Менты в законе. «Монстр – профессионал» (из записок районного опера)
Наказан за преданность службе… Два года назад ушёл на пенсию предыдущий начальник городского угрозыска. Точнее говоря, его «ушли», вынудив написать заявление при обстоятельствах весьма интересных и поучительных… Понадобилось капитально отремонтировать здание городского УВД. Наша держава нынче средства на подобные цели выделяет такие агромадные, что хочется смеяться долго и заразительно. Но руководству ГУВД нужен был ремонт а не кончина от длительного и неудержимого хохотунчика, поэтому имевший множество «деловых знакомств» среди богатеньких людей нашего славного города Энска начальник горугро легко нашёл группу воспылавших любовью к родной милиции спонсоров. и на их туманного происхождения денежки оплот Энского законности и правопорядка был отстроен быстро и качественно. Остались довольны и благодетели, в обмен на свои бабки негласно получившие некоторые поблажки и послабления со стороны контролирующих их деятельность суровых проверяющих органов.
Казалось бы, кому от этого может быть плохо?
Но недавно назначенному начальнику областного УВД вдруг не понравилась стремительно облагороженная махина Энского городского Управления. И он на одном из совещаний сухо поинтересовался у начальника горУВД, не на криминальные ли денежки произведён этот ремонт?
Смешной вопрос… А какие же ещё могут быть большие деньги в наше смутное бандитское время?! Ответ на этот вопрос подразумевался сам собою, и потому этот ответ никакого значения не имел. Главное же – в том, что генерал счёл нужным этот вопрос задать.
Скорее всего, это означало, что уж и до столицы докатились нехорошие слухи о тесной смычке энских ментов с легализовавшимися полу-криминальными (а то и вовсе – криминальными!) структурами. Типа: «Вот до чего дошло: милицейские ГУВД попали под опёку тёмных личностей, по сути – обыкновенных бандитов!..»
Кто-либо из замов министра в беседе с нашим генералом проявил лёгкое любопытство по этому поводу. Не в плане: «Надо выяснить и наказать виновных!», а – «Слишком много шума. Надо бы как-нибудь исправить…»
Ну а как исправляются подобные промашки – известно. Кто-то должен стать «стрелочником» и уйти «на заслуженный»… Пожертвовать решили начальником городского угрозыска. Начальник ГУВД, вызвав его к себе, лаконично предложил в течении трёх суток либо предоставить ему полный отчёт о происхождении израсходованных на ремонт средств, либо написать заявление об уходе на пенсию.
«Понял…» – кивнул слегка побледневший розыскник. И на следующий же день подал заявление об уходе на пенсию.
Все проинформированные люди в городе, узнав про эту историю, сочувствовали пострадавшему ни за что менту: «Он же для дела старался, а его – обгадили!..» Разумеется, со всех сторон к оказавшему в паршивом положении экс-начальнику тотчас потянулись желающие помочь дружеские руки. И для начала его взяли соучредителем в одной солидной коммерческой фирме. А через некоторое время, когда шум от этой истории постепенно утих – его избрали депутатом горсовета. В котором он тут же возглавил комиссию по контролю за деятельностью правоохранительных органов. Отличный заработок, влиятельное положение, уважение всеобщее…
Короче, человек в итоге ни капельки не пострадал, а только выиграл.
Портрет «Бизона»
Но вернёмся к городскому угрозыску. Новым начальником здесь стал первый «зам» предыдущего, бритый наголо кряжистый подполковник с сумрачным взглядом. О нём мне и хочется рассказать поподробнее.
Кличка среди розыскников города у него почтительная – «Бизон». Очень подходящее прозвище, учитывая нечто неуловимо-звериное в его повадках, взглядах, манерах держаться, в его цепких и поросших жёсткими чёрными волосами мускулистых руках. От него незримо исходило ощущение с и л ы, пугающее даже его коллег и начальников, а что уж тогда о криминальных сявках говорить!
Из всех лично мне известных ментов он, пожалуй, больше всего похож на сложившийся в моём представлении идеал.
Розыскник от Бога – изворотлив, смотрит на много ходов вперёд, голова постоянно «варит» и находит смелые и нестандартные решения. Плюс к этому – отличное чутьё и понимание обстановки. С лету схватывает ситуацию, просекая, где надо быть жёстким, решительным, идти ва-банк, напролом, до конца, до полной победы, а где – следует обойти препятствие, уклониться от открытого столкновения, совершить ряд непонятных со стороны маневров. Конечная цель которых – постепенно приближать его к цели, к успеху, к победе. Но ясным смысл его действий становится именно в самом конце.
