Обзор ситуации в зоне боевых действий на востоке Украины на конец октября

В этот раз мы хотим сосредоточить обзор ситуации на Востоке на подготовке украинских силовиков к возможному её обострению. Как и раньше, не стоит уточнять возможную причину: срыв Минских договорённостей, социальный взрыв внутри территорий, «переворот» в «Д/ЛНР», отказ РФ от поддержки новообразований, решение властей Украины восстановить территориальную целостность, очередная попытка боевиков выйти на границы двух областей, эскалация с применением авиации и ударов крылатых ракет.

По большому счёту, это уже неважно – что бы ни произошло, стараниями России конфликт теперь всегда выльется в общевойсковой бой. Со всеми прелестями вроде контрбатарейной борьбы, изоляции, танковых ударов, создания батальонных районов обороны, действий диверсионных групп во всей оперативной полосе.

Подразделения Вооруженных Сил Украины завершили широкомасштабные учения на полигоне «Широкий Лан» в Николаевской области. Бойцы выполнили десантирование с самолетов Ил-76 и Ан-26. Фото: РНБО

Главная проблема – будет ли подниматься в воздух авиация, и успеем ли мы к этому моменту нарастить ПВО и восстановить сеть законсервированных аэродромов. Программа модернизации «Игл» и «Стрел» в ВСУ, продление срока ресурса «Ос», размещение дежурных перехватчиков Су-27 близ Одессы и восстановительные работы сразу на трёх ВПП именно об этом.

Фото: РНБО

Чтобы вы правильно поняли, вопрос о поражении РФ и консервации ситуации на Востоке находится сугубо в поле пропаганды или политики. Можно долго говорить, что санкции работают, а Путин слил, но тенденция перевооружения российской армии, увеличения бюджета на оборону с урезанием расходов на здравоохранение и образование, создание за двадцать лет пяти сепаратистских анклавов в постсоветских соседних государствах, пролёты стратегических бомбардировщиков возле стран-членов НАТО и наращивание ожесточения бомбардировок в Сирии не укладываются ни в одну из устраивающих нас теорий.

Не похоже, чтобы Обама и Путин пришли к какой-то общей стратегии. Обе стороны усиливают поддержку своих союзников в регионах, в Сирии мелькают российские КШМ и колонны техники всё тех же «зелёных человечков», вовсю применяются тяжёлые огнемётные системы и есть данные о пусках ракет из «Точек».

На Востоке боевики продолжают инженерное обустройство позиций, формируют корпусную и бригадную структуры, маневрируют силами и ВВТ по направлению к плацдарму возле города Светлодарск и формируют базы на южном участке фронта, одновременно усиливая инженерную оборону Горловки и узловых опорных пунктов. Да, акцент в пропаганде сместился на Сирию, но мы не видим комплекса мер по подготовке передачи границы и вывода войск или конкретных действий по сворачиванию проекта. Продолжается прямая подготовка к большой войне – эти факты на сегодня нельзя игнорировать.

Да и на фронте далеко не тихо – взявшие курс на мир не кладут мины и управляемые ракеты по инженерным командам, не работают снайперами по наблюдательным пунктам и не долбят из тяжёлого стрелкового то там, то здесь, чтобы вызвать ответную реакцию. Обработаны наши опорные пункты южнее Авдеевки по внешней стороне «треугольника» – короткий огневой налёт ЗУ-23-2, СПГ и крупнокалиберных пулемётов.

Регулярные перестрелки в Песках – сепаратисты работают из АГС, часто применяют снайперские группы под прикрытием кочующих миномётов, бьют из гранатомётов, используют одиночные удары артиллерии. ВОП ВСУ в районе Горловки регулярно вступают в огневой бой с малыми группами противника или попадают под хаотичные обстрелы. Фиксировалась активность в районе Широкино и в секторе «А», хотя официально об этом пишут пару строк, стараются завершить отвод тяжёлого вооружения. У регулярной армии – двое убитых и около восьми раненных за неделю.

