Госкорпорация Америка больна. «Советской» болезнью!

Вмешательство государства в дела частных компаний ставит капитанов американского бизнеса в положение «красных директоров». Спасательный круг, который государства бросают бизнесу, порой, напротив, тянет его на дно. От антикризисных менеджеров требуют по сути невозможного – совместить законы бизнеса с политическими мотивами властей.

Американский ипотечный гигант Freddie Mac, с крушения которого вместе с его «родственником» Fannie Mae и начал отсчет всемирный финансовый кризис, вновь напомнил о себе. На этот раз – реальной человеческой трагедией. Главный финансовый директор корпорации Дэвид Келлерман свел счеты с жизнью. Наиболее внятная, хотя и неофициальная версия причины гибели – невольное доведение до самоубийства стараниями госчиновников, принявшихся в эпоху кризиса рулить частным бизнесом.

Дом семьи Келлерманов в городке Виенна (штат Вирджиния). Фото: Paul Richards (AFP)

Случай с Келлерманом – лишь одна из иллюстраций того, как акулы капиталистического производства вдруг оказываются в положении «красных директоров» времен советской командной экономики, которым приходилось выжимать план любой ценой. Порой и ценой собственной жизни. Похоже, уже пора вводить и новый термин криминальной психологии – кризисные самоубийства. Таковые, увы, не редкость среди крупных менеджеров в последние месяцы.

Замечательный сосед

Дэвиду Келлерману был всего 41 год. В просторном доме в фешенебельном жилом комплексе «Хантер Милл Эстейтс» в Виенне (Вирджиния) он жил вместе с женой Донной и пятилетней дочкой Грейс. По выходным и праздникам с удовольствием возился в саду и доводил до наманикюренного состояния зеленый газон.

С соседями дружил. Регулярно устраивал веселое празднование Хеллоуина и частенько собирал гостей для совместного просмотра по телевизору под пивко и закуски матчей по американскому футболу с участием команды Мичиганского университета, где в 1990 году получил степень бакалавра. Он так любил эту студенческую команду, что даже яхту назвал ее именем Wolverines Dream 2. Еще удивлял соседей тем, с какой выдумкой украшал дом на Рождество.

Всегда был приветлив, весел и общителен. Правда, замечает живущий на той же улице Серджио Морена, в последние недели сосед заметно изменился. Был больше занят, чем когда бы то ни было, и чувствовалось, что находится под постоянным, не оставляющим его стрессом. Даже заметно похудел. Когда знакомые говорили, что, может, лучше другую работу поискать, не столь ответственную и сложную, Келлерман отвечал, что сначала хотел бы помочь компании выпутаться из проблем. Словом, никто из близких и друзей не мог даже вообразить такого трагического исхода.

Начальство и сослуживцы во Freddie Mac отзываются о коллеге тоже исключительно хорошо. Временный глава корпорации Джон Коскинен говорит о нем как о человеке «больших и всесторонних талантов». «Его выдающаяся профессиональная этика и служебная честность, – считает Коскинен, – вдохновляли всех, кто работал с ним». В последний год под непосредственным началом Келлермана трудилось более пятисот служащих. И для многих из них бывший коллега запомнится «приветливостью, личной теплотой и прекрасным чувством юмора».

Келлерман отдал Freddie Mac 16 лет жизни. Собственно, корпорация была его первым и последним местом работы. Он пришел туда в 1992 году финансовым аналитиком сразу же после двух лет учебы и защиты диплома в столичном Университете Джорджа Вашингтона и последовательно поднимался вверх по иерархической лестнице. Он ничего не имел против, когда бывшие сокурсники дразнили его Алексом Китоном, по имени телеперсонажа, сыгранного актером Майклом Фоксом в сериале «Семейные связи», последовательно карабкавшегося наверх по служебной лестнице в некоей корпорации на фоне всяких комических обстоятельств.

«Наложи на себя руки»

Однако ничего комичного не было в том, что в сентябре прошлого года Келлерман стал исполняющим обязанности главного финансового директора. К тому времени Freddie Mac, как и его ближайший «родственник» Fannie Mae, был фактически национализирован. Ипотечные гиганты понесли колоссальные потери на рискованных кредитах, от которых не оправились до сих пор: так, объявлено об убытках Freddie Mac на 50 миллиардов долларов по итогам прошлого года. И это несмотря на то, что государство, полностью контролирующее обе корпорации, влило в них около 200 миллиардов. За эти деньги чиновники потребовали и получили полный контроль за деятельностью ипотечных гигантов.

