Маски черной смерти в XXI веке

Как и полтысячелетия назад, самыми опасными для людей становятся бывшие безобидные болезни животных. Современных болезней, претендующих на звание «чума XXI века», с каждым годом становится все больше. Согласно последним докладам ВОЗ, за последнее столетие было идентифицировано 40 новых опасных заболеваний и выявлено более тысячи вспышек эпидемий. Большинство людей слышали о СПИДе, птичьем гриппе, атипичной пневмонии. Но этим дело не ограничивается. О каких же десятках возбудителей идет речь и откуда они берутся? В конце прошлого года то и дело появлялись сообщения о вспышках различных эпидемий: в Демократической Республике Конго и в Уганде в очередной раз свирепствует лихорадка Эбола, в южной части Африки эпидемия СПИДа и туберкулёза грозит сразу нескольким странам, власти Бразилии признали, наконец, что распространение смертельно опасной лихорадки денге приняло масштабы эпидемии.

Мнимая безопасность

Начало эры антибиотиков внушило ощущение безопасности — все инфекционные болезни казались легко излечимыми. В учебниках по медицине в начале 1980-х годов нередко встречались фразы вроде «инфекционые болезни намного легче предотвратить или излечить, чем болезни других типов». Хотя с вирусными заболеваниями было, как и прежде, тяжело справляться, эффективные вакцины позволили предотвращать наиболее страшные из них. Казалось, что осталось найти верное средство против рака и сердечно-сосудистых заболеваний — и человечество будет на пороге бессмертия. Однако сегодня именно инфекционные болезни становятся угрозой номер один для человечества. Поднимают голову старые враги — туберкулез, бешенство, малярия и пневмония; а новые появляются практически каждый год.

Целый ряд вирусов, вызывающих геморрагические лихорадки, пришел из тропических лесов. К ним относятся, например, вирусы-братья Марбургская лихорадка и лихорадка Эбола, а также лихорадка денге.

Эпидемия лихорадки Эбола впервые была задокументирована в 1976 году в западной экваториальной провинции Судана и прилегающем к нему районе Заира. В Судане заболело около трёхсот человек, половина из которых оказались не в состоянии одержать победу в схватке со смертельным недугом. В Заире болезнь поразила 318 человек, из которых умерло 280. В 1980 году лихорадка Эбола вспыхнула в Кении. Первый европеец, скончавшийся от Эбола — Шарль Моне (Charles Monet) — француз врач, живший и работавший в Африке почти всю свою жизнь. Заболел он после посещения знаменитой теперь среди вирусологов пещеры Киткум (Kitcum) в горе Элгон. После смерти образцы его тканей и крови были отосланы в США, в Центра по контролю и профилактике заболеваний (Centers for Disease Control and Prevention). Так был открыт возбудитель лихорадки Эбола — филовирус, считающийся одним из самых опасных.

Инкубационный период вируса Эбола составляет от двух дней до двадцати одного дня. Болезнь наступает внезапно и характеризуется обычно жаром, горловой, головной и мышечной болью, а также слабостью. Затем наступают диарея, боли в желудке. У некоторых пациентов можно увидеть внешние признаки кровотечений: красные глаза, сыпь, внешние кровотечения. Вирус мгновенно атакует иммунную систему.

Тех, кто работал с больными лихорадкой Эбола, считали безумцами. Книга писателя и исследователя Ричарда Престона (Richard Preston) «Горячая Зона» («Hot Zone») детально описывает, как протекает болезнь. Леденящие душу картины не сравнятся даже с самыми смелыми фантазиями создателей фильмов ужасов. От лихорадки Эбола пока ещё никого не излечивали. Либо человек выживает, либо нет. Наблюдения врачей говорят лишь о том, что выздоровлению способствует хороший иммунный ответ организма.

