Как анализ места преступлений и профили жертв помогают в поимке самых опасных преступников
В 20-м веке, когда анализ ДНК, серология и баллистическая экспертиза находились на стадии зачатия, преступления расследовались по традиционным методикам. Иногда убийцу ловили по «горячим следам», где-то помогали свидетели или выручала череда обычных совпадений, пишет TJournal.
Но порой дела оставались нераскрытыми годами – это происходило в особо тяжёлых случаях, когда вычислить убийцу не удавалось из-за отсутствия улик и весомых доказательств.
Расследование серийных убийств требует особого подхода – необходимо не только поймать преступника, но и доказать его причастность ко всем эпизодам. Общественное внимание к подобным делам часто усложняет задачу. Отчаяние и высокие ожидания приводили к тому, что следователи обращались к ясновидцам, чтобы получить хоть какую-то зацепку. И хотя сначала к профайлингу относились скептически, он заменил магические сеансы и походы к ворожеям.
Первые опыты
Идея изучать профиль преступника по характеристикам и подчерку зародилась ещё во времена Средневековья. Один из самых знаменитых трактатов «Молот ведьм», написанный в 1486 году, посвящён демонологии и методам преследования ведьм. Его автором считается доминиканский инквизитор и католический приор Генрих Крамер. Соавторство приписывают декану Кёльнского университета Якобу Шпренгеру, хотя в причастности последнего историки сомневаются.
Крамер настаивал, чтобы колдовство расценивалось не только как проявление физической магии (чтобы на его основании можно было судить), но и как отдельная ересь (приверженность религиозным убеждениям вопреки церковным догмам). Он утверждал, что магия способна принести реальный вред, и её стоит рассматривать в суде как форму материального ущерба. С 1482 года Крамер участвовал в судебных процессах региона Тироль. Его интенсивные допросы, в ходе которых часто задавались вопросы о сексуальной жизни обвиняемого и применялись пытки, ужасали местных священнослужителей.
В 1484 году Генрих Крамер убедил Папу Римского Иннокентия Восьмого выдать ему печать «Всеми силами души», направленную против ведьм. В 85-ом Крамер начал свою инквизицию в городе Инсбрук с первоначального согласия властей и епископа. Однако процесс продлился недолго – тирольские граждане подняли шум по поводу запугивания, жестокости и пыток, применявшихся Крамером.
Чтобы обосновать охоту за ведьмами, Крамер уговорил одну распутницу спрятаться в печи, притворившись, что там поселился дьявол. Её голос обвинил многих людей, которых инквизитор жестоко пытал.
После возмущения жителей епископ остановил все судебные процессы, аннулировал постановления и освободил обвиняемых. Самого инквизитора выгнали из Инсбрука и уволили из священнослужителей с пометкой «дряхлый и сумасшедший».
В 1486-ом году Генрих Крамер выпустил знаменитый трактат. Его целью было очистить и оправдать своё имя, а также систематизировать охоту на ведьм. В трактате он объяснял собственные взгляды на колдовство и доказывал его существование. Он убеждал, что чаще заклятия практиковали женщины, чем мужчины, и обвинял их во всех людских проблемах: от изгнания из Рая до болезней и голода. Крамер описывал признаки и характеристики, по которым можно определить ведьм. Он также представил способы проведения допросов и пыток.
При взятии ведьмы под стражу не надобно давать ей времени оставаться одной в комнате. Этим она лишается возможности принять известные колдовские снадобья, дающие ей возможность молчать и не сознаваться, несмотря на пытки.
Выпуск «Молота ведьм» пришёлся на начало практики массовой печати, что привело к широкому распространению трактата в Европе. Среди населения возникла массовая истерия, началась эпоха охоты на ведьм. Многих женщин заживо сжигали на кострах. Время гонений и религиозных преследований длилось до середины 17-го века.
На рубеже веков
Значимое событие в истории профайлинга пришлось на время зверств Джека-потрошителя в Лондоне. Серийный убийца охотился преимущественно на проституток: перерезал им горло, а затем вскрывал брюшную полость. И хотя в Англии конца 19-го века царили насилие, нищета и проституция, жестокие убийства потрясли общественность.