Первым делом, конечно, уволили прежних руководителей, проспавших ипотечный кризис. Но им, можно сказать, повезло – получили немалые выходные пособия и спят спокойно. А вот их преемникам явно не позавидуешь. Расхлебывать заваренную прежним руководством кашу пришлось продвинутым по службе представителям среднего звена вроде Келлермана. В сентябре 2008 года на него лег тяжкий круг обязанностей – многократно усложнившаяся финансовая отчетность, наведение порядка в налоговых делах, оценка инвестиционных вложений и исполнение всех требований со стороны федеральных властей. А требований этих стало так много, что и сам Келлерман, и многие другие сотрудники только что не ночевали в штаб-квартире Freddie Mac в Маклине.

Назначенный правительством вместо проштрафившегося руководства новый генеральный управляющий корпорации Дэвид Моффет не выдержал и предпочел оставить пост уже через полгода. Бизнесмену явно не пришлась по душе роль «красного директора», каждый шаг которого контролирует множество правительственных «комиссаров». Пришедший ему на смену Джон Коскинен с первого дня в большой мере полагался на финансового директора и высоко ценил его мнение. Келлерман, по сути, остался единственным менеджером, знавшим корпорацию изнутри, знакомым со всей чудовищной сложностью ее замысловатых бизнес-операций.

Чиновники, конечно, в нюансы бизнеса не погружаются, зато готовы контролировать политику национализированных компаний буквально во всем. Взять, например, практику выплаты бонусов топ-менеджерам. Она признана в США злом, наносящим ущерб обществу, и чуть ли не преступлением. После скандала в другой национализированной корпорации – страховом гиганте AIG – по поводу премий руководящему персоналу прошелся сам президент Барак Обама.

Между тем без выплаты премиальных гигантские корпорации работать попросту не могут. Груз ответственности (в том числе выраженный в конкретных миллиардных суммах) руководящих сотрудников столь велик, что одной зарплатой их рвение простимулировать никак не получится. В Freddie Mac и Fannie Mae это понимали, а потому, несмотря на кризис и гигантские убытки, бонусная программа продолжала работать. Прибавку к жалованью получили 7600 менеджеров, им выписали премиальные на 210 миллионов долларов с поэтапной выплатой в течение полутора лет.

Келлерману тоже был определен бонус в 850 тысяч, из которых он успел получить 170 тысяч. И наверное, страшно пожалел об этом. Он стал персональной мишенью для политических атак. То перед штаб-квартирой Freddie Mac, то перед домом Келлермана стали регулярно собираться негодующие граждане, обличая и требуя возмездия. На плакатах манифестантов содержалась и конкретная мера – цитата из выступления одного из сенаторов, гласящая: «Тем, кто получил бонусы, должно быть стыдно, и лучшее, что они могут сделать, – наложить на себя руки». В результате, хотя сам Келлерман и не просил, руководство Freddie Mac выделило ему телохранителей и поставило охрану вокруг дома.

Обвинения и травля выбивали из колеи. Келлерман и его коллеги считали, что подчищают грязь за другими. Вместо этого на них самих посыпалась грязь.

Понятно, что контролировать финансы корпорации, выполнять все новые требования регулирующих органов и одновременно отбиваться от нападок, мягко говоря, непросто. Келлерман решил уйти из Freddie Mac – здоровье, как говорится, дороже. 21 апреля он пришел обсудить детали своей отставки с Коскиненом. В результате долгой беседы было решено, что он возьмет на недельку отпуск и уж потом примет окончательное решение. Понятно, что босс всеми силами пытался убедить своего главного финансиста остаться. На следующее утро жена обнаружила финансового директора Freddie Mac повесившимся на резиновом гимнастическом жгуте.

…Келлерман не первый в череде «кризисных самоубийств». В декабре 2008 года на 22-м этаже офиса на Манхэттене покончил с собой 65-летний Рене-Тьерри Магон де ля Вилльяше, вложивший в финансовую пирамиду Бернарда Мэдоффа 2,1 миллиарда долларов – три четверти средств, доверенных ему его европейскими клиентами.

В январе 2009-го застрелился владелец одной из крупнейших американских компаний по торговле недвижимостью Sheldon Good & Company Auctions International 52-летний Стивен Гуд. Тогда же бросился под поезд один из богатейших людей Европы германский миллиардер Адольф Меркле, потерявший на кризисе сотни миллионов евро. Такой же способ расстаться с жизнью ранее выбрал мультимиллионер Кирк Стивенсон в Великобритании, директор по оперативному руководству инвестиционной компании Olivant Advisers.