Есть сведения, что в 2003 году была наконец была создана вакцина, тогда же начались и первые клинические испытания. По последним сведениям вакцина, созданная в Военно-медицинском институте инфекционных заболеваний в Мериленде (US Army Medical Research Institute of Infectious Diseases), создает иммунитет к вирусу Эбола у нечеловекообразных приматов.

Другая болезнь разразилась в квадрате «Четырех углов» Нью-Мексико–Аризона–Колорадо–Юта в 1993 году. Предположение, что переносчиками были местные грызуны, невероятно расплодившиеся из-за необычно дождливой погоды, возникло далеко не сразу. Но догадку удалось быстро подтвердить: Хантавирус был выделен у 25% особей местной популяции бурундуков, мышей и других грызунов. Животные были носителями этого вируса не один десяток лет, но не передавали его человеку. Однако сейчас эти вирусы стали инфицировать людей. Хантавирусный легочный синдром (HPS) характеризовался переполнением легких жидкостью и удушьем. «Бандаж на груди и подушка на лице» — так описывал ощущения один из выживших. Заболевание было затем выявлено и в других регионах — США, Канаде, Чили, Панаме, Аргентине, Боливии, Парагвае и Уругвае.

Переносчики болезней

Как и Черная Смерть XIV века, большинство претендентов стать чумой XXI века достались человеку от животных. Как правило, эти заболевания являются зоонотическими — их возбудители паразитировали на хозяине-животном, которому, возможно, и не приносили особого вреда. Но «переключившись» на человека, они заметно поменяли свой характер.

В 1994 году в австралийском местечке Хендре странная болезнь поразила скаковых лошадей. Сначала заболела и за двое суток в муках скончалась беременная кобыла Мелодрама, ещё через несколько суток один за другим полегли остальные кони в стойле. Затем заболело три из четырех человек, ухаживавшие за лошадями, двое также быстро умерли. Поиски источника «лошадиной кори» привели к одинокой смоковнице на дальнем пастбище. На этом дереве себе нашли приют летучие мыши, вынужденные селиться поближе к людям, поскольку те лишили крыланов естественной среды обитания. Бедная Мелодрама спасалась от жары под этим единственным деревом и, видимо, съела случайно помет летучих мышей — носителей вируса.

Сложнее оказалась цепочка в случае вируса Нипах: (Nipah virus) — вирус от малайзийских летучих мышей Pteropus hypomelanus, вынужденных селиться поблизости от свиноферм во фруктовых садах, заразил свиней, а первой человеческой жертвой стал мясник, их разделывающий. Сначала считали, что лихорадка свиней не имеет отношения к воспалению мозга с симптомами энцефалита погибших работников, но анализ показал, что и свиньи, и люди пали жертвами одного и того же вируса, родственного вирусу Хендра (Hendra virus). Однако этот вирус не передавался от человека к человеку.

Сенсационное открытие, опубликованное в журнале «Nature» в 2005 году, теперь кажется банальным: вирус Эбола «прячется» во фруктовых летучих мышах. В 2007 году было установлено, что и вирус Марбургской лихорадки переносят африканские летучие мыши.

Ещё одной смертью, затаившаяся в рукокрылых, оказалась атипичная пневмония, или ТОРС (тяжелый острый респираторный синдром), впервые обнаруженная в Китае в 2003 году. Зверьки циветты — китайское лакомство — оказались сами подверженны пневмонии, а не являлись просто переносчиками. ТОРС собрала «урожай» под тысячу человек вспышками по всему миру.

Почему именно летучие мыши явились источником зла? Рукокрылые — очень древнее семейство, обладающее рядом уникальных способностей. Это привело к их редкой живучести: они способны существовать на любых «ярусах» биогеоценозов — от пещер до верхушек тропических лесов. Неудивительно, что за миллионы лет эволюции вирусы успели приспособиться к спокойному паразитированию на этих млекопитающих, не принося им особого вреда. Да и сами мыши в процессе длительного естественного отбора вполне смогли выработать устойчивость к огромному количеству смертельных вирусов.

