Как научиться воевать, не будучи в армии

С началом боевых действий на востоке Украины у желающих появилась возможность выучиться военному ремеслу в негосударственных организациях — военно-патриотических лагерях (ВПЛ), которые имеют свои базы, полигоны, штаты инструкторов, технические возможности для обучения. Причем, как показывает практика, выпускники ВПЛ не только сильнее мотивированы, но и в большинстве своем имеют лучший уровень воинской подготовки, нежели армейские новобранцы, окончившие «Десну» и другие учебные центры ВСУ.

В одном из таких военно-патриотических лагерей — «Соколе» — прошел подготовку и корреспондент журнала «Репортер»

ИДЕАЛЬНОЕ МЕСТО

Переяслав-Хмельницкий район Киевщины, берег Каневского водохранилища, бывшая дача Сергея Курченко — одного из олигархов Януковича, сбежавшего в Россию. На огромной, гектаров в 20, территории леса стоят два опечатанных особняка и баня. За полкилометра от них расположены гаражно-складские помещения и комнаты для охраны — это, собственно, и есть база лагеря. Кроме того, на берегу находятся недостроенный причал с вертолетной площадкой и большая незаконченная хозпостройка — то ли вертолетный ангар с мастерскими, то ли гараж для катеров.

Лучших мест для отработки тактики боя в городских условиях и зачистки жилых помещений, чем эти масштабные стройплощадки, не придумать. А холмистый сосновый лес, изрытый ярами, — идеальное место для тренировок разведывательно-диверсионных групп, занятий по топографии, физподготовке, выживанию, тактике боя, устройству засад, маскировке. Если к этому добавить, что вокруг ни одной живой души — до ближайшего населенного пунк-та три километра, а с юга местность омывается водоемом, природным заградсооружением, — то можно резюмировать: этот клочок земли просто создан для размещения тренировочного лагеря пехотинцев.

КАШЕВАР С ГИТАРОЙ

Курс обучения в «Соколе» — один месяц. Группы набираются небольшие — 15–20 человек. В отличие от армейской системы обучения, где один лейтенант показывает трем сотням новобранцев, как разбирать автомат, здесь делается акцент на индивидуальном подходе к каждому курсанту. Обычно с группой работают два инструктора.

Живут курсанты, или, как здесь говорят, «вишкільники» (от укр. «вишкіл»), в бывших кубриках для охраны — внутри только кровати и тумбочки для личных вещей. На одной из них лежит плохо настроенная гитара кашевара Любчика из Закарпатья. Играть он еще пока не умеет, лишь спрашивает у других аккорды да переборы. Невысокий, худой, но жилистый Любчик — один из первых выпускников ВПЛ «Сокол». После выпуска у него обнаружились проблемы со здоровьем. В АТО он не поехал, и командир предложил парню остаться в лагере — как раз не было повара.

Если честно, Любчик, выражаясь армейским языком, залетчик (от «залет» — нарушение). То борщ пересолит, то кашу, бывает, недоварит, словом, достается бедняге от начальства. А вообще, по натуре он добряк и романтик, стихи пишет. Помню, как-то я вернулся с ночного дежурства, промокший до нитки, прозябший, а через два часа нужно было снова выходить. Так Любчик не поленился посреди ночи отыскать мне сухую одежду и чай с медом заварил.

Едят курсанты в небольшой столовой за продолговатым столом. Перед завтраком, обедом и ужином всеобщее построение и молитва. После подъема и перед отбоем «вишкільники» на плацу (асфальтная площадка перед гаражами) поют гимн Украины. Хоть вразнобой, но с душой.

НА ЗАНЯТОЙ ВЫСОТЕ

— Жур, Жур, Добрик — «двухсотый», работай и его сектор, — негромко отдает мне приказ командир группы Гнат, бизнесмен из Сходницы Львовской области. — Б…дь, с кем же теперь воевать? Нас осталось шестеро…

Задача нашей группы — занять высоту со складом боеприпасов (трансформаторная будка), закрепиться там и держать оборону до прихода основных сил. Первое и второе мы выполнили. Наши потери: два «двухсотых», четыре «трехсотых».