Также есть сведения о контакте с диверсантами неподалёку от ДАП, уже второй за неделю ближний бой и потери у 81-й бригады, тяжёлые раненные – у 93-й. Плотные жёсткие огневые бои – в треугольнике вблизи Донецка. Пожар в Сватово, подрывы в секторе «А», регулярные потери от противопехотных мин, которые мы утилизировали – скорее всего, звенья одной цепи.

РФ, на словах взявшая курс на нормализацию отношений и спад агрессии на Востоке, не должна бы усиливать постановку взрывных устройств, бить ПТУРами по инженерной технике и, говоря о мире, наращивать снабжение ВВТ двух корпусов с 40 000 персонала. Мы могли бы бесконечно описывать хутора, посёлки и номерные ВОП, подвергшиеся обстрелу из АГС или 12,7-миллиметровых, но всё равно итог сведётся к тому, что нам «Минск» пока нужен, а боевикам и им спонсорам – не очень. И это тревожные звонки.

Задача МО – совсем не политика. Услышав запах серы и увидев, как скисает молоко, нам придётся наладить выпуск святой воды и чудотворных мощей в промышленных масштабах. А есть ли нечистая сила или нет – разберутся теологи. Если есть данные об угрозах бомбардировок с воздуха (большинство учений ВВС РФ – это прорыв ПВО), усиление диверсионной войны и накопление сил противника во втором эшелоне с нерегулярными обстрелами для эскалации – нужны конкретные и чёткие действия.

О политике и «Минске» обязаны рассуждать политики, а армии придётся делать свою работу, ведь враг наращивает бюджет, продолжает усиливать гибридную армию, противостоит нашим основным союзникам на других фронтах, засылает к нам диверсантов, продолжает информационную кампанию. В обществе сейчас очень развита мысль, что армия – это унылые небритые аватары в клетке, дача Муженко и совковые генералы.

Всего не хватает, командиры тупят, а солдаты бухают. Так вот, да, мы армия постсоветского типа. С моторизованными частями, которые привезут мобилизованных на точку и оставят выполнять задачу с минимумом тяжёлой техники. С громадными проблемами по штату, состоянию материально технического обеспечения и моторесурса. С техникой середины прошлого века, БПЛА, похожими на экспонаты кружка «Юный техник», и связью позднего совка. Среди мобилизованных из сёл и городков многие пьют, потому что пили всегда, начиная со школьной скамьи.

Но, в отличие от непьющих стратегов из социальных сетей, они не откупились от армии; да и командиры хоть и совершают ошибки, а остановили наступление крупнейшей армии континента и перевели борьбу в политическое русло. Мы используем переделанный советский устав, переделанную тактику поддержки механизированных соединений из порядков пехоты, советскую же артиллерийскую школу и концепцию опорных пунктов с манёвром бронегрупп за линией соприкосновения.

Такому положению вещей есть масса объяснений – от инерции системы подготовки и финансирования до состояния ресурса техники и оперативной обстановки. Но это не значит, что наша армия – мальчики для битья и мы не предпринимаем никаких действий во время оперативной паузы. Очень многие, кто считал, что их ждёт лёгкая прогулка до Киева и захват районных отделов милиции с лёгким стрелковым, сейчас гниют в полях и терриконах, а остальные всё так же наблюдают в бинокль заколдованные Пески и Станицу.

Первое, что уже делается, – укрепление передовых линий, где разбираются гнёзда из снарядных ящиков, мешки, углубляются окопы, строятся блиндажи и бетонные сооружения. Поражённые ПТУРами экскаваторы ДССТ (минимум три эпизода) – это одна из лакмусовых бумажек введения техники в передовые линии.

Фото: РНБО

Инженерные работы проводятся далеко не везде; в одной только Красногоровке более четырёх километров траншей, укрытий, огневых позиций и капониров. Банально, у нас впечатляющие проблемы с деньгами и ресурсами – крайне важное вещевое довольствие обеспечивается только на 60%, поэтому найдутся много частей, где приходится валить лес в посадках волонтёрскими пилами и копать руками от забора и до обеда.

