“Усмирение Венгрии”. За что Россию прозвали жандармом Европы
170 лет назад потерпела поражение борьба венгров за независимость от австрийской монархии. Главную роль в этом сыграло военное вмешательство России.
Венгрия – единственное восточноевропейское государство (не считая Польши, которая 124 года вообще была разделена между соседями и оккупирована), где русские войска “наводили порядок” два раза, отмечает Би-Би-Си.
Действия СССР в 1956 году были по-своему логичны: Москва считала Восточную Европу своей собственностью по праву победителя. Как заявил Леонид Брежнев “ревизионистским” лидерам Чехословакии: “Границы территорий, которые во время войны освободил советский солдат, – это наши границы!”
Интервенция 1849 года не принесла России ни территориальных приобретений, ни иных выгод, зато настроила против нее все тогдашнее мировое сообщество.
Николай I не догадался назвать свои действия братской интернациональной помощью. Кампания официально именовалась “усмирением Венгрии”.
Именно тогда Россия получила прозвище “жандарм Европы”. Причем, по некоторым данным, определение пустил в оборот сам Николай – он этим гордился.
О полузабытом в России, но памятном венграм событии поговорили ведущий научный сотрудник Института славяноведения РАН, член комиссии историков России и Венгрии Александр Стыкалин и обозреватель Русской службы Би-би-си Артем Кречетников.
Би-би-си: Давайте для начала вспомним, что, собственно, случилось.
Александр Стыкалин: Ветер перемен, как всегда бывало в XIX веке, подул из Парижа. 24 февраля 1848 года там свергли короля Луи-Филиппа. Спустя неделю будущий лидер венгерского восстания Лайош Кошут произнес в Государственном собрании историческую речь, потребовав автономии от Австрии, правительства, ответственного перед парламентом, и либеральных реформ.
Би-би-си: Австрийский император Фердинанд сперва вроде бы склонялся к компромиссу: 18 марта расширил права венгерского парламента, который сформировал кабинет во главе с умеренным либералом Баттяни и принял ряд реформ. Почему дальше события пошли по радикальному сценарию?
А.С.: Во-первых, Хорватия, которая согласно административно-территориальному делению империи считалась частью Венгрии, заявила о выходе из нее и потребовала прямого правления из Вены. Император, вероятно, решил, что на этом можно сыграть, и с уступками он поторопился.
Со своей стороны, венгерское правительство 7 мая декретировало создание собственной армии, что для империи было совершенно неприемлемо.
31 августа монарх распустил венгерский парламент и объявил все его прежние решения не имеющими силы. Парламент отказался распускаться и передал исполнительную власть Комитету обороны во главе с Кошутом. Назначенный чрезвычайным губернатором генерал фон Ламберг был схвачен толпой и повешен на мосту через Дунай.
В октябре начались боевые действия.
Венгерская армия насчитывала 170 тысяч человек при 400 орудиях. Австрийское командование смогло направить на фронт 80 тысяч человек и 250 пушек.
В начале декабря вспыхнуло восстание уже в Вене. Император Фердинанд отрекся от престола в пользу племянника Франца-Иосифа, правившего впоследствии 68 лет.
Сначала венгры едва не взяли Вену, но к весне 1849 года обстановка стабилизировалась.
Би-би-си: И тут вмешалась Россия...
А.С.: 21 апреля (9 апреля по старому стилю) 1849 года австрийское правительство обратилось к Петербургу с просьбой о военной помощи. 8 мая (26 апреля) Николай I издал манифест “О движении армий наших для содействия императору Австрийскому на потушение мятежа в Венгрии и Трансильвании”. 16 мая Николай I и Франц-Иосиф встретились в Варшаве и решили практические вопросы.
В Венгрию вступил 120-тысячный экспедиционный корпус под командованием первого военного авторитета Российской империи, фельдмаршала Ивана Паскевича, ранее удостоенного за победы над Персией и Турцией титула графа Эриванского, а за подавление Польского восстания 1831 года – светлейшего князя Варшавского.
С учетом частей, находившихся в резерве, некоторые авторы говорят о 170-тысячной и даже 200-тысячной армии.
24 июля венгры потеряли Пешт и Буду (тогда это были два разных города), а 13 августа их основные силы капитулировали неподалеку от селения Вилагош.
Би-би-си: Николай I напутствовалПаскевича кратко и энергично: “Не щадить каналий!“– но тот впоследствии писал, что выиграл не баталиями, а маневрами.
А.С.: Командующий избегал крупных сражений и массового пролития крови. Его войска по большей части прикрывали тылы и коммуникации австрийцев и давили на противника фактом своего присутствия. Пленных русские не обижали: они передавали их австрийцам, а уж те вешали и расстреливали.
