Крымские похождения брачного афериста Андрея-иудушки

Cотни женщин Украины проливали слезы, бросали мужей, отдавали последние деньги, квартиры, машины. И все за красивые глаза Андрея Николаевича по кличке Иудушка — известного в советские годы брачного афериста и лже-полковника. Дамы продолжали его любить даже тогда, когда мошенник Иудушка загремел за решетку. Как и прочие «коллеги по цеху», «настоящий полковник» предпочитал работать в курортном Крыму. Красивый, здоровенный…

То, что он имеет огромное влияние на слабый пол, киевлянин Андрюша Шмелев понял еще в подростковом возрасте. Детдомовского мальчика любили и одноклассницы, и учителя, и воспитатели. Был Андрей красивым и вежливым. Мечтал стать военным: чтобы ходить в форме, чтобы честь ему отдавали. Но с военной карьерой как-то не сложилось. Не сложилось и с профессией — на заводе после детдома Шмелев работать не хотел, быть «бедным студентом» — тоже. Когда на его пути встретилась генеральская вдова Анна Гавриловна, понял, что удачная женитьба — единственный способ порвать с безденежным существованием.

Анна Гавриловна была старше Андрея на 18 лет. Но это совсем не помешало ему (скорее — наоборот) укатить однажды на генеральском автомобиле в неизвестном направлении, прихватив с собой драгоценности стареющей вдовушки. Последняя горевала о молодом муже несколько лет, все простила ему и, что характерно, в милицию не заявляла. Вот в этом и заключался особенный талант Андрея Николаевича Шмелева.

После первой женитьбы испробовал герой-любовник свои способности и на других женщинах — эффект тот же. Дамы от него просто таяли. Слушали печальные откровения о тяжелом детдомовском детстве, глотали горькие слезы и задаривали красавца Андрюшу подарками и деньгами. Шмелев все это с благодарностью принимал, а потом опять исчезал, прихватив с собой и то, чего не дарили.

Обогреть и «нагреть»

Очень скоро о брачном аферисте узнал весь Киев; именно тогда Шмелев и получил звучное прозвище Иудушка. После этого Андрей Николаевич первый раз всерьез задумался о будущей профессии, которая вполне позволила бы совмещать приятное с полезным. В специализации брачного афериста главное правило — все женщины нуждаются во внимании. Отсюда вывод: нужно обогреть нуждающихся в этом дам. И «нагреть» одновременно.

Был в Андрее Николаевиче некий магнетизм. Буквально каждая женщина, которая попадалась ему на пути, хватала его в охапку, тащила к себе домой и начинала обхаживать, обувать, одевать, тратить на него деньги, гладить по голове и говорить: «Я счастлива, что ты у меня есть!» А через несколько месяцев она становилась несчастной оттого, что Иудушки больше у нее не было. Большинство жертв киевского Казановы в милицию не заявляли, молча переживая свои позор и обиду.

К таким жертвенным особам относилась и Елена Петровская. Познакомился с ней Шмелев на Крещатике, куда подкатил на угнанном генеральском автомобиле и предложил подвезти. 22-летняя Лена согласилась. Через несколько недель бурных ухаживаний, цветов, конфет, откровений о трудном детстве Андрей предстал перед родителями Елены. Парень понравился: красивый, вежливый, скромный — короче, вполне достоин «золотой» дочки (приданое за ней давалось солидное).

Через два месяца Шмелев на правах будущего зятя поселился в доме Елены. Он настолько вошел в доверие к будущим теще и тестю, что те даже показали ему, где хранится семейный «золотой запас». А хранился он в… холодильнике. Сделали они это совершенно зря, потому что жених, так и не дождавшись звуков марша Мендельсона, в один прием умыкнул приданое невесты. Благосостояние богатого семейства растаяло, хотя и хранилось в морозильной камере. В итоге вместо брачных колец на Шмелева впервые надели наручники.

Вытащила его из тюрьмы сама Елена Петровская. Она заставила родителей отказаться от своих показаний и соврала работникам милиции, что никакого золота в холодильнике и в помине не было. Андрея Шмелева выпустили на свободу, и он, поблагодарив Лену за понимание, украл из ее сумки кошелек. И скрылся в неизвестном направлении.

А-ля мадам Грицацуева

Этот урок Иудушка усвоил отлично: никаких родителей и юных барышень! Кстати, с Киевом тоже пришлось распрощаться. К тому времени Шмелеву исполнилось тридцать, и он решил начать новую жизнь. Для этого Андрей Николаевич обзавелся формой военного — летчика-истребителя. Нацепил полковничьи погоны и отправился покорять Крым. Вот где военных любили!

