Розыскники. Мои дела (записки районного опера)

Мое… Вот некоторые из тех дел, которыми мне приходится на службе заниматься. Вчера, в воскресенье, отдежурил очередные сутки в РОВД. Сколько уж их было, однообразно-разных, промелькнувших нескончаемой чередой сквозь сознание, и не оставивших в памяти почти ничего… Помнишь только то, что было в последнее время. Взять эти сутки, к примеру… Вот их хроника. ФУТБОЛЬНЫЙ МАТЧ

По пятницам проходят футбольные матчи на нашем городском стадионе «Магнето». Стадион вмещает 25 тысяч зрителей, подогретых игрой на поле, пивом и водочкой – на трибунах… Случись что, начнись паника – и куча людей может пострадать в почти обязательной давке.

Поэтому порядок на каждом матче охраняет несколько сотен милиционеров в форме и штатском. От каждого РОВД на матч выделяется по 50 человек. Лично меня, рядового районного опера, за последние полгода на футбол посылали трижды. Обычно происходит это так.

Накануне на оперативке начальник угрозыска кивает мне и ещё нескольким операм: «Поедете завтра на стадион. Начало матча – в семь!», (или в шесть – бывает и так, и так).

Если срочной работы в райотделе или на «территории» нет, то на футбол – еду с радостью («Отдохну на свежем воздухе!»), а если есть что-то, требующее моего времени и неотложных усилий, то – с досадой (всё равно эту работу придётся потом доделывать, одновременно – с более «свежими» делами…

Возьмём последний матч… Приказано было явиться в форме. Но ведь это не только от меня зависит… На работу я всегда, кроме суточных дежурств, прихожу в штатском, и чтобы к матчу переодеться в милицейское – надо съездить домой, то есть потратить полтора часа на дорогу туда, а затем – оттуда на стадион, что далеко не всегда возможно.

В этот раз – не удалось, и я явился на стадион в скромной потёртой курточке. Чтобы хоть слегка походить на сотрудника органов правопорядка (это на случай массовых беспорядков – чтоб свои же в мясорубке дубинкой по башке не навернули!), – взял у одного из сослуживцев милицейскую фуражку. Была она на два размера больше моего, и постоянно съезжала мне на нос, но – ничего, потерплю…

Перед матчем в служебном помещении стадиона произвели «развод караула», – командовавший парадом подполковник из городского УВД определил текущие задачи, а также расстановку имеющихся в наличии сил по секторам. (Основная наша функция на матчах – стоять в секторах и у входов, наблюдая за порядком).

Мне повезло в этот раз – сектор попался удобный, за воротами. А зрители обычно предпочитают рассаживаться по бокам арены, чтобы лучше было видно происходящее на поле. Так что в «моём» секторе людей собралось мало, можно и расслабиться.

Ни рации, ни дубинки, ни тем более оружия при мне нет, так – спокойнее. С каким-нибудь одиноким горлопаном я со своими коллегами по сектору справимся и голыми руками, для более же серьёзных случаев в одном из служебных помещений заготовлен отряд спецснаряжённых ОМОНовцев. Начнись буча – омоновцы выскочат из укрытия, и начнут м е с и в о – мало никому не покажется.

Сидел, наблюдая за творящимся на поле, но не забывая и поглядывать по сторонам. Наши играли с какими-то не-нашими. В футболе я ориентируюсь слабо, но судя по заполненности стадиона лишь на четверть – противник попался на этот раз несерьёзный. Обыгрывала его наша команда одной левой, (счёт матча – 5:1 в нашу пользу), а правой – со скуки норовила врезать противникам по их нижним конечностям или под зад… Творимое футболистами, по ментовским меркам, вполне тянуло на статью о мелком хулиганстве! Но за порядком на поле следили другие лица, так что на вызывающее и нарушающее общественный порядок поведение футболистов я смотрел сквозь пальцы, без всякого служебного интереса.