Би-би-си: Потери составили около 24 тысяч человек у венгров, 16600 у австрийцев, у русских – 708 человек убитыми, 2447 ранеными и 10885 умершими от болезней. От каких болезней за три теплых месяца скончался практически каждый десятый участник похода?
А.С.: Причиной послужила эпидемия холеры: заболели 85387 человек. Санитарные потери погибшими и пострадавшими превысили боевые в 28 раз.
Би-би-си: А что там была за история с капитаном Гусевым?
А.С.: К 100-летию “усмирения” венгерский коминтерновец Бела Иллеш, вернувшийся на родину офицером Советской армии, опубликовал статью о якобы найденных им перед войной в архиве Минска документах по делу капитана Алексея Гусева, расстрелянного в мае 1849 года за отказ участвовать в походе.
В социалистической Венгрии “капитан Гусев” стал символом дружбы народов и солидарности трудящихся. О нем писали в школьных учебниках, одна из улиц Будапешта до 1990 года носила его имя.
Никакого капитана Гусева в реальности не было. Помимо многочисленных фактов дезертирства солдат имели место несколько случаев “идейного” перехода офицеров русской армии на сторону революционной Венгрии, однако перешедшие были этническими поляками.
Примечательна реакция руководства СССР: оно не стало ни пропагандировать историю о Гусеве, вроде бы выигрышную с позиций пролетарского интернационализма, ни опровергать ее, а просто отказало венгерским ученым в доступе к архивам для дальнейших изысканий.
Би-би-си: Так можно ли утверждать, что исход войны всецело определило российское вмешательство, и, не будь его, Венгрия обрела бы независимость?
А.С.: Именно подключение русской армии, перед которой, при осознании неравенства сил, сложило оружие революционное войско генерала Артура Гёргея, спасло дом Габсбургов от военной катастрофы.
Первоначально в Вене рассчитывали на вспомогательную роль российской армии. “Австрийцы объявляют, что мы должны постоянно находиться в резерве, а драться впереди должны они, мы только помогаем”, – писал в мемуарах участник кампании штабной полковник Александр Баумгартен.
В дальнейшем ставку на русскую армию пришлось заметно усилить.
“Наша армия одним своим появлением на театре войны решила участь Венгрии. У венгерцев, очевидно, как говорится, опустились руки”, – писал участник похода, штабной офицер, впоследствии генерал-лейтенант Михаил Лихутин.
“С момента вмешательства России борьба венгров за независимость была делом конченым”, – указывал автор написанной в эмиграции в 1930-х годах 4-томной “Истории русской армии” Антон Керсновский.
Демонстрация всему миру решающей роли русского оружия была позорна для Габсбургов. То, что генерал Гёргей демонстративно капитулировал перед русскими войском, а не перед армией своего императора, вызвало в Вене немалое озлобление, скорее всего сказавшееся на трагической судьбе плененного венгерского генералитета.
Вот на вопрос, обрела бы Венгрия независимость, нельзя ответить определенно. Скорее, нет.
Не только в Петербурге, но также в Лондоне и Париже (заметьте: республиканском Париже) не проявили никакой готовности к признанию правительства Кошута, декларировавшего в апреле 1849 года полный разрыв с Габсбургами.
Австрийская империя воспринималась как “европейская необходимость”, гарант стабильности в Дунайско-Карпатском регионе – преддверии Балкан, еще контролируемых ослабевающими османами.
В случае успеха венгерского национального движения Париж и Лондон, несомненно, оказали бы сильное давление в пользу отстранения непримиримого Кошута и компромисса с Веной.
Именно такой сценарий и был реализован в 1867 году, когда еще более ослабевшая Австрийская империя, утратившая северные итальянские земли и вытесненная Бисмарком из процесса объединения Германии, пошла на компромисс с венгерским движением.
Со своей стороны, его новый харизматический лидер Ференц Деак отказался от борьбы за полную независимость, а граф Дюла Андраши, в 1849 году заочно приговоренный в Австрии к смертной казни, в 1871 году стал ее министром иностранных дел.
Би-би-си: В 1956 году СССР боролся за свою сферу влияния. А что получила Россия в 1849-м?
А.С.: Никакого возвеличения России в глазах европейского общественного мнения не произошло, и никакого политического выигрыша Российская империя не получила.
Среди русских офицеров во время похода была популярна идея провозгласить королем Венгрии кого-то из великих князей. Но при дворе, насколько известно, она никогда всерьез не рассматривалась. Начальная фраза рапорта Паскевича царю по завершении кампании “Венгрия у ног Вашего Величества” осталась фигурой речи.