Начал свою деятельность Иудушка с неторопливых прогулок по Симферополю. Приглядел миловидную женщину лет 50. Еще видную, но уже, как говорится, в закате былой красоты. Подошел, познакомился, сказал, что каждый день наблюдает за ней, влюбился. Дама – Клавдия Николаевна – оживилась, и с удовольствием приняла ухаживания полковника Андрея Николаевича. Он возил ее на генеральском авто за город. Опять рассказывал о детстве, о своем одиночестве, о семье и детях, которых очень хочет. А что может быть слаще для женского слуха?

Именно во время такой загородной поездки все и случилось. Ехали, как обычно, по пустынному шоссе, разговаривали о чем-то, и вдруг машина сильно вильнула, раздался глухой удар. Шмелев проехал немного, потом выскочил из автомобиля и побежал смотреть, что случилось. Вернулся он бледный. Сказал, что сбил человека. Потом сел за руль и погнал машину, куда глаза глядят. А уже с утра Андрей Николаевич прибежал к возлюбленной домой и попросил денег. Он все узнал: человек этот жив, сейчас в больнице, нужны деньги, чтобы замять дело. А у него, как на грех, сейчас их нет. Влюбленная женщина деньги дала без лишних вопросов. Под расписку, все, как положено – с указанием номера и серии паспорта. Шмелев сам на этом и настоял. Очень переживал. Потом нужно было заплатить потерпевшему, врачам, милицейскому начальству…

Таким образом, за неделю ушли все сбережения одинокой женщины — больше пяти тысяч рублей. А потом ушел и сам Андрей Николаевич. Одни расписки остались. Когда горемычная Клавдия Николаевна стала искать своего «полковника», оказалось, что квартира, где он ее принимал – съемная. И что Андрей Николаевич Шмелев по кличке Иудушка — известный брачный аферист.

Рассекреченный Казанова

Тогда за поиски Шмелева взялся крымский угрозыск. Но брачный аферист был неуловим. На его горизонте замаячила новая цель — весьма состоятельная и одинокая 37-летняя Ирина Ивановна. Золотых украшений на ней было столько, что у Иудушки загорелись глаза. И у него – в который раз – вспыхнуло «большое, настоящее чувство». Познакомился с Ириной Ивановной. Втерся (как ему показалось) в доверие. Она вроде бы «клюнула», но слишком уж много вопросов задавала относительно его военной карьеры. Шмелев, гордо поглаживая погоны, вешал ей лапшу на уши, сочиняя все на ходу. Очень скоро Андрей Николаевич стал захаживать в гости к возлюбленной, оставаться на ночь… Там его и взяли работники милиции.

Одинокая дамочка оказалась дочерью важного работника милиции и вычислила брачного афериста по… бомбам. Они были на петлицах военной формы Андрея Николаевича, который представился летчиком-истребителем. А бомбы символизировали бомбардировочную авиацию. Ирина Николаевна рассказала об этом своему отцу, тот проверил жениха и понял, что дочь нарвалась на разыскиваемого брачного афериста.

И вот наручники на запястьях Иудушки защелкнулись второй раз. На допросе у следователя он, конечно же, все отрицал. И так смущенно улыбался, что в его невиновность почти поверили. И совершенно зря. Потому что, как только следователь отвлекся на телефонный звонок, Шмелев выскользнул из кабинета и спокойно прошел мимо постовых. Причем при его появлении те вытянулись в струнку и отдали «полковнику авиации» честь.

Но бегал Иудушка недолго. Первое время прятался у своих многочисленных женщин. Те охотно его принимали, позабыв все обиды. Потом попытался выехать из Крыма, но Шмелева сняли прямо с поезда.

На суде он делал обиженный и удивленный вид, когда обвинение перечисляло имена всех жертв Иудушкиной любви, — обманутых женщин было 48! И это только те, которые писали на Шмелева заявления в милицию и прокуратуру. Сколько еще осталось молчаливых страдалиц — одному Богу вместе с Андреем Николаевичем известно. «Женщины просто любят меня. Что в этом криминального?» — недоумевал на суде брачный аферист.

Точно так же потом недоумевали тюремные надзиратели и сокамерники Шмелева, когда пострадавшие дамы «табунами ломились» на свидание к бывшему любовнику. Опять носили передачи, опять давали деньги. И опять твердили все как одна: «Я счастлива, что ты у меня есть!»

Юлия Исрафилова, Первая Крымская