В начале второго тайма пошёл мелкий противный дождик. Укрыться – негде, зонтика я не взял, и через полчаса промок до нитки. Сидел, злой на себя и весь божий свет. Водочки б хлебнуть, но – нельзя, я же в форме (то есть – в фуражке), а форму надо блюсти. В милицейской форме мы вообще стараемся никогда не пить, даже если – в райотделе и наедине, без посторонних… Запер дверь кабинета, скинул милицейский китель и рубашку с погонами – тогда и назюзюкивайся! Это – внутреннее, не имеющее никакого рационального объяснения. Каждый чувствует, что надо – так, а почему – и сам не знает…

Болеют ли за команды охраняющие порядок на матче милиционеры?. Непростой вопрос. В целом – нет. Наверно – души и мозги каждого из нас настолько перегружены житейской и служебной ерундой, что на такую фигню, как «страсти болельщика», никаких внутренних сил уже не остаётся. То есть смотришь на поле, иногда даже и сопережевая творящемуся на нём, но – не больше. Лично я даже не знаю нашего места в турнирной таблице и того, какое значение для нашей команды имеет тот или иной матч.

Но и среди наших есть отдельные увлекающиеся чудилы. Вот и на последнем мачте такой попался – некий участковый из соседнего РОВД. Сидел он рядом со мною, и когда в ворота залетал (или не залетал) мяч – реагировал очень эмоционально. Типа: «Го-о-о-о-о-о-о-л!..», или: «Бычяра, как ты мог не попасть?!» Я бы так вопил лишь в том случае, если б, к примеру, нашел на улице сто долларов…

Если футбол так по душе – почему в милиции работает? Шёл бы в эти… как их… Ну, которые и футболом увлекаются, и деньгу на нём зашибают! А по мне – баловство это… Маются люди дурью, и сами про себя думают, что счастливы они, любимым делом занимаясь! По сторонам бы лучше этот участок больше посматривал, чтоб любой возникающий конфликт успеть погасить в самом начале… Мы ж для этого здесь, а не для того, чтобы следить за мячом горящими глазами.

После матча в служебном помещении под аренами подполковник из горУВД сделал короткий разбор полётов. Кое-кому дал втыка за ненадлежащее исполнение обязанностей. Поскольку нашлись и задержанные в ходе матча – быстренько выяснили, кто и за что задержан. Ну а потом личный состав отпустили по домам. Ехал домой в переполненном троллейбусе и дремал, полный сегодняшних впечатлений.

СУТОЧНОЕ ДЕЖУРТСТВО

Вчера, в воскресенье, отдежурил очередные сутки в РОВД. Сколько уж их было, однообразно-разных, промелькнувших нескончаемой чередой сквозь сознание, и не оставивших в памяти почти ничего… Помнишь только то, что было в последнее время.

Взять эти сутки, к примеру… Вот их хроника.

Пришёл на смену в 9.20, опоздав. Проснулся поздно, транспорт работал хреново, да и каким-то не расторможенным себя чувствовал…

Получил оружие в дежурке, в специальной комнате. Почитал в сводке, что за последние сутки произошло, и тут же потопал на вызов, первый за день.

Пошли втроём – я, помощник дежурного и стажёр из школы милиции. По идее, третьим в группе должен быть водитель, но машина накануне сломалась, а зачем шоферюга без машины? Вот стажёра и прихватили.

Суть вызова: позвонили люди и сообщили, что на 5-м этаже их 9-этажки, в одной из квартир вышиблены двери, в комнатах – следы разгрома, а хозяев нет дома. Звонили ещё в семь утра, явились мы – только в десять. Поднялись на 5-й этаж нужного нам подъезда. Там, у взломанных дверей, дежурили два дожидавшихся нас соседа. Сразу подняли крик: «Почему явились так поздно?!» Спокойно объяснили им, что менялась смена, и вызов принимали предыдущие сменщики. Почему они не приехали тотчас – у них и спрашивайте! (Хотя и так понятно: дел по завязку, вот те оболдуи на нас этот вызов и спихнули – мы своим сменщикам тоже частенько подобную свинью подкладываем…)

Смотрим с порога – действительно, в стандартной 2-комнатке все перевёрнуто верх дном, входные двери – выбиты… Но было ли что-нибудь похищено – сказать невозможно, поскольку хозяева уехали на выходные в село, к родичам. А раз отсутствуют явные доказательства факта кражи, и, главное, нет заявления о краже хозяев адреса, то о чём ещё тут говорить? Мы даже и заходить в квартиру не стали (не имеем права – «неприкосновенность жилища!»; и если хозяева квартиры вредные попадутся, то запросто могут заявить: «менты украли у нас то, что в спешке не успели забрать воры!»)… Лишь заколотили двери досками и гвоздями, наказав соседям, чтобы квартировладельцы по возвращению из села заглянули бы к нам.

