Как началась эпоха компромата: «чемоданы Руцкого»

…В марте 1993 года противостояние Ельцин – Хасбулатов набирало обороты и начало приобретать другое качество. Соперники в борьбе за власть всеми правдам и неправдами пытались перетянуть на свою сторону как можно больше политиков из действующего истэблишмента.

 Страсти стали накаляться еще больше после того, как мятежному парламенту удалось заполучить в свой стан вице-президента Александра Руцкого, обиженного на президента Бориса Ельцина. Руцкой, после доносов о его нелояльности главе государства, был сослан вначале поднимать сельское хозяйство, а затем — бороться с коррупцией.

Комментарий самого Руцкого по этому поводу был язвителен. По его словам, у российской коррупции есть «одно корневое сходство» с первым сельским хозяйством – поручение навести там порядок «невозможно выполнить, будь ты хоть семи пядей во лбу».

Руцкой заявил также, что, поручая ему возглавить Комитет по борьбе с преступностью и коррупцией, Ельцин пытается его скомпрометировать.

Однако так просто вице-президент не сдался: вначале он опубликовал в печати свою программу «Так дальше жить опасно», а затем, по приглашению главы парламента Руслана Хасбулатова, выступил на пленарном заседании Верховного Совета с докладом о расследовании коррупционных дел.

Весь отчет, так же, как и его ответы на вопросы депутатов, состоял из обвинений в коррупции в адрес команды президента. В историю этот документ вошел под названием «одиннадцать чемоданов компромата» Руцкого.

Замечу, с тех пор прошло 20 лет, а тема и сейчас актуальна. Сегодня делам о коррупции и стяжательству в «одиннадцать чемоданов» уже точно не вложиться.

«По оценкам экспертов, — докладывал тогда Руцкой народным избранникам, — доходы теневых структур составили четыре триллиона рублей. Организованная преступность контролирует почти половину производства валютного национального продукта, то есть семь триллионов рублей».

Вице-президент утверждал, что мафиозные группировки, с помощью высоких должностных лиц, разработали механизм перекачивания на свои счета в западных банках средств Международного валютного фонда.

Виноватым же за все эти безобразия он назначал, понятное дело, Бориса Ельцина. «Еще год назад президент, — говорил Руцкой, — издал специальный указ номер сорок пять «О создании комитета по защите экономических интересов России», но в недрах правительства его «замурыжыли» госсекретарь, он же первый вице-премьер Геннадий Бурбулис, и председатель правительства либерал-демократ Егор Гайдар (и.о. главы правительства. – А.Я.). Так же поступили они и с указом президента о создании комитета по валютному и экспортному контролю.

«Вот, — показывал Руцкой депутатам папку с документами, — я десять раз обращался по этим вопросам к президенту страны. И каков результат? Все сделано с точностью до наоборот — первый комитет, еще и не созданный, был указом же президента ликвидирован, второй — существует только на бумаге. А между тем, по оценкам специалистов Института мировой экономики, уже в этом году из-за отсутствия системы валютного контроля из страны «утекло» 17 миллиардов долларов. Зарубежные эксперты оценивают перекачку денег в 40 миллиардов долларов».

Дальше десятки страниц занимали названия фирм, распоряжения правительства, подписанные Гайдаром и вице-премьерами.

Обвинения были сверхсерьезными. Например: «Для выполнения программы поставок продовольствия требовался один миллиард долларов. Под этим соусом правительство выдает лицензий на вывоз стратегического сырья на шесть миллиардов долларов. Львиная доля этих денег осела на счетах в иностранных банках. Перестала приносить доход России и внешняя торговля. По данным экспертов… стоимость экспорта составила почти двадцать миллиардов долларов, а вернулось в страну только пять. Где же остальные пятнадцать?»

Особенно доставалось и.о. премьер-министра Гайдару и госсекретарю и вице-премьеру Бурбулису. Здесь Руцкой не жалел красок. Он прямо обвинял Гайдара в подписании распоряжений, дающих право зарубежным и совместным коммерческим фирмам оставлять почти половину выручки в иностранных банках, освобождающих их от уплаты таможенных пошлин на экспорт.

