Почему во время опасности время замедляется?

Ничто не помогает сконцентрироваться лучше, чем возникшая опасность. Примерно 40 лет назад в подобную ситуацию попал заслуженный журналист и комментатор Джон Хокенберри. Он так и не смог забыть произошедшее — по его словам, воспоминания о том случае проигрываются в памяти в режиме сильно замедленной съемки.

«Это произошло 38 лет назад, когда мы ехали по Пенсильвании. Я спал на заднем сидении машины, а когда проснулся, то обнаружил, что водительница спала за рулем, — вспоминал Хокенбери, выступая в инвалидном кресле на открытии Всемирного научного фестиваля в Нью-Йорке, посвященного восприятию времени. — Машина съезжала с дороги. Пассажирка на переднем сидении, как мне тогда казалось, очень медленно схватила руль и изо всех сил повернула его… машина сместилась вправо. Мы медленно врезались в ограждение, машина взлетела в воздух, и я нутром почувствовал, что скоро жизнь изменится навсегда».

Начальник пожарной охраны в отставке Ричард Гасауэй называет такое резкое замедление времени в стрессовых ситуациях тахипсихией, что грубо переводится как «быстрое мышление». «С этим явлением сталкиваются многие службы быстрого реагирования», — утверждает Гасауэй, основываясь на данных более ста интервью, которые он провел для своего исследования, блога и публичных выступлений, анализирующих экстремальные ситуации. Его предположение подкрепляет и личный опыт с тахипсихией, поэтому Гасауэй пришел к выводу, что это часть общей реакции организма на стресс. Она представляет опасность для служб быстрого реагирования, так как мешает правильно оценить обстановку и затрудняет процесс принятия решений.

Но существует ли тахипсихия на самом деле? Чтобы ответить на этот вопрос, Дэвид Иглман из Бэйлорского медицинского университета решил провести эксперимент. Вместе с коллегами он разработал «хронометр восприятия» в виде наручных часов, который показывает поочередно красные цифры и их негативы (красный фон с неподсвеченными пикселями в форме цифр) со скоростью выше порога, при котором мы воспринимаем переключающиеся изображения как слитную картинку. Такой порог называется критическая частота слияния мельканий или КЧСМ. Иглман предположил, что если напугать людей, их КЧСМ увеличится, и они, глядя на хронометр, смогут разобрать цифры на нем, так как будут видеть все словно в замедленной съемке.

Частые сообщения людей с шизофренией о том, что они слышат голоса, может быть просто рациональной интерпретацией их расстройства восприятия времени.

Чтобы провести эксперимент, Иглман пригласил 20 человек в парк развлечений Zero Gravity Thrill в Далласе. Участников с хронометром на руке привязали к страховке; они должны были прыгнуть с аттракциона «Ничего кроме сетки» высотой 31 метр и приземлиться на нее. Всех попросили смотреть на хронометр в течение жутких 2,5 секунд свободного падения. Одна участница зажмурилась на все время прыжка и не смогла сообщить информацию.

Когда участники поделились результатами, выяснилось, что никто не смог различить цифры во время свободного падения. Однако когда их попросили оценить продолжительность собственного полета (воспроизведя его в памяти и зажав в руке секундомер), все отметили, что в среднем их падение длилось на треть дольше, чем прыжки людей, за которыми они просто наблюдали. Иглман пришел к выводу, что замедление времени в экстремальных ситуациях — это обман памяти, а не особенность восприятия. Одним словом, время ни для кого не замедлялось.

«В нормальных условиях мы опускаем большую часть информации, которая проходит через органы чувств, — объясняет Иглман. — Но в ситуациях, угрожающих жизни, мы запоминаем все. Каждая деталь остается в памяти. И так как мозг не привык получать столько информации разом, появляется ощущение, что события происходили гораздо медленнее».

Но что если на восприятие подопытных повлияла не опасная ситуация, а психическое или когнитивное расстройство? Иглман вместе с коллегами из университета и психиатрического центра округа Харрис (Хьюстон) попросили людей с шизофренией и из контрольной группы ответить, как много визуальных стимулов (букв, картинок и лиц) они могут воспринимать, глядя на быстро переключающиеся изображения на экране.