Не придут – отлично, будем считать, что двери взломали они сами, с пьяных глаз или в семейном дебоше, а потом – уехали за город, мириться на лоне природы…

Всегда есть искушение, приехав в разбомблённую ворьём хату, взять себе на память сувенирчик из уцелевшего имущества, или хотя бы, вынув из холодильника на кухне какой-нибудь колбаски, плотненько ею позавтракать… Но редко кто из оперативников такое делает. Первое – неизвестно, кто живёт в этой квартире, и до тебя трогал эту самую колбасу – может, по ней столько болезнетворных бактерий ползает, что Минздрав сойдёт с ума, углядев эту колбасу в твоей оголодавшей пасти!. И второе: люди – любопытны, когда не надо, и, сбежавшись на место кражи со всех сторон, зорко зырят за происходящим. Как воры двери взламывают, зачастую грохоча на всю округу, так ни одна собака не выглянет, и тем более не выбежит воров ловить, а вот после этого – толпами ломятся зеваки… И работаешь, чуя на себе множество внимательных глаз. В этих условиях что-то склямзить – слишком рискованно. Оно конечно, кто не рискует – тот не пьёт шампанского, но опера до шампанского не очень-то и охочи…

Потом – потопали на второй вызов: в квартире разлиты химикалии… Собака случайно сбросила со столика банку с жидкостью, всё – вдребезги, а в банке той была какая-то химически вреднючая хреновина. Хозяйка, школьная учительница химии, «большой спец» по части паникёрства, уже с порога прожжужала нам уши насчёт того, что чуть ли не весь дом надо срочно эвакуировать – для безопасности. А остатки жидкости – убрать с помощью специально вызванной команды дезактиваторов из Гражданской обороны.

Блин, если та жидкость настолько опасна, то на хрен её дома хранить?! Я резонно предложил дамочке взять в руки половую тряпку и смыть все следы экологической катастрофы. А на худой конец – самой позвонить в ГО и выяснить, согласятся ли дезактиваторы выезжать к ней из-за подобной фиговины? Но не милиции же этим озадачиваться! Училка враз онемела от моей категоричности, а мы развернулись и утопали в райотдел.

Посидел с коллегами в дежурке, покалякал про разное, обсудил с коллегами все политические, спортивные и культурные новости…

К 11. 00 – новый вызов: соседки подрались! Пошли туда. (Всё время хочется сказать «поехали», но машину ещё не починили). Две бабёнки, обе – расцарапаны. Поговорил с каждой по отдельности. Кто-то кому-то чем-то обмазал двери (за что – не выяснял ввиду малозначимости темы), та её – обозвала, эта той – в морду, та – ответно… В общем, маленький дамский «фуршет»… Теперь обе собираются подавать друг на дружку в суд. Ну и флаг в руки обоим, а зачем по 0-2 звонить?! Объяснил каждой из них наедине, что вообще-то мои личные симпатии – на её стороне, но по долгу службы я обязан блюсти интересы закона, а они в данном случае требуют от меня соблюдения полнейшего нейтралитета… Потом, собрав обе враждующие стороны в одной комнате, искренно пожелал им успехов в будущем судебном препирательстве (мимоходом уточнив, во сколько им обойдутся услуги адвокатов – они аж ойкнули!). И мы вернулись в райотдел.

Время – уже обеденное. Некоторые обожают кутить в шикарных ресторанах, многие предпочитают «Макдональдсы» и прочие кафе-забегаловки, а вот нищая братия розыскников предпочитает то хавло, что каждый прихватил с собою из дома. Лично у меня в литровой банке были макароны с котлетой и огурец. Нагрел еду на электроплитке (при дежурке есть маленькая кухонька), поел.