Теперь, после «гибели» Добрика, мне нужно незаметно (где-то неподалеку работает неприятельский снайпер) пробраться на его позицию и вертеть головой уже не на 90, а на 180 градусов. Только я успеваю рассовать по карманам куртки разложенные на траве боеприпасы и собираюсь ползти, как… словно из-под земли вырастает инструктор Глеб.

Он на учениях всегда появляется — не иначе из воздуха материализуется: под его ногами ни одна ветка не хрустнет, даже когда он бежит, а маскируется так, что мимо пройдешь, наступишь, но не заметишь. Глеб — любимец курсантов. Он воин по духу и плоти. Подтянутый, всегда выбритый, никогда не повышает голос даже на самых нерадивых «вишкільників». Постоянно в одном строю с курсантами: будь то 10-километровый кросс, полоса препятствий или рытье окопов в слякоть. Даже миску с кружкой после себя всегда моет сам.

Глеб никого не зачисляет в двоечники, даже если висишь кишкой на турнике или не отличаешь азимут от координат. Каждому дает проявить себя с сильной стороны: скажем, хороший пулеметчик — это не всегда отменный бегун, и наоборот. Помню, однажды на построении Глеб устроил нам тест.

— Кто готов воевать за Украину, — скомандовал инструктор, — шаг вперед!

Вышли все.

— Кто в борьбе за Украину готов пожертвовать собственной жизнью — шаг вперед.

Вышли не все.

— Кто в борьбе за Украину готов пожертвовать и жизнями своих близких — шаг вперед.

Вышел один.

— Идеальный воин, — сказал Глеб, разворачивая вышедшего лицом к строю. Затем вернул его к остальным и добавил:

— Но я бы с ним в разведку не пошел — он и мной пожертвует…

Послужной список инструктора Глеба, конечно же, нам, курсантам, неизвестен. В лагере вообще не приветствуется интерес к чьими-либо биографиям. Поговаривают только, что он бывший офицер с боевым опытом, прошедший подготовку по натовским стандартам.

ЛОВУШКА В МАЛИННИКЕ

Мы снова в моем окопе на занятой высотке. Внезапно появившийся инструктор шепотом делает замечания:

— Жур, ты несколько раз уже был «двухсотым». Зная, что работает снайпер, ты постоянно высовывался из укрытия. А перископ зачем? — и Глеб рукой в кожаной перчатке тычет в мой закрепленный на ремне перископ. — Занимая высоту, ты укрывался от огня противника за соснами.

— Так они же толстые, — оправдываюсь я, — руками не обхватишь.

— В реальном бою пуля Калашникова, как масло, прошьет эту хвою вместе с тобой. Жур, ты, наверное, проспал занятие, где я рассказывал, что укрытием в лесу могут служить земляные насыпи, холмы, яры, русла высохших ручьев, ямы, но ни в коем случае не деревья.

И Глеб, как всегда, неслышно и незаметно, отползает.

А я, получив несколько «неудов», достаю маленький перископ и начинаю сквозь его оптику сканировать свой сектор. О! Какое-то шевеление в малиннике. Навожу резкость. И какой дурень сунулся в эти густые заросли, там иголки — как ножи! Ага, знакомый камуфляж — «стекляшка» (полевая форма старого образца). Это Миша, позывной Дебальцево. Если большинство парней в «Сокол» приехали не только со своей хорошей формой, но и с бронежилетами, разгрузками, берцами, то Миша прибыл в поношенных брюках и рубахе с чужого плеча. Ему уже в лагере подобрали что-то из старого обмундирования.

Он из Дебальцево. В июле 2014-го во время ожесточен-ных боев за город его дом разбомбили, семья чудом уцелела. Миша несколько недель пробирался через оккупированные территории, прибился к одному из добровольческих батальонов, даже успел поучаствовать в боях. Но командование добробата ему, 20-летнему (а может, и того моложе) пареньку, посоветовало поехать подучиться воевать. Так Михаил оказался в военно-патриотическом лагере «Сокол».

