Боевые пловцы. В морских пучинах «холодной войны»

В начале лета 1992 года в штаб бригады украинских «морских котиков» поступило распоряжение о подготовке к переброске в Севастополь 15 диверсионных групп – для планируемых демонстративных и боевых действий против… российского ЧФ. Одно из подразделений подчинялось лично командующему ВМСУ и было нацелено на захват штаба Флота.К началу 1950-х годов этому времени Разведуправлением МГШ был тщательно изучен опыт боевых действий РОН а также отрядов боевых пловцов ВМС Италии, Японии, Великобритании, Германии, США и Норвегии, которые имели на своем боевом счету 20 потопленных боевых кораблей, в том числе 5 линкоров, 3 крейсера а также уничтоживших 60 судов общим водоизмещением более 500 тысяч тонн.

29 мая 1952 года проблема создания подводных спецчастей была рассмотрена военно-морским министром вице-адмиралом Кузнецовым и утверждена в «Плане мероприятий по усилению разведки ВМС», представленном контр-адмиралом Л.К.Бекреневым. 24 января 1953 года на совещании с начальниками управлений министр подтвердил необходимость создания на флотах морских разведывательных дивизионов (ОМРД). В этом же году на Черноморском флоте было воссоздано подразделение водолазов-разведчиков, первым командиром которого стал капитан 1 ранга Е.В.Яковлев, а начальником штаба, уже упоминавшийся Г.В.Потехин. Последний, в 1956 году, будучи в звании капитана 1 ранга возглавил вновь сформированную морскую часть специального назначения на Балтийском флоте. Именно балтийские моряки, что признают даже западные специалисты, первыми в послевоенное время отрабатывали методики подводных диверсионных действий, парашютные прыжки в воду, в том числе, с вертолетов, испытывали новые технические средства и оружие.

В марте 1955 года соответствующее подразделение было сформировано на Тихоокеанском флоте, под командой капитана 2 ранга П.П.Коваленко, а ноябре того же года – на Северном флоте под командованием капитана 1 ранга Е.М.Беляка.

В 1967 году приказом главнокомандующего ВМФ был создан «Учебно-тренировочный отряд легких водолазов Черноморского флота» ставший базой для формирования Отряда для борьбы с подводными диверсионными силами и средствами (ПДСС), который годом позже вошел в состав девятого управления КГБ. В задачи ОПДСС входили защита военно-морских баз и кораблей от боевых пловцов вероятного противника, специальная антитеррористическая деятельность и охрана первых лиц государства.

Расцвет подводной охраны связан с именем военного разведчика контр-адмирала Захарова. В 1991 году он пришел в Службу безопасности Президента (СБП) России и к 1996-му году стал там вторым человеком после генерала А.Коржакова. Благодаря его стараниям и был создал центр силовой охраны СБП, главной задачей которого стала отработка сигналов о подготовке акций против высших должностных лиц. Его основой послужило спецподразделение боевых пловцов для охраны госдачи президента СССР «Заря» в Форосе, сформированное в 1991 году.

В эпоху Бориса Ельцина это элитное подразделение вынуждено было выполнять «непрофильные» работы. Так например в 1996 году группа боевых пловцов со всем своим снаряжением была переброшена в село Первомайское, захваченное чеченскими террористами. Использовать их в качестве наземной штурмовой силы могло прийти в голову только бывшему президенту. К счастью руководителям операции хватило мудрости не использовать это элитное подразделение в операции. Во время скандальной поездки Ельцина на теплоходе по Енисею пловцам СПБ выпала «честь» спасти пресс-секретаря президента Вячеслава Костикова, выброшенного за борт по приказу крепко выпившего Бориса Николаевича.

По своему непосредственному назначению водолазы службы охраны президента отличились в октябре 1994 года, во время визита в Санкт-Петербург королевы Великобритании. В то время в Питере стояла необычайно холодная погода – температура в Неве достигала не более двух градусов. Элитная бригада водолазов английского спецназа, сопровождавшая королеву, испугавшись переохлаждения, отказалась нырять в воды Финского залива. Наши же пловцы спокойно вышли на дежурство и провели в воде более полутора часов.

