Десять уроков нашей войны: Как сбивать российские беспилотники?

В течение 2014-2018 годов в зоне боевых действий на Донбассе было документально зафиксировано, что в распоряжении российско-террористических войск находились до 10 типов и образцов российских беспилотных летательных аппаратов (БПЛА).

Эти дроны (от английского слова drone – трутень) имеют разное целевое назначение, но их основу составляют разведывательные БПЛА, пишет Укринформ.

При этом значительное большинство из них на сегодняшний день удалось идентифицировать уже однозначно. Это беспилотные летательные аппараты: «Гранат-1», «Гранат-2», «Гранат-4», «Тахион», «Орлан-10», «Элерон-3СВ», «Форпост» (изр. – «Searcher Mk II»), «Застава» (изр. – «Bird Eye-400»).

Не стоит сейчас вдаваться в подробности оснащения вооруженных сил Российской Федерации путем приобретения БПЛА в Израиле и Китае. Понятно, что россияне получили, скажем так, не лучшие образцы, ведь никто, даже зарубежные «партнеры», не спешат продавать России новейшее высокотехнологичное вооружение. Возможно, учитывая это обстоятельство, Россия попыталась разработать собственные дроны, которые, стоит заметить, вышли у них довольно примитивные и не далеко ушли от обычных детских игрушек.

Не будем сейчас рассматривать и искусство распила бюджетных средств для демонстрации псевдо-технологических подделок, которым российские функционеры овладели виртуально. Плохие или хорошие – российские БПЛА летают и активно используются против украинских войск на Донбассе. Именно поэтому сейчас важно сосредоточить внимание на уроках, вытекающих из опыта их использования, а также на перспективных планах развития и боевого применения БПЛА в современных и будущих войнах и конфликтах России. Врага надо знать, чтобы успешно уничтожать.

Поэтому на сегодня, с опытом, приобретенным за 4,5 года российской агрессии на Донбассе, возможно определить и вынести на обсуждение десять предварительных уроков по боевому применению российских БПЛА в условиях «гибридной войны» против Украины.

Первый. Помимо разведывательных задач, российская сторона активно использует беспилотники (дроны) для:

– наблюдения за важными объектами и рекогносцировки районов местности (будущего поля боя) на тактическую и оперативно-тактическую глубину;

– определения координат целей для нанесения точечных или массированных ракетно-артиллерийских ударов в режиме реального масштаба времени;

– ретрансляции сигналов боевого управления и передачи разведывательной информации на достаточно большие расстояния;

– задачи выборочных ракетно-бомбовых ударов по отдельным критически важных или наиболее чувствительным объектам (целям), в т.ч. с зажигательными боеголовками, нацеленными на склады и хранилища горюче-смазочных материалов и боеприпасов.

Второй. Важно подчеркнуть, что в современных боевых действиях на Донбассе Россия очень эффективно использует все имеющиеся на сегодня преимущества беспилотных летательных аппаратов. Например, сочетание небольших размеров БПЛА, их ограниченного радиолокационного профиля или инфракрасных характеристик, а также сложность обнаружения беспилотников (как правило, непосредственно над или уже вне цели), делает использование против них зенитно-ракетных систем класса «земля-воздух» маловероятным и ощутимо высокостоимостным. При этом комбинация БПЛА с ракетно-артиллерийскими системами и возрастающая роль контрбатарейных радаров и контрбатарейного огня на поле боя снижают возможности противодействующего стороны по нанесению огневых ударов, заставляя ее постоянно менять боевые позиции.

Третий. Преимущественно все потерянные на Донбассе Россией беспилотники относятся к разведывательным типов. Обращает внимание тот факт, что в большинстве случаев они почти не имели следов боевых повреждений – пулевых или осколочных пробоин. В основном разрушения БПЛА были получены от их столкновения с землей, а в ряде случаев они вообще были обнаружены невредимыми. Скорее всего, это может свидетельствовать о значительной доле потерь беспилотников чисто по техническим причинам – обычно неполадок с двигателем или бортовой электроникой. Кроме того, большинство потерянных Россией беспилотников “Орлан-10” имели сильные следы износа и полевых ремонтов, характерные для интенсивного использования. Известно также, что в некоторых случаях они многократно превышали предназначенный для них ресурс в 100 полетов.

