты сумел?
В ответ молчание.
И вскоре Галичу звонит следователь Александр Ульянов:
— На «Форде Фокусе» задержан правонарушитель в Восточном округе. Угадай, кто он?
— Не знаю.
— Сын полковника милиции из департамента уголовного розыска МВД РФ Дмитрия Максимова! На этого полковника как раз и зарегистрирован «Форд Фокус»!
— !!!
Таинственная квартира
Полковника Максимова вызвали к следователю. Он там пробыл несколько часов. Когда за посетителем закрылась дверь, следователь снял трубку телефона:
— Олег, срочно приезжай, не пожалеешь!
Таким возбужденным Галич следователя еще не видел.
Это было что-то. Максимов рассказывал необыкновенные вещи. По его повествованию можно было бы снять увлекательный многосерийный фильм. Оказывается, у Корнуса есть брат, выпускник Рязанского учебного заведения ВДВ по классу разведки. Старший Корнус был вроде как агентом у Максимова. Вместе они выполняли непостижимые задания, внедрялись в штаб Басаева, вытаскивали из плена высокопоставленных лиц, устанавливали каналы связи с внешними руководителями боевиков, выявляли чеченских агентов в российских бандах. Все это продолжалось до тех пор, пока Корнус-старший не спился, и его уволили, теперь он у матери на Украине. А жаль, ведь настоящий народный герой…
— Вызови Максимова к себе, Олег, — закончил следователь, — наслушаешься персидских сказок по горло…
Галич пригласил Максимова на Петровку, и гость обрушил на оперативника каскад сенсаций. Зная, что Олег Галич один из главных разработчиков ореховской группировки, Максимов уверенно говорил о своих агентах в банде и как его информацию тайно использовали муровские опера, даже не подозревая, кому они обязаны успешными раскрытиями. Старший Корнус — это штатный агент, который внедрялся в ореховскую банду (то, что Корнус старший когда-то действительно состоял в картотеке штатной агентуры, потом подтвердила муровская проверка, только фамилию Максимова нигде рядом с ним не обнаружили).
Стараясь удержать серьезный тон и не расхохотаться, Олег Галич терпеливо ждал удобного момента. Когда словоизвержение иссякло, он спросил Максимова, откуда тот знает Корнуса-младшего и что их между собой связывает?
Да, ответил Максимов, я знаю, что Мирослав сейчас у вас, его мать просила посмотреть меня за сыном. Но он способный малый и выполнял кое-какие мои поручения.
И тогда Олег стал выяснять, что известно Максимову о квартире на Первомайской? Эта квартира была у сыщиков, как соринка в глазу. По данным ЕИРЦ, ее хозяйкой числилась какая-то Исаева. Договор купли-продажи квартиры оформлен правильно. Но реального человека, владелицы жилплощади, нет нигде. Искали по маршрутам передвижения, запрашивали базу «магистраль», пытались проверять даже на пересечение границы России… Перешерстили архивные данные старых домовых книг по Первомайской улице, нигде Исаева 1947 года рождения не отмечена. Даже запросы в загсы Москвы и Московской области не принесли результата. Никакой Исаевой обнаружить так и не удалось.
И тогда Галич догадался: наверное, квартира конспиративная. О чем поспешил сказать следователю Ульянову и начальнику отдела Новикову. Оба с догадкой Галича согласились. Еще до задержания Корнуса на этой квартире провели обыск. Сыщиков там удивила идеальная чистота. В квартире недавно провели ремонт, но все-таки под новым паркетным покрытием эксперты обнаружили обильные следы крови. Группа ее совпала с группой крови погибшего адвоката. Квартира была пустой — ни чашки, ни ложки. На стене одиноко висела какая-то куртка. Но посредине комнаты стоял журнальный столик. И на нем лежали отпечатанные документы службы безопасности довольно крупного российского банка. Документы типа объективок на женщину и мужчину.
Номера машин, банковские счета, адреса и т. д. Галич и Ульянов переглянулись. На халатность не похоже. Впечатление такое, что сыщиков здесь ждали, и подсказка предназначалась именно им… Кто-то невидимый, побывавший здесь до обыска, позаботился навести следствие на след, только вот на какой?
Во всяком случае этот невидимка понимал, что сыщики обязательно заинтересуются делами банка. И затеял с ними оперативную игру. Профессионал?
А изучение банка показало, что покойный Бирюков был хорошо знаком с работниками банка и его управляющим В. Банк готовился приступить к возведению нового офиса в Северо-Западном округе, в месте, весьма лакомом для любой строительной компании. Вообще для строительства там требуется специальное распоряжение. Но банк якобы имел соответствующий документ, который находился в специальном архиве.
Как раз на это место «положила глаз» известная строительная компания из холдинга «ИНТЕКО». И банку срочно понадобилось раздобыть тот самый заветный документ. За это дело и взялся Бирюков, который, не долго думая, просто подделал бумагу. Что позволило адвокату положить в карман 180 тысяч долларов, выданных В. «для решения вопроса в спецхране».
Когда оказалось, что представленная Бирюковым бумага недействительна, в банке потребовали от него вернуть деньги или каким-то образом все же решить проблему. И Бирюков стал прятаться от звонков из банка.