Би-би-си: Россия не приобрела не только территорий, но и геополитических или экономических выгод. Никто, включая спасенных Габсбургов, не испытывал к ней благодарности. Для общественности она сделалась “жандармом”, а у политиков сформировалось устойчивое мнение, что Петербург слишком много на себя берет.
Генерал Лихутин видел смысл кампании в поддержке славян Австрийской империи против “мадьяр, угнетавших их 1000 лет”. Некоторые современные российские историки, например, Владилен Виноградов и Чилла Желицки, также склонны возлагать ответственность за поражение венгерской революции на самих венгров, которые, требуя независимости для себя, игнорировали национальные чаяния хорватов, словаков, закарпатских русинов и трансильванских румын.
А.С.:Теория панславизма приобрела большое влияние в России лет через двадцать. Мнение о панславизме как главном мотиве российского вмешательства в Венгрии, которое разделял, в частности, Карл Маркс, не находит подтверждения в документах.
Я убежден, что для Николая I речь шла не о защите родственных по языку или вере народов, а о монархической солидарности и поддержании устоев. Венгерская революция была воспринята в Петербурге как составная часть всеевропейского заговора против существующего миропорядка.
Би-би-си: Лицейский однокашник Пушкина Модест Корф утверждал в воспоминаниях со ссылкой на свидетелей, что Николай I, узнав о перевороте в Париже на балу, вскричал: “Седлайте коней, господа!“. А затем выпустил манифест, кончавшийся словами: “Трепещите, языцы, и покоряйтесь, ибо с нами Бог!”
“Никогда, никогда не могу я признать того, что случилось во Франции!”- эмоционально восклицал он.
А когда революция перекинулась из Франции в Германию, он ни с того ни с сего набросился на камердинера своей жены, немца по национальности: “Гёте! Эта ваша гнусная философия, ваш гнусный Гёте, ни во что не верующий – вот причина несчастий Германии! Шиллер, Гёте и подобные подлецы, которые подготовили теперешнюю кутерьму!“
“Повсюду вокруг него [Николая I] в Европе под веянием новых идей зарождался новый мир, но этот мир индивидуальной свободы и свободного индивидуализма представлялся ему во всех своих проявлениях лишь преступной и чудовищной ересью, которую он был призван побороть, искоренить во что бы то ни стало”, – вспоминала фрейлина Анна Тютчева.
А.С.: Отношение Николая I к либерализму сомнений не вызывает. “Чему там учиться? Наше несовершенство во многом лучше их совершенства!” – говаривал он.
Однако документы показывают немалые колебания царского двора в вопросе о военном вмешательстве.
27 (15) марта 1848 года, после обнародования манифеста “трепещите, языцы”, царь написал Паскевичу, занимавшему должность наместника пограничного с Европой Царства Польского: “Вчера я издал манифест свой, он указывает всем, и нашим, и врагам, что я хочу, не трогая других, но и не дозволяя трогать себя; в этом вся моя задача”.
На следующий день последовало подтверждение: “Итак, мы должны оставаться в оборонительном состоянии, обращая самое бдительное внимание на собственный край, дабы все попытки дома укрощать в самом начале”.
Всего за месяц до вторжения, 13 (1) апреля 1849 года, он писал Паскевичу: “Австрийцы, не сладив сами, хотят теперь чужими руками жар загребать; оно легко и приятно, но я того не хочу”.
“Государь признает неудобным вооруженное с нашей стороны вмешательство во внутренние дела Австрии”, – писал военный министр Александр Чернышев командующему российским корпусом в Молдавии и Валахии генералу Лидерсу 31 декабря 1848 года.
“Эта возможность подверглась со стороны Государя серьезному изучению”, – дипломатично сообщал министр иностранных дел Карл Нессельроде российскому послу в Вене Павлу Медему.
Одной из причин могла быть экономическая ситуация. В 1848 году страну поразили засуха, массовые пожары и эпидемия холеры. Бюджет 1848 года был сведен с дефицитом в 32 миллиона рублей. “Не знаю, право, как вывернуться из сметы! Ужасно. Надо везде беречь копейку, везде обрезывать, что только можно и изворачиваться одним необходимым”, – делился император с Паскевичем 7 августа 1848 года.
Венгерский поход обошелся России в 47,5 млн рублей.
Би-би-си: Как вспоминал генерал Дмитрий Остен-Сакен, царь однажды сказал ему: “То, что сделал я с Венгрией, ожидает всю Европу”.Блеф? Головокружение от успехов? Или реальная угроза?
А.С.: Легкая победа могла вскружить голову даже такому опытному политику, каким, несомненно, был Николай. Однако ненадолго. Объективный потенциал России показала Крымская война, разразившаяся через четыре года.