Четвертый. На сегодня в России фактически остались только два основных канала поставки БПЛА в оккупационные войска на Донбассе, а именно: закупленные в Китае и переоборудованные под нужды российско-террористических формирований в зоне боевых действий, а также БПЛА собственной разработки. При этом, штатные подразделения БПЛА есть только в отдельных разведывательных бригадах специального назначения, десантно-штурмовых и артиллерийских бригадах ВС РФ. Практическое создание штатных подразделений БПЛА во всех линейных мотострелковых и танковых бригадах находится в стадии проектов, до сих пор не реализованных.

Пятый. Стоит обратить внимание на еще одно обстоятельство. На предприятиях военно-промышленного комплекса Российской Федерации начались работы по расконсервации и модернизации реактивных разведывательно-ударных БПЛА «старого парка» (времен конца СССР), например: Ту-300 «Коршун-У» – советского (ныне – российского) оперативно-тактического ударного беспилотного летательного аппарата разработки ОКБ им. Туполева. Этот аппарат предназначен для ведения воздушной разведки и уничтожения обнаруженных наземных целей. Первый полет «коршуна» был осуществлен в 1991 году. Существуют также модификации этого БПЛА как для ведения радиоэлектронной разведки («Филин-1»), так и ретрансляции радиосигналов на большие расстояния («Филин-2»).

Шестой. Можно с большой долей вероятности предполагать, что дальнейшее развитие российских БПЛА будет соответствовать общему тренду и осуществляться, в том числе, по направлениям: увеличение продолжительности полета, внедрение стелс-технологий для производства планера и двигателей, улучшение защищенности электронного оборудования от подавления и постановки помех с использованием электромагнитных средств противодействия.

Эти факторы обусловливают высокий уровень опасности БПЛА для объекта их наблюдения. В отличие от спутника, беспилотник может кружить над одним и тем же местом (районом) в течение многих часов, ожидая появление цели или передавая на командный пункт текущую информацию. Исходя из этого, вражеские БПЛА надо вовремя выявлять и уничтожать всеми доступными способами, включая применение систем РЭБ.

Седьмой. Разработки семейства специализированных среднего и тяжелого беспилотников по заказу Министерства обороны РФ все еще далеки от завершения. Работы над комплексами взлетной массой в 1-2 тонны и 5 тонн ведутся, а их прототипы выполняют полеты, хотя и не начали пока что испытания вооружений.

С большой долей вероятности можно утверждать, что накопленный на Донбассе опыт реального боевого применения разведывательных беспилотников будет использован при освоении новейших ударных беспилотников после их поступления в вооруженные силы РФ. Фактически, они будут интегрироваться в уже существующую и достаточно большую инфраструктуру применения беспилотных аппаратов.

Украине и ее Вооруженным силам нужно быть готовыми к тому, что Россия сможет вскоре значительно сократить свое технологическое отставание в этой важной и чрезвычайно угрожающей сфере, что, в свою очередь, потребует внедрения эффективных средств и способов (методов) противодействия и уничтожения таких аппаратов.

Восьмой. Активное применение БПЛА Россией в войне, которую она ведет против Украины на Донбассе, безотлагательно требует разработки и принятия на вооружение специальных систем радиоэлектронной борьбы (РЭБ) с БПЛА – для постановки радиопомех и вывода их из строя.

Стоит заметить, что российские вооруженные формирования также пытаются решать задачи защиты от БПЛА. В конце июля т.г. в неподконтрольных украинской власти районах на Донбассе беспилотником Специальной мониторинговой миссии (СММ) ОБСЕ был выявлен ряд новых российских систем (комплексов) РЭБ, в том числе система радиоэлектронной борьбы с БПЛА «Репеллент-1».

Полезно знать, что система РЭБ с БПЛА “Репеллент-1” была разработана в 2016 году. Она способна выводить из строя беспилотники на расстоянии 30-35 км и в основном предназначена для отражения массированных атак БПЛА. В этом контексте, решение России разместить на оккупированной территории Украины эту новейшую систему радиоэлектронной борьбы явно преследует цель вывода из строя беспилотников как СММ ОБСЕ, так и разведывательных и ударных беспилотников украинских Вооруженных сил.

Данный факт служит еще одним свидетельством участия России в поставках новейших высокотехнологичных вооружений на Донбасс и во всестороннем обеспечении оккупационных войск на территории Украины. Еще один урок, который можно из этого извлечь, заключается в том, что российская сторона серьезно настроена на практическое противодействие усилиям СММ ОБСЕ по мониторингу обстановки на неподконтрольных украинской власти районах Донбасса, и особенно – неконтролируемых участков границы между Россией и Украиной, через которые идет поток людей, техники и боеприпасов для обеспечения оккупационных сил.