Упоминая об английских военных водолазах, нельзя не вспомнить случай, произошедший в апреле 1956 года у пирса города Портсмута, где отшвартовался крейсер «Орджоникидзе». На его борту находились главы советского государства Н.С.Хрущев и Н.А.Булганин, прибывшие в страну с правительственным визитом. 19 апреля вахтенный матрос советского эсминца «Смотрящий», сопровождавшего крейсер, заметил под кормой флагманского корабля голову, обтянутую черной резиной водолазной маски. О таинственном водолазе доложили по инстанции. Был сделан соответствующий запрос, но ни командир Портсмутской военно-морской базы, ни премьер-министр Великобритании А.Иден не смогли дать какого-либо вразумительного ответа по данному вопросу. Все происходившее так и осталось бы неизвестным, если бы не сообщение, появившееся в английских газетах спустя неделю после ухода советских кораблей. Досужие журналисты узнали, что в Портсмутской бухте всплыл обезглавленный труп водолаза. Это был капитан королевского флота Лионелл Бастер – лучший английский боевой пловец времен Второй мировой войны, по прозвищу «Краб». О его боевой деятельности слагали легенды. Особую известность «Краб» получил за подводный бой, когда он в одиночку, в схватке с тремя итальянскими подводными диверсантами убил двоих, а третьего взял в плен. Он то и стал главным действующим лицом таинственного происшествия, которое не раскрыто и по сей день. Труп опознал ближайший соратник Бастера по подводной войне Сидней Ноулс. По наиболее распространенной версия, «Краб» нырнул под «Орджоникидце» по заданию британской разведки «Ми-5», чтобы посмотреть на конструктивные особенности….винта, интересовавшие английских морских инженеров. Во время акции он, по одной версии, был замечен и уничтожен советскими боевыми пловцами охранявшими «правительственный» крейсер, по другой – погиб при «случайном» повороте винтов корабля. Есть и другая версия – менее известная. Дело в том, что на борту «Орджоникидзе», помимо глав правительства СССР находились два секретнейших советских специалиста – академик И.Курчатов и генеральный авиаконструктор А.Туполев. Первый был «отцом» советской атомной бомбы, а на КБ второго создавались бомбардировщики которые должны были наносить «курчатовскими» бомбами стратегические удары по врагу. Можно только предполагать, зачем Н.С.Хрущев взял с собой в Англию этих двух совершенно «невыездных» ученых. Возможно, он хотел «пугануть» Запад живой мощью советской науки, а может быть наоборот пытался продемонстрировать свой отход от сталинской политики «железного занавеса». Так или иначе, но советский лидер подставлял И.Курчатова и А.Туполева, на чьих разработках зиждилась вся стратегическая программа СССР, под удар западных спецслужб. Надо ли говорить, какая заманчивая перспектива открывалась перед британцами – обезглавить одним хорошо продуманным терактом сразу всю оборонку страны. Причем, заложенная, к примеру «Крабом» мина с часовым механизмом, могла взорваться уже в открытом море. В этом случае все произошедшее легко «списывалось» на «невытраленную немецкую мину», времен Второй мировой войны. В 1950-х годах, они еще часто встречались в северных водах. Есть мнение, что именно за минированием советского крейсера и застали «Краба» советские боевые пловцы. Он был схвачен и передан английской стороне. Для того, чтобы скрыть этот факт «много знающего» капитана Бастера по приказу руководства «Ми-5» ликвидировали.

Но есть и еще одна версия. В начале 1990-х годов с сенсационным признанием выступил не кто иной, как сам Сидней Ноулс – опознавший в 1956 году в обезглавленном трупе своего командира. Проживающий в Испании ветеран подводного спецназа сообщил журналистам, что его шеф, еще в конце 1940-х годов был завербован…. русскими и в течении нескольких лет работал на советскую разведку. На сотрудничество его подвигло обещание интересной, «полной приключений» работы в ВМФ СССР. Эта версия, к слову сказать, совпадает с опубликованной много лет назад статьей одного английского журналиста, утверждавшего, что он смог опознать Бастера на случайно увиденной им групповой фотографии советских военно-морских офицеров, сделанной в 60-е годы. Что же касается эпизода с крейсером «Орджоникидзе», то это был по словам Ноулса, удачный случай, чтобы сдаться русским и переправиться в Советский союз. Кстати «Краб» предлагал и Нолсу перейти на службу советского ВМФ, но тот отказался.

Однако вернемся к советским боевым пловцам.

В 1970 году свое подразделение подводных диверсантов создало Главное разведывательное управление (ГРУ) Генерального штаба ВС СССР. Оно получило неофициальное название «Дельфин». В их задачу вошло проведение заданий командования особой важности, главным образом за пределами границ государства.