Не просто ум, помноженный на хитрость, но и целый ряд сугубо профессиональных качеств: дотошность, внимательность, усидчивость, наглость, напористость разящего тарана, умение за считанные минуты в беседе с любым человеком определить структуру его личности, и правильно выбрать средства и способы воздействия на него, достаточные для получения требуемого результата.
Кое-что из этих качеств – врождённое, но в основном они вырабатываются лишь с годами. Вот почему невозможно быть хорошим розыскником в 22-25 лет – нужно иметь за плечами хотя бы 10 лет службы «на земле», на самом что ни на есть переднем фронте борьбы с преступностью.
«Бизон» прошёл все без исключения ступени служебного роста, нигде ни разу не споткнувшись. Он не был «скороспелкой», и не достиг каких-либо особо заметных чинов и должностей (а ведь иные из его сверстников были уж в высоких рангах, и даже заседали в министерстве!). Но то, он делал – он делал лучше всех остальных. Никто не смог бы сравняться с ним…
В своём ремесле он – супер-ас!
Стиль работы
Назову два главных его достоинства.
Первое – он ценит, уважает и умеет использовать с максимальной эффективностью свои кадры. Вокруг него сложился сплочённый коллектив толковых и преданных лично ему сотрудников. Как никто он умеет выжимать из них все соки. Не зная и не желая знать от них никаких слов вроде: «Нет!», «Не могу!», «Не справлюсь!»
Те задачи, которые он чётко и обоснованно ставит перед своими сотрудниками, они обязаны выполнять любой ценой. И даже не любой, а – соразмерной с важностью поставленной задачи. Ведь нельзя израсходовать все силы и ресурсы на решение чего-либо одного, одновременно оголяя все прочие участки. Действовать надо комплексно, системно, поэтапно…
Кто не умеет добиваться требуемого – тот не нужен и безжалостно отбраковывается. Но кто умеет – тех надо беречь от ненужных, бесполезных для дела перегрузок, быть им «крышей» и от тупоумия начальства, и от «наездов» с «терками» со стороны конкурирующих правоохранительных структур.
«Я отвечаю за вас! Я отвечу за всё!» – написано на словно бы грубо вытесанной из камня физиономии «Бизона».
Никогда и ни при каких обстоятельствах он не сдавал, и не сдаст своих людей. Они знают и ценят это.
Уважать и беречь своих оперов – это значит после вызова «на ковёр» для разноса к руководству никогда не срывать потом зло на подчинённых. И даже не потому, что – добр и гуманен, а просто – неразумно это, нецелесообразно, вредно даже для интересов дела. Быть со своим оперсоставом всегда – спокойным, благожелательным, не тыкать мордой в ошибки и промашки, а терпеливо учить. Не самоутверждаться за счёт нижестоящих, а помогать им, потихонечку наращивать их силы и возможности, и затем – опираться на их возросший потенциал.
Почти единственный в городском угрозыске «Бизон» не матюкается и никогда ни на кого не кричит. Внятно и доходчиво он объясняет то, что считает нужным. Вместо воплей – аргументированные объяснения, так – разумнее. И ни в коем случае никого не обзывать – оскорбляющий другого (а тем более – своего подчинённого!), в конечном счёте, оскорбляет самого себя.
Для него главное в сотрудниках – их деловые качества. По жизни ты можешь быть грубияном, невеждой, редкостным пьянталыжкой, каким угодно мальчишом – плохишом или Карабасом-Барабасом. Но если в тебе есть задатки крепкого розыскника, если ты способен давать реальный результат – «Бизон» до конца будет тебя тащить, защищать, развивать в тебе твои задатки, всячески поощрять в нужную ему сторону.
Исключительно справедливый со своими оперативниками, он крайне жёсток и даже жесток по отношению к «подучётному элементу», ко всей той уголовной шушере, с которой угрозыск и работает.
