О «цифровом концлагере», создаваемом в России
Российские власти расширяют использование технологии распознавания лиц, чтобы отслеживать протестующих до их домов и арестовывать — таков мощный новый кремлёвский инструмент для подавления оппозиции.
При этом, когда агенты госбезопасности подозреваются в убийствах или нападениях на журналистов и активистов, камеры наблюдения иногда отключаются или «выходят из строя».
«И система настолько „дырявая“, что данные отдельных лиц, полученные в результате слежки, можно купить за небольшую сумму на российском чёрном рынке, наряду с другими видами личной информации. Это называется „пробив“», — отмечает The Washington Post.
Китай — мировой лидер в развёртывании обширной сети технологий распознавания лиц, включая систему отслеживания для подавления уйгурского меньшинства. Но путинская Россия спешит наверстать упущенное.
«Российские компании вроде NtechLab производят одно из самых сложных в мире ПО для распознавания лиц, — подчёркивает издание, — поскольку власти борются с оппозицией. Последняя же использует социальные сети для разоблачения российской клептократии».
Мэр Москвы Сергей Собянин заявил, что система распознавания лиц, массово внедрённая в столице в январе 2020 года и развёрнутая по меньшей мере в 10 других российских городах, в настоящее время играет роль в 70% расследований преступлений. В Москве насчитывается более 189 000 камер с возможностью распознавания лиц и более 12 300 таких же в вагонах метро.
«Они всё чаще используются против протестующих и активистов, — говорит Саркис Дарбинян, глава юридической практики «РосКомСвободы». — Камеры снимают лица людей, которые идут на протест, эта информация остаётся в системе».
По словам Дарбиняна, во время протестов в январе и феврале из-за ареста оппозиционера Алексея Навального «РосКомСвобода» получила более десятка сообщений об арестах протестующих дома или в метро на основании такой слежки.
«Цифровой концентрационный лагерь»
Слежка и распознавание лиц всё чаще используются во всем мире правоохранительными органами, что вызывает у правозащитников тревогу по поводу права на частную жизнь.
Так, ФБР использовало распознавание лиц при расследовании беспорядков на Капитолии 6 января. В Великобритании полиция Южного Уэльса проиграла знаковое дело в прошлом году, когда апелляционный суд постановил, что технология нарушает право на частную жизнь и законы о равенстве.
Но в авторитарных государствах всё совсем по-другому.
«Вместо того чтобы использовать систему на благо города, её применяют как инструмент тотального наблюдения и тотального контроля за гражданами», — сказал Сергей Абаничев, протестующий, который был арестован при помощи распознавания лиц.
Он бросил пустой бумажный стаканчик в сторону полиции во время акции протеста летом 2019 года, хотя и говорит, что не хотел причинять вред. Через неделю девять спецназовцев постучали в дверь его квартиры. Его обвинили в массовых беспорядках. Он отсидел месяц, прежде чем обвинения были сняты.
По его словам, подобной пытки было достаточно, чтобы удержать его от участия в протестах этого года. Однако 31 января, когда во время массовых мероприятий было арестовано более 4500 человек, полиция внезапно кинулась на него в метро. Правоохранители сказали ему, что система распознавания лиц показала «высокий уровень тревоги». Абаничева допрашивали несколько часов, но в конце концов отпустили.
Распространение страха и сдерживание активности — это как раз то, что нужно властям, говорит Дарбинян:
«Если люди знают, что их можно выследить, они могут изменить свое поведение. Они могут решить не идти на митинг, не участвовать в протесте или, может быть, даже не посетить мечеть для молитвы, потому что знают о слежке».
31 января активист Камиль Галеев был задержан у себя дома за три часа до начала крупной акции протеста. Причиной задержания, по его словам, были фотографии, сделанные системой распознавания лиц во время массового публичного мероприятия 23 января. Камиль арестовали на 10 дней.
