Члена партии погубила… проститутка

Время идет, все меняется, но некоторые вещи остаются неизменными. Оказывается, проститутки 80-х годов, как и современные жрицы любви, воровали из квартир и гостиничных номеров клиентов магнитофоны, золото, деньги и спускались с награбленным с балконов и окон… на простынях. История, которую расскажем сейчас, случилась в одном из южнобережных городов Крыма 26 лет назад. Булгаковские страсти по-крымски

Она шла по набережной и несла в руках букетик тревожных желтых цветов. Их ей в спешке всучил вчерашний ночной клиент. Кроме цветов, он дал еще немного денег и оставшиеся бутерброды с водкой. Именно такой — с цветами и газетным свертком — ее увидел Николай Васильевич Головань (фамилия изменена). В тот же момент что-то сильное и невероятное сразило его наповал. Первый раз в жизни ему захотелось нарушить клятву верности и изменить жене.

Эти мысли в последнее время 54-летнего Николая Васильевича посещали частенько. Семейная жизнь была скучной и пресной, жена ворчливой и старой, да и сам он особенной свежестью и красотой не отличался — маленького роста, с большим животом, узкими плечами и блестящей лысиной.

Шальные мыслишки никогда, наверное, и не пришли бы ему в голову, если б не кассета с американским порнофильмом, изъятая у старшеклассников всем педколлективом и переданная «на рассмотрение» в райком партии. Скандал из всего этого вышел огромный. Ученики с позором были изгнаны из школы, а вторым домом стал для них кабинет следователя. Пока шло следствие, весь райком партии тщательно изучал видеопленку. Посчастливилось поучаствовать в этом процессе и мелкому чиновнику Николаю Васильевичу. После этого он напрочь лишился покоя и сна.

Барышня, прогуливавшаяся по набережной, очень походила на героиню порнофильма: яркая помада, растрепанные длинные волосы и короткая юбка. Николай Васильевич, не решаясь заговорить, просто покорно поплелся за ней.

Неслучайное знакомство

Девушка с цветами очень скоро заметила преследование и остановилась. Когда Головань чуть ли не столкнулся с ней, она вдруг попросила подкурить. Николай Васильевич густо покраснел и полез в карман за спичками. «