Лес рубят – щепки летят?

Нет ничего хуже взяточничества. Чиновник, продающий душу дьяволу, достоин всяческого порицания. Однако, как я выяснил после недавнего посещения пациента одной из харьковских больниц, борьба с коррупцией может порой принимать уродливые и причудливые формы. Оказывается, далеко не все бодрые рапорты милиционеров о «разоблачении взяточников» следует воспринимать с оптимизмом — в погоне за показателем правоохранители порой выдают желаемое за действительное.Ну ты попал!

Верить офицеру или нет — дело сложное. Уголовное. Я приведу его рассказ без претензий на истину в последней инстанции. Стас намерен идти до конца — подавать в суд, бороться за справедливость. В этом его поддерживает мать, которая уверена, что сына «подставили», и друзья-пожарные, которые звонят, справляются о здоровье, сочувствуют. Я не собираюсь поддерживать экс-спасателя или, наоборот, «топить» — просто история, которую он рассказывает, может произойти с каждым. А потому ее полезно знать.

Рассказывая о последнем дне своей службы, Стас вспоминает самые мельчайшие детали:

— Как инспектор, я отвечал за относительно небольшой участок своего района — 96 объектов, среди которых были лишь маленькие фирмочки, да учреждения образования. Каждое регулярно посещал, объяснял людям, что нужно делать, а чего делать нельзя во избежание пожара. Со всеми наладились нормальные отношения. Потом мне стало известно, что милиция вызывала некоторых предпринимателей – им говорили, что, мол, я сознался, что брал у них взятку. А те удивлялись, почему я так «говорил» (на самом деле это была выдумка правоохранителей) — ведь я никогда ничего не брал. Да и не мог я ничего требовать, так как после реформирования МЧС у инспектора нет права что-то опечатывать или закрывать — для таких действий необходимо постановление начальника…

А в тот день я как раз завершал дела, думая уходить из МЧС. Вдруг мне позвонила владелица одного из частных предприятий, сообщив, что ее знакомый, тоже бизнесмен, хочет получить какую-то консультацию по вопросам аренды помещений. Я сказал: пожалуйста, пусть приходит в рабочее время, я или другой сотрудник все ему объясним. Чуть позже он и сам перезвонил, но приходить в часть отказался — попросил, чтобы я пришел к нему на встречу у станции метро и объяснил все в неформальной обстановке. Рабочий день у меня заканчивается в 18.00, мы договорились на 20.00, он описал машину — синий «Форд» — и повесил трубку.

— То есть речь шла о частной консультации?

— Да, ни один закон не запрещает пожарному объяснять людям требования Закона «О пожарной безопасности в Украине» и других нормативных актов. Поэтому я и пошел на встречу с бизнесменом, которого, кстати, никогда ранее не видел. Вообще, у него нет никаких объектов в нашем районе, он от меня никак не зависел и зависеть не мог. На место встречи я приехал на троллейбусе. Правоохранители, видимо, хотели изъять машину, принадлежащую моей матери, я понял это только впоследствии, а тогда, помню, удивился, почему «бизнесмен» сокрушался, что я приехал не на машине… Да, сел я к нему в авто, стал объяснять, какие документы нужно оформлять в МЧС при аренде того или иного помещения, каковы требования пожарной безопасности и так далее. Все это собеседник выслушал, очень быстро «все понял» (почти за пять минут, я очень удивился его понятливости) и стал благодарить.