Полежал на кровати в комнате отдыха. Кроватей здесь две, кому из дежурной смены места на них не хватает – спят в кабинетах на сдвинутых столах. Голый матрас и подушка без наволочки – вот всё, что к кроватям у нас полагается. Желающие приносят с собою из дома постельное бельё, но это редкость – ещё следи за ним, чтобы не украли… А, не привыкать! Опера – народ неприхотливый, мы и на голом матрасе переспим… В комнате вещдоков – полно всяких покрывал, одеял и прочего барахлишка, но ключи – у старшины, а он в последнее время ключа никому не доверяет. Не иначе как прячет в той комнате что-то ценное. Типа – наркоту, оружие или труп-расчленёнку… Шучу. Хотя понаблюдать за старшиной внимательней – и не мешало бы!

После обеда – звонок начальника угрозыска. (Не лень ему в воскресный день отрывать задницу от дивана в направлении телефона!) Вчера во дворе дома № 34 по Никитскому проезду, в четыре часа утра, нашли мужчину с черепно-мозговой травмой – кто-то пробил ему голову кирпичиной. Вот начальник и напоминал, что надо бы довести до конца незаконченный вчера поквартирный обход всех прилегающих к месту событий дворов. Мысленно матюкнув майорскую настырность, я нашёл помдежа со стажёром, и мы вместе двинули к Никитскому проезду.

Поделили подъезды между собою, каждый пошёл в обход «своих» квартир. В подобных опросах – много однообразного. Стучишь, тебе открывают, «Здравствуйте, я из милиции, что вы слышали о произошедшем вчера ночью или рано утром под вашими окнами?..» В ответ обычно: «Ничего не слышали…» или: «Каждый вечер что-то слышно: то кричат, то ещё что-то…», или: «А оно мне надо, что-то слышать?!» – вот самые распространённые варианты.

Но в этот раз одна женщина вспомнила, что вроде бы в десять вечера, когда она возвращалась домой, на качелях (это – метрах в пятидесяти от места, где утром нашли мужчину) сидели парень с девушкой. Ну то есть, в темноте она возраст обоих не разглядела, но парень песни орал, а девушка – хохотала визгливо, и голоса у обоих – молодые… И она же, часов в 11, слышала возле качелей вроде бы – шум драки. Так это было или нет, и имело ли отношение эта вечерняя парочка к «утреннему» мужику – позднее выяснят другие, моё дело маленькое – записать показания женщины и дать ей на подпись, чтоб потом не отказалась…

В РОВД вернулся в 1.05. Дежурный сообщил: только что звонил взволнованный женский голос, сообщивший, что к ней в квартиру по такому-то адресу вломились неизвестные люди, и как раз сейчас вещи выносят.

Мчимся втроём на адрес, поднимаемся на нужный этаж, звоним в двери, держа наготове табельное оружие. Готовы к чему угодно, включая перестрелки с вооружённой бандой. Открывает же нам… какой-то мужичонка в одних трусах. Очень спокойный, никоим образом не похожий на ворвавшегося в чужой дом хапальщика чужих вещей. Увидев нас, ничуть не удивился, говорит: «Вас моя супруга вызывала. Она сейчас у соседки, скоро придёт.»

Слегка удивились, стали ждать. Через пару минут является некая дама в халатике, заявляет, показывая на мужика: «Это – мой супруг, и только что он меня ударил! Арестуйте его…» Гм…Интересуемся: «А где же ворвавшаяся в дом банда?..» Ни капельки не смутившись, отвечает: «Я так сказала для того, чтобы милиция поскорее приехала. А то в прошлый раз, на той неделе, я тоже по 0-2 звонила, но как услышали, что я на мужа в милицию заявляю, так никто и не явился!» Очень мило…

Проверили документы у мужчины. Действительно – ейный муж, но прописан совсем по другому адресу. На всякий случай опросили соседей, они подтвердили: муж он ей, точно! Вёл себя мужчина при нас спокойно, не скандалил. Свои действия объяснял так: жена неоднократно выгоняла из дома под предлогом, что не работает и не имеет денег. Сегодня же – лишь пришёл забрать некоторые личные вещи, а жена – не отдавала.

