Путешествие по «ДНР-ЛНР»: Что отвоевали «защитники Новороссии» – взгляд туриста
Мы почти не стоим на пункте пропуска на КПП «Зайцево». Десять минут – и все оформлено. Бумажные пропуска даже не смотрят. Электронные проверяют очень быстро. Наташа за рулем удивляется, ведь утром она въезжала в Артемовск и простояла в очереди несколько часов.
Пограничник даже успевает пошутить:
– А что ж, вы, Наташенька, перекрасились? На фото в паспорте другой цвет волос.
– Так я давно уже перекрасилась!
На второй линии проверки, на блокпосте «Майорск», тоже не задерживаемся. Пограничник берет паспорта, просматривает и тоже решает внести немного юмора в свою монотонную работу:
– Знакомого везете?
– Ну да!
– А как зовут знакомого?
Пятисекундная пауза…
– Сергей.
– Да ладно, что вы так переживаете, я просто спросил.
Отъезжаем.
С Наташей мы познакомились через интернет, она искала попутчиков на Луганск, я – машину туда же. И вот теперь едем вместе.
– Что-то я совсем сегодня замороченная. Чуть не забыла ваше имя. Но, действительно, какая разница кого везу, им-то все-равно.
Следующая проверка уже в «ДНР».
– Они тут недавно блокпост поставили. Придвинулись ближе к линии разграничения. Хотя вот только три дня назад я ехала и ничего не было. А теперь уже новый блокпост Хотят показать, что это их территория…
Блокпосты в Горловке проходим быстро. Беглый осмотр багажника и проверка документов на двух постах «ДНР», «новом» и «старом». А дальше…
– Если вы давно здесь не были, то вообще непривычно, – напутствует Наташа.
Города эпохи «русского мира», в которых жизнь замерла
Редкие прохожие, еще более редкие машины. Здесь, именно в этой части города, я был лет пять назад. А в этот раз даже не сразу узнал где нахожусь. Единственное, что приходит в голову в качестве описания увиденного – пост-апокалипсис и сюрреализм.
Нет, город не разрушен землетрясением, здесь не произошло техногенной катастрофы. Здесь живут, ходят, ездят, покупают, продают, где-то работают и как-то выживают. Потому что в «ДНР» в эпоху «русского мира» по-другому не получается. Ощущение, что ты попал в город, в котором уже нет жизни. Привычная картина для тех, кто здесь. А для тех, кто помнит Горловку другой – к этой картине невозможно привыкнуть.
Ситуация чем-то напоминает утро первого января. Мы знаем, что один день в году жизнь замирает, и это – первый день нового года
Ситуация чем-то напоминает утро первого января. Мы знаем, что один день в году жизнь замирает, и это – первый день нового года, а второго января она входит в нормальное русло. Мы знаем, что эта ситуация повторяется из года в год. Вокруг пусто, отдельные, бесцельно шатающиеся люди. И тишина. И мы не переживаем по поводу того, что видим, потому что пустые улицы один раз в году – это нормально. Потому что наступит завтра, и все пойдет своим чередом. Вот только здесь, в «ДНР» все своим чередом уже не пойдет, и привычный ритм жизни, обычной, полноценной, нормальной жизни – потерян надолго. Здесь «празднование» нового года для Донбасса затянулось. Последний год стал действительно другим, совершенно новым. Протрезвеет ли когда-нибудь Донбасс?
А еще, вот эти флажки над дорогой, они вообще как издевательство над здравым смыслом. Каждые 100-150 метров – треугольные флажочки. День шахтера праздновали…
Горловка, Енакиево, Углегорск. Мы едем, а я не могу вымолвить ни слова. Я не был здесь чуть больше года. А ощущение, что это было когда-то, очень давно, совсем в другой жизни.
Если Горловка производит гнетущее впечатление, то Углегорск вгоняет в состояние беспробудной депрессии
Проезжаем Углегорск. И если Горловка производит гнетущее впечатление, то Углегорск вгоняет в состояние беспробудной депрессии.
До АТО Углегорск не был цветущим городом. Обычный переферийный городок, дававший стране угля. Центральная улица, имени Некрасова, она же дорога на Дебальцево, была, как бы это сказать, не ахти. Были пустые квартиры и дома. А теперь и вовсе удручающая картина.