Он сказал, что если бы я консультировал его каждый месяц, он бы мне регулярно платил деньги, так как самому ему трудно разобраться во всех тонкостях. Предприниматель стал настойчиво требовать, чтобы я взял оплату за полгода вперед… Не довезя меня каких-то сто метров до станции метро, «бизнесмен» вдруг остановился и сказал: «А у меня для вас еще один сюрприз есть…» С этими словами он вышел из машины. В этот момент я взял сотовый телефон, чтобы позвонить маме, которая волновалась, почему я до сих пор не вернулся с работы… Я набрал номер и сказал, что приеду через десять минут. Вдруг дверца машины открылась и двое парней в гражданской одежде подскочили ко мне — один ударил в грудь и отобрал сотовый телефон. Другой сказал что-то вроде: «Ну все, падла, ты попал!» Я сразу подумал, что это грабители. Никаких удостоверений они мне не показывали, не представлялись. Говорили подчеркнуто грубо, все время угрожали. Вместе с ними пришли еще двое каких-то парней, по всему видно — знакомые или друзья. Они играли роль «понятых»…

Судьба человека

На днях МЧС лишилось одного из своих сотрудников — харьковский спасатель подал рапорт об увольнении. Буквально сразу же после этого по дороге домой он был задержан милицией за взятку. Правоохранители с гордостью дорисовали еще одну «звездочку» на крыле своей «винто-крылой машины», а офицер-спасатель оказался на больничной койке. Причем вовсе не из-за нервов. Он утверждает, что недавние коллеги (пожарная охрана еще два года назад была структурой МВД) «отметелили его так, что он стал чувствовать себя мумией». Причем били офицера МЧС, находящегося в форме и с погонами, но это ничуть не смущало обладателей синих мундиров…

Чтобы узнать, как бодрый боевой офицер превратился в пациента харьковской клиники с ввалившимися глазами и подпиской о невыезде, я навел справки о его жизни. Молодой парень рассказывает о себе как-то отстраненно, точно говорит о ком-то чужом. Посеяв в себе зерно сомнения, после разговора проверяю его слова — почти все подтверждается документами.

Итак, Стас (назовем его так, пока суд не поставит точку в этом деле) был одним из по-своему уникальных пожарных-спасателей. С детства бредивший такими понятиями, как офицерская честь и воинская доблесть, он не случайно поступил в Академию гражданской защиты Украины (в те годы еще Институт пожарной безопасности МВД Украины) — хотел приносить пользу людям, вытаскивать их из самых страшных ситуаций. Редкий случай: за все пять лет учебы в его личном деле не появилось ни одной записи, кроме благодарственных. То есть будущий офицер ни разу не принял участия в пьяных драках или скандалах, даже ни разу не прогулял занятия. Этому обстоятельству удивится каждый, кто когда-нибудь учился в вузе, поскольку студенты и курсанты — люди молодые, горячие, искренняя целеустремленность встречается у одного на сотню.

После окончания вуза — распределение в поселок Черноморское, в Крым. Там харьковчанин столкнулся с такой бедностью и неустроенностью людей, что его поначалу «прямо оторопь брала»: большинство местных жителей отапливали свои дома буржуйками, так что пожары были частыми гостями в райцентре и его окрестностях. Должность начальника караула, доставшаяся Стасу, отнюдь не была «кабинетной» — молодой офицер выезжал на все пожары, которые происходили в районе во время его дежурства, он прославился бесшабашной смелостью, самоотверженностью и геройством, спасая людей в таких ситуациях, в которых его коллеги «пасовали».

Вот, например, один из случаев: поздно ночью в часть поступил сигнал тревоги — в частном доме поселка Черноморское занялся пожар. А часть-то не харьковская, в Крыму спасателей — дефицит: на все подразделение дежурили лишь четыре человека. Оставлять здание без присмотра нельзя, вот и отправились на тушение втроем: начальник караула, водитель и пожарный, он же командир отделения. Когда приехали — летняя кухня, пристроенная к дому, полыхала вовсю. А сам дом еще не загорелся — от соседей стало известно, что в здании находится хозяин, молодой 30-летний мужчина. Стас взял рукав со стволом и первым бросился на тушение огня. Внутри объятого пламенем помещения его взгляду открылась страшная картина: прямо в огне находился газовый баллон, который уже начал «распухать» от температуры. Взрыв должен был прозвучать с секунды на секунду. И тогда офицер дал приказ отходить своим подчиненным. А сам «весь сжался, закрыл забрало каски и стал поливать баллон водой». Огнеборец вспоминает, что тогда впервые посмотрел в глаза практически неминуемой смерти. Но он знал, что один шанс из ста у него есть, иначе не спасти человека, находящегося в здании, — ведь если бы баллон взорвался, спящий через тонкую стенку от кухни хозяин неминуемо погиб бы. И Стасу повезло — его профессиональные действия принесли ожидаемый результат: баллон не взорвался, пожар удалось потушить. Кстати, хозяин, мирно дремавший в своей кровати, когда баллон был уже охлажден, вдруг проснулся, почувствовал опасность и выскочил через окно. Он оказался пьяным «в стельку» — оттого, видимо, и забыл выключить газ на кухне.

