Десять лет в поисках справедливости

«Пусть это прочитают другие милиционеры, может, задумаются. Будут вести себя по-людски. И кому-то другому, чьему-то сыну и брату, это спасет жизнь».

 О том, что наша милиция иной раз вместо того, чтобы охранять жизнь людей, этих людей сама убивает, ни для кого не секрет. Периодически о подобных случаях гремит вся страна, например, как в случае с убийством в райотделе столицы студента Игоря Индило. «Отметилась» и Кировоградщина. И только благодаря сверхусилиям семьи, не пожелавшей спустить дело убийцам в погонах, и юристов, дело таки дошло до приговора.

Это было несложно: сегодня любое частное детективное агентство готово предоставить клиентам услуги — от отслеживания образа жизни детей до проверки помещений на наличие про­слушек. Не то чтобы я так уж в чем-то подозревала спутника жизни. Но когда редактор попросил меня разобраться, как работают эти агентства, я поняла: мой муж с его частыми командировками и поздними совещаниями — практически идеальный объект. Дело было за малым — подобрать ему идеального сыщика. (Частный детектив и Детективное агентство "КОНРАД" в городе Киеве имеют таких)

«Я наняла детектива проследить за мужем». Как частные сыщики оберегают семейный очаг.

Почти десять лет (!) пришлось матери ждать, когда будут наказаны убийцы ее сына. Увы, если бы не Европейский суд по правам человека, нелюди, возможно, и до сих пор служили бы в органах, глядишь, и до полковников дослужились бы…

Василий Михалков и сам в прошлом служил в милиции, в северных областях России. Что-то не сложилось в семейной жизни, и он решил вернуться на родину, к матери, в село Марьевка Компанеевского района. Работу найти не смог, перебивался случайными заработками, ну и, как часто у нас бывает, пил. Без особого фанатизма, как и большинство наших людей.

29 апреля 2003 года, около 16 часов, старший участковый инспектор сектора участковых инспекторов милиции Компанеевского райотдела УМВД Украины в Кировоградской области Василий Сторчак вместе с оперуполномоченным криминальной милиции по делам несовершеннолетних того же райотдела Русланом Полищуком приехали по делам в Марьевку, где возле дома Михалковых по улице Степной и увидели Василия. Он был в нетрезвом состоянии, нецензурно выражался, в общем, нарушал общественный порядок. Конечно же, милиционеры не могли пройти мимо, к тому же мать попросила их подействовать на сына.

Что они должны были бы сделать? Приструнить, конечно, провести воспитательную беседу. Отвезти в райотдел, в комнату для задержанных, – пусть проспится. По последнему пути они и решили пойти.

Фото: www.twitter.com/DetectiveUkrain

Далее – исключительно по материалам дела. Вывернув руки так, что лицо оказалось ниже спины, они сначала поволокли Василия Михалкова к ближайшей скирде сена, где и начали бить его ногами. Жестоко, по-зверски. Как потом оказалось, удары были смертельными. Потом волокли его по земле уже на спине, почти сотню метров, до машины, с него сползли штаны. Запихнув в авто председателя сельсовета, его отвезли в Компанеевку, в райотдел, где примерно в 22 часа 45 минут Василий Михалков и умер. Из-за ударов ногами в живот у него была повреждена брыжейка тонкого кишечника. Проще говоря, внутренние органы оторвались от задней стенки живота. Началось внутреннее кровотечение, от которого он и скончался.

И это только начало этой мутной, бесчеловечной, чудовищной истории. Почти десять лет пришлось искать в ней правду.

Юрист Игорь Погасий, который участвовал в судебном процессе, считает, что в этом деле, как в зеркале, отразились вся порочность, гнусность нашей правоохранительной системы. И еще потрясающая бесчеловечность.

С первых часов после той роковой встречи на улице Степной Михалков был лишен элементарного человеческого отношения, лишен он был его и после смерти.

После прибытия в райотдел Михалков начал жаловаться на сильные боли в животе (кстати, дежурный по райотделу в тот день дал показания, что у задержанного жалоб на здоровье не было).

Но уже примерно в 18.10 того дня в райотдел вызвали фельдшера скорой помощи Компанеевской центральной районной больницы, заметьте, всего через два часа после встречи милиционеров с Михалковым. Позже, на суде, фельдшер Голосун показала, что она приехала в райотдел и осмотрела пострадавшего. Измерила давление (оно оказалось в норме), пощупала живот («он был мягкий» – цитата). И сделала вывод, что состояние задержанного удовлетворительное. Только через четыре часа он умер.

Тут необходимо отступление. Некоторые знающие люди говорят (фантазируют, конечно), что никакой фельдшер вовсе в райотдел не выезжал. Не хватало еще к алкашу ездить, бензин жечь! Да и милиция никого не вызывала – не хватало еще к каждому алкашу по его требованию врача вызывать! Все документы были оформлены потом, задним числом.

Конечно, после смерти Михалкова в райотделе кутерьма поднялась большая. Начальства понаехало. А к матери убитого в гости зачастил председатель сельсовета вместе с милиционерами. Продуктов разных привезли, предлагали с землей помочь – вспахать там или что. Вот только тело отдавать отказывались наотрез.

Приезжали к брату убитого милиционеры Полищук и Сторчак. Категорически просили дать им паспорт брата. Мол, сами заберем из морга, зачем вам возиться с бумагами. На кладбище оперативно вырыли могилку без участия матери и брата с сестрой – типа как помощь. Брат паспорт не отдал.

