Хрущев: инициатор массовых репрессий
Люди из ближайшего окружения И.Сталина по собственной инициативе предлагали планы устранения неугодных партийных, военных и хозяйственных кадров, зачастую просто сводя личные счеты. Один из них – Никита Хрущев – активный и деятельный инициатор массовых репрессий в Советском Союзе. Он предлагал устраивать публичные казни на Красной площади. Я пережил многих властителей – от Сталина до Горбачева. Работая в свое время в КГБ, узнал о них многое из того, что от нас тщательно скрывали: историю всячески камуфлировали, подчищали. Начальник Центрального архива полковник В.И. Детинин рассказывал мне, например, о Хрущеве такие вещи, которые целиком переворачивали представление о нем. Он вспомнил, как шло уничтожение всех следственных дел и иных документов, компрометировавших Н.С. Хрущева как одного из организаторов массовых незаконных репрессий (я и сам изучал немало архивных документов).
Во второй половине 1956 года из ЦК КПСС руководству КГБ поступила команда представить в Бюро Президиума ЦК КПСС все следственные дела на лиц, арест которых в разное время санкционировали члены Политбюро, а позднее – Президиума ЦК.
Такие дела отобрали, в том числе на арестованных по указанию Хрущева.
Их набралось больше всего. Все было готово к погрузке, когда начальник учетно-архивного отдела, указывая на выделявшуюся стопу, спросил: «А это чьи санкции?». Ему ответили: «Хрущева».
Начальник чуть было не опешил. И приказал немедленно все эти дела убрать и исключить к ним доступ. Информацию об этом довели до аппарата ЦК.
Через некоторое время оттуда поступила команда: дела уничтожить. Старожилы утверждали, что, когда на Политбюро коллегиально решали вопросы об арестах, их оформляли как постановления ЦК КПСС, СНК, решения Политбюро. Однако следственным органам ссылаться на эти документы запрещалось, поэтому создавалась ложная картина, что инициаторы арестов якобы органы госбезопасности или прокуратуры. Липовых дел, где было засвечено имя Хрущева, было много, в 1956 году они были отобраны далеко не все, поэтому их поиск и изъятие отдельных документов заняли не один год. Да, Н.С. Хрущеву было что скрывать.
В Москве с 1931 года Хрущев – на партийной работе в Москве в качестве первого секретаря райкома ВКП(б). На этом посту он в первые же годы отличился тем, что провел массовое исключение из партии партийных и государственных работников. А после убийства в 1934 году в Ленинграде С.М. Кирова проявил в этом незаурядную активность. Его кампания репрессий связана с тем, что ранее он солидаризировался с троцкистами, а теперь, стараясь реабилитироваться в глазах Сталина, стал крушить и «правых», и «левых», и всех прочих.
В 1935 году курировавший Московскую организацию Л.М. Каганович рекомендует его Сталину на выдвижение.
Вот что сообщил в I960 году Каганович:
«Реплика Чуева: За Хрущева вам спасибо не скажут!
Каганович: Верно, верно. Я его выдвигал. Я считал его способным. Но он был троцкист. И я доложил Сталину, что он был троцкистом. Сталин спрашивает: «А сейчас как?». Я говорю: «Он борется с троцкистами. Активно борется. Искренне борется». Сталин тогда: «Вы выступите на конференции от имени ЦК, что ЦК ему доверяет». Так и было».
Став в 1935 году первым секретарем Московской городской и областной партийных организаций, он максимально использует свои новые возможности. Не поддаются подсчету ликвидированные по его инициативе совместно с Кагановичем, Ежовым и начальником Московского управления НКВД Успенским партийные, советские и военные работники, их жены, отправленные в застенок, а дети – в специнтернаты. По данным историка Роя Медведева, в течение 1937 года из 136 секретарей райкомов партии в Москве и области на своих постах остались семь, все остальные исчезли.
Хрущев контролирует ход арестов и требует, чтобы цифры были впечатляющими. По свидетельству старожилов Московского управления НКВД, в 1937 году он ежедневно звонил и спрашивал, как идут аресты.
«Москва – столица, – напоминал Никита Сергеевич. – Ей негоже отставать от Калуги или Рязани».
Хрущев горячо одобрял массовые репрессии, охватившие ЦК, правительство, Наркомат обороны, наркоматы промышленности и сельского хозяйства и многие другие ведомства. Тогда из 139 членов и кандидатов в члены КПСС погибли в результате репрессий 98, из 1966 делегатов XVII съезда – 1108.