Осенью 1888 года лондонский врач Джордж Филлипс и специалист по судебной медицине Томас Бонд обследовали наиболее сильно изуродованную жертву, а также изучили записи вскрытия четырёх предыдущих канонических убийств. Результаты вскрытия и улики с места преступления помогли сделать обоснованные прогнозы относительно личности убийцы и его поведенческих характеристик. Криминальные психологи называют это первым применением методов профилирования преступников.
После изучения доказательств Томас Бонд решил, что «все пять убийств, несомненно, совершены одной рукой. Женщины, должно быть, лежали во время убийства, и в каждом случае горло перерезали первым делом». Бонд заявил, что Джек-потрошитель не имел медицинского образования или знаний в области анатомии, несмотря на то, что убийца нанёс своим жертвам обширные порезы и увечья.
Многие следователи в то время считали, что Джек-потрошитель либо работал врачом, либо имел медицинское образование, благодаря чему удалил внутренние органы у некоторых жертв. Но доктор Бонд пришёл к иному выводу. Он отметил, что глубокие раны, нанесённые Потрошителем, не соответствовали обучению медика или «даже техническим знаниям мясника или забойщика лошадей». По его мнению, убийца был человеком с уединёнными привычками, подверженный периодическим приступам убийственной и эротической мании.
Характер нанесённых увечий свидетельствовал о сатириазисе – неконтролируемом сексуальном желании. Убийца обладал внушительной физической силой и хладнокровностью. Он носил плащ или длинную куртку, чтобы скрыть следы крови на руках. Установить точность профиля не удалось – преступника так и не поймали.
Во время Второй мировой войны американский департамент по стратегическому планированию попросил доктора Волтера Лангера составить психологический портрет Адольфа Гитлера и предсказать его поведение в экстренных ситуациях. Лангре предположил, что при поражении немецкой армии Гитлер совершит самоубийство.
В 1956 году инспектор нью-йорского департамента полиции Говард Финни попросил психиатра Джеймсома Брассела составить психологический портрет маньяка-подрывника, который закладывал самодельные бомбы в публичных местах Нью-Йорка на протяжении более десяти лет. Только в 1955 году прогремело шесть взрывов.
На основании собранных улик, фотографий с мест преступлений и писем, которые преступник отправлял в редакции местных газет, Брассел составил портрет, который позже предоставил в своих мемуарах. Он убедил полицию предать профиль широкой огласке, предсказывая, что любое неверное предположение в нём заставит террориста отреагировать.
Под заголовком «16-летние поиски сумасшедшего» версия профиля New York Times суммировала основные прогнозы: мужчина средних лет, очень чистоплотен, консервативен, образован и религиозен. Мотивом для преступления могло стать увольнение, либо выговор на рабочем месте. Неженатый, проживающий с женщиной старше его.
Когда вы поймаете его – а я не сомневаюсь, что вы поймаете – он будет в двубортном костюме.
Газета New York Journal-American опубликовала подправленный профиль преступника. Через несколько дней они получили письмо от предполагаемого подрывника. Затем ещё два. После небольшой редакции полицией письма опубликовали в газетах с надеждой, что кто-то узнает подчерк преступника. В январе 57-го клерк компании Con Edison наткнулась на файл по делу о компенсации одного из рабочих, который жаловался на «несправедливость» и «постоянную инвалидность». Эти слова встречались и в письме анонимного взрывателя. Женщина сразу же обратилась в полицию.
По подозрениям задержали Джорджа Метески – бывшего работника компании Con Edison. Он открыл дверь в пижаме, а после того, как ему приказали одеться для поездки в штаб-квартиру полиции Уотербери, он появился в застёгнутом двубортном костюме.