Мы позволили ему взять свою электробритву и что-то из трусов-носков. Затем, под нашим наблюдением (и по настоянию жены), он отдал ей ключи от квартиры и вместе с нами вышел на улицу. Посоветовав ему больше здесь не шататься, раз он по этому адресу не прописан и никем не ожидаем, мы развернулись и ушли.

Стажёр по дороге возмущался глупостью бабы: вызвала милицию «на разбой», не понимая, что, не разобравшись в ситуации, мы запросто могли б всех и перестрелять. Мы с помдежем отмалчивались; более опытны – столько уж подобных же случаев наблюдали! Бабе никто из нас не сочувствовал. Явная сучка… На прощание, кстати, я посоветовал ей: «Если муж всё же вернётся и побьёт вас – снимите побои, тогда появится повод привлечь его к уголовной ответственности. Ещё верней мы его повяжем, если топор в спину всадит… А так – извините!»

Вернулись в райотдел. Каждый занялся чем-то своим.

Лично я сел писать справку о поквартирном обходе в Никитском. Но тут в мой кабинетик ввалилась заявительница, полуинтеллигентного вида женщина в пальто. Час назад какой-то мальчишка на улице вырвал у неё из рук кулёк с косметикой и был таков. Поговорил с ней. Объяснил культурно: заяву писать по такому мелкому поводу – бессмысленно. Тут и на более крупные кражи нет времени и сил, чтобы их расследовать! «Но я, по мере возможности, буду заниматься этим делом, не сомневайтесь!» Она отвалила в лёгкой надежде. А, пусть надеется… Косметику ей не вернул, и никогда не верну, практически это – стопудово, но хоть успокоил маленько, а это – уже не пустяк…

Ближе к ночи припёрлось какое-то скособоченное мурло, сообщило про трупный запах из квартиры № 87 в доме № 12 по улице Маршала Толбухина. Сперва послали туда помдежа, чуть позднее, ему в догонку – и меня. Пришли туда одновременно, поднялись по лестнице, постояли у дверей, принюхиваясь. М-да… запашёк струился из-за дверей ещё тот! Трупешник, а то и – два!.. Наверняка – в разложившемся виде. Пока с адреса на улицу, к труповозке, вытащим – и насмотримся, и нанюхаемся… Тьфу!

Вызвали слесаря из ЖЭКа, притащился он с ящиком инструментов, и только-только хотели вскрывать двери, как появился… хозяева адреса! Что оказалось? В пятницу засолили на кухне селёдку в бочке, и – укатили на выходные. А вода из бочонка – вытекла, селёдка – завонялась. Вот тебе и жмуры… Но мы, честь по чести, вошли в квартиру и постояли над вонючим бочонком, убеждаясь, что в нём – действительно сельдь, а не расчленённая человечина. Потом отпустили слесаря, вернулись в РОВД.

Наконец, около часа ночи явилось нетрезвое чмо. Ругается: он-де пришёл домой к дочерям и бывшей жене, звонит в двери, а ему – никто не открывает, и в окнах – темно. А перед тем, как звонил, свет – горел! «Может, что-то случилось, и надо двери ломать?! – тревожится. – Пошлите людей…»

С-час, помчались туда… тремя экипажами! Посмотрел на него внимательней – небрит, немыт давно, трёпанный… Интересуюсь: «Почему ушли из семьи?» Он гордо подбоченился: «Я с падалью не живу!» Ах, даже так… Вздохнув, пояснил ему устало, что если двери ему не открывают – это ещё ровным счётом ничего не означает, и милиции на том адресе делать нечего. Поколебавшись, добавил, что ежели он в таком непотребном виде и в следующий раз к своим бывшим домочадцам намылится, то ему и тогда не откроют, а будет надоедать всякой фигней милиции – ещё и получит звездюлей по полной программе.

Выпроводив последнего посетителя, ещё поколдовал над своими бумажками, и около двух часов ночи лёг спать в комнате отдыха.