У любого имеющего с ним дело бандита есть вполне реальный шанс остаться не измордованным – если он немедленно даст нужные угрозыску показания. Пытающихся же организовать сопротивление «Бизон» немедленно стремится сломать физически и морально. Ничего личного, ни малейшего признака раздражения и злобы. Преступник для «Бизона» – лишь подлежащий должной обработке продукт на производственном конвейере, как для рабочего автозавода, например, какая-нибудь деталь двигателя или подвески…
Но ломать сопротивление допрашиваемого – вовсе не значит быть бездумно жестоким и кровожадным. Каждый шаг розыскника в такой ситуации должен быть продуман и просчитан. К каждому «клиенту» нужен свой подход. Одни раскалываются на одном, другие – на другом, а с третьими лучше и вовсе не связываться. Ибо при данном раскладе они – вне возможностей воздействия со стороны городского угро…
Подавить психику «клиента», или же, наоборот, расшевелить его, заинтересовать чем-либо, показать ему перспективу, столкнуть с того тормоза, на который он сам себя внутренне поставил… И всё это – строго индивидуально, с доработкой стратегии и тактики по ходу дела. Нюансов ведь здесь – масса, и всё заранее учесть – невозможно.
Без пощады…
При малейшей возможности «Бизон» старается научить своих людей тому, чем в совершенстве владеет сам. И тут неважен уровень подлежащей решению задачи… порою и в самом мелком, незначительном случае появляпется возможность продемонстрировать ту или иную «домашнюю заготовку» или импровизацию, сверкнуть брильянтиком изящной оперативной комбинации. Чтобы у подчинённых аж аппетитные слюнки потекли от хорошей зависти и восхищения им…
И вот – конкретный случай для иллюстрации.
Задержали вора. При задержании он пробовал ножиком отмахаться, да и потом, на первых допросах, вёл себя нагло. И когда его ударили – так врезал сдачи. Что наш сотрудник, отлетев и рухнув на стол, поломал казённую мебель. А денежек на ремонт оной райотделу, между прочим – не выделяют… В общем, осерчали наши ребята на гада и крепко помесили его ногами и руками. Но чем больней таких упёртых гондонов колотишь, тем сильней они обычно крепчают… Замкнулся он в себе. Сидит на стуле, уставясь глазами в какую-то точку перед собою, и в ответ на все вопросы талдычит одно и то же: «Ничего не знаю!.. Можете доказать – докажите, а не можете – отпускайте!»
Так продолжалось на протяжении почти трёх суток. К исходу которых после 72 часов задержания мы обязаны были либо предъявить ему обвинение, либо – отпустить на свободу.
Обвинить же его было трудно. Да, нашли при обыске на адресе его сожительницы кое-что из числящегося в списке краденного в районе за последние недели. Но ведь он как всё объяснил? «Накануне всё купил на толкучке!» Понятно, что – врёт, но не докажешь ведь!
И начало казаться нашим хлопцам в оконцовке, что вот-вот сорвётся стервец с крючка. Но тут в райотдел по каким-то своим делам подъехал начальник городского угрозыска. Услышав информацию про ситуацию с таким-то, ненадолго задумался. А потом велел привести к нему в РОВД сожительницу того самого вора.
Привезли её. Покалякали они о том – о сём в кабинетике замначРОВД по оперативной работе. «Бизон» представился ей «проверяльщиком из ГУВД», дескать – возникли некоторые сомнения в законности задержания её суженного, вот и решено было кое-что уточнить… Смыслом же этого разговора было – узнать что-либо эдакое об уркагане, нащупать у него какую-нибудь уязвимую точку.
«Бизон», когда хотел, мог показать себя и обаятельным, и всепонимающим – куда там дуре-бабе было устоять перед напором его мужского шарма и агрессивной сексуальности! Вот и проболталась, помимо всего прочего, что живёт с таким-то уж три года, и он очень хочет иметь от неё ребёнка, но в прошлом году у неё был выкидыш. И вот сейчас – опять беременна, на третьем месяце… Ага!
Аккуратно выпроводив ставшую ненужной бабёху, подполковник приказал привести к нему в кабинет упёртого бандита. Для начала минут двадцать поговорил с ним для разминки о том, о сём. А затем спокойно и твёрдо нарисовал ему перспективу на ближайшее будущее: или сейчас же тот сознается в серии совершённых им краж и гоп-стопов, или его сожительницу вот сейчас же в соседнем кабинете допросят с пристрастием и немножечко побьют… Бить будут мастерски, не оставляя никаких следов, но будущему ребёночку гарантированно будет – полный звездец. Откинет неродившееся дитятко копытца-то… «Ты что – сомневаешься в моих словах?!»
Ошарашенный уголовник вскинул на мента всполошенные глаза, всмотрелся… И понял: ТАК И БУДЕТ. Этот – не шутит и не пугает. Если сказал – то и сделает. Обратки – не будет!