«Митинг на Красной площади в июне 1937 года с осуждением «трудящимися столицы военных заговорщиков», – вспоминал в 1988 году полковник в отставке А.К. Малышев, – был организован Хрущевым как театральное представление. Один за другим выступали «представители» всех слоев населения Москвы: военные, ученые, писатели, деятели искусств и культуры, рабочие и др. Все они гневно клеймили заговорщиков. Тон задавал Хрущев. Я, курсант Высшей школы НКВД, нес тогда службу у Мавзолея. Не верил я в виновность «заговорщиков». Но говорить тогда об этом было равносильно подписанию себе смертного приговора.»
Вот фрагмент из выступления на восьмом Всесоюзном съезде Советов: «Карающая рука пролетарского закона разгромила эту шайку и при всеобщем одобрении всех трудящихся нашей страны стерла с земли эту нечисть».
В то время Хрущев гордился своим взаимодействием с Ежовым. Вместе, по терминологии Ежова, они наносили удар по кадрам.
Хрущев – инициатор закрытия церквей и репрессий против их служителей, что, кстати, не нашло поддержки даже у Сталина.
1935 год. В Сочи, где отдыхал Сталин, приезжает Хрущев. Он докладывает: «Я распорядился закрыть в Москве и Московской области 79 действующих церквей, а наиболее активных служителей культа мы отдадим под суд».
Сталин: «Вы, Хрущев, анархист! Батька Махно любил бы вас как родного сына. Церковников трогать нельзя, посмотрите, как отличился наш «пролетарский поэт Демьян Бедный. Кто разрешил ему измываться над Священным писанием? В срочном порядке надо изъять из обращения его книгу «Библия для верующих и неверующих».
Хрущев, осторожно: «Под следствием в Московском городском суде находится 51 служитель культа».
Сталин: «Немедленно отдайте распоряжение, чтобы всех выпустили».
1937 год, лето. В присутствии других членов Политбюро Хрущев обращается к Сталину: «Я вторично предлагаю узаконить публичную казнь на Красной площади».
Сталин: «А что ты скажешь, если мы попросим тебя занять пост главного палача Союза Советских Социалистических Республик? Будешь как Малюта Скуратов при царе Иване Васильевиче Грозном».
«Какой у тебя еще вопрос? – спрашивает Сталин.
«Вячеслав Михайлович умышленно тормозит развитие промышленности и сельского хозяйства». – «Где конкретные доказательства?» – «Я готовлю на ваше имя развернутую докладную записку». – «Мы поняли вас, товарищ Хрущев, вы готовы сразу схватить два портфеля – палача и председателя Совнаркома? Мы подумаем, какой из этих постов вам отдать!». (Это была уже явная издевка, Сталин не щадил самолюбия Хрущева.)
На Украине, получив в январе 1938 года назначение на пост первого секретаря ЦК ВКП(б) республики, Хрущев договорился с Ежовым о назначении туда наркомом внутренних дел Успенского.
О совместной деятельности Ежова, Хрущева и Успенского рассказала в 1996 году газета «Совершенно секретно».
«В январе 1938 года Ежов рекомендует Успенского на должность наркома внутренних дел Украины: Дабы поддержать нового наркома, как бы в помощь, в Киев направляется группа во главе с самим Ежовым для «нанесения удара» по кадрам партийных, советских и хозяйственных органов республики.
Успенский получает санкцию на арест 36 тысяч человек с указанием решить их судьбу во внеслужебном порядке – постановлением «тройки» при НКВД (в нее входили нарком внутренних дел Успенский, первый секретарь ЦК ВКП(б) Хрущев, прокурор республики».
