“Мы могли стать камерой трупов”. Реалии “минских застенок” на Окрестина

Центр изоляции правонарушителей в переулке Окрестина в народе называют "бомжатником", а теперь еще и "концлагерем"

“Нам не загоняли иглы под ногти, но то, что с нами делали на Окрестина, – это тоже пытка. Нас было 36 женщин в камере на четыре человека. Надзиратели открывали двери и выливали нам на головы ведро ледяной воды”, – Мария Аксючиц, находилась в Центре изоляции в переулке Окрестина 10-12 августа.

“Первый день били, издевались. В камере нас было 75 человек. За два дня на всех дали одну буханку и четыре литра воды. Нас называли моральными уродами, тварями. Сейчас рядом со мной мой 9-месячный ребенок. Я не могу вам сказать в его присутствии, как еще нас называли“, – Дмитрий Житько, находился в изоляторе 10-13 августа.

“Начиная с вечера 9 августа через окна камеры 42 слышались ужасные крики от боли, отчаяния, избиения, дубинок, ударов, насилия… С трех ночи 12 августа от ужасного стресса я начал во сне запрыгивать на окна и кричать, вопить, вопить: “Подонки, что вы делаете? – Зьмицер Хведарукнаходился в изоляторе 9-13 августа.

Почти половину задержанных 9-13 августа в Беларуси разместили в Центре изоляции правонарушителей (ЦИП) в минском переулке Окрестина, отмечает BBC Украина.

За пять дней через центр, рассчитанный на несколько сотен людей, “прогнали” около трех тысяч.

Окрестин – фамилия реального человека, в честь которого когда-то и назвали переулок в Минске.

Борис Окрестин – советский летчик, герой Советского Союза. Погиб во время Второй мировой войны под Минском.

После массовых задержаний во время белорусских протестов изолятор стали называть “концлагерем”. Вышедшие оттуда люди рассказывали о жестокости и физическом насилии со стороны правоохранителей, впрочем, репутацию зловещего места учреждение получило еще раньше.

При этом белорусские власти отрицают злоупотребления и издевательства в изоляторе.

Министр внутренних дел Юрий Караев извинился за травмы, нанесенные “случайным людям, попавшим под раздачу” во время протестов.

Лукашенко на встрече с работниками минских заводов так прокомментировал события в стенах этого учреждения: “На Окрестина получили те, кто там же, на Окрестина бросался на ментов. Я просил до этих событий: не провоцируйте их (военных –Ред.), я не смогу их сдержать”.

“Все грязное и серое”

На Окрестина задержанный может провести от нескольких суток до нескольких недель – в зависимости от решения суда о мере наказания.

“Когда меня привезли на Окрестина, перед глазами пролетела вся моя жизнь. Это место известно страшными историями о том, что там делали с оппозиционерами Павлом Северинцем, Владимиром Некляевым. Хотя, что это, возможно, конец, я подумала, только когда открыли камеру на четверых, где уже было 23 женщины. Туда должны были втиснуть еще 13. До этого я уже была готова к открытому туалету в камере и отсутствию пищи”, – рассказывает 28-летняя Мария Аксючиц.

Девушку задержали во внутреннем дворе дома на одной из улиц в центре Минска ночью с 9 на 10 августа. Там она пряталась от омоновцев в кустах.

В день выборов Мария должна была быть наблюдательницей на участке возле своего дома. Но наблюдателей оттуда выгнали.

Вместе с другими жителями своего района вечером 9 августа она сначала ходила к участку. Люди просили показать протокол. Их не услышали. Потом они пошли в центр города, где возле стелы “Минск – город-герой” собирались протестующие.

По ее словам, женщин из ее камеры не били, кроме одной – Олеси Стоговой, гражданки России. Кто-то из правоохранителей ударил ее по лицу так, что девушка переживала, узнают ли её на фото в паспорте.

“Там внутри все грязное, припавшее пылью, серое. В ЦИП до сих пор есть панорамные туалеты, такие еще в 1950-х годах строили. Там, где нас держали, воняло. Это страшно”, – рассказывает 26-летний Дмитрий Житько.

Парня задержали, по его словам, по дороге из магазина. Участия в протестах он не принимал.

АВТОР ФОТО,ДМИТРИЙ ЖИТЬКО. Медицинское заключение Дмитрия Житько после освобождения из ЦИП

АВТОР ФОТО,ДМИТРИЙ ЖИТЬКО. Медицинское заключение Дмитрия Житько после освобождения из ЦИП

Это место содержания административных правонарушителей, то есть центр изоляции, где те, кто не согласен с системой Лукашенко, могут впервые столкнуться с ней лоб в лоб.

В этот раз, как свидетельствуют задержанные, омоновцы били их резиновыми дубинками и ногами. Целились преимущественно в спину, ягодицы и ноги.

Мария Аксючиц видела последствия этих избиений: “Нас вывели во двор ЦИП, рядом были задержанные ребята. Их заставили встать на колени, опустив головы. Некоторые были в одних плавках. Я обернулась и увидела ноги с гигантскими фиолетово-черными гематомами. Вставая, ребята ковыляли, некоторые не могли ступить на травмированную ногу”.

Согласно многочисленным свидетельствам задержанных, больше всего их били ночью. СМИ распространили запись, сделанную якобы под стенами ЦИП именно в ночное время. На ней слышны сильные стоны и крики мужчин.

Вячеслав Сивчик, лидер Движения солидарности “Разам”, считает, что белорусские власти все продумали. Он убежден, что, “посмотрев прямо в глаза системе”, человек может потерять любое желание переходить на “другие уровни” протестов. Тогда повторное задержание за участие в несанкционированном митинге может привести к уголовной ответственности.