С 1981 года в СССР началась подготовка боевых пловцов отряда «Вымпел». Они входили в состав Первого главного управления КГБ СССР (внешняя разведка) и комплектовались сотрудниками госбезопасности. Об уровне их специальной подготовке достаточно сказать, что при комплектовании отряда в отдельном случае только 10 боевых пловцов получали мандат доверия из 120 кандидатов, уже имевших соответствующую подготовку. Задачи, стоявшие перед подразделением группы «Вымпел», нередко носили не только оперативно-тактический, но и стратегический характер. Накануне возможной войны они должны были вывести на территориях противника системы управления ВМБ, ПВО, ПЛО, захватить важные объекты до подхода основных сил.

До развала СССР на долю подразделений советских боевых пловцов выпало не мало боевых операций в различных частях мира. Они выполняли боевые задачи во Вьетнаме, Индии, Ближнем Востоке, осуществляли подготовку специалистов дружественных стран и т.п.

Отряды ПДСС обороняли советскую военно-морскую базу Дахлак в Эфиопии, охраняли наши суда в Анголе, Мозамбике, Никарагуа, на Кубе, проводили разминирование в Персидском заливе и на Красном море. Подробности одной из многочисленных операций по разминированию судов, проведенной группой пловцов ПДСС стали известны в последние годы.

Это произошло в июне 1986 года, во время гражданской войны в Анголе в порту Намиб. В то время Советский Союз активно помогал стране и ее правящей партии МПЛА в борьбе против национал-сепаратистского движения УНИТА, поддерживаемое США и ЮАР. Через порт Намиб осуществлялись основные поставки советского оружия правительственным войскам.

На этот раз советским боевым пловцам не удалось встретиться со своими иностранными коллегами. Это произошло в другом месте, но тоже в порту африканского государства, охрану которого осуществлял советский подводный спецназ. Во время одного из дежурств шестерка наших пловцов встретилась с группой противника. Последние шли днем, без груза, то есть не на высадку. Старший нашей группы, принял неожиданное для всех решение. Он вынул нож, «подвесил» его перед собой в воде, и затем сдвинул в сторону ладонью – предлагая противнику биться без оружия. Те приняли условия «игры» и началась короткая жестокая схватка. Через несколько минут чужаки спешно ретировались. Спустя неделю выяснилось, что соперниками наших пловцов были подводные диверсанты Южноафриканской Республики, славившиеся своим высоким профессионализмом. Они проводили учения и, якобы случайно попали в чужие территориальные воды…. за что, и получили сполна.

После развала Советского Союза элитные подразделения подводных боевых пловцов стали объектом «межгосударственных разборок». Основная южная база подводных диверсионных сил ВМФ (17-я Отдельная бригада спецназа ВМФ СССР) 9 апреля 1992 года «отошла» к Украине. Часть личного состава этого соединения, которым командовал капитан 1 ранга А.Л.Карпенко, не пожелавшая присягать Украине, уволились в запас или перешла на службу в ВМФ России. Другая приняла присягу новому государственному образованию. Вскоре эта «украинская» группа была задействована в попытке оказания давления на Черноморский флот.

Подоплека этой «акции» такова. В начале лета 1992 года в штаб бригады поступило распоряжение о подготовке к переброске в Севастополь 15 диверсионных групп для планируемых демонстративных и боевых действий против ЧФ. Одно из подразделений подчинялось лично командующему ВМСУ и было нацелено на захват штаба Флота. Задачи этой операции укладывалась в рамки давней мечты стран НАТО и США – выдавить Россию из Крыма, и, в первую очередь из стратегически важной для региона базы – Севастополя.

На вооружении группы находилось 175 кг взрывчатки, ящик сосредоточенных зарядов СЗ-6, 12 кумулятивных зарядов КЗ-7, КЗ-5, ящик магнитных мин СПМ. В составе спецподразделения были 2 снайпера, вооруженных винтовками СВД. Личное оружие украинских подводных диверсантов включало автоматы АКМС с приборами бесшумной и беспламенной стрельбы (ПБС-1) и ночными прицелами (НСПУ), пистолеты Стечкина с глушителями, стреляющие ножи (НРС) и 1- гранатометов РПГ-22 с 2 ящиками гранат. Личный состав группы «отработал» маршруты и время смены часовых у штаба ЧФ РФ, изучил подходы к объекту и отхода от него. Вскоре был получен приказ о захвате штаба и удержании «до подхода основных сил». К чести спецназовцев заметим, что еще до получения приказа они приняли коллективное решение не применять оружие против другой стороны – солдат и офицеров, с которыми совсем недавно вместе служили одной стране, одному флоту, одному народу и ходили в море под одним флагом.

К счастью, эта операция так и не была выполнена. Лидерам России и Украины хватила мудрости решить «надутую» заокеанскими геополитиками проблему мирным, переговорным путем.

Александр Окороков, доктор исторических наук, chekist.ru