Вспоминает генерал-лейтенант Павел Судоплатов: «Успенский, как только прибыл в Киев, вызвал к себе сотрудников аппарата и заявил, что не допустит либерализма, мягкотелости и длинных рассуждений, как в синагоге. Кто не хочет работать с ним, может подавать заявления. Некоторые так и сделали». (Вопреки многочисленным публикациям и сообщениям СМИ о зловещей роли органов и их работников в НКВД СССР по сравнению с другими ведомствами, например прокуратурой, был наиболее высок процент лиц, открыто выступавших против практики необоснованных массовых репрессий, о чем свидетельствуют многочисленные аресты чекистов в довоенные годы по обвинению в пособничестве «врагам народа».) Полковник в отставке А.К. Малышев о том времени говорил: «Принято вину за репрессии вместо маленковых, ждановых, хрущевых: перекладывать на органы. Для работников органов был замкнутый круг. Не будешь «липовать» дела, посадят, тут же и расстреляют. Будешь «липовать», расстреляют позднее. Тем не менее отказывались «липовать». Так было в Ленинграде. Стоило мне на партийном собрании выступить против порочной практики одного из сотрудников УНКВД, поставившего фальсификацию дел на поток, как немедленно было запланировано партийное собрание с обсуждением вопроса о моем пособничестве «врагам народа». Меня ожидали исключение из партии и расстрел. Спасло то, что накануне пришло указание центра прекратить репрессии против рядовых сотрудников».
Сохранилось постановление Военного совета Киевского военного округа: «Состояние кадров командного, начальствующего и политического состава округа» от 25 марта 1938 года, принятого при участии Хрущева. Вот выдержки из этого документа: «Военный совет поставил центральной задачей выкорчевывание врагов народа и подбор на руководящие должности преданных и растущих командиров. В итоге беспощадного выкорчевывания троцкистско-бухаринских и националистических элементов на 25 марта 1938 года произведено следующее обновление руководящего состава округа».
О масштабах «выкорчевывания и обновления» свидетельствует таблица, приложенная к протоколу заседания Военного совета округа. Словно смертоносный шквал пронесся по округу, нанося главный удар по командным кадрам. Согласно данным таблицы «обновлено» из девяти командиров корпусов девять, из 25 командиров дивизий – 24, из 135 командиров полков – 87, из 9 начальников штабов корпусов – 6, из 25 начальников штабов дивизий – 18, из 135 начальников штабов полков – 76, из 24 начальников отделов штаба округа – 19. Всего уволено из частей округа по политико-моральным причинам 2922 человека, из них арестовано 1066. Таковы масштабы репрессий против командного состава. Служил бы Г.К. Жуков в КВО, а не в БВО, отбывать бы ему заключение.
В постановлении утверждалось, что «очищение рядов РККА от враждебных элементов и выдвижение из низов кадров… обеспечивают политическую крепость и успех в деле поднятия боевой мощи РККА».
Это был явный вымысел. Замещение командных должностей лицами без военного образования и опыта командной работы никак не могло поднять боевой мощи. Проведенное в послевоенный период по инициативе Военно-научного управления Генштаба «Обобщение опыта: развертывания войск Западных пограничных военных округов по плану прикрытия границы 1941 года» показало, что многие «молодые выдвиженцы» 1937-1939 гг. растерялись в сложной обстановке начального периода войны, что привело к неоправданным жертвам в войсках.
Но и этого было мало, и «Военный совет ставит как главнейшую задачу – до конца выкорчевать остатки враждебных элементов» (подписи Тимошенко и Хрущева).
Хрущев пишет Сталину: «Дорогой Иосиф Виссарионович! Украина ежемесячно посылает 17-18 тысяч репрессированных, а Москва утверждает не более двух-трех тысяч. Прошу принять меры. Любящий вас Н.С. Хрущев». Хрущев докладывает Сталину: «На Украине разоблачена большая группа ярых националистов. Среди арестованных имеются лица, занимавшие ответственные государственные посты. Я привез списки».
Сталин обозлился: «Почему мы должны вас подменять?».
Хрущев: «В списках 6971, многие вам известны, и мы боимся переборщить: » – «Никита Сергеевич, вы свободны, мы от тебя устали».
Хрущев закрывал дорогу лицам, находившимся в родственных отношениях с необоснованно арестованными, когда не представлялось возможности репрессировать и их за связь с врагами народа.
Вот характерное свидетельство Павла Судоплатова: «В 1939 году вернулся из Испании один из командиров, капитан Прокопок, он вполне подходил для назначения на пост начальника отделения Украинского НКВД, в задачу которого входила подготовка сотрудников к ведению партизанских операций на случай войны с Польшей или Германией. Услышав о нашем предложении, Хрущев тут же позвонил Берии с решительными возражениями.