Проявил себя офицер и на другом страшном пожаре — в курортном поселке Межводное загорелось частное кафе. Ситуация была отчаянной: в горящем подсобном помещении было сложено восемь баллонов с газом и несколько баллонов с кислородом. Если бы все эти «бомбы» взорвались — половину населенного пункта смело бы с лица земли. А над зданием — высоковольтная линия электропередачи, до выключения которой пожарным категорически запрещается лить воду… Стас вспоминает, что, дождавшись электриков, он и его товарищи все-таки вступили в борьбу с огнем, несмотря на опасность взрыва: «Мы прижались друг к другу, вжались в землю и стали проливать баллоны…» И вновь спасатели победили стихию, хотя, как вспоминает офицер, и в том случае «емкости со смертью» были уже слегка деформированы огнем, что обычно свидетельствует о скором и неминуемом взрыве…

Третий случай — и соответственно еще одна благодарность в личном деле пожарного — за самоотверженное тушение турецкого судна, которое загорелось в Черном море и было отбуксировано в порт Черноморское. Корабль с одеждой в трюме тушили семь дней. Двое суток непрерывной работы пришлись на долю Стаса. Героизм украинских спасателей тогда поразил иностранцев, новостийные сюжеты об их работе прошли по многим телеканалам мира…

Не случайно бравый пожарный становился «Лучшим по профессии», ездил в Киев за наградой, а поздравление с получением нового звания ему — одному из немногих — присылали факсом из самого министерства… Но молодому человеку хотелось вернуться на малую родину — в Харьков, да и знакомый начальник одного из районных подразделений все звал к себе офицера, имеющего на счету как минимум пять спасенных жизней и десятки (если не сотни) потушенных пожаров. Было и еще одно обстоятельство: мать Стаса, медработник, перенесла операцию, страдала от сердечных болей, нуждалась в помощи. Словом, офицер переехал в Харьков и перевелся на новую для себя должность — пожарного инспектора. Увы, в нашем городе он прослужил не больше года.

Почему пожарный от Бога решил подать в отставку — Стас рассказывает неохотно. Говорит, что целый день ходить по городу пешком от объекта к объекту ему было не тяжело. А вот постоянно объяснять одно и то же разным людям, порой враждебно настроенным, было трудно морально. Но не в этом суть — Стас стал встречаться с девушкой, у которой было двое детей. Один из них — онкологический больной. Помогать и маме, и ребенку из зарплаты в 700-800 гривен оказалось невозможным. А на одном из харьковских предприятий мужчине предложили очень хороший оклад. Скрепя сердце, он решил уйти из МЧС, хотя не представлял себе, как будет жить дальше.

Спрашиваю у собеседника напрямик:

— Брали ли вы когда-нибудь взятки?

— Нет, никогда! — смотря прямо в глаза, отвечает он.