Сыщики тщательно проработали версию банка и его управляющего В., но ничего, что могло указать на участие сотрудников банка в убийстве адвоката, не нашли. И в самом деле, стал бы подвергать себя репутационному риску В. из-за каких-то 180 тысяч долларов, если оборот банковских активов — это миллионы долларов. Кстати, сыщики выяснили, что В. и раньше попадал на удочку мошенникам и они его раскошеливали на куда большие суммы… К тому же муровцам от В. поступило заявление об угрозах в его адрес, и они были вынуждены попутно выяснять еще и такой факт… Отсчитывали автоматную будку где-то в Ясеневе.
То есть получалось, что таинственный доброжелатель решил помочь следствию и подсказать, где сыщикам надо искать истинного заказчика убийства? Вроде бы все выглядело правдоподобно. Кроме одного, явной нарочитости этой подсказки. Кто-то хотел перевести стрелку движения следствия на путь, ведущий в тупик…
Так вот, кто этот неведомый «доброжелатель»? И не был ли этим подсказчиком как раз Максимов? Конечно, Максимов, сотрудник Депура МВД, вполне мог иметь отношение к конспиративным объектам оперативного назначения. И Галич неожиданно спросил Максимова:
— Ты был на квартире по Первомайской улице?
— Однажды был.
— Что там делал?
— Мне позвонил неизвестный и сообщил, что у него важные сведения. По телефону говорить не может, назвал адрес этой квартиры. Я приехал, дверь приоткрыта. Сел, жду. Никто не появился. На столе лежит глянцевый проспект поведения туристов за рубежом. Открываю, а там рекомендации разведчикам ГРУ! Я ушел, а потом думаю, ведь на глянце остались мои отпечатки пальцев!
— А В. знаешь?
— Конечно. По работе приходилось с ним встречаться.
Опять проблема?
Бесполезные разговоры с Максимовым велись до тех пор, пока не начал «распрягаться» Корнус. Он признал, что получил задание расправы над Бирюковым от Максимова, после убийства встречался с Максимовым в Новогирееве и отдал ему пистолет, который «работал» на преступлении (это, кстати, сыщики закрепили следственным экспериментом). Максимов был недоволен, что местом расстрела убийцы выбрали конспиративную квартиру, хотя, как установили Галич и Воробьев, подготовка к преступлению велась именно в этом месте.
По предположению Корнуса все начиналось от банка. Об этом ему между делом как-то говорил Максимов. Детализация переговоров показала сыщикам — с банком и в самом деле созванивались как Бирюков, так и Корнус. Причем Корнус иногда выполнял небольшие поручения по просьбе банка.
Учитывая особый статус Максимова, им всерьез занялось ФСБ. К защите привлекли известных адвокатов. Хотели даже обратиться к знаменитому защитнику Добровинскому. Корнус сразу же стал отказываться от своих показаний. А в МУРе появилась еще одна «деза» — известных адвокатов якобы оплачивает все тот же банк. То есть кто-то продолжал наводить тень на плетень. Больше того, получалось, что Максимов привлекал адвокатов за деньги, выданные ему для этой цели В. Иными словами, В. и есть то самое заинтересованное лицо, на котором следствие должно было бы окончательно остановиться и поставить точку в истории, похожей на лабиринт вопросов.
Но Галич проверил эту информацию, она оказалась ложной. Банк ничего адвокатам не платил, и вскоре они отказались от участия в процессе. Вместо них защиту повели совершенно другие люди. Однако у сыщиков осталось ощущение того, что кто-то неизвестный тщательно наблюдает за происходящим и изо всех сил старается запутать следствие, все время подсовывая ему тему банка. И в частности управляющего В.
Во время обыска у Корнуса сыщики обратили внимание на фотографию необычной квартиры с шикарным интерьером, где были сняты Корнус и его девушка. На вопрос, чья это квартира, Корнус нехотя пояснил: «Просили временно охранять, что я и делал». Это малозначимый эпизод так бы и остался в стороне, если бы во время суда не произошло нечто непредвиденное. Во время последнего слова Корнус вдруг во всеуслышание объявил: «Та квартира, где я с моей подругой на снимке, принадлежит вице-президенту ИНТЕКО!»
Сыщики в зале были поражены. Никто ведь его за язык не тянул. Да и вообще после встречи с адвокатами Корнус замолк. Значит, из каких-то лишь ему понятных соображений Корнус указывает муровцам на новый след в этой запутанной истории.
Конечно, настоящую истину знает только один человек — и это Максимов. Но он в твердой стойке и до сих пор откровенничать не собирается.
Между тем суд приговорил всех участников этой знаменательной детективной эпопеи к внушительным срокам наказания. Дмитрия Максимова к 18 годам лишения свободы в колонии строгого режима, Мирослава Корнуса к 16 годам лишения свободы в колонии строгого режима, Максима Макровского к 17 годам лишения свободы в колонии строгого режима, а Ольгу Заикину к 13 годам лишения свободы в колонии общего режима. Суд вынес веский приговор, но интрига осталась, и сыщикам еще предстоит распутать ее до конца.
Поэтому пока мы ставим не точку, а только многоточие…
Автор: Эрик Котляр, Москва, Московская правда
Tweet