Ночь прошла спокойно. Никто не срывал меня с матраса и не кидал на очередное ЧП, так что смена выдалась удачной. Не всегда – так…

И утро было спокойным.

Встал в 7.30. Побрился, помылся, выпил стакан чая без сахара. А около девяти часов и новая смена пришла. Перед самым её появлением припёрлось очередное хурло, с заявой об учинённом над ним насилием, но дежурный его выпроводил: «После девяти приходи!..»

Правильно, пусть сменщики этим занимаются… А нам – домой пора!

ТЕКУЧКА

Спросите меня: вот чем конкретно я занимаюсь сейчас? А – ничем. Фигнёй всякой! Пишу и перепечатываю на старенькой пишмашинке разные справки для очередной нагрянувшей из горУВД проверяющей комиссии.

Почему не занимаюсь ловлю преступников? Да кого у нас, если честно, ядрят эти самые преступники? Все возвышенно-романтические мечтания типа: «Я должен покончить с преступностью в нашем регионе!.. Это – мой священный долг!» – для сопливых новичков. А нам, заматеревшим в боях с криминалом оперёнкам – «лишь бы день простоять да ночь продержаться», ну и – «удачно отстреляться» от заявителей, начальников, проверяльщиков и прочих гадов, беспрерывно и с разных сторон на бедолаг-розыскников наезжающих.

Ясен перец, в этом нескончаемом процессе обороны от внешних агрессий иногда (и даже – часто!) удаётся ещё и раскрывать преступления. Но главное любому опытному оперу всё-таки – не быть классным сыщиком в действительности, а – казаться таковым на бумаге… Только тогда тебя и не дёргают попрёками и претензиями все, кому не лень. А будь ты хоть сто раз самим Шерлоком Холмсом, но испорть свои отношения с тем же начальством, например – съедят поедом, вышибут из органов без сожаления.

Служба в уголовном розыске – это беспрерывная череда спускаемых сверху компаний. То оружие ищем, то – квартирных воров, то – уклоняющихся от прописки иностранцев, то ещё какой-нибудь тематический рейд… И не то чтоб было сие ненужным, напротив – большинство наших дел нужно и полезно, если заниматься ими каждый день и систематически, а не урывками, по команде. Но чтобы заниматься всем ежедневно – численность наших штатов надо утроить, зарплату сотрудникам – удесятерить, как минимум, принять новые законы, воспитать общество в законопослушании, заменить старых начальников-долбодятлов на новых – толковых и знающих…

Эх, да чего душу попусту травить! Вот сижу, справки сочиняю, отбрехиваюсь от проверок… Одна комиссия (компания) сменяет другую, начальники надрываются, посетители чего-то ждут и чуть ли не требуют… Дурдом!

ТРАСТЫ

…Сейчас, к примеру, новая волна компанейщины накатила: «Трасты!»

В недавнем прошлом некие наши граждане отдали свои денежки какой-нибудь пронырливой фирме или компании, в надежде на будущие щедрые проценты. По принципу: отдал копейку – получил миллиарды!.. Надежды те, как и следовало ожидать, оказались пустышкой, собравшие денежки фирмы – слиняли в небытие. И теперь обманутые вкладчики возмущённо требуют от властей принять жёсткие меры, и пишут офиногенные жалобы во все концы. Государство бы и радо на все те жалобы пренебрежительно плюнуть, но – выборы на носу… В очередной раз надо сделать вид, что преданно служишь народу! И вот Президент даёт соответствующее поручение министру внутренних дел: изобразите там активность… ты меня понимаешь?

А чего понимать-то? Любой министр по части потёмкинских деревень – если не Феллини, то уж Тарковский – как минимум… Спускает приказ в областные управления, те – дают команду РОВД, в райотделах – оперсостав вызывают к начальству. И ставят очередную боевую задачу: каждому оперу – обойти столько-то вкладчиков (вот адреса) и оформить приём от них заявлений по шаблону «…меня нагло надули… прошу найти и наказать!» По этим заявам начнутся будут проведены положенные мероприятия, и даже, вполне возможно, что парочку лохнувшихся ловчил – поймают. Но деньги граждан всё равно – тю-тю! Что у ловчил осталось на руках, то они отдадут следователям и судьям за то, чтобы сидеть пришлось поменьше…

Державе на это – чихать. Главное – то, что перед выборами гражданам ошибочно померещится, что родная власть их любит и всячески защищает от всех обидчиков.