Но в общем ситуация выравнивается. После постройки централизованно ВОП с привлечением тяжёлой строительной техники было немало случаев, когда по позициям ВСУ ложилось 70–100 122-миллиметровых снарядов (известный нам случай в секторе «А»), а при этом личный состав не пострадал.

Мы продолжаем закапываться, снимать вражеские и уплотнять свои мины, составлять карту полей и проводить контрдиверсионные мероприятия. Об этом подробно не говорят, но каждую день и ночь тысячи людей занимаются отработкой по вопросу минной опасности и ДРГ.

Подготовка канадскими сапёрами наших ребят в Центре разминирования – только начало большой работы в этом направлении. И обучение инструкторов, и более 50 человек специалистов в войска, и несколько роботов-сапёров и комплектов снаряжения, которые останутся как материальная база, и форсирование программы младших командиров в сапёрных частях – элементы стратегии в долгую в плане минного противостояния.

Второе – это учения. Как таковых классических бригадных манёвров у нас почти никогда и не было. Собирали батальонную группу, превращали в раздутый полк, придавали пару самолётов, «крокодилов» и ПВО, приглашали прессу и гордо именовали оперативными учениями. Батальон обычно был потолком для подготовки, и 7–8 эпизодов в год считалось достаточно много. На сегодня КШУ и сборы бригад «выпекаются», как горячие пирожки: над Широким Ланом гудит воздух и работают штурмовики, садятся и взлетают вертолёты, грохочут орудия; в Одессе проходят конференции в 235-м центре, а Западное оперативное служит центром подготовки как ВСУ, так и НГУ. Ровно, Десна и Яворов ходуном ходят от взрывов и рёва двигателей.

Разворачивание мобильных командных пунктов, включая вертолёты Ми-9, тактические десанты на пути рейдовых групп, бомбоштурмовые удары, парашютное снабжение и высадка техники, форсирование водных преград и понтоны, подготовка корректировщиков и вынос узла связи почти на 700 км от ППД. 28-я бригада совместно с 79-й аэромобильной на полигоне уже третьи сутки, почти 10 000 человек личного состава во время «Решительного ответа», 25-я бригада во второй полосе зоны АТО, батальонные группы почти каждую неделю (на прошлой, например, работала 128-я).

В прошлом году мы провели 18 батальонных и 184 ротных учений. Судя по всему, в этом году их будет значительно больше. Основная тематика – огневые мешки и гибкая маневренная оборона, переход в контрнаступление после огневого поражения, рейды в тылу врага, прорывы полосы обороны, изоляция поля боя огнём, фланговые прорывы. Особое внимание – пускам «Стрел» с марша и действиям зенитных взводов с ПЗРК, наведению понтонов, командованию с колёс КШМ, проводке колонн, логистике. Умному этой информации хватает; все понимают, к чему мы готовимся, где у нас две водные преграды, возможны встречные удары авиации и требуются рейды на несанированной территории.

Есть минусы, глупо было бы отрицать их. Многие бывшие батальоны ТРО обеспечены крайне скверно; есть части, которые месяцами не вылезают с передовых позиций, размазаны тонким слоем по сектору или закрыты автомобильной техникой едва ли не на треть. С запчастями к БТР-70/80 и «копейкам» чем дальше, тем страшнее. Вызревает проблема со снарядами к ствольной артиллерии – переход на стандарт НАТО либо локализация производства к советскому калибру потребует огромных средств. На носу давно анонсированная постройка заводов боекомплекта к стрелковому вооружению с непонятной развилкой между снабжением текущими боеприпасами и переходом на формат Альянса.

Качество мобилизованных падает от волны к волне, дело как в деградации за 20 лет системы военкоматов, так и в том, что большинство молодых, успешных и перспективных бегали от армии, как чёрт от ладана. Мы сомневаемся, что есть план эвакуации заводов из Харькова и достаточное количество бомбоубежищ в случае условной горячей фазы – все уже видели, с какой «эффективностью» эвакуировались стратегические предприятия из Донецка и люди, (например, из Марьинки) уже после жестоких недельных обстрелов.