Дальше — больше. Егор Тимурович обвинялся в том, что «торговому дому из Свердловска разрешил продажу на внутреннем и внешнем рынке пятидесяти процентов драгоценных металлов и драгоценных камней, извлеченных из отходов отраслевых перерабатывающих предприятий».

Руцкой язвительно замечал: «Видели бы вы эти так называемые «отходы»! Гайдар на минуточку забыл о том, что есть указ президента, запрещающий кому бы то ни было, кроме государственной монополии, реализовывать это сырье».

И уж совсем невероятное — и.о. главы правительства обвинялся в продаже двадцати пяти тонн золота Центробанка России для кредитования золотодобывающей промышленности, при этом, по данным вице-президента, денег от реализации драгметалла никто не видел.

Не забыл Руцкой и «серого кардинала» тогдашних властелинов Кремля — Геннадия Бурбулиса. Ему инкриминировалось, что он «подставил президента с никому неизвестной фирмочкой какой-то из Свердловска под названием «Экология дома» со штатом в пять человек и уставным капиталом в двадцать тысяч рублей».

Вице-президент также утверждал, что Бурбулис подготовил и подписал у президента распоряжение, которое давало этой фирме право продать за рубеж десять тонн так называемой «красной ртути».

«Ведущие академики утверждают, что никакой «красной ртути» не существует в природе, что все это цепь грандиозной международной аферы, в которой какая-то никому неизвестная микроскопическая фирмочка предлагает кредитовать России двести пятьдесят миллиардов рублей! Это при уставном-то капитале в двадцать!» — негодовал вице-президент, а стенографистка отмечала в скобках «шум в зале, выкрики «Позор!».

Позже, когда к борьбе будет подключена Генеральная прокуратура, в материалах этого дела против Бурбулиса окажутся копии государственной лицензии, договоров и соглашений о поставках «красной ртути» западным фирмам. Судя по документам, один килограмм этого виртуального вещества «тянул» на триста пятьдесят тысяч долларов.

Следствие предполагало, что под видом несуществующей «красной ртути» из страны вывозились сверхценные редкие материалы — берилий, осмий. Возможно, уран и плутоний. Не исключалось, что и компоненты для взрывной части ядерного оружия. И якобы все это по заниженным ценам, с переводом бешеной прибыли на анонимные счета в западных банках.

По утверждениям оппозиционной печати, к делу была приобщена и копия секретного доклада Службы внешней разведки. В нем якобы сообщалось, что еще несколько лет назад в США были изъяты из библиотек все работы, касающиеся исследований в области обогащения ртути. Перечислялись компании, которые, по сведениям разведки, вели такие разработки, — «Дженерал Дайнемикс» и «Вестингауз» в Америке, «Бритиш Аэроспейс» в Великобритании, «Мессершмитт» и «Сименс» в Германии.

Определялись и потребители так называемой «красной ртути»: европейские и американские компании, производящие ядерное оружие. Указывалось, что активно интересовались этим продуктом-фантомом также Израиль, Иран, Ирак, Индия, Пакистан. В общем, те страны, которые стремились создать свою атомную бомбу.

Все это на самом деле выглядело очень серьезно и касалось уже не чьих-то там частных шкурных интересов, а безопасности страны.

Получалось, что Ельцин, полагая, что назначает оппонировавшего ему Руцкого на провальное место руководителя Комитета по борьбе с преступностью и коррупцией, в результате наказал себя и свою команду.

Хитрый расчет Хасбулатова-Руцкого был ясен: масса бастующих по стране раздраженных, разочарованных и обозленных из-за ухудшения жизни и невыплат зарплат людей получала от них вполне определенный ответ, куда делись их деньги. (Историческая тех времен фраза Гайдара: «Рабочим желательно выплачивать зарплату»).

В обществе нарастало глухое недовольство экономическими реформами, которые ухудшили положение практически всего населения страны. Только два-три процента свежеиспеченных богачей (ловкачей и мошенников во власти и около) были вполне довольны новой жизнью. Вокруг столицы и областных центров, как грибы после дождя, вырастали дорогущие коттеджи. Их возводили нувориши, рожденные уже новым реформаторским правительством.