Самоистребление

Если все эти вирусы дремали веками, почему же именно сейчас они друг за другом покидают своих хозяев, угрожая людям? Ответ очевиден.

Исчезновение лесов, строительство дорог и дамб, урбанизация, загрязнение прибрежных вод — всё это создаёт условия для активного распространения до этого неизвестных человеку болезней. Кардинальные изменения окружающей среды увеличивают угрозу возникновения инфекционных заболеваний тремя путями. Во-первых, при высоких температурах некоторые заболевания распространяются быстрее и растет число их носителей. Во-вторых, они изменяют привычную среду обитания. Так, географическое и сезонное распространение малярии и лихорадки денге, переносчиками которых являются комары, сильно зависит от изменений климата. А возбудитель менингита (Neisseria meningitides) может распространяться на многие мили с пылью, которая появляется в результате затяжной засухи в Сахеле. И третий путь — увеличение числа беженцев, вынужденных мигрировать в другие места и даже страны из-за экологических катастроф. Вместе с ними переносятся заболевания.

К тому же мобильность современного человека становится фактором риска: один зараженный может разнести болезнь по всему земному шару! Число авиарейсов в год уже превышает 2 млрд., что заведомо перекрывает возможности средневековой антисанитарии (фактор, способствовавший быстрому разносу чумы по соседним населенным пунктам). Недаром вызвал переполох случай, когда больной особо устойчивой формой туберкулеза (XDR tuberculosis) совершил ряд авиаперелетов, несмотря на запреты со стороны медиков, обусловленные риском разнесения чрезвычайно опасного штамма по миру. Другой американец с таким же диагнозом, не выдержав давления в своей стране, сбежал в Россию.

Кроме вирусных инфекций, не меньшую опасность представляют и мутировавшие бактериальные возбудители, например, новые формы туберкулеза и холеры. Бактерии-мутанты вырабатывают резистентность (устойчивость) к антибиотикам. Устойчивость реализуется путем внутрибактериального синтеза белков или каналов, обеспечивающих разрушение или экструзию (выброс) антибиотиков. Или же происходят мутации на уровне метаболических путей, и те пути, на которые действует антибиотик, уже не используются или не являются критическими. Чем больше количество применяемых антибиотиков, тем более процветают устойчивые виды, несущие особую опасность для человека. Например, в госпиталях распространен особо устойчивый штамм метициллин-резистентного золотистого стафилококка, который может быть смертельным. «Выросший» в условиях стерильности, стафиллококк давно гуляет на свободе. Почему же нет повсеместной эпидемии? Любой штамм нуждается в восприимчивом хозяине: только 20% людей восприимчивы к стафилококку, половина являются временными переносчиками, а 20% — полностью не восприимчивы.

Можно ли держать в узде всю невидимую армию паразитов, способную, как никто другой, смести с лица Земли любой вид, в том числе и род человеческий, в считанные годы? ВОЗ не зря бьет тревогу: распространение до этого неведомых человечеству вирусов, подобных вирусу Эбола, является следствием разрушения экосистемы. Особенно это касается тропических лесов — самых больших резервуаров жизни на планете. Пока не будут кардинально пересмотрены взаимоотношения человека с природой, нас в любой момент ожидает новая вспышка. А поскольку эпидемиологам всегда необходим период для идентификации нового заболевания и изоляции очага, зараза вполне может успеть разнестись самолетами по всему миру.

Опасность подстерегает и с другой стороны: неизвестные вирусы «хранятся» не только «где-то там» в Африке в летучих мышах, но и в лабораториях людей, работающих с биологическим оружием. Создание же любой вакцины все ещё требует немало времени. Что же грозит человечеству при худшем сценарии? Почти полное вымирание. Но 100% уничтожения вида не будет никогда, если человек сам не «поможет» этому. Кто-то всегда остается жив: либо из-за генетической невосприимчивостий, либо из-за «случайно» приобретенного иммунитета, либо просто из-за крепкого организма, способного одолеть болезнь.

Ольга Островская, Вокруг света