После выборов и до самого начала новой избирательной компании – наш простофилистый народ опять будет забыт-заброшен. А если какой-нибудь упёртый жмот захочет всё-таки вернуть свои бабки – пусть судится до посинения с теми из пойманных пройдох, у кого после дележа с Фемидой ещё что-нибудь осталось – может, в итоге и обломится пара грошиков…

Короче – звездец полный!

…Ну а одна из основных ролей в предвыборной пьеске под названием «Забота правителей о верноподданных» назначена именно нам, операм. Ведь кого попало на беседу с гражданами не пошлёшь, это ж фактически – допрос пострадавшего от мошенничества, с составлением протокола допроса, предупреждением об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, кучей прочих формальностей… Вот и вынуждены сотрудники уголовного розыска не реальных бандитов ловить, а заниматься юридическим крючкотворством. И ладно – пострадавших тех были бы десятки или сотни. А то ведь – тысячи, десятки тысяч, и это – лишь по нашему городу!

Если говорить конкретней, то мне персонально указано ежедневно обходить не менее 10 человек из врученного мне списка вкладчиков с адресами. Это – при том, что домой к ним приходится ездить в разные концы нашего района, тратя кучу времени и сил на эту абсолютно бессмысленную суетиловку.

И вот, скажем, пришёл к некоему гражданину Агафонову В.С. (между прочим – десятый этаж, и лифт не работает), а его нет дома, соседи говорят: «Только что ушёл в магазин, будет через полчаса!» Устроившись на ступеньках лестницы, жду его (не бегать же вниз-вверх по лестнице много раз). Долго жду – полчаса, час, полтора… Является Агафонов лишь через два часа четырнадцать минут, лыка не вяжет, нализался в забегаловке за углом… Пытаюсь с ним потолковать – дулю с маком получаю вместо показаний.

Плюю на него, сбегаю по лестницу вниз, полчаса еду на троллейбусе, выхожу, поднимаюсь в очередной многоэтажке на 7-й этаж (лифт опять-таки не работает!), стучу, спрашиваю гражданку Нечипоренко. Выходит дородная бабёнка с пудовыми грудяхами. Говорю заученное наизусть: «Наконец-то наша власть поворачивается к вашим нуждам, уважаемая! Есть возможность в скором будущем вернуть хотя бы часть вашего утраченного вклада, а для этого – напишите под мою диктовку заявление…» Вначале она было радуется (жаден наш человек, и свои копейки терять не любит!), потом – настораживается: «С чего б это «мусарка» о простых людях стала заботиться? Подвох какой-то…»

Минут сорок препираюсь с гражданочкой, убеждая, что всё тип-топ, и правоохранительные органы вовсе не замыслили кинуть ей какую-нибудь подлянку, а и в самом деле желают ей помочь… (Хотя, на самом деле, кому она, корова, нужна, чтобы мы ей и взаправду помогали?!) Наконец-то она ставит свою закорючку под подсунутой ей бумаженцией.

Бегу на соседнюю улицу, к гражданам Савельеву Н.В. и Савельевой Л.Д., предполагая заочно, что – супруги они. Так и есть, муж и жена; более того – попадаю в самый эпицентр ихнего семейного скандальчика. Из-за квартирных дверей раздаются яростные крики, весь стандартный супружеский набор: «Подонок!», «Мерзавка!», «Правильно меня мама предупреждала!..» и «Зря я на тебе женился!..» Милые бранятся – только тешатся… Звоню, двери распахиваются, и меня сразу втягивают в жерло вулканического скандала.