А тем временем шорох в малиннике усиливается, доносится даже стон и чертыханье — видать, Дебальцево попал в плен жутких колючек дикой малины. Вот что значит неправильный выбор позиции — там не то что мгновенно откатиться в сторону, сделав выстрел, там пошевельнуться невозможно. Сам себя загнал в ловушку. Командир группы Гнат полушепотом отдает приказ: «Сработай того в малиннике, жаль человека — мучается же».

Я откладываю перископ и беру автомат…

ОТЕЦ-КОМАНДИР

«Сокол» имеет статус военно-патриотической организации, как в свое время был ДОСААФ — Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту. Содержится ВПЛ «Сокол» за счет волонтеров. Они здесь частые гости. Едва ли не каждый день к нам приезжают как местные волонтеры из Переяслава-Хмельницкого, так и добровольные помощники из Киева и других регионов.

Привозят продукты (крупы, картошку, лук, сало, домашнюю консервацию, заводские консервы), военное обмундирование, обувь, теплые вещи. Помню, как только в группе появились первые признаки гриппа — мужики закашляли, — так к вечеру волонтер «мама Люба» привезла ящик чеснока, две трехлитровые банки меда и пакет лимонов. Благодаря этому заразный недуг нас не скосил. Существенная помощь приходит и от зарубежных волонтеров.

Старший в «Соколе» — Чечен. В Советской армии было выражение «отцы-командиры». Это о нем. Очень заботливый командир. Никогда не садится за стол, пока не наелся последний боец. Бывает, к тому времени уже казан опустошится. Чечен тогда возвращает ложку и приговаривает: «Надо худеть».

А однажды я на занятиях по тактике боя потерял баллистические очки. Думаю: признаваться не буду, чтобы не влетело, добуду новые через волонтеров. На следующий день Чечен увидел меня в строю без очков: «Где?» Пришлось сознаться. Командир сходил к себе в кубрик, принес свои очки и отдал мне. «С Майдана берегу, — сказал. — На войне одноглазые не нужны». Даже выпускникам «Сокола», которые уехали на войну, Чечен периодически звонит, узнает, нужна ли помощь, при необходимости направляет волонтеров.

Был у нас в группе самый старший курсант, лет под 50 — позывной Капитан. Крепкий мужик, наравне со всеми успевал в боевой, физической подготовке, но слабинку имел — любил выпить. В лагере, конечно, ни-ни — там сухой закон, но когда на фронт уже ехал, где-то на Днепропетровщине в поезде и сорвался.

Да так, что его раздели, обобрали, еще и в милицию забрали. Узнал об этом Чечен — срочно приехал, вызволил Капитана из милицейского «обезьянника», купил ему новое обмундирование, билет на автобус, дал денег на первое время и сказал: «Это для тебя последний шанс». Сейчас Капитан служит в одной из бригад ВСУ, куда влился его добровольческий батальон. Командование о нем отзывается хорошо.

ТАНКИСТ МИША

Есть в нашем выпуске уже свои герои. Один из них — Миша, позывной Лысый. Удивительно, но мы даже сомневались — закончит ли он вообще обучение. Где-то в середине курса у Лысого заболел воспалением легких годовалый сын, и он собрал вещмешок, попрощался со всеми и уехал. Но через неделю вернулся.

Вообще, если посмотреть на щуплого, спокойного, всегда обходительного, перед едой и сном осеняющего себя крестным знамением Мишу, то можно предположить, что он учитель младших классов, возможно, церковный пономарь или же аптекарь. Но не воин. Однако именно он первым из нашей группы поехал в зону АТО. Воевал в Песках, в бою был контужен разорвавшейся неподалеку миной. Говорит, после этого ночью без снотворного не засыпает — в ушах стоит свист мин и разрывы снарядов.