Добились судебно-медицинской экспертизы. Все многочисленные ссадины, кровоподтеки и собственно внутренние разрывы кировоградская экспертиза подтвердила, но пришла к парадоксальному выводу (ладно, не будем пока фамилии экспертов приводить): подобные повреждения могли случиться «в результате падения с высоты собственного роста». Правдивое заключение впоследствии удалось получить только у киевских экспертов.

«Повреждение брыжейки тонкой кишки возникло под действием под острым углом со значительной силой тупого предмета с ограниченной контактной поверхностью, возможно, обутой ногой, и не могло возникнуть как в результате падения с высоты собственного роста, так и удара о бетонную поверхность или сооружение» (из официального заключения экспертов). Таких дополнительных экспертиз пришлось провести еще с десяток.

А под версию «падения с высоты собственного роста» уже все было подверстано. Нашлись свидетели (пусть совесть мучит до конца дней всех, кто соврал), которые сообщили следующее. Напротив магазина «Колосок» в Марьевке стояла «Таврия». Возле нее – милиционеры Полищук и Сторчак, а также Василий Михалков, который был сильно пьян, матерился и т.д. Михалков якобы попросился в туалет. И по дороге в туалет зацепился за бордюр и упал, сильно ударившись животом о бордюр. А потом упал еще раз на столбик, уже лицом (это чтобы оправдать кровоподтеки на лице).

Родственники погибшего почему-то оказались неблагодарными – им и могилу бесплатно вырыли, и продуктов подбросили, а они упорно не соглашались закрыть дело. И завертелась карусель…

«Дело блокировалось на всех уровнях, – рассказывает адвокат Игорь Погасий. – Сначала прокурор Компанеевского района отказывался возбудить дело. Потом дело хотели возбудить по факту, а не против преступников. Дошло до генеральной прокуратуры! Дело переносилось из Компанеевского суда в Бобринецкий. Лишь когда прошел сюжет по «1+1» и когда мы обратились в Европейский суд по правам человека и оттуда стали запрашивать материалы дела, то зашевелились».

А тем временем Руслана Полищука, одного из мучителей Василия Михалкова, назначают… начальником отдела уголовного розыска Компанеевского РОВД!

Европейский суд по правам человека принял дело к рассмотрению еще в 2005-м. Там таких дел из Украины десятки тысяч, поэтому до компанеевского дела не сразу дошло. Но дошло.

«В европейском правосудии, в отличие от нашего, имеется жесткий принцип презумпции виновности государства. Да-да, не невиновности. Если власть, государство взяло человека под стражу и он оттуда не вышел или даже у него обнаружились телесные повреждения, то априори, без разумных объяснений, виновато государство», – говорит Игорь Погасий.

Европейский суд осудил бывших милиционеров по статье «против пыток и других бесчеловечных и унижающих достоинство человека видов обращения и наказаний».

Европа признала милиционеров виновными. Как и государство Украина, которое все же вынесло и свой приговор. 17 декабря прошлого года Бобринецкий районный суд признал Руслана Полищука и Василия Сторчака убийцами и назначил наказание каждому из них по семь лет лишения свободы. Это с учетом смягчающих обстоятельств – у каждого по двое несовершеннолетних детей, больные родители, по месту работы характеризуются положительно… Лишь незадолго до развязки Руслана Полищука отправили на пенсию из органов МВД…

А еще государство Украина должно выплатить матери погибшего Василия Михалкова 300 тысяч гривен, его брату и сестре – по 100 тысяч.

Казалось бы, справедливость восторжествовала, пускай и спустя десять лет. Но в этом деле остается еще много мерзких деталей. Как отказывались давать показания люди, которые все происходящее с Михалковым видели своими глазами на расстоянии десятков метров. Как выгораживали коллег, оберегая честь (честь?) мундира, милиционеры и прокуроры. Как делали «правильную» экспертизу повреждений медики. Как вел себя председатель сельсовета, желающий не ссориться, а дружить с «органами». Как Сторчак и Полищук катали на машине, поили «Ром-колой» и угощали шоколадом несовершеннолетнюю девушку, которая видела, как все на самом деле происходило.

И вообще – дело ведь могло повернуться другим боком! Если бы не прямые, четкие показания одной из свидетельниц. Она сейчас не живет в селе, никому ничем не обязана, и запугать ее невозможно. Более того, она сама сейчас отбывает срок в Харьковской колонии. Она рассказала правду, ее показания стали ключевыми. Местные, которые живут неподалеку от убийц, были гораздо, скажем так, сдержаннее в показаниях. Даже те, кто не врал, говорили: «Может быть».

Что с нами, люди? С десяток человек видело, как жестоко, по-гестаповски избивают живого человека, и никто не вмешался. Никто не крикнул: стойте, что ж вы делаете?! Неужели настолько у всех у нас «хата с краю»?

Множество других неудобных вопросов возникает. Изменился ли с того случая в Марьевке качественно личный состав наших правоохранительных органов? Или по-прежнему – не умеешь ничего делать, значит, иди в милиционеры? Некоторые говорят еще жестче: сегодня милиционеры хуже бандитов…

Автору довелось говорить с матерью погибшего и с его братом. Нормальные, спокойные люди, совсем не кровожадные. Поверьте, засадить за решетку двух бывших милиционеров не является смыслом их жизни. И в Европейский суд по правам человека иск подать было не их инициативой. Они просто говорят: «Пусть это прочитают другие милиционеры, может, задумаются. Будут вести себя по-людски. И кому-то другому, чьему-то сыну и брату, это спасет жизнь».

Автор: Геннадий Рыбченков, «УЦ»