Метески оправдывал теракты глубоким чувством несправедливости. В 1931 году в результате взрыва на работе Джордж заболел пневмонией, которая переросла в туберкулёз. В компенсации ему отказали, как и в трёх апелляциях. Он возненавидел компанию и коллег, которые якобы лжесвидетельствовали в её пользу. Метески начал закладывать бомбы на территории Con Edison, но никакой общественной реакции не последовало. Тогда он перешёл на многолюдные места, чтобы его наконец-то заметили.
Несмотря на некоторые схожести, составленный Брасселом портрет не был точен. Многие предсказания психолог переделал в своих мемуарах. Например, он сказал полиции искать человека со шрамом на лице, которого у Метески не было. В мемуарах Брассел описал преступника со славянскими корнями, хотя на самом деле он советовал полиции искать человека, «рождённого и получившего образование в Германии», – предсказание настолько далёкое от истины, что возразил сам Метески.
Профайлеры ФБР из Куантико
В 1972-ом году преподаватель в отделе криминальной психологи в ФБР в Куантико Говард Тетен поехал в Нью-Йорк, чтобы лично проконсультироваться с Джеймсомом Брасселом по делу маньяка-подрывника. Доктор обучил Тетена технике психоанализа, что помогло Тетену усовершенствовать систему профайлинга.
Его подход состоял в том, чтобы узнать, как можно больше о поведении и мотивах преступника на основе улик, найденных на месте преступления. Вместе с другим агентом ФБР, Патриком Маллани, они начали преподавать курс криминальной психологии. Их главной целью было научить и показать, почему жесточайшие преступники мыслят и действуют именно так, а не иначе.
Однажды Тетену позвонил офицер полиции с просьбой помочь раскрыть дело об убийстве женщины. На её теле обнаружили лишь несколько колотых ран, а результаты судмедэкспертизы не дали никаких зацепок. Тетен посоветовал начать с района, где проживала жертва, и поискать малопривлекательного и одинокого парня двадцати лет, который мог импульсивно убить женщину, а теперь терзался чувством вины и страхом, что его отыщут. По словам Тетена, получить от него признание будет не слишком сложно.
Двумя днями позже офицер доложил, что им попался подходящий под описание парень. При виде полиции он сразу же выдал: «Ладно, я сдаюсь!». Но теоретических исследований не хватало для следственной деятельности и правоприменения. Никто из высшего руководства ФБР всерьёз не воспринимал профайлинг как действенный инструмент для раскрытия преступлений.
В 1977 году в отдел перешёл Джон Дуглас – бывший спецназовец и переговорщик по заложникам. Вместе с другим агентом из отдела поведенческого анализа Робертом Ресслером они начали ездить по стране, проводя курсы криминальной прикладной психологии для шерифов и начальников полиции. После занятий к ним часто подходили полицейские с просьбой помочь и указать верный путь в ещё нераскрытых делах.
В начале 78-го года Дуглас предложил лично встречаться с серийными убийцами в тюрьмах и проводить интервью, чтобы посмотреть на мир их глазами. Ресслер согласился. Центральное бюро не дало бы разрешения на подобные допросы, поэтому агенты решили справляться собственными силами.
Первым опрошенным стал Эдмунд Кемпер. Он отбывал несколько пожизненных сроков в психиатрической колонии штата Калифорния. Будучи 14-летним подростком Эдмунд застрелил собственных бабушку и дедушку. На допросе в полиции он пояснил: «Мне просто было интересно – каково это, застрелить бабушку». В тюрьме Эдмунд хорошо себя проявил, и через шесть лет его выпустили за примерное поведение. Через год Кемпер придумал новый план: он подбирал молодых девушек, насиловал, убивал и расчленял.
Однажды во время пасхальных каникул Эдмунд зашёл в спальню к матери и насмерть забил её молотком. Затем он отрубил ей голову и надругался над обезглавленным трупом. «Мне показалось, что так будет лучше всего, – рассказал он полиции, – раз она постоянно придиралась, орала на меня и портила мне жизнь».
Затем Эд позвонил подруге матери, и пригласил её на «праздничный» ужин. Когда она явилась, он избил, задушил и обезглавил её, тело положил на свою кровать.