Би-би-си: В Европе к этим разговорам отнеслись серьезно, результатом чего во многом и стала та самая война. “Я полагаю, что если бы эта варварская нация, враждебная всякому прогрессу, утвердилась в сердце Европы, это было бы величайшим бедствием для рода человеческого”, – заявил в парламенте 19 июня 1854 года ветеран британской политики лорд Линдхерст.
А как к венгерскому походу отнеслись в России?
А.С.: Точку зрения государственников выразил упомянутый выше Михаил Лихутин: “Великодушная помощь Австрии не спасла ли цивилизацию Европы и не сохранила ли правильный ход судеб России?”
Николай I учредил медаль “За усмирение Венгрии и Трансильвании”, которой были награждены все участники похода. 28 полков получили серебряные трубы или георгиевские знамена. Поскольку Паскевич уже имел все мыслимые чины, ордена и титулы, ему было предоставлено право на воинские почести, полагавшиеся императору. Кроме него, такого отличия удостаивался только Суворов.
В устах русской интеллигенции, как свидетельствовал в автобиографическом романе “Детство Тёмы” писатель Николай Гарин-Михайловский, слова “венгерский герой” звучали оскорблением.
Среди офицеров были широко распространены антипатия к австрийцам и уважение к венграм как достойному противнику.
“Цель войны была нам чужда. Союзники наши, австрийцы, были нам противны”, – вспоминал генерал Николай Исаков.
Возмущение, в том числе при дворе, вызвала казнь австрийцами примерно 140 венгров, в том числе 13 генералов, так называемых “арадских мучеников”, и умеренного либерала Лайоша Баттяни.
Би-би-си: В России те события почти забыты. А помнят ли венгры?
А.С.: При всех сменявших друг друга режимах они считали события 1849 года ничем не оправданной безнравственной агрессией, только в коммунистическую эпоху винили не Россию, а “реакционный царизм”. Лайош Кошут и идеолог восстания поэт Шандор Петефи были и остаются самыми почитаемыми национальными героями.
“Венгрия не позабудет 1849 года и постарается отомстить России”, – писал в мемуарах офицер Александр Верниковский.
Би-би-си: Участник Первой мировой войны, историк Антон Керсновский указывал, что венгерские национальные части сражались против русских с особенной яростью. А во Второй мировой войне Венгрия стала самым боеспособным и стойким союзником Германии.
А.С.: Символика 1848-1849 годов играла важнейшую роль во время Венгерского восстания 1956 года. Перезахоронение главной жертвы режима Ракоши Ласло Райка состоялось 6 октября, в день казни “арадских мучеников”.
Лозунги студенческой демонстрации 23 октября под заголовком “16 пунктов” были прямой отсылкой к “12 пунктам”, с которыми молодежь Пешта выступила 15 марта 1848 года. Одна из революционных газет так и называлась – “15 марта”. Правительство Имре Надя одобрило использование Национальной гвардией воинских званий и знаков отличия 1848 года.
В коммунистической Венгрии день начала восстания 1849 года, 15 марта, официально не отмечался, но ежегодные оппозиционные акции были неизменной головной болью для местных спецслужб.
Теперь революция 1848-1849 годов воспринимается в Венгрии как культовое событие в истории страны, предмет национальной гордости. 15 марта является государственным праздником наряду с 23 октября – днем начала восстания 1956 года. Правда, социалисты делают упор на ее демократических лозунгах, а правые – на национально-освободительном содержании.
Эпилог
К концу царствования Николая I Россия пришла с полуторамиллионной армией, нерешенным крестьянским вопросом, единственной железной дорогой, “дабы не побуждать народ к ненужным перемещениям с места на место”, гладкоствольными ружьями, 24 военными пароходами против 150 английских и 108 французских, и 20-кратным отставанием от Британии по выплавке чугуна на душу населения.
26 июня 1853 года Петербург начал войну с Турцией. Британия и Франция встали на ее защиту. “Спасенная” Австрия заняла недружественную к России позицию “вооруженного нейтралитета”.
9 сентября 1855 года пал Севастополь.
2 марта 1855 года Николай I скончался, простудившись на параде, 58 лет от роду. “Государь, это самоубийство!” – крикнул лейб-медик Мандт, увидев, как он садится на коня в одном мундире. “В дурном порядке сдаю тебе команду”, – сказал император сыну перед смертью.
20 января 1856 года умер в Варшаве Иван Паскевич. Узнав о сдаче Севастополя, он слег и уже не выздоровел.
15 марта 1867 года Венгрия получила самоуправление и равные права с Австрией, в ведении общеимперского правительства остались только оборона и внешняя политика.
Автор: Артем Кречетников; Би-Би-Си.
Tweet