Не так давно Миша узнал, что на базе батальона «Азов», входящего в Национальную гвардию Украины, формируется отдельная танковая рота. Броня — мечта Лысого, и он пошел проситься. Но на медкомиссии парня забраковали — подвела старая травма руки. Тогда Миша пришел к начальнику госпиталя и сказал: «Я прошусь не кататься на мерседесе, а воевать на танке. Не выйду из кабинета, пока не напишете „годен"».

Танковый экипаж, где наводчиком орудия служит выпускник военно-патриотического лагеря «Сокол» Лысый, на недавних учениях под Мариуполем занял призовое место. За что командование наградило танкистов кратковременным отпуском домой. Миша по телефону рассказывал, что дома, обняв в кровати сынишку, впервые после контузии уснул без лекарств и раскатов в ушах.

ИНСТРУКТОР С МАЙДАНА

По многочисленным отзывам командиров подразделений ВСУ и МВД, принимающих участие в АТО, новобранцы из числа выпускников военно-патриотических лагерей отличаются от армейских призывников, окончивших учебку «Десну», не только высокой мотивацией, но и боевой и физической подготовкой. «Вишкільники» «Сокола», в отличие от курсантов «Десны», не маршируют часами напролет по плацу, не надраивают до блеска туалеты, не чистят свинарники, не строят командирам дачи. Они все время учатся воевать. В лагере держат автомат не два раза в год, а практически не выпускают из рук. Все инструкторы «Сокола» — это мотивированные профессионалы своего дела.

Инструктор по тактической медицине — Игорь, в миру — ведущий менеджер киевской автомобильной фирмы. Он был волонтером Медицинской сотни во время Майдана. Лично спас жизни четырем тяжелораненым майдановцам, вовремя оказав им реанимационную помощь. Игорю пришлось даже спасать «беркутовца», которому на улице Грушевского ножом распороли ягодицы. После Майдана волонтер всерьез занялся изучением тактической медицины, посещает профильные международные форумы, занимается комплектацией и отправкой в зону АТО аптечек первой помощи.

Занятия по тактической медицине всегда очень интересные, но сильно выматывают. Особенно когда приходится волочить по лесу раненого в полтора раза тяжелее тебя.

В 10 шагах от входа в условный жилой дом лежит «раненый» боец нашей группы Барсук. Он шевелится, но не может самостоятельно передвигаться — прострелено колено.

— Ваша задача, — командует инструктор, — в сложившейся тактической обстановке по возможности оказать помощь раненому члену группы.

Сегодня командую группой я, подзываю бойца Жовтня, приказываю ползком добраться до Барсука и оттащить его в указанное укрытие.

— Отставить! — слышен сзади голос Игоря. — Снайперы часто используют тактику «на живца»: на открытом пространстве они лишь наносят ранение противнику и терпеливо ожидают того, кто за ним придет. Два «двухсотых» гарантированы. Так что рекомендую вам использовать канат или веревку.

Тактику городского боя в «Соколе» ведет инструктор Абрек. Учился он и затем остался работать в Болгарии, но, как только начались события на Майдане, приехал в Киев. Вместе с отцом Абрек был в Самообороне Майдана. Одним из первых отправился добровольцем в АТО, прошел Иловайск.

Выживание и тактику боя в лесу преподает инструктор Радибор — воин и философ. За физподготовку курсантов отвечает 26-летний мариуполец Кардинал — бывший боец батальона «Гарпун». Каждое утро в «Соколе» начинается с его звонкой команды: «Бегом — марш!» И так 10 километров. На последнем зачетном занятии по физо курсанты бегут полумарафонскую дистанцию — 22 километра. Из 15 человек у нас с дистанции сошло лишь трое.

За время своего существования — с июля 2014 года — военно-патриотический лагерь «Сокол» выпустил более 200 «вишкільників». Многие из них прошли пекло Песков, Иловайска, донецкого аэропорта, Дебальцево, и, слава богу, «двухсотых» среди «соколов» нет, есть только «трехсотые».

— Мы учим вас жить на войне, а не умирать, — любит приговаривать командир лагеря Чечен.

Автор: Виталий Цвид, «Репортер»
Фотографии: Алексей Солодунов для журнала «Репортер»