После того как его компания внезапно подешевела на 300 миллионов долларов, он лег на рельсы на станции Тэплоу в графстве Беркшир. В Лондоне в номере шикарного отеля Jumeirah Carlton Tower повесился один из руководителей британского финансового конгломерата HSBС Кристиан Шнор, отвечавший за работу страхового подразделения и за политику банка в Европе и на Ближнем Востоке. Не обошел стороной этот феномен Россию, Ирландию, Китай, Объединенные Арабские Эмираты и другие страны мира.

Чиновник всегда прав

Правда, не все согласны с чисто психологической трактовкой судьбы, постигшей Дэвида Келлермана. В некоторых СМИ появились намеки на то, а уж так ли хорош был этот парень. Может быть, ему грозили какие-то серьезные обвинения в связи с его профессиональной деятельностью. Ведь против Freddie Mac ведется два расследования по поводу того, насколько своевременно и в каком объеме корпорация раскрывала информацию о рисках, связанных с ипотечными инвестициями. Одно – криминальное. Начато в Нью-Йорке, а теперь передано в Вирджинию, по месту нахождения штаб-квартиры Freddie Mac. Другое – гражданское, его осуществляет Комиссия по ценным бумагам и биржевым операциям (SEC).

Представитель Freddie Mac Дэвид Паломби заявил «Итогам»: «Мне ничего не известно о связях между ужасной личной трагедией и текущим расследованием некоторых вопросов, неясных регулятору». Защитники честного имени Келлермана, кроме того, приводят такой довод. Финдиректор сам работал вместе с SEC еще с 2003 года, после того как случился скандал вокруг неполноты отчетности корпорации. Она заплатила огромные штрафы, ряд менеджеров был уволен.

Корпорации было предписано реализовать программу из 28 пунктов, нацеленных на исправление прошлых ошибок. Келлерман как раз и занимался последние пять лет отношениями с SEC и внедрением в жизнь рекомендаций федеральных органов. Говорят, все, что находилось в пределах его прерогатив, было или реализовано, или в виде предложений представлено высшему руководству. И, мол, оно-то и ответственно за то, что ситуацию с огромными убытками корпорации исправить пока не удалось.

Келлерман, например, по определению не мог выполнить такое предписание правительства, как разделение функций председателя совета директоров и генерального исполнительного директора. Это должны были бы сделать сами надзирающие органы, но так и не сделали. Более того, эти органы оказались под прицелом критики за то, что буквально по рукам и ногам связали получателей господдержки мелочной опекой и крайней степенью зарегулированности. При этом частенько власти толкают руководителей опекаемых компаний на совершение действий, противоречащих логике бизнеса, а иногда и закону.

Самый свежий пример – признание главы Bank of America Кена Льюиса в том, что минфин США вынудил его купить за 50 миллиардов долларов инвестиционный банк Merrill Lynch и при этом скрыть от инвесторов информацию о жалком состоянии его дел. «Меня проинструктировали (министр финансов Генри Полсон и председатель ФРС Бен Бернанке. – «Итоги»), – заявил он в письме главному прокурору Нью-Йорка Эндрю Куомо, – не делать никаких публичных заявлений по этому вопросу».

И если могущественный Льюис не мог устоять перед давлением властей, то что же требовать от значительно менее известного и не столь влиятельного Келлермана, с которым нечто подобное случилось в начале марта. У него и у возглавляемой им рабочей группы по использованию средств господдержки тогда произошли серьезные стычки и споры с SEC. Чиновники не соглашались с тем, чтобы Freddie Mac предоставила своим акционерам информацию о том, во что обойдется компании реализация плана администрации Барака Обамы по возрождению жилищного строительства.

В конце концов Келлерман настоял на своем – эти данные были обнародованы. Можно только предположить, сколько дополнительных эмоций вызвала эта история у него и какой тяжестью легла она в копилку его решения расстаться с жизнью. Но явно она сыграла не последнюю роль. Спасательный круг, который государства бросают бизнесу, порой, напротив, тянет его на дно. От антикризисных менеджеров требуют по сути невозможного – совместить законы бизнеса с политическими мотивами властей. Некоторые из этого замкнутого круга выхода так и не находят.

Николай Зимин, Вашингтон, ИТОГИ