На утро пасхального воскресенья Эдмунд сел в машину и уехал из города. Когда Кемпер понял, что его действия остались без внимания общественности, он остановился у телефонной будки и набрал полицию.
Эдмунд согласился встретиться с агентами Дугласом и Ресслером. Вместе они провели множество часов за беседой. Серийный убийца вёл себя спокойно, и даже дружелюбно. Кемпер рассказал, как его ненавидела мать и запирала в подвале без окон, среди ровесников он считался изгоем из-за огромного роста и врождённой застенчивости. Это создало благодатную почву для жестоких мыслей. Ещё в детстве он убил и изрезал двух домашних кошек.
Во время интервью Дуглас искал ответ на главный вопрос: преступниками рождаются или становятся? В течение нескольких лет они Ресслером провели интервью с таким убийцами, как Тед Банди, Дональд Харви, Дэвид Берковиц, Ричард Спек. Каждый из них убил по меньшей мере пятерых человек. Дональд Харви утверждал, что на его счету 87 отравленных пациентов.
Бюро, которое изначально относилось к Дугласу и его расследованиям скептически, со временем изменила своё отношение. Профайлинг как метод для поимки преступников развивался. Особенно это изменилось после расследования в Атланте.
В 1979-ом году люди обратились в администрацию города с жалобой на неприятный запах из городского леса. Оказалось, что запах истощало наполовину разложившееся тело 13-летнего мальчика. Рядом полиция нашла ещё одно тело. Оба были чернокожими.
В Атланте того времени росла напряжённость между белым и чёрным населением. Убийства сразу же приняли политическую окраску. В течение двух лет нашли ещё восемь тел. Только в 1980-ом году полиция признала, что убийства детей взаимосвязаны, и к делу присоединились агенты ФБР.
После изучения мест преступлений и жертв Дуглас составил портрет убийцы. Он считал, что искать нужно чернокожего холостого мужчину в возрасте от 25-29 лет, который водил автомобиль, похожий на полицейский, и мог проявлять интерес к расследованию. У него могла быть немецкая овчарка или доберман. Чтобы заманить мальчиков в ловушку, он шёл на ухищрения, например предлагал что-то связанное с музыкой или выступлениями на сцене. В определённый момент ребенок понимал или чувствовал, что дело нечисто, и тогда субъекту лишь оставалось его убить.
Я и мой брат шли домой из школы. Тётя спросила, не хотим ли мы искупаться. Ей надо было уехать, поэтому мне пришлось остаться и присматривать за младшим братом. Он пошёл плавать. Моя мама пришла домой позже и спросила: «Где Эрл?». Вот и всё.
В апреле 1981-го года в реке у одного из мостов Атланты выловили 27-ю жертву маньяка. На всех мостах вдоль реки установили наблюдение. В одну из ночей полицейский патруль остановил машину Уильямса Уэйна. В машине у него нашли перчатки, фонарь, шнур, буксировочный трос и два бумажных пакета с одеждой.
Уэйна задержали на ночь, но позже отпустили из-за отсутствия явных улик. Через несколько дней из реки выловили очередное обнажённое тело чернокожего мужчины. Подозреваемый Уильямс Уэйн идеально вписывался в портрет Дугласа, у него была немецкая овчарка и списанный полицейский автомобиль с радаром. Волосы и волокна одежды, найденные на телах, в точности совпадали с обнаруженными в комнате, дома и в машине. Это доказывало его причастность по меньшей мере к двенадцати убийствам.
Уэйна Уильямса арестовали 21 июня за убийство Натаниэля Картера. Расследование по другим эпизодам продолжалось. Под стражей Уэйн раздавал интервью, активно общался с представителями прессы. Он часто сообщал о себе противоречивую и лживую информацию, настаивал на своей невиновности и обвинял департамент полиции Атланта в фабрикации дел. Свой арест он считал проявлением расизма.
Доказательств хватило только на слушание по двум делам. Присяжных отобрали из афроамериканского состава – девять женщин и трое мужчин. Дугласа пригласили дать показания об образе действия и особенностях подчерка убийцы. На суде выступали свидетели, хотя их показания часто противоречили друг другу. Некоторые утверждали, что Уэйн высказывал неприязнь по отношению к чернокожим детям из малоимущих семей.