Боевик группировки «ДНР» на блокпосту на въезде в Горловку. Декабрь 2014 года
Да, здесь все еще или уже живут, и есть целые окна и застекленные окна, и даже много таких окон. Но не покидает осознание того, что город стал призраком, и в ближайшие годы из этого призрачного состояния уже не выкарабкается, как, впрочем, и вся эта фейковая «республика».
Брошенный блокпост «ДНР», между Углегорском и Дебальцево, как памятник «русской весне». Соорудить-то их соорудили, героически держали оборону, а потом то ли деньги закончились, то ли энтузиазм. Блокпосты остались, обслуживающий персонал разбежался.
– А сейчас дебальцевская таможня будет. Вот тоже, подумать только: таможня! В Дебальцево!
Наташа, хоть и ездит тут часто, в очередной раз удивляется и формулировке, и самому факту, и своим словам. Дебальцевская таможня. Между «ДНР» и «ЛНР». Для чего? Два «братских», «дружественных», соседних народа, луганский и донецкий, не хотят делиться друг с другом. Точнее, донецкий не хочет делиться. На въезде в «Луганскую республику» «Донецкая республика» проверяет, чтобы вы не вывезли и не ввезли чего лишнего.
«Таможенный пост» «ДНР» находится на перекрестке в Дебальцево. За последний год это уже третья смена власти здесь. Сначала «ДНР», потом контроль ВСУ, теперь снова «ДНР». Сердце сжимается. Здесь были украинские флаги, когда я выезжал отсюда зимой.
– Что везем?
– Продукты.
– Для себя или на продажу? Покажите багажник.
Наташа демонстрирует содержимое. Пакет продуктов никак не смахивает на оптовую закупку.
Еще один пост на выезде из города. На этом «ДНР» с нами прощается, начинается «ЛНР». Теперь уже без блокпостов, проверок, но со своим собственным постапакалипсисом под названием «дорога в Луганск».
Статистику ДТП в так называемой «Новороссии», и ее субъектах «ЛНР» и «ДНР» соответствующие «министерства республик» не разглашают. Но на трассе Дебальцево-Луганск ДТП практически невозможны, по одной простой причине – отсутствие транспорта. Редкие машины едут навстречу. Еще более редкие обгоняют.
Дорожные указатели и надписи на автобусных остановках, самим фактом своего наличия напоминающие что вы едете по Украине. И осознание, что все то, что здесь происходит – это какой-то кошмарный сон. Или задержавшееся утро первого января. Потому что почти все осталось прежним, вот только люди и машины, как будто сговорившись, исчезли. И кажется, вот еще немного, и они появятся, как только Украина вернет контроль над тем, что кроме ее, никому здесь не нужно.
И снова брошенные блокпосты, теперь уже в Зоринске.
А Луганск встречает своим сюрреализмом. Мы въезжаем в город в 19:00. И первое, о чем думаю, глядя на темные окна: «здесь или свет отключают или люди экономят». И только проехав по городу, понимаю, что это не экономия и не отключения. Просто Луганск проголосовал за «ЛНР» массовым выездом и, судя по количеству темных окон, «ЛНР» потеряла большую часть своих потенциальных граждан.
Помнишь песню советской эпохи: «Ну, что тебе сказать про Сахалин»? Ну, так вот, я с тем же вопросом. Что тебе сказать про Луганск? Про тот, который «до» и «после».
Он остался тем же городом с теми же людьми. Там мало что изменилось. И он стал другим. И люди в нем другие. Он прежний. И он другой. И то и другое будет отображать часть реальности.
Город остался, транспорт остался, магазины остались – и это только часть правды. Вторая часть правды – город уехал, люди изменились, все уже по-другому, и как прежде – не будет.
Как в анекдоте: турпоездка и эмиграция – это разные вещи. И приезжая на день-другой не видишь всех «прелестей» жизни. Но и того, что видишь, вполне хватает. Ходил по городу, всматривался в лица. Продавцов, прохожих, «ополченцев», стариков, молодежи. Луганчан. Обманутых и надеющихся. Радостных и печальных. Любящих и уставших. За них решили. Они просто живут. За них воюют. И тут, и там.
Итак, завоевания «республики». Что отвоевали «защитники» города?
Отвоевали закрытые супермаркеты. И полупустые прилавки. Ах да, «Лелека» работает. Шоппинг в «Лелеке», той что в торговом центре «Каштан», показал, что половина торговой площади исчезла. Прилавки сдвинули, часть магазина перекрыли. Ассортимент уже не тот. И даже наличие российских товаров не спасает ситуацию.
