Какие преступления Россия совершила во время оккупации Крыма и до сих пор совершает на полуострове
Украинские правозащитные организации и прокуратура направили в Международный уголовный суд (МУС) уже восемь сообщений о военных преступлениях и преступлениях против человечности, которые произошли на территории Украины с наступлением российской агрессии. Последнее – передано в начале 2020 – содержит доказательства, что Россия создает условия для принудительного выезда украинцев из Крыма и меняет демографическую ситуацию на полуострове, заселяя его своими гражданами.
«В конце 2019-го количество только официально зарегистрированных внутренне перемещенных лиц из Крыма превысило 43 тыс. Однако, если верить данным отдельных международных и украинских неправительственных организаций, фактическое количество перемещенных из Крыма в разы больше и может достигать примерно 100 тыс. человек. Это касается людей, которые не являются официально зарегистрированными как внутренне перемещенные лица», – рассказал во время пресс-конференции юрист Регионального центра прав человека Виталий Набухотный.
По его словам, причины выезда крымчан с полуострова очень разные: навязывание российского гражданства, дискриминация украинцев, Украинской Православной Церкви и мусульман, невозможность учиться на украинском и крымскотатарском языках, необходимость перерегистрировать бизнес по российским законам, изъятие имущества и т.п.
Кроме того, с момента оккупации Россия проводит в Крыму военный призыв, что является нарушением международного гуманитарного права и квалифицируется как отдельный вид военных преступлений по Римскому уставу МКС. Сейчас известно примерно о 14 тыс. призывников. Тех, кто отказывается идти в армию, привлекают к ответственности: за 2017-2019 годы зафиксировано по меньшей мере 71 призывник, которе понесли уголовное наказание.
«Интересна юридическая природа нашего сообщения к МКС, а именно вопросы и характер принуждения. Каждый может спросить: есть дискриминация, закрывают церкви, школы, но в чем принуждение к перемещению, если лицо фактически само покидает территорию полуострова? Ранее все понимали, что принудительное перемещение – это когда, например, во время Второй мировой войны евреев направляли в концентрационные лагеря. Сегодня позиция многих международных судов и политических институтов иная, потому что мир стал цивилизованным, а подход к толкованию юридических терминов изменился», – отметил Набухотный.
В практике МКС пока нет прецедентов, которые контекстуально напоминали бы крымскую ситуацию, однако есть релевантная практика Международного трибунала по бывшей Югославии, говорит юрист. Например, спикера Республики Сербской Момчила Краишником обвинили, в частности, в преступлениях принудительного перемещения через политику дискриминации мусульман на подконтрольной сербам Боснии и Герцеговины. Им перекрывали воду в домах, не давали доступа к обучению, преследовали активных мусульман – то, что сейчас происходит в Крыму и на Донбассе.
«Чтобы МКС в своей практике действовал таким же образом, нужна довольно смелая позиция Суда. Ведь даже в Югославии контекст не есть абсолютно аналогичным, а против лиц, которых привлекали к ответственности, были десятки других пунктов обвинения. Впрочем, следует понимать, что такие прецеденты есть, и мы пытаемся доказать Суду определенную аналогию ситуаций», – пояснил Набухотный.
Есть несколько аспектов перемещения населения из Крыма, отмечает адвокат Регионального центра прав человека Роман Мартыновский. Прежде всего это депортация через украинскую границу на территорию РФ. Первыми, кого Россия начала вывозить на свою территорию, были украинские заключенные, которые в момент оккупации находились в крымских тюрьмах. Правозащитники предоставили МКС около 200 досье украинских заключенных, которых Россия депортировала из Крыма на свою территорию. «В целом, по нашим подсчетам, на сегодня не менее 12 тыс. граждан Украины были перемещены из Крыма в РФ для отбывания наказаний. То есть и дальше рассматривает уголовные дела, а лиц, которых осуждает к лишению свободы, в основном вывозит из Крыма», – сообщил Мартыновский.
Кроме того, началась депортация людей за то, что они якобы нарушили российское миграционное законодательство, которое РФ распространила на Крым, нарушив одновременно международное право.
«Депортировали граждан Украины и еще 37 стран мира, которых нам удалось идентифицировать. Как следствие, произошло перемещение граждан Украины с территории Крыма на территорию материковой Украины. Решения, которые принимали оккупационные суды в результате рассмотрения административных протоколов о нарушении миграционных правил, заканчивались или депортацией или добровольным выездом, на что у лица было несколько дней», – рассказал эксперт. Зато началось перемещение во встречном направлении: РФ создает условия для заселения оккупированной территории собственным гражданским населением.