Пожарного, прошедшего «огонь и воду», заставили «опешить и оробеть»

Знаете, чем меня поразил Стас? Своим чистым, незамусоренным русским языком. Видимо, это от обильного чтения книг, а, может — от внутренней культуры. Делясь впечатлениями после пребывания в милиции, мужчина признается, что от обращения тамошних сотрудников он «опешил и оробел». Офицер говорит, что били его руками и ногами, били по голове и в грудь, по почкам. Били до тех пор, пока он, по его словам, «не превратился в мумию, которую можно вести куда угодно, делать с ней все что угодно».

Мать-сердечница говорит, что узнала о том, где сын, только через два дня. Все время пребывания в милиции ему не разрешали звонить. А когда увидела — обомлела: «Сын был весь какой-то зеленый. Я впервые в жизни увидела, что у него дрожат руки, он был какой-то отсутствующий. Я сразу поняла, что у него что-то серьезное со здоровьем. Я же медик. Он двое суток ничего не пил и не ел — говорит, ему не давали. Разве так можно?!»

И мать, и сын единодушны — будут бороться за справедливость. На лечение закрытой черепно-мозговой травмы и других повреждений уже ушло более 500 гривен. Эти деньги Стас также намерен отсудить у правоохранителей, так как для них с матерью это весьма существенная сумма.

Правдива ли история, которую рассказал экс-пожарный? Сложно сказать. Нельзя исключить вероятности того, что в больнице он притворяется, симулирует. Только почему же тогда он не симулировал, не притворялся раньше, перед лицом грозящей смерти? Может, он пытается обмануть всех и себя в том числе? Только почему он не делал этого там, в Крыму, где он мог бы спрятаться за спины своих товарищей, отсидеться где-то в прибрежном тумане?..

Процент важнее человека

Хоть МВД и пожарная охрана и «развелись» в разные министерства, работают они «бок о бок» — и при расследовании причин пожаров, и при проведении совместных рейдов, и во время многочисленных «усиленных» дежурств. Стас говорит, что знаком едва ли не со всеми милиционерами в районе, в котором служил. И он их знал, и они его знали. Ни с кем никогда не конфликтовал, не ругался, не ссорился. Он считает, что стал жертвой «кампании» — милиционеры, по его мнению, получили некий план по количеству разоблаченных взяточников, вот и пришлось им этот процент «нагонять», причем «любой ценой». Ведь выявить настоящую взятку — это «высший пилотаж» в работе правоохранителей, а по закону природы «рожденных летать» всегда меньше, чем «рожденных ползать».

Незадолго до этого случая губернатор Аваков, выступая на одном из заседаний областного актива, рассказал, что далеко не все громкие разоблачения милицией чиновников — это действительное выявление взяток, что есть и эпизоды, когда «деньги подкидывали в кабинеты». Таким образом, судя по всему, при желании определенного правоохранителя каждый человек может в любой момент стать «взяточником». Не возьмет деньги «на лапу» — можно будет подкинуть в кабинет, не будет иметь своего кабинета — заплатить как будто за консультацию, откажется «консультировать» — дать перемазанные специальной краской купюры на сдачу в киоске. Ведь любой «бой за проценты» всегда требовал и будет требовать жертв…

Прощаясь, Стас, скорее, сам себе, чем мне, говорит: «Вот, попросил маму принести мою любимую книгу — «Два капитана» Каверина: решил перечитать, ведь там рассказывается о настоящих офицерах… А читать не могу — все перед глазами расплывается. И писать тяжело… Что же они со мной сделали?!» Попросил закурить — впервые за десять лет вернулся к сигарете. А когда докурили — предупредил: «Вы тщательно окурок затушите, от них — большинство пожаров…». Даже в больнице он продолжает оставаться спасателем, волноваться о безопасности других людей. И мне вдруг вспомнился первый результат показной «борьбы с коррупцией» при Леониде Кучме. Знаете, кто первым пострадал от «завинчивания гаек» в милиции? Кинологи! Воспитатели собак не успели сдать вовремя отчет о том, как они борются со взяточничеством в своих рядах. Говорят, что одними выговорами дело не обошлось…

Вечерний Харьков