Узнав, что я – из милиции, растрёпанная Л.Савельева требует немедленно забрать «этого подонка», и – «упаковать» его для начала на 15 суток, а потом, если удастся – и на 15 лет! В ответ на это очень сердитый, но трезвый и аккуратно одетый (то есть никак внешне не похожий на семейного дебошира) Н. Савельев за две минуты пересказывает мне все перенесённые им от женуленьки горести и напасти: скандалистка, мотовка, идиотка, проститутка, алкоголичка (возможно – и наркоманка!), лесбиянка и шизофреничка…

«Это я-то – проститутка?! Молчал бы лучше, жалкий импотент!» – взрывается гневом супруга, и пытается нанести ему удар именно в эту, так не устраивающую её своею неработоспособностью часть тела… Он всячески отбивается, пятясь и маневрируя.

Смыться бы от этих дебилов, но неохота потом вновь подниматься на 9-й этаж (можете смеяться, но лифт и здесь – обесточен). Вклиниваюсь между противоборствующими сторонами и ласково сообщаю, что их гикнувшиеся в прошлом году денежки, так неосмотрительно вложенные в коммерческий банк «Афера-Оптима», теперь можно спустя энное время и вернуть. Если сейчас ненадолго отвлечься от выяснения отношений и черкануть пару слов на приготовленном мною бланке. Честно говоря, мне не верится, что эти двое в минуту такого всплеска страстей способны вспомнить о каких-то там вонючих денежках, но плохо же я знаю психологию современников! Буквально через минуту мигом примирившиеся супруги выпытывают у меня подробности будущего выколачивания из коммерческого банка своих бесценных вкладов. А затем размашисто расписываются во всех подсунутых им на подпись бумажках.

Выйдя из квартиры, некоторое время стою на лестничной площадке, прислушиваясь, не вспыхнет ли по новой семейный скандал. Но из-за обитой тёртым дермантином двери не доносится ни звука – супруги Савельевы, найдя общую тему для разговора, всецело переключились на мирное воркование… Кризисы сплачивают наших людей! А чуть житуха улучшается – так люди сразу же курвятся…

И так – весь день.

Если с раннего утра и до позднего вечера заниматься только вкладчиками, то (проверено многократно!) успеешь обработать только 5-7 адресов, а надо – десять! Вот и «химичишь». Порою даже пишу заявы от имени вкладчиков сам, но увлекаться этим опасно, если всплывёт – турнут в шею. Вот и получается в итоге, что в контрольную цифру я всё равно не укладываюсь.

И назавтра, на утренней оперативке, начальник долго будет долдонить, какой я растакой и этакий. А потом, через запятую, кольнёт и за то, что материалы-«глухари» мною оперативно не расследуются. Блин, да когда же их расследовать, если весь вчерашний день только вкладчиками и занимался?!

«Ты должен находить время на всё… Ты – ОБЯЗАН, понял?!» – орёт майор. Ну что на это скажешь… Спорить с начальством – дело гнилое. Да и понимаю прекрасно, что не из-за последней стадии дебильства начальник надрывается, а лишь потому, что и его собственное начальство драконит.

Вот и шастаем по адресам вкладчиков до посинения…

…Попадаются абсолютно невменяемые типы. Явишься к такому, обозначишь цель визита, а он сразу – в крик: «Немедленно верните мои деньги! Это менты, виноваты в том, что жулики везде расплодились, вот и компенсируйте мне все потери!..» И попробуй втолковать такому, что я – такой же мелкий прыщ на заднице, как и он, и ни черта от меня не зависит. С таким же успехом он мог бы сейчас орать и на собственный кухонный холодильник.

Столько наслушаешься всякого, так изнервничаешься!.. И ведь ходить приходится в основном по выходным, а в будний день хрен народ дома застанешь. А чтоб на адресе – угостили, покушать дали, хотя б стакан чая предложили – так фиг! Разве что случайно угодишь на семейное торжество, за щедро накрытый стол – тогда только иногда и заглянувшему в гости менту за компанию выставят тарелку…

Но я стараюсь не раздражаться. Что ж делать, надо и этим заниматься. В конце концов, есть дела и подурнее!..

(Продолжение следует)

Рассказ не пожелавшего назвать своё имя сотрудника уголовного розыска записал Владимир Куземко

P.S. Републикация материалов Владимира Куземко, возможна только с разрешения автора!