«АТБ», который нынче «Народный» – он только в некоторых частях города «Народный». В остальных он инородный, то есть, закрыт совсем. И обрывки рекламы товаров с ценами мая 2014 года. Так сказать, помните, луганчане, как вам жилось до «русской весны». Хотя, в «Spar» ассортимент побогаче, и людей побольше, но ведь нет уже прежнего «Spar». Кстати, почему до сих пор не сменили «вражеское название»?
И если товары, расставленные в супермаркетах так, чтобы создать видимость их наличия, еще можно воспринимать спокойно, то товары, расставленные в аптеках, на пустых полках – это вопрос жизни и смерти. Одни фиточаи, БАДы, прочие мелочи, из разряда «нічого не шкодить, нічого не допомогає» в аптеках – это вопрос выживания нации.
Отвоевали российские товары. Да, безусловно, это прорыв. Умножить цену в гривне на два, потом умножить еще на два, дописать «цена указана в рублях». Вуаля, прорыв в торговле совершен! Мало того, что российские товары на порядок дороже «хунтовских», так ведь это еще и не самые дорогие российские товары. И дело теперь даже не в том, что цены на все, кроме хлеба, выше, чем у «хунты». Дело в том, что это постоянное «два пишем, три в уме».
И даже нет смысла перечислять цены на товары в осеннем Луганске. Об этом пишут давно и много. Просто это унизительное, вечное в мыслях, при покупке: «в рублях цена такая, в гривне такая, а если пересчитать в гривнах, но не по курсу «ЛНР», а по курсу Украины, то сколько это получится, и сколько стоит этот же товар в Артемовске»? Тоже, несомненное завоевание республики. Хождение рублей и гривны и российская мелочь, которую продавцы не хотят принимать – все это безусловное завоевание!
Интересно, сколько луганчан добровольно порвали ненавистный украинский паспорт, заменив его на долгожданную корочку с гербом а-ля «Союз нерушимый»?
Еще одно завоевание: паспорта «ЛНР».Отпечатанные на центральном и единственном республиканском принтере. Интересно, сколько луганчан добровольно порвали ненавистный украинский паспорт, заменив его на долгожданную корочку с гербом а-ля «Союз нерушимый»? Об этом государственный отдел статистики «ЛНР» умалчивает.
Что у нас еще из завоеваний?
Ощадбанк, оставивший вывески. Тут пенсионеры, так сильно скучавшие по СССР, выстаивают долгие очереди, чтобы заплатить в банк «ЛНР» коммуналку. А что вы хотели, банкоматов, пластиковых карт и терминалов в Союзе не было, так что получите. Правда, при Союзе люди с автоматами не дежурили на дверях единственного банка Союза, запуская и выпуская по одному клиенту. А в «ЛНР» это бонус от «республики». Автоматчик как символ эпохи.
Еще одно значимое завоевание – это перевод пенсии в рубли.Получал в гривнах тысячу? Получи в рублях две! И живи, ни в чем себе не отказывая. Зато ты почти в РФ. Пенсия-то в рублях. И ты вроде бы и в России. Которая как все помнят, правопреемница Союза. И одна эта мысль уже должна тебя греть. Независимо от уровня цен по отношению к твоей пенсии.
Радио из российских частот. Теперь оно фоном везде: в супермаркетах, в маршрутках, в машинах. Однозначно, очень важное завоевание – возможность слушать российское «Авторадио». Узнавать каждый час, в какую цену доллар в соседней РФ, в которой молодой луганской «республике» рады, но с паспортом «ЛНР» туда не пустят. И если в украинский паспорт вовремя не вклеено нужное фото, тоже не пустят. Так что, так или иначе, надо к «хунте» на поклон, за паспортом. Тоже безусловное завоевание.
А еще дети учатся по российской программе. С украинскими педагогами…
Вместо итога. Проезжая по городу, обратил внимание на очередь. Десять часов утра, хлебный киоск, очередь. Старики стоят за хлебом. Социальным. Который в «ЛНР» – самое дешевое из продуктов, что может себе позволить вдоволь поесть пенсионер. На ту самую пенсию в две тысячи российских рублей. Увидел очередь и вспомнил Союз.
Что ж, «ЛНР» получила, о чем мечтала.
Автор: Сергей Костенко, менеджер, дорога Артемовск-Луганск, radiosvoboda.org
Tweet