По словам Мартыновского, за эти годы оккупации количество людей, которые выезжают из Крыма, не меняется (примерно 10 тыс. в год. ), а иногда и растет. У людей накапливаются причины покинуть полуостров – и в конце концов они это делают.
«Такие действия РФ соответствуют понятию преступления против человечности – ч. 1 (d) ст. 7 Римского статута. С точки зрения военных преступлений их можно квалифицировать в соответствии с отдельными составвми ч. 2 ст. 8 Римского статута. Наши аргументы основаны на том, что лица, ответственные за политику, направленную на изменение демографического положения в Крыму, перемещения населения, должны нести уголовную ответственность именно по этим статьям», – говорит адвокат.
К сообщению добавили перечень должностных лиц РФ, которые в большей или меньшей степени ответственны за нарушения прав человека в Крыму. «К рассмотрению офиса прокурора МУС мы предоставили перечень из 14 представителей высшего государственного руководства Российской Федерации, которые должны отвечать за совершенные преступления», – отметил прокурор АР Крым Игорь Поночовный. По его словам, ожидается, что прокурор МУС подаст запрос в палату предварительного производства МКС на открытие расследования ситуации в Украине уже в 2020 году.
Живой щит и «зеленые человечки»
Оккупация Крыма, российские военнослужащие. Февраль 2014 года Фото: Reuters
Одно из предыдущих сообщений к МКС, которое прислали украинские правозащитники совместно с прокуратурой АР Крым, касалось событий в Крыму в феврале – марте 2014 года, когда вооруженные силы РФ прикрывались гражданскими, захватывая украинские военные части. Региональный центр прав человека (РЦПЛ), Украинский Хельсинский союз по правам человека (УХСПЧ) и прокуратура АР Крым на основе этого представления презентовали исследование с доказательствами того, что Россия использовала запрещенные методы ведения войны. Правозащитники опросили очевидцев захвата военных объектов, нашли видео с места происшествия, а также использовали материалы волонтерского сообщества InformNapalm, которое занимается разведкой из открытых источников.
Аналитики нашли доказательства использования живых щитов во время блокирования и захвата военных частей ВСУ и админзданий. «Военное преступление с использованием живых щитов означает, что лицо, участвующее в военной операции и является стороной вооруженного конфликта, использует гражданских как лиц, имеющих право на защиту, для получения военного преимущества. Фактически оно прикрывается гражданским лицом и таким образом защищает себя от нападения и гарантирует себе получение преимущества, так как противник не использует в таком случае оружие и другие методы. Это именно то, что РФ активно использовала в Крыму. Можно найти фото и видеодоказательства этого», – рассказал автор исследования, постоянный представитель президента в Крыму Антон Кориневич.
По его словам, в практике МКС это первый случай рассмотрения вопроса военного преступления с использыванием живых щитов государством – раньше такое делали только вооруженные группы, но не стороны международного вооруженного конфликта.
«Важно проанализировать, что было ключевым: намерение гражданского лица добровольно стать живым щитом для вооруженных сил противника или субъективное намерение противника использовать этих людей для получения военного преимущества. Нам кажется, что второе важнее. Вся агитация с российской стороны, безусловно, свидетельствует о том, что это была направленная деятельность и запрещенные методы ведения войны», – отмечает он.
Кроме того, есть доказательства использования так называемых “зеленых человечков” – военных в форме без опознавательных знаков. Аналогично в истории были случаи использования униформы без шевронов, но не со стороны государств.
«Для международного права вообще никогда не стоял вопрос, должны ли вооруженные силы государства иметь шевроны и нашивки, и там об этом ничего не говорится. Это то, что понимается как само собой разумеющееся. Поэтому если организованная вооруженная группа могла так себя вести, то государство – нет. Это тоже нарушение международного гуманитарного права. РФ, как сторона международного вооруженного конфликта, должна четко показать, что это ее военные», – говорит Кориневич.
Еще один аспект исследования – вероломство, то есть незаконное использование эмблем, мундиров, униформы Военно-Морских сил Украины и украинской милиции во время блокирования и захвата воинских частей и админзданий. Таких случаев немного, но они были и подтверждают применение Россией запрещенных методов ведения войны, говорят авторы.
Адекватно квалифицировать такие действия РФ по украинскому законодательству довольно сложно, так как Уголовный кодекс Украины содержит не все аналоги международных преступлений.