Результаты позволили предположить, что «одна вспышка, которая для вас длится 100 миллисекунд, оказывается 120 миллисекундами для страдающего шизофренией». Эти 20 процентов разницы в скорости восприятия, считает Иглман, могут дать ложное представление о временной дисфункции на высоком когнитивном уровне. Например, это затрудняет отображение диалога с «внутренним голосом», который часто происходит у нас в голове. В этом случае частые сообщения людей с шизофренией о том, что они слышат голоса, может быть просто рациональной интерпретацией их расстройства восприятия времени.

Согласно межвидовому анализу животных, недавно опубликованному в журнале Animal Behavior, по показателям КЧСМ людей можно отнести к гораздо более широкой категории царства животных. В среднем КЧСМ людей составляет 60 мельканий в секунду — именно поэтому на телевидении используется такая частота кадров. Среди животных она варьируется от 6,7 мельканий у тростниковой жабы до 108 у белки и 240 у мясной мухи. В общем, чем быстрее метаболизм или меньше размер животного, тем больше его КЧСМ.

Рыба-меч — пришелец из другого временного измерения?

Различия в КЧСМ многое объясняют. Неудивительно, что так сложно прихлопнуть муху: имея КЧСМ в 240 мельканий, ей кажется, что ваша рука движется не быстрее улитки. А трюки птиц в воздухе, когда они летают сквозь густые заросли? С КЧСМ в 100 мельканий они видят окружающую среду со скоростью, недоступной человеку, что позволяет быстрее перестраиваться в воздухе.

Есть основания полагать, что восприятие времени играет решающую роль в естественном отборе. «Восприятие времени — это важная и недооцененная часть нишевых различий», — утверждает зоолог Эндрю Джексон из Тринити-колледжа (Дублин), один из авторов статьи в Animal Behavior. Когда холоднокровная рыба-меч ныряет на глубину в погоне за кальмарами, она повышает свою КЧСМ за счет притока теплой крови к глазам. «Это дает ей огромное преимущество, когда она начинает охотиться за неповоротливыми кальмарами в холодных водах, — утверждает Джексон. — В этом плане рыба-меч действительно пришелец из другого временного измерения… У кальмаров нет шансов». Люди не могут воспользоваться приемом с подогревом глаз и мозга, чтобы изменить КЧСМ: такая техника вызовет перегрев тканей, белки свернутся, и ваши клетки умрут.

Тем не менее Джексон полагает, что у всех нас КЧСМ немного отличается. Это могло бы объяснить разные черты характера, таланты, выборы и особенности восприятия. «Если у одного члена команды КЧСМ выше, чем у остальных, он быстрее реагирует на происходящее вокруг, — рассказывает Джексон. — Мне интересно, может ли это объяснить чувство, которое иногда возникает, когда ты занимаешься спортом? Например, играешь в футбол, чувствуешь себя на высоте и можешь промчаться мимо противника с ощущением, что темп игры почти что медленный для тебя».

Джексон планирует провести исследования, которые могли бы объяснить естественные различия в критической частоте слияния мельканий у людей, и каким образом она меняется в разных условиях. «Становится по-настоящему интересно, — добавляет Джексон, — влияют ли эти различия на повседневную жизнь».

Сейчас Джексон подает заявку на грант для исследования, изучающего эти вопросы. Если деньги поступят, он хотел бы набрать людей с быстрой реакцией, как, например, у Брюса Ли или Джеймса Леброна, и для кого КЧСМ выше среднего могла сыграть важную роль в их выдающихся достижениях. Что касается связи КЧСМ и когнитивных функций, Джексон признается, ему было бы интересно проверить, правда ли, что люди с низкой КЧСМ чаще пропускают едва заметные, но важные сигналы — например, выражения лиц. Есть и еще одно явление, которое ученый хотел бы исследовать: возможно ли увеличить КЧСМ с целью улучшить спортивные результаты или вылечить расстройства восприятия времени?

Исследователи предупреждают, что пока информации недостаточно, чтобы делать какие-то выводы по КЧСМ и тем более утверждать о существовании связи КЧСМ и субъективного восприятия времени. Но варьирующаяся КЧСМ среди животных и людей с психическими расстройствами вместе с изменчивостью восприятия времени заставляют глубоко задуматься: есть ли люди, которые, как рыба-меч, живут в другом временном измерении?

Оригинал: Nautilus
Автор: Айван Амато

Переводила: Ирина Черняева; NEWOCHEM