Разговор с российским наемником

Наконец-то я с семьей добрался до украинских земель. Респект и уважуха всем, кто помог мне в этом деле. И вот, добравшись до офиса, решил написать о разговоре по душам с бывшим «ополченцем» ЛНР, обитателем благословенного юга Той Страны. Сначала я хотел назвать заметку «Интервью с сепаратистом», но это было бы не совсем правдой. Был обычный разговор за бутылочкой средненького такого вискарика, привезенного из Украины.

Единственное, о чем попросил меня мой собеседник, когда я сказал, что хотел бы написать про это заметку, это «без имен и названий». Собственно, начнем.

— Я так понимаю, ты с другой стороны? С Киевской?

— С Киевской, да.

— Идейный?

— Типа того.

— Я тоже идейный. Только идеи малость поменялись, пока там был. Не за романтикой революции ехал это точно.

— Долго был?

— Долго. Четыре месяца.

— И что скажешь?

— Понимаешь, мудаки они там все. Вот прям все, у кого погоны типа офицерских или должность какая-то. Причем, с обеих сторон. Или наоборот: все умные, один я муд*к. Потому и уехал, что перестал понимать, что творится вокруг. Наглухо перестал. Я ж не военный — у меня тут автосервис свой, домишко, машину жене купил. А тут вот прям как черт дернул, когда началось все. Надо ехать.

— Понимал, что на войну едешь?

— Да пох*й как-то на это. Война – не война. Убить и тут по несколько раз на день могут, причем случайно. Воооля, бл*ть, — лицо Ногайца становится картинным, как у Гришки Мелехова в  Тихом Доне, — Понимааааешь? Тут  все параллельно и перпендикулярно и на много лет вперед, а думал что там – воля. А там не воля – там муд*ки. Мноого…

— Че ты все муд*ки и муд*ки, давай как-то расшифруй, что ли?

— Ну вот сам смотри: самые главные муд*ки это местные. Не скажу за всех, но те, где наш отряд стоял – точно. Почему? Потому что им вообще все пох было. Всем. Кроме бабулек. Кино про гражданскую видел? Вот то же самое только без белого подполья. Зашли в райцентр – мусора тут же чуть ли не с караваем навстречу вышли. Не все, конечно, некоторые уехали вместе с семьями. Ура, ура, наконец-то пришли! Пришли, чтобы «ЗА НАС ВОЕВАТЬ». Епт. Представляешь? Это мы уже потом поняли, что «за нас воевать» это «вместо нас воевать». То есть они реально думали, что вот мы такие ангелочки с калашами, пришли чтобы вместо них воевать, охранять их сортиры. Ну не муд*ки? На чужом горбу в рай въехать хотели.

— Местных в отряде не было совсем что ли?

— Были, но в порядке исключения. Такие, под полтинник, бывшие комсомольцы. Им все СССР жалко было. Местные потом пошли, намного позже. Когда запасы гривен и жратвы заканчиваться начали, ну и на фоне этого в телевизоре же сплошная пропаганда. Многие местные именно в этот период уехали – кто в Ростов, кто на Украину. Осталось тоже немало — но это ж крестьяне – их от своего «нажитого» только танком оттащишь. Сдохнут, но не уедут.

— Повоевать пришлось?

— Пришлось. Поначалу все как-то игрушечно было. Сопротивление слабое, неорганизованное. Но уже очень скоро укры собрались, и тут уже не до игрушек стало. Воевал я немного – легко зацепило, и остальное время я под Луганском был, с нашими. Знаешь кто вторые муд*ки там, на войне? Паникеры с Киева. Много чего мы смогли взять только потому, что кипиш и паника сверху шла вместо командования. Знаю, один отряд разведки на двух машинах послали в сторону воинской части – а тем сверху приказ срочно оставить часть, типа атака серьезная готовится. Того отряда всего человек 50 было – вояк в десяток раз больше, раскатали бы как бог черепаху. Если бы им начальство не велело срочно эвакуироваться. Там хабара взяли…  мама не горюй! После того как в части обосновались. Не муд*ки? Вот и я так же думаю.

— Ну а еще кто?

— Самые упертые муд*ки – это наши идейные краснопузые. Они реально ехали, собирались возрождать СССР, начиная с Луганска. Капец, короче.

— А Губарев, Козицын, Стрелков?

— Это уж как хочешь называй, но никак не муд*ки. Это звери такие – кто волк, кто пес, кто шакал. Но все они свой кусок рвут.

— Так чего ты уехал-то обратно? Надоело что ли?

— Да потому что это какой-то е*аный цирк. Такое впечатление, что там наверху просто не хотят войну заканчивать. Были моменты, когда нас вышибить могли на раз-два, но как будто останавливали их. Ну, че там говорить, если бы наши по полной вдарили, а не притворялись «нас тут нет, это не мы» — то тоже бы все быстро закончилось, как в Крыму. Почему так? Не знаю. В последнее время я себя стал чувствовать ,как говно в проруби, – болтаемся под Луганском, а что дальше будет, все только догадки строят. Надоело. Да и кадровиков, под «ополченцев» замаскированных, понагнали немеряное количество. Это до добра не доведет. Вот и уехал.

— Ты говорил, что идеи у тебя малость поменялись – это как?

— Понимаешь… нет воли нигде. Ни там, ни тут. Там, может, и могла бы быть – но она чужая была бы. Мы там чужие. Здесь… ну я не верю в это, что она здесь может быть. Просто не верю.

— Когда все закончится, как считаешь?

— Когда идейные кончатся. Или, когда столице эта игрушка надоест. Хотя, идейные никогда не кончатся. Это нереально.

— Дальше что делать будешь?

— Что и раньше. Работать жить. Ждать.

— Чего ждать?

— Воли, чего ж еще.

Честно сказать, разговор оставил неоднозначное впечатление, как и сам персонаж. Однако ж, что есть, тем и делюсь. Можно ли дождаться воли, сидя в автосервисе? Чем отличается Ногаец от «муд*ков местных»? Когда кончатся «идейные»? Когда надоест игрушка Москве?  Вопросы, вопросы, одни вопросы. Ответов мало.

Русский эмигрант /  petrimazepa.com