При этом голодной стране стали показывать по телевизору картинки красивой жизни на бесконечных презентациях с ломящимися столами и шампанским рекой.

Обостренное чувство справедливости советского человека не могло всего этого вынести. Зерна гнева на парламентских заседаниях, где превалировали коммунисты, бывшие партийные секретари, падали на благодатную почву, которую они вновь активно начали возделывать.

В общем, весной 1993 года «красная» оппозиция, называвшая себя исключительно демократической (как и кремлевские), вываливая на общество транзитного периода грязное белье президентского двора, надеялась таким образом получить поддержку общества для смещения правительства Гайдара («мальчиков в розовых штанишках», как окрестил их для истории Руцкой) и импичмента президента Ельцина.

Война нервов в верхних, сгораемых, эшелонах власти на фоне быстро деградирующей экономики (под руководством полутора тысяч американских советников, получивших доступ ко всем военным заводам России) и распад общества продолжались. Власть по-прежнему валялась под ногами – и пока никто не мог ее взять окончательно и бесповоротно, несмотря на титанические усилия с обеих сторон.

Ответ Ельцина на «провокацию» Хасбулатова-Руцкого с «одиннадцатью чемоданами компромата» не заставил себя ждать. В то время он вел себя на заседаниях Президентского совета уверенно и наступательно. Чем сильнее оппозиция пыталась ему досадить, тем больше он раздражался. Как медведь, впавший в зимнюю спячку после жаркого лета, которого пытается достать из берлоги нерадивый охотник.

И чем активнее этот охотник тыркает его палкой, дразнит, чтобы выманить, тем больше свирепеет мишка. И тем больше шансов у охотника в один прекрасный момент быть задранным. Весь облик президента как бы говорил: ну что? Все в порядке, и мы им, тем, кто против нас, еще непременно накостыляем.

Ельцин, как заядлый политический игрок, несомненно, исповедовал известное выражение: лучший способ обороны – это нападение. Ответ оказался вполне, как сейчас говорят, ассиметричным.

После недолгих консультаций с юристами (в частности, Михаилом Шахраем, который сейчас трудится руководителем аппарата Счетной палаты РФ), было решено создать две официальных комиссии. Одну – для проверки доклада Александра Руцкого по фактам коррупции чиновников, другую – для проверки (скорее – сбора) компромата уже и на мятежного вице-президента.

Было решено (естественно, сугубо конфиденциально) направить гонцов в Европу — разыскивать деньги Руцкого в швейцарском банке, а также разбираться с деятельностью его фонда «Возрождение».

Это деликатное дело было поручено, в частности, бывшему тогда в полном фаворе «генералу Диме» — заместителю начальника Главного управления радиоразведки Федерального агентства правительственной связи и информации (ФАПСИ) при президенте РФ Дмитрию Якубовскому (ныне бизнесмену), а также юристу Андрею Макарову (ныне член «Единой России», депутат Государственной думы нескольких созывов). В народе тогда это называлось «сплести лапти для Руцкого».

Забегая несколько вперед, замечу: позже на пресс-конференции новой ельцинской Межведомственной комиссии по борьбе с преступностью и коррупцией было объявлено, что собраны «неопровержимые доказательства причастности к коррупции широко известного фонда «Возрождение», работающего под заботливой опекой вице-президента А.Руцкого».

Комиссия утверждала, что борец с коррупцией Руцкой сам имел счет в швейцарском банке и что «непонятно на какие деньги Александр Владимирович строит себе хоромы». Для пущей убедительности публике были продемонстрирован некий «трастовый договор, заверенный швейцарским нотариусом». И возбуждено уголовное дело.

Так в России, после игры мышц в противостоянии Ельцин-Хасбулатов (президент- парламент), началась полномасштабная война компроматов в борьбе за власть и деньги, переросшая через несколько месяцев в кровопролитие в центре Москвы – октябрьскую революцию 1993 года.

Автор: Алла Ярошинская, РОСБАЛТ