И «Бизон» знает, что в таких ситуациях обратно свои подобные обещания – не берут. Не исполни он хотя бы раз одно из своих столь же мрачновато-ужасных обещаний – и поколеблется его чувство уверенности в самом себе. Окажется подорванным окружающий его ореол мощи и беспощадности. И тогда бандиты, почуяв в нём слабину, перестанут его бояться и уважать, а это – конец…
Этого он себе позволить не мог. И если ценой сохранения его ментовской репутации должна была стать жизнь находящегося в утробе матери ребёночка, то пусть тогда так и будет. Это – плата небольшая. Ему ведь и большую платить приходилось неоднократно.
…И на 41-й минуте разговора бандит всё признал, и во всём сознался.
При этом обратите внимание на одну не всеми улавливаемую тонкость: угрожая избить беременную женщину, «Бизон» заранее з н а л, что делать ему это не придётся. В том-то и заключалась одна из граней его оперативного таланта, что для удара по «клиенту» избиралось именно САМОЕ УЯЗВИМОЕ место. С практически стопроцентной гарантией того, что тот не выдержит шантажа, и сделает всё, чего от него требуют.
Теоретически «вор», конечно, мог блефануть, продолжая всё упорно отрицать, в убеждённости: «На понт берут… Не посмеют!» Но, во-первых, слишком уж крепкие нервы надо иметь для столь рискованной игры. И, во-вторых, случись невозможное, и не пойди «клиент» на уступки – «Бизон» СДЕЛАЕТ всё, что было им обещано. Иного варианта у него просто не оставалось бы…
Мало кто способен устоять перед продуманным, разносторонним, комбинированным нажимом ведущих расследование профессионалов. Пресс (моральный и физический) самого «клиента» умело сочетается с создаваемыми для его ближайшего окружения вредными условиями существования: как ни странно, но сломать человека зачастую легче не на нём же самом, а на ком-нибудь из его близких. Главное только – не ошибиться в выборе адресата. Это должен быть именно тот из близких допрашиваемого, кто ему более всего дорог, и ради кого он готов будет идти на величайшие жертвы…
Агентурные игры
Было у «Бизона» ещё одно достоинство, делавшее его супер-розыскником, стоявшего на две головы выше прочих: у него были самые лучшие в городе агентурные позиции. На этой теме остановлюсь детальней.
Любой сотрудник уголовного розыска, начиная с меня, рядового районного опера, и кончая начальником угрозыска страны, имеет свою сеть агентов в криминальной среде.
Частично это – сеть сексотов, полагающаяся ему по должности, и передаваемая ему «в наследство» от предшественников. Но во многом, а
зачастую даже в большинстве – это его личные, известные только ему одному агенты, которые ему чем-либо крупно обязаны, и работают только на него персонально.
(Что не исключает ситуации, когда мой личный агент одновременно может являться и «штатным» сексотом какого-нибудь другого опера. Тому он не докладывает о тайном сотрудничестве со мною, как и мне не сообщает о сотрудничестве с ним).
Чем больше у меня агентов, и чем прочнее и влиятельнее их положение в криминальном мире, тем точней и обильней информацию о преступности я получаю. И тем больше у меня раскрытий совершенных преступлений, а также – преступлений, которые были пресечены в самом начале.
Тогда и показатели у меня – самые высокие. Меньше сил и времени трачу на малопроизводительную беготню. Мне уж не надо выяснять, к примеру, кто грабанул коммерческий киоск на Пушкинском спуске – и так уж от одного из осведомителей знаю: Мишка «Гусь» сработал, которого в позапрошлом квартале освободили… И самого «Гуся» искать не надо – от другого агента с утра ещё знаю, что ошивается он на притоне у Ирки Сотниковой, ш и р я ю т с я вместе. Поэтому и всех делов: съездить к Ирке за Мишкой, и затем – «пробить» Мишку на грабёж, что – дело техники.
Почему у одного опера агентуры – множество, и весьма ценной, а у другого – кот наплакал, да и не агенты, а так… кошкины слёзы? Да оттого, что первый из розыскников – умеет… не скажу даже, «вербовать агентов», а – заводить себе друзей. Он думает и работает на перспективу. Его цель – не сиюминутная выгода, а дальновидный и трезвый расчёт вариантов. Подобно сильному шахматисту, он видит перед собою всю предстоящую ему партию, а не только лишь несколько первых ближайших ходов.