Но всему этому есть причины, главные из них – нехватка кадров и средств. Даже если сейчас начать массовое обучение персонала по стандартам НАТО, пройдут месяцы и годы, пока мы сможем создать костяк для армии в 250 000 человек. Всё это на фоне остро стоящих задач по созданию базы флота с ноля и инфраструктуры в Практической гавани, модернизации авиации, инженерному оснащению границы, созданию штурмовой бригады НГ, 10-й горной бригады и специальных частей Погранслужбы, полицейской реформы и перевооружения. Деньги, деньги и ещё раз деньги.

Выбрана тактика оснащения нескольких «избранных» подразделений для создания мобильного резерва, обучения первой и второй волны инструкторов по программам Альянса (Яворов, Прибалтика, Польша), снятия с консервации бортов военно-транспортной авиации (ещё один за отчётный месяц) для переброски специальных и ПТО частей на угрожаемые участки, постановки на крыло перехватчиков в случае большой войны (два борта за октябрь).

Часто поступающими средствами связи и БПЛА по программам сотрудничества комплектуются учебные центры, «Саксоны» и «Хамви» отправляются на дополнительное бронирование и модернизацию как КШМ или санитарный транспорт, «Стугнами» комплектуются ПТО взводы аэромобильных войск, восстановленные в Ровно орудия поступают в формирующиеся части (10 «Рапир» на этой неделе – свежий пример). Поэтому у многих даже на передовой линии складывается впечатление, что ничего не меняется. В информационном поле эту мысль разгоняют все заинтересованные стороны.

Нам бы хотелось, чтобы вы понимали: армия готовится в самом жёстком темпе. Деградация системы подготовки кадров, военкоматов, гражданской обороны и ДОСААФ произошла не вчера и не завтра ситуация выровняется. Не вчера мы начали производить по 10 ПТУР в год, делать скромную партию БТРов с опозданием на пару лет и закупать автомобили поштучно. По многим позициям мы уже нарастили производство на порядок, но это всё ещё капля в море. Люди, люди и люди.

Поэтому бросают Москаля из дырки в дырку, поэтому грузинские десанты и волонтёры-губернаторы, а бывшие майоры запаса теперь начальники патрульной службы – кадров катастрофически не хватает, а хорошие парни – это не профессия. Но армия работает почти на пределе своих возможностей. Многие части (например, 28-а), просидев месяцы на передке, отправляются на полигон; 30-ка, с зимы пустившая корни в районе Светлодарска, скоро попадёт в руки канадских инструкторов; добровольческие батальоны, которые порой несли жесточайшие потери, получив танковые роты и артиллерию, возвращаются в зону АТО.

Мы работаем. Очень тяжело и плотно. И все те, кто кричат про то, что перемирие надоело, кругом одни аватары, а мы не называем войну войной, лучше убейте себя об стену. Потому, что у большинства людей проблема прийти на выборы, вызывает истерику постановка автомобиля на учёт в военкомате, а на сайте львовского завода месяцами ищут слесарей. И может случиться так, что когда сюда пойдут ТОУ, в цехах будут собирать 30 БТРов в неделю, а на фронте откажутся от режима прекращения огня, оно вам не понравится. У нас уже были ребята, которые «кормили Украину, пока все скакали на Майдане».

И всё ещё остаётся шанс поглядеть на самых правильных патриотов, которые знают, как надо, пока армия сидит в казанах и страдает от совкового маразма. Столкновение реальности с иллюзиями всегда болезненно, но необходимо. И армия, и политики – зеркальное отражение народа. Если не верите – зайдите в поликлинику, ЖЭК или налоговую. Лупайте ту скалу каждый на своём месте, а не ловите удалённо аватаров, рисуя стрелки на воображаемых картах.

Оставайтесь на связи и оставайтесь живыми. Ещё ничего не закончилось. Берегите себя. Мы победим!

Источник:   petrimazepa.com 

Все фото: Інформаційно-аналітичного центру України