«Государство, законодательство, правоохранительные органы оказались не готовыми к вызовам, которые стоят перед ними в 2014 году, так как международное право изучали в юридических вузах довольно ограниченным курсом, а международное гуманитарное право не изучали вообще. Когда мы решили квалифицировать действия РФ не по общему уголовному праву, как это происходило ранее, а как нарушение законов и обычаев войны, перед нами стоит еще больше вызовов. Потому что для прокуроров это была полностью новая отрасль права. Нам в этом помогали правозащитные организации», – говорит Поночовный.
Сейчас прокуратура квалифицирует действия РФ по ст. 438 УК – нарушение законов и обычаев войны. В случае ратификации Римского статута и гармонизации украинского уголовного законодательства с международным правом в УК появится подробный перечень военных преступлений и отдельные положения, касающиеся преступлений против человечности.
Преступления в Крыму не прекращаются
За шесть лет оккупации в Крыму сложилась атмосфера репрессий против нелояльных к российской политике. Продолжаются обыски и аресты мусульман за их религиозные взгляды, безосновательные обвинения в терроризме и экстремизме. Значительную часть списка заключенных Кремля составляют крымские татары. На полуостров не имеют доступа международные организации, поэтому мониторинг соблюдения прав его жителей возможен только дистанционно или благодаря людям, которые находятся там на собственный риск.
«На международном уровне звучат заявления, что с Россией можно договариваться, потому что она отпустила моряков и 11 политических заключенных. Но в тот же 2019 год Россия незаконно лишила свободы еще 43 человек. Никаких положительных тенденций мы не видим», – отметила председатель правления Крымской правозащитной группы Ольга Скрипник. Среди этих 43 человек 36 были заключены за причастность к мусульманским организациям, прежде всего «Хизб ут-Тахрир», которая легально действует в Украине, однако запрещена в РФ.
По ее словам, в последние годы не меняется тенденция ненадлежащего содержания людей в СИЗО и исправительных колониях: насилие при задержании, пытки для получения показаний, особенно в так называемых шпионских или диверсионных делах, где людей обвиняют в работе на Службу безопасности или Минобороны Украины. В местах несвободы заключенные не имеют доступа к медицинской помощи.
«Согласно международному праву, такое поведение признается пытками. Эти люди должны быть освобождены не только потому, что невиновны, но и потому, что каждый день в колонии и СИЗО существует реальная угроза их жизни», – говорит правозащитница.
Российская Федеральная служба исполнения наказаний подтвердила, что с 2014 по 2018 год в Симферопольском СИЗО произошло не менее 25 смертей. «Если Россия и признает такие смерти, то официальная версия – смерть по естественным причинам или суицид. И никаких расследований там не было. Никакие международные миссии СИЗО не посещали, чтобы узнать истинные причины смертей. Такие случаи остаются нерасследованными. Мы не знаем, от чего умирают люди в СИЗО», – отметила Скрипник.
Правозащитники предполагают, что Россия и дальше преследует людей, чтобы посадить из в тюрьму их, а затем обменять в Украине на свидетелей российских военных преступлений. Более того, судьи оккупационных судов ангажированные: не обращают внимания на заявления фигурантов о пытках, зато принимают показания заинтересованных сторон – работников так называемых силовых структур.
«РФ с нарушением международного гуманитарного права и дальше использует на оккупированной территории российский уголовный кодекс, поэтому приговоры, которые сейчас объявляются в Крыму, являются незаконными. Это также касается случаев, когда людей привлекают к ответственности за действия, которые не является нарушением закона с точки зрения украинского законодательства, а именно преследования крымских мусульман. Кроме того, РФ использует обратную силу закона: в 2019-м пятерых человек приговорили в «деле 26 февраля» – эти события произошли до оккупации Крыма», – говорит аналитик Крымской правозащитной группы Александр Седов.
Продолжаются преследования активистов, освещающих обыски и заключения. «В марте 2019 года в деле «Хизб ут-Тахрир» некоторых гражданских журналистов арестовали, сфабриковав обвинения в терроризме, и сейчас они заключенные. Вытеснив профессиональных журналистов, оккупационная власть взялась за тех, кто просто публикует информацию в Facebook, распространяет фото и видео, которые рассказывают о нарушениях прав человека в Крыму», – добавила медиаекспертка Крымской правозащитной группы Ирина Седова.
В то же время на полуострове блокируют доступ к сайтам украинских медиа, а на частотах украинских радиостанций сразу за админграницей включается русское радио. В частности, провайдеры блокируют доступ к 18 украинским сайтам, а сигнал украинского радио полностью отсутствует в 19 населенных пунктах на севере Крыма. Все данные, которые документируют правозащитники, уже находятся или будут переданы в международные судебные инстанции.
Автор: Ганна Чабарай; “ТИЖДЕНЬ“
Tweet
