Без легенд и мифов: финская война — оплёванная и забытая

Без легенд и мифов

«Сегодня любой нормальный человек понимает, что та война с нашей стороны была самой настоящей агрессией, какими бы лозунгами о “безопасности границ” или об освобождении финского трудового народа от гнёта капиталистов она ни прикрывалась», — говорит председатель объединения клубов военно-исторической реконструкции «Северный рубеж» Владимир Чекунов. Он — бессменный руководитель поискового отряда «Карелия», занимающегося поиском останков советских бойцов на Карельском перешейке, а также один из лучших историков советско-финской войны. Даже сами ветераны признают, что почти никто так глубоко, как он, не изучил места боёв на Карельском перешейке — братские могилы, наименования и номера воинских частей, районы   их   боевых

Про ту «незнаменитую воину» до сих пор в ходу легенды и мифы — про финские хитроумные ловушки, про снайперов-«кукушек», про финские зверства в нашем тылу. Снайперы действительно были, но прятались они за валунами и корнями деревьев. На деревья же залезали только артиллерийские наблюдатели. Что же касается мифа про «резиновые» доты, от которых отскакивали наши снаряды, то дело было просто в том, что финны на своих полигонах путём тщательных испытаний смогли определить угол наклона, при котором снаряды, как горох, отлетали от бетонной стены.

И не было у финнов никаких женских батальонов смерти. Участницы знаменитой женской оборонительной организации «Лотта Свярд» в военных действиях не участвовали, а за оружие они брались только в случае крайней необходимости. «Сегодня надо просто смотреть документы, и тогда всё встанет на свои места, — продолжает Владимир Чекунов. — Кому нужна была эта войны? Финнам она была абсолютно не нужна, они на нас нападать не собирались. Сталин сам заявлял, что финская армия неагрессивная, поэтому сталинское руководство было уверено, что разгромит её за восемь — десять дней, а затем последует парад в Хельсинки. Ни о какой безопасности границ речи не шло. Однако своим отчаянным сопротивлением финны спутали все планы. Именно после советско-финской войны Гитлер назвал Советский Союз “колоссом на глиняных ногах и без головы” и упрочился в своём решении о походе на Восток».

Приказ есть приказ

Теперь мы всё больше понимаем, что не может быть однозначной оценки тех трагических событий. У каждой из сторон своя правда: у тех, кто, невзирая на вражеский огонь и страшный мороз, храбро и мужественно сражался, отдавая свои жизни, прорывал линию Маннергейма, свято веря, что исполняет свой воинский долг, и у тех, кто защищал свою маленькую, но гордую и свободолюбивую Страну Суоми.

«Мы были патриотами нашей страны и относились к участию в этой войне как к священному долгу, — рассказывает ветеран советско-финской войны Илья Иосифович Заславский, который много лет возглавлял организацию по увековечению памяти ветеранов советско-финской войны 1939-1940 годов («Вечная память»). — Мы не очень задумывались о том, какая она была — справедливая или нет. Был дан приказ, и мы должны были его выполнить. Даже в разговорах друг с другом у нас никогда не возникало сомнения: мы воспринимали действия нашего правительства как необходимые и правильные».

Но вспоминает он один эпизод, который заставил его, командира взвода топографической разведки, совсем другими глазами посмотреть на эту войну. Когда после нескольких часов шквального артиллерийского огня по вражеским позициям, которые мы не могли взять на протяжении нескольких недель, финны всё-таки отступили, он одним из первых вошёл в покинутые окопы и траншеи. «В ходах сообщения я увидел мёртвых финнов, — вспоминает Илья Иосифович, — но не почувствовал ненависти и подумал только: такая громадная у нас военная махина, а они так долго продержались. И воевали неплохо — надо отдать им должное…»

В Финляндии память об этой воине служит предметом национальной гордости. Шестьдесят лет назад она сплотила финнов, расколотых на «белых» и «красных» ещё во время русской революции и последовавшей за ней Гражданской войны. А маршал Карл Густав Эмиль Маннергейм — один из наиболее уважаемых и почитаемых в Финляндии государственных деятелей.

Однако многие финские ветераны говорили, что они были с русскими противниками, но никогда не были врагами. Ведь русские солдаты не по своей воле пошли на войну, в которой финнам пришлось защищать своё отечество, — их послало сталинское руководство, решавшее свои политические задачи.

Двадцать надолбов

В нашем городе есть несколько памятных мест, так или иначе связанных с той далекой войной. Мало кто знает, что Пискаревское мемориальное кладбище, которое у нас ассоциируется с жертвами ленинградской блокады, хранит память и о финской кампании. Здесь похоронены 504 воина, отдавших свои жизни на той воине.

На Болышеохтинском кладбище покоится прах 740 воинов, есть могилы участников той войны также и на Богословском кладбище. Во время «незнаменитой» войны именно на таких — окраинных — кладбищах хоронили её погибших героев, чтобы не привлекать внимания к слишком высокой цене военной победы над финнами.

И ещё одно памятное место «зимней войны» — Финляндский вокзал. С него эшелонами отправлялась на фронт основная масса наших войск, и через него же шёл обратный поток — раненых и обмороженных. Поэтому недалеко от Финляндского вокзала, в сквере на углу улиц Лебедева и Комсомола, возле здания Военно-Медицинской академии, установлен памятник, посвященный советско-финской войне.

Идею памятника предложил председатель объединения клубов военно-исторической реконструкции «Северный рубеж» Владимир Чекунов. Памятник представляет собой двадцать каменных противотанковых надолбов, которые установят Цифра двадцать выбрана не случайно -именно столько дивизий вступили в войну 30 ноября 1939 года.

Надолбы планируется заменить на подлинные, с мест боев. Их привезут в Петербург с высоты 65.5, которая находится в Каменке под Выборгом, на территории артиллерийского полигона. Эти финские гранитные надолбы, находившиеся когда-то на пресловутой «линии Маннергейма», в буквальном смысле политы кровью наших бойцов: за высоту 65.5 шли ожесточённые бои, начавшиеся 14 декабря 1939 года. Десятки раз поднимались бойцы в лобовую атаку на высоту, и каждый раз беспощадный огонь финских дотов выкашивал шеренги наших солдат. Но атаки возобновлялись, несмотря на большие жертвы. Так на практике воплощался знаменитый сталинский постулат: «Нет таких крепостей, которых не взяли бы большевики»…

— Это первый в России памятник, посвящённый советской-финской войне — оплёванной, охаянной и забытой, — говорит Владимир Чекунов. — Он — памятник событию в истории страны, которое когда-то скромно именовали “ограниченным советско-финляндским конфликтом”». Забыта война, забыты её жертвы, многие родственники до сих пор не знают, где похоронены их родные, «пропавшие без вести». И хоть война и была несправедливой, но красноармейцы и офицеры мужественно и храбро выполняли поставленный приказ. Наши воины решали боевые задачи в сложнейших условиях и выполнили их.

После Великой Отечественной участники советско-финской войны были попросту забыты — только в 1980 году их приравняли по статусу к ветеранам войны, а до этого они считались просто участниками «ограниченного конфликта». И до сих пор в карельских лесах лежат незахороненные останки наших воинов. А в Финляндии на каждом кладбище каждого населённого пункта стоит чёрный памятный камень с надписью «Карелия помнит своих сыновей» — в память о той войне, унесшей десятки тысяч жизней, лишившей родины сотни тысяч мирных жителей Карелии.

Автор: Сергей ГЛЕЗЕРОВ, Sensus Novus