Девятый. Отдельные составляющие российских разведывательных БПЛА, в частности оптико-электронная система, изготовлены российской компанией, которая находится под санкциями США и работает совместно с заводом-производителем БПЛА «Орлан-10» (г. Санкт-Петербург).

Оптическая система на БПЛА «Орлан-10» – это камера с 12 объективами для проведения панорамной аэрофото- и видео съемки с возможностью передачи собранной информации на пункт управления в режиме реального времени. Ориентировочная стоимость одной камеры более 100 тыс. долл. США.

Этот факт свидетельствует о причастности предприятий российского военно-промышленного комплекса, находящиеся под санкциями США, к поставке новейших высокотехнологичных вооружений на Донбасс в интересах действий оккупационных войск против украинской армии.

И наконец, десятый урок.

Расширение и совершенствование практики боевого применения беспилотных летательных аппаратов военного назначения на Донбассе, а также перспективы их активного использования как против Украины, так и в будущих войнах и конфликтах, безусловно привнесут ощутимые и даже кардинальные изменения в теорию и практику составляющих военного искусства – тактику, оперативное искусство и стратегию. Это обязательно будет находить адекватное отражение в содержании и направленности современных боевых действий и будущих военных операций на суше, в воздухе или на море.

В перспективе, фактически, стоит вести речь уже не просто о БПЛА военного назначения, а о появлении на поле боя так называемых автономных систем вооружения или разновидностей военных роботов.

Прежде всего, это касается ударных беспилотников, количество, роль и значение которых со временем будет только расти. В значительном своем большинстве они будут выполнять функции боевых (ударных) роботов – истребителей как военных объектов и живой силы, так и объектов критической инфраструктуры государства, против которого будут применяться. Среди таких объектов могут быть склады горюче-смазочных материалов, базы и арсеналы боеприпасов, атомные и гидроэлектростанции, нефтеперерабатывающие заводы, нефте- и газопроводы и хранилища, предприятия химической промышленности и объекты транспортной инфраструктуры.

В этих условиях никто не может дать гарантии, что, наряду с обычными фугасными и зажигательными бомбами, такие боевые роботы не смогут нести ядерные боеголовки. Удар таким оружием по чувствительной инфраструктуре или по ядерному объекту потенциально может спровоцировать ядерную войну, после которой, может оказаться, уже некому будет нести ответственность за создание интеллектуальных роботов-убийц и их применение.

Можно уверенно сказать, что человечество видит эту угрозу. Такие или подобные вопросы ставят ученые, международные юристы, правительственные и неправительственные организации. Среди них такие влиятельные как «Human Rights Watch», «Amnesty International», Международный комитет Красного Креста (МККК), Международный комитет по контролю за роботизированными системами вооружений, Комитет по правам человека ООН, Управления ООН по вопросам разоружения и многие другие. Несмотря на это, на упомянутую проблему определенного ответа пока не найдено.

Таким образом, Российская Федерация в условиях российско-украинской войны на территории Украины ведет активный поиск новых форм и способов применения современных образцов вооружения и военной техники в реальных боевых условиях, что потенциально грозит новым витком в гонке вооружений и созданием принципиально новых инструментов массового уничтожения.

Российская сторона проводит научно-исследовательскую и опытно-конструкторскую работу по оценке реальных возможностей высокотехнологичной техники военного назначения в современных войнах, цинично и провокационно использует при этом оккупированные территории Украины как исследовательский полигон. Усиленное внимание российской стороны уделяется разработке и модернизации беспилотных летательных аппаратов разведывательного и ударного характера, применение которых получило широкое распространение с началом и в ходе боевых действий на Донбассе.

Учет геополитического характера уроков применения беспилотных летательных аппаратов в ходе боевых действий на Донбассе требует переосмысления подходов к поддержанию национальной (в т.ч. военной) безопасности Украины. Эти уроки должны быть учтены для кардинальной перестройки всего сектора безопасности и обороны государства, приведения ее в соответствие к новым вызовам и угрозам, которые несут с собой ударные беспилотники.

Понятно, что этот вызов касается не только Украины. Но именно Украина может инициировать рассмотрение этой проблематики на международном уровне, особенно учитывая, что страна-агрессор проводит испытания беспилотного оружия на оккупированных территориях нашей страны и применяет его против подразделений Вооруженных сил Украины. К сожалению, по состоянию на сегодня, возможности в целом международного права и в частности международного гуманитарного права в сдерживании такой деятельности крайне ограниченны.

Автор: Юрий Радковец, военно-политический эксперт, генерал-лейтенант запаса, кандидат военных наук, доцент, г. Киев; Укринформ