Типичная ситуация: поймался с поличным мелкий воришка, – молодой ещё, губошлёпистый, потому и попался. Но – с характером, и чувствуется в нём некий стержень. Можно оформить на него делюгу, сдать следаку, и забыть через пять минут. А можно установить психологический контакт, заинтересовать собою, показать всю выгодность сотрудничества и со стоящей за мною силой, и лично – со мною, как с её полномочным представителем.
Иногда полезно и вовсе «отмазать» парня от наказания (причём – задарма, без всякой мзды, исключительно из соображений деловой целесообразности). В других же ситуациях – хотя бы облегчить участь, поспособствовать переквалификации более серьёзных на менее серьёзные преступления в предъявленном обвинении.
Казалось бы – пустяк, но сидеть ему тогда на несколько лет меньше. А когда сидишь и кожей каждый год остро ощущаешь, разница – колоссальная! И потом, когда он освободится, можно напомнить ему деликатно, кому именно обязан он тем, что сидел только два года, а не все шесть…
Агентов, повторюсь, у каждого из оперов предостаточно. Однако, в основном, все они – одноразового (или близкого к тому) пользования. Год-два поработал такой со мною – и «сгорел», «засветился» перед криминалами, стал для меня неинтересен. Или же – попался сам на каком-то преступлении, и загремел надолго в тюрягу.
Но с годами у любого опытного розыскника складывается его личная «сексотская гвардия» – десяток-два самых лучших и относительно хорошо зарекомендовавших себя агентов. И чем талантливее розыскник именно в работе с людьми – тем его личная «гвардия» – многочисленней.
В чём я, опер, заинтересован? В том, чтобы мои люди занимали как можно более влиятельные места в уголовном мире моего региона. В идеале – чтобы они были главарями орудующих на моей «территории» банд. Или хотя бы входили в ближайшее окружение этих главарей.
Более того, опять-таки из соображений оперативной целесообразности, я на протяжении длительного периода делаю всё от меня зависящее, чтобы МОИ бандиты подмяли под себя всех чужаков: одних – подчинив себе, других – вытеснив в иные места, а третьих – и вовсе убрав.
И если агентуру я себе подобрал действительно крепкую и решительную, то, опираясь на мою незримую поддержку, и используя передаваемую мною информацию о конкурентах, помогающую побеждать их, они в состоянии взять под свой контроль довольно-таки значительные «куски» криминального «пирога».
Теперь спросим: а что – дальше? Произвести массовые аресты и задержания, опираясь на получаемую уже в свою очередь мною от сексотов информацию? Ни Боже мой! Это неразумно. На смену арестованным быстро встанут другие, мне совершенно неизвестные, и изобличить их будет куда труднее, ибо свою агентуру на предыдущих арестах я «спалил», оставшись слепым и немым.
Старых сексотов – потерял, на приобретение новых – уйдут годы и годы напряжённого труда. А ведь товар этот – исключительно штучный. И ещё большой вопрос – удастся ли завербовать новых агентов. Люди ведь видели, как бездарно растранжирен мною имевшийся у меня ранее кадровый капитал, и на длительное сотрудничество со мною толковые мужики больше не пойдут. А связываться с дураками – себе дороже.
Отсюда вывод: своих людей разумный опер при любых обстоятельствах должен стремиться оставлять на воле, и более того – В ДЕЛЕ. То есть, опять-таки – в руководстве представляемых ими банд. А это автоматически означает: эти банды для милиции – неприкасаемы!
В результате таких немудреных соображений и складывается вполне типичная для любого опытного розыскника ситуация, когда он уже не просто использует часть бандитов для своих оперских надобностей, но и попросту сотрудничает с ними. Скажем, 10% криминального люда становится «его» людьми, руками которых он косит «чужаков». За что «свои» получают определённую свободу деятельности на курируемой этим опером «территории».
Из мелких уголовников агенты мудрого розыскника постепенно становятся (под его руководством) крупными преступными воротилами, ворочающими большими суммами денег. Тогда как курирующий их офицер (которому они так обязаны поддержкой и прикрытием!) живёт на скромную, чисто символическую зарплату. Естественно, они предлагают ему в качестве благодарности за помощь огромные «бабки», и понятно, что он от них не отказывается…
А почему, собственно говоря, он должен отказываться от этих денег?