Другой активист, Михаил Шульман, был задержан в метро 31 января, тоже с помощью системы распознавания лиц. С тех пор ему кажется, что он живёт в «цифровом концентрационном лагере», рассказал он «РосКомСвободе».
Данные чёрного рынка
Данные из систем распознавания лиц поступают в центральную базу данных, Единый центр обработки и хранения данных, доступный правоохранительным органам и некоторым чиновникам. Коррумпированные госслужащие продают данные на процветающий чёрный рынок, например, записи с мобильных телефонов.
На чёрный рынок заходят российские журналисты, расследующие предполагаемые злоупотребления чиновников, а также преступники, отслеживающие потенциальных жертв, и шпионы, пробивающие конкурентов, супругов, сотрудников или деловых партнёров.
«Часто доступ к данным имеют не правительство или власти, а преступники», — говорит Михаил Климарев, исполнительный директор Общества защиты Интернета.
Волонтёр «РосКомСвободы» Анна Кузнецова в прошлом году увидела несколько объявлений о распознавании лиц в Telegram и заплатила 200 долл. за доступ к данным с 79 московских камер, получив информацию о своём распорядке дня, рабочих и домашних адресах и маршрутах.
Журналист Андрей Каганских из «МБХ Медиа» купил пятидневный доступ к данным о себе с нескольких камер и 80-страничный отчёт по итогам отслеживания его лица в течение месяца. Он сообщил, что за 30 тыс. руб. (около 400 долл.) можно было приобрести прямой доступ ко всем камерам системы.
Но камеры направлены не на всех.
Фонд борьбы с коррупцией (ФБК) Навального проанализировал онлайн-карту Москвы с камерами распознавания лиц на зданиях и не нашёл ни одной в кварталах, где жили высокопоставленные чиновники. Госдепартамент США ввёл санкции против российских госслужащих и организаций в прошлом месяце из-за практически смертельного отравления Навального в августе прошлого года.
Отравление показало, что службы госбезопасности постоянно следят за журналистами и оппозиционерами — но выключают камеры видеонаблюдения, когда готовятся к нападению.
Константин Кудрявцев, член подпольного подразделения по биологическому и химическому оружию ФСБ России, подтвердил факт отравления в декабрьском телефонном разговоре с Навальным, который выдавал себя за старшего помощника по безопасности. Когда Навальный спросил, есть ли шанс, что кто-то из команды отравителей мог быть заснят на видео, Кудрявцев ответил, что камеры наблюдения в таких операциях отключаются:
«Сейчас камеры везде, но и тогда мы их выключаем, вы понимаете, так ведь?» Он добавил, что «мы всегда отсекаем любую возможность засветиться. Максимальная конспирация крайне важна. Никого не должно быть видно».
В другом случае британское расследовательское интернет-издание Bellingcat использовало полётные и телефонные записи с российского черного рынка данных и выяснило, что Кудрявцев и два сотрудника того же подразделения ФСБ находились на юге России примерно в то же время, когда в июле 2014 года в Нальчике был убит 26-летний журналист и активист по борьбе с пытками Тимур Куашев. Bellingcat опубликовала письмо местной дорожной полиции следователям, в котором говорилось, что в ту ночь все видеокамеры возле театра вышли из строя.
Тело Куашева с синяками на лице и следами укола в подмышке было найдено на дороге в лес в девяти милях от его дома. Смерть была признана произошедшей в результате сердечной недостаточности.
Общество защиты Интернета сообщило о «тревожной новой тенденции» после того, как во время январских протестов в шести крупных российских городах был отключен доступ к записям камер видеонаблюдения в режиме реального времени. Климарёв сказал, что, по-видимому, полиция «убрала» надзор за своими действиями.
Юрист-правозащитник Кирилл Коротеев заявил, что нет никаких эффективных способов проверить, как правоохранительные органы используют распознавание лиц и камеры наблюдения:
«Система устроена так, что невозможно задать вопрос, как она работает».
Источник: «РосКомСвобода»
Tweet