Несмотря на малое количество улик и юридические нарушения во время процесса, Уэйна Уильямса приговорили к двум пожизненным срокам за убийство чернокожих мужчин. Его причастность к пропаже детей не доказана. Уэйн по-прежнему настаивает на своей невиновности. 21 марта 2019 года мэр Атланты Кейша Боттомс и начальник полиции Эрика Шилдс заявили о проведении повторного исследования о причастности Уильямса к убийствам других детей. Существенных продвижений по делу пока нет.
Профайлинг в современных реалиях
Сейчас профайлинг строится на методах, основанных и развитых Говардом Тетеном, Джоном Дугласом и Робертом Расселом в 70-х годах. Профилирование применяют при поимке серийных убийц, изнасилованиях, похищениях, ритуальных убийствах. Профайлеры собирают всю известную информацию о преступлении, анализируют показания свидетелей, данные после вскрытия. Главное – определить мотивы убийцы и создать его профиль.
На этапе задержания цели профайлинга заключаются в том, чтобы предсказать реакцию подозреваемого, предложить методы допроса для признания. Специалисты также выступают на судебных заседаниях, чтобы продемонстрировать связь нескольких преступлений с одним человеком и сопоставить соответствия требованиям профиля.
Насильственных преступлений в настоящее время совершается меньше, однако число убийств на сексуальной почве по-прежнему велико. Последние два десятилетия внимание общественности и органов правопорядка приковано к другим феноменам – терроризму и кибер-преступлениям. Согласно Интерполу, только за первые четыре месяца 2020 года обнаружено около миллиона спам-сообщений, вредоносных ПО и URL-адресов, связанных с Covid-19.
Киберпреступники развивают и усиливают свои атаки угрожающими темпами, используя страх и неуверенность, вызванные нестабильной социальной и экономической ситуацией из-за Covid-19.
Методы профилирования эксперты применяют и в случаях кибер-преступлений. Во время взлома и кражи данных эксперты разбираются в программах и методах, с помощью которых совершено преступление; анализируют жертву, выискивают мотивы. Тщательно анализируется информация, которая была украдена.
Если целью было удалить информацию или прервать работу интернет-ресурса, преступника установить не так сложно. Обычно это молодые хакеры, которые используют чужие инструменты. Они пока не умеют создавать собственные вредоносные программы, а их целью выступает лёгкая нажива.
В одном из случаев по цифровому взлому в крупной нефтяной компании привлекли ФБР и ассистента по безопасности Рэйа Йепеса. Агенты перехватили весь сетевой трафик и проанализировали системы и узлы. Посредством анализа пакетов Йепес определил здание, в котором впервые обнаружили атаку. Им оказался большой комплекс, расположенный в Техасе со штабом в 1200 сотрудников.
Исходный код выглядел очень сложно, и эксперт предположил, что преступник – человек с математическим образованием или учёной степенью. Список подозреваемых сузили до семи ИТ-специалистов и аналитиков, которые имели доступ к серверам компании, но по каким-то причинам (отсутствие повышения или премии) могли быть ею недовольны.
Каждого по очереди вызвали на допрос, но безрезультатно. В числе подозреваемых оказался и бухгалтер фирмы. Сперва он отрицал свою вину, но когда следователи обнаружили у него бинарные часы, для считывания которых нужны технические знания, – он раскололся.
Хотя типы преступлений изменились, мотивация, лежащая в их основе, осталась прежней. Насилие для убийц и террористов – зачастую единственный способ самоутвердиться и заявить о себе.
За все годы исследований и практической работы с жесточайшими убийцами мне ни разу не попадался маньяк со счастливым детством в полноценной, здоровой семье. При этом я уверен, что подавляющее большинство преступников осознаёт свои поступки: они сами делают выбор и должны нести ответственность за него. Преступление – это проблема морали. И разобраться с ней можно только на моральном уровне.
Автор: Nikita Belous; tjournal