Что, стыдно сотрудничать с преступниками?! Но он и так должен с ними сотрудничать, ибо держава предписала ему иметь сексотов (о неизбежности превращения части агентов в личных друзей – смотрите выше)…
Или корёжит, что он, беря деньги с криминалов, предаёт своё государство? Господи, да эта держава сама предавала, предаёт и будет предавать всех, кого только сможет… Она подобна блудливой жене, которая узнала, что муж ей тоже изменяет, и завопила: «Но это ж непорядочно!..»
Давайте разберёмся. Практически ВСЁ, чем во имя государевых интересов гласно и негласно занимается угрозыск, с точки зрения так называемого «порядочного» человека – недостойно и и позорно. Только и разницы, что в те разы опер сподличал во имя безликого и бездушного государства, а в этот – во имя собственных интересов.
Чтобы не брать тысячи, десятки и сотни тысяч долларов от опекаемых тобою, и вследствие твоей опеки процветающих агентов – надо быть полным и законченным идиотом!
Уточним – «честным идиотом»… Это так, и честность – это добродетель, перед которой можно только снять шляпу. Но идиот и не сможет никогда стать хорошим розыскником! У него никогда не появится первоклассной агентуры. Почему?
Во-первых, люди никогда не потянутся за кретином. И, во-вторых, если кто-то по глупости и пойдёт под крылышко дурашки-опера, то он быстренько «спалит» своего агента в одной из проводимой им операции. Или же, «засветись» тот на чём-либо откровенно криминальном – предаст его, отдав в руки своих коллег.
Я не говорю, что такая манера оперативной деятельности неправильна, нет… Собственно говоря, с точки зрения закона только такая работа с агентурой сотрудникам угрозыска и позволена. Но привести она может только к одному: качественных осведомителей у такого розыскника не будет никогда. И плотным оперативным контролем порученный ему участок криминального мира он не обеспечит. Ну а вследствие этого – много-много мирных граждан будет обворовано, ограблено, изнасиловано, избито и убито…
Сотрудничество ментов с частью криминалов (на взаимовыгодной основе) позволяет контролировать и держать на определённом уровне преступность. Вот почему, в конечном счёте, оно выгодно и так лицемерно осуждающему его государству. Так было всегда.
Но только раньше держава была сильней, крепче держала в ежовых рукавицах своих слуг и лучше их финансировала. Поэтому денег с бандитов-агентов менты в массе своей старались всё-таки не брать (страх, совесть, нецелесообразность, наконец – объясняйте как хотите). А сейчас державная хватка ослабла, и содержат ментов – на невозможной для достойного проживания зарплате, молчаливо намекая: «Сами кормитесь…» Вот они и – кормятся!
Ментам ещё той, прежней, «старой закалки» всё ж стыдновато иногда становится: «фактически урки взяли меня на содержание!» Вот они и дёргаются, пытаясь облегчить душевные муки.
Взять предыдущего начальника городского угрозыска, например. Не только на самого себя «бабки» со «спонсоров» старался качать, но и на ментовские надобности – на тот же ремонт здания УВД, например. И что хорошего вышло из его своеобразного бескорыстия и преданности милицейскому делу? Оплевали и выкинули за ненадобностью! Не помоги ему всё те же друзья-бандиты попасть на хлебную должность – сейчас сосал бы лапу с голодухи.
Вот наглядный пример для нового поколения розыскников: нечего глупить, маяться дурью и слишком уж верноподданничать перед держимордой-государством! Служи ему, борись с преступностью (кто-то же должен этим заниматься!), но и про себя не забывай. Если сам о себе не позаботишься – хрен тебе кто-либо поможет!
«Сращивание криминала с милицией», о котором так любят кричать наши свободолюбивые газетёнки, это всего лишь неизбежная и необходимая форма борьбы ментов с бандитским «беспределом».
«Свои» бандиты (по ментовской указке) сами следят за порядком, наказывая нарушающих п о н я т к и чужаков. При этом и «свои» совершают преступления (иначе какие же это – бандиты?), но – менее кровавые, менее заметные для окружающих, без присущей отморозкам бессмысленной жестокости.
Вы можете не принимать и осуждать подобное, но вы должны понимать, ПОЧЕМУ происходит именно так. Если и впрямь не хотите, чтобы именно так всё дальше и происходило…
(Продолжение следует)
Рассказ не пожелавшего назвать своё имя сотрудника уголовного розыска записал Владимир Куземко
P.S. Републикация материалов Владимира Куземко, возможна только с разрешения автора!