Если за админнарушение приходится так мучиться, то что будет в случае более тяжких обвинений?

Беларусь

Тогда можно оказаться уже не в ЦИП для административных правонарушителей, а в соседнем изоляторе для подозреваемых в уголовных преступлениях. Эти два режимных объекта расположены в переулке Окрестина рядом.

“Там все устроено так, чтобы навсегда отбить у человека желание быть человеком, то есть сделать из него пожизненного раба. Этот ЦИП превратился в застенок”, – говорит политик.

Сам он впервые попал туда в 1996 году и в общей сложности сидел в ЦИП около полусотни раз. Преимущественно – за организацию и участие в публичных акциях, несанкционированных белорусскими властями.

“Суммарно я там провел год своей жизни”, – говорит Вячеслав Сивчик.

По его мнению, центр изоляции на Окрестина – это символ эволюции режима Александра Лукашенко.

Беларусь

“Когда я попал туда впервые, это был настоящий “бомжатник” без коек. В 1990-е мы все думали, что вот-вот этот “совок” закончится. Когда я попал туда в 2017-м, там уже были кровати и сделали ремонт. Но все равно я написал жалобы в прокуратуру и другие органы, потому что даже те условия содержания, после ремонта, на мой взгляд, приравнивались к пыткам. Но тогда на Окрестина еще не били. И вот с июня 2020-го начали применять физическую силу. Эволюция ЦИП – это одновременно эволюция диктатуры”, – считает белорусский оппозиционер.

line

История ЦИП на Окрестина

  • В середине 1990-х минский ЦИП обрел славу “бомжатника”. Туда свозили как общественных активистов, так и алкозависимых и бездомных. В камерах ЦИП не было кроватей, бегали крысы. Это учреждение воспринимали как пережиток прошлого.
  • В середине 2000-х рядом с ЦИП построили Изолятор временного содержания, предназначенный для подозреваемых в уголовных правонарушениях.
  • В конце 2000-х Республиканский санитарно-эпидемиологический центр и прокуратура неоднократно просили улучшить условия пребывания людей в ЦИП. Впрочем, безрезультатно.
  • В 2012-м в этом учреждении начали ремонт.
  • В 2015-м после модернизации в ЦИП появились двухъярусные кровати, чистые камеры, красные полоски в коридорах, по которым должны были ходить задержанные. Это якобы позаимствовали у американцев. Однако задержанные и арестованные жаловались на частые “шмоны” в камерах, изъятие карандашей и ручек как “острых предметов”, полную изоляцию, в частности, недопуск адвокатов. К этому списку прибавляли плохую вентиляцию, грязные матрасы и подушки, антисанитарию, холод в некоторых камерах, ночное освещение, мешавшее спать. По свидетельствам тех, кто побывал в ЦИП в последние годы, в камеры к “политическим” могли подселить бездомных. Также многих возмущал запрет на курение в камерах и сокращение времени прогулок. Принять душ можно было только тем, у кого были длительные админаресты.
  • Летом 2020-го впервые появились свидетельства о массовом избиении и жестоком обращении в ЦИП с задержанными участниками политических акций. До этого правозащитники сообщали только о выборочном жестком обращении. К примеру, камеру, где сидел Вячеслав Сивчик в 2000-м, обработали средством против вредных насекомых для дезинфекции. Пришлось этим дышать.
line

Мария Аксючиц рассказывает, что ее последняя ночь на Окрестина была “сплошным кошмаром”.

“К нам в камеру подселили двух алкоголичек, абсолютно пьяных, которые что хотели, то и делали. До этого нас не кормили двое суток. На полу была вода, которую на нас выплескивали. В дверях камеры было окошко, его закрыли, когда из соседней камеры вывели мужчину и несколько раз звучно ударили. После этого кричали: “Теперь вытирай свое г … но сам!” – вспоминает девушка.

Беларусь

“У одной девушки началась паническая атака. Девушки стали рвать желчью. Мы задыхались. И тогда крикнули надзирателю, чтоб открыл дверь, потому что к утру мы могли стать камерой трупов. Большая часть женщин вокруг не принимала участия ни в каких протестах”, – рассказывает Мария.

По словам многих задержанных, медицинской помощи в ЦИП не оказывали, кроме критических случаев – например явных переломов. Так, в камере Марии сидела женщина с сахарным диабетом, которой отказались передать лекарства; была тяжелобольная девушка, у которой забрали гормональные препараты и другие необходимые ей лекарства.

После ознакомления с протоколами, в которых всем указали одну и ту же версию событий, и быстрого суда Марии Аксючиц назначили 10 суток административного ареста. Протокол она не подписала и даже добавила свои замечания.

Отбывать административный арест девушку отправили в ЦИП города Жодино.

“В Жодино был санаторий по сравнению с Окрестина. Мы спали на кроватях по два человека! Нас кормили! Нам принесли средства гигиены. К нам относились, как к людям. Но так, наверное, и должно быть: относиться друг к другу как люди, а не как животные?”

Беларусь

Поздно вечером 13 августа в ЦИП приехал заместитель министра внутренних дел Беларуси Александр Барсуков. Он заявил, что “побеседовал со всеми”, и что “издевательств никаких не было”. Люди под стенами ЦИП кричали ему в спину, что “он за все ответит”.

Именно в это время начали выпускать задержанных.

Журналисты насчитали около 10 карет скорой помощи, отъехавших от стен изолятора только в течение полутора часов.

Автор: Жанна Безпятчук; BBC Украина

You may also like...