Возражения Хрущева были вызваны тем, что в 1938 году брат Прокопока – член коллегии Наркомата просвещения Украины – был расстрелян как польский шпион…
После смерти Сталина Хрущев рвется к единоличной власти. Основы были заложены ранее, когда в 1948 году Берия, Маленков и Хрущев вступили в совместный сговор с целью уничтожения ленинградских руководителей, в которых Сталин видел своих преемников. Главную задачу по компрометации перед Сталиным Вознесенского и Кузнецова решил тогда Берия. При организации следствия и суда «засветились» Берия и Маленков. Оба допрашивали подследственных по «ленинградскому делу», а Маленков удосужился объявить музей обороны Ленинграда базой по подготовке теракта против Сталина. Музей был уничтожен, а его директор арестован. Хрущев остался в тени.
Теперь подошла очередь убрать содельца по «ленинградскому делу» – Берию. Эту задачу он решает успешно вместе с Маленковым. Сегодня имеются все основания полагать, что заговора Берии не было, а был заговор Хрущева. Следовательно, десятки видных военных и государственных деятелей были уничтожены или оказались в застенках необоснованно. Только по первому заходу по списку Хрущева было арестовано 50 человек. Десять из них до следствия и суда он предложил генеральному прокурору СССР Руденко подвести под «вышку». Восьмерых расстреляли, один покончил с собой, а Судоплатов уцелел, получив взамен высшей меры 15 лет. В результате пыток подследственные оговаривали себя, так создавался сценарий заговора, автором которого был Хрущев.
В это число не вошел уничтоженный позднее как один из организаторов заговора бывший министр МГБ В.С. Абакумов. Трудно придумать что-либо более нелепое. Абакумов был арестован по Постановлению ЦК от 11 июля 1951 года по результатам работы комиссии Политбюро в составе Маленкова, Берии, Шкирятова и Игнатьева.
В декабре 1954 года по указанию Хрущева Абакумов как изменник Родины, участник контрреволюционной организации, вредитель и террорист, хотя ни по одному пункту его вина не была доказана, был приговорен к высшей мере наказания. Вот заявление главного военного прокурора – заместителя генерального прокурора СССР А.Ф. Катусева от 1991 года: »:Главная военная прокуратура изучила материалы уголовного дела Абакумова и других и: установила, что Абакумов, Леснов, Лихачев, Комаров, Чернов и Броверман были привлечены к уголовной ответственности по статьям 58-1(б), 58-7, 58-8, 58-11 УК РСФСР незаконно и необоснованно:». Кузнецов, Попков, Родионов, Лазуткин и Соловьев были арестованы 13 августа 1949 года в кабинете Маленкова, а Вознесенский арестован на основании Пленума ЦК КПСС, проходившего 12-13 сентября 1949 года. Для получения вымышленных показаний о существовании в Ленинграде антипартийной группы Маленков лично руководил ходом следствия по делу и принимал в допросах непосредственное участие. Вопрос о физическом уничтожении ленинградских руководителей был предрешен до окончания судебного процесса Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 30 сентября 1950 года. К этому следует добавить, что в то время уже действовал Указ Президиума Верховного Совета от 26 мая 1947 года «Об отмене смертной казни». Вот еще одно заключение Катусева:
«Обвинение Абакумова в том, что он был выдвинут Берией на пост министра госбезопасности СССР и являлся соучастником преступной заговорщицкой группы Берии, также опровергается имеющимися в деле доказательствами». Это измышление Хрущева фактически продолжает тиражироваться до настоящего времени! Хрущев уничтожает нежелательных свидетелей.
В результате «полководческих» деяний его и Тимошенко более 200 тысяч советских воинов оказались в немецком плену (по данным командования группы «Юг» – 352 тысяч). В результате проведения ими пресловутой Харьковской «наступательной» операции наши войска откатились к Сталинграду. Операция дважды опротестовывалась Генштабом, но Хрущев и Тимошенко настойчиво убеждали Сталина в ее успехе, и он дал добро на проведение. Ранее, в марте 1942 г., командование Юго-Западного фронта представило в Ставку доклад об исчерпании боевых возможностей противостоящими фронту немецкими частями.
Я бы мог продолжить еще долго рассказывать о Хрущеве, но не как о «творце оттепели»: В то, что сегодня произошло с нашей страной, мне думается, как это ни парадоксально, первый камень заложил именно он.
Борис Сыромятников, ветеран контрразведки, полковник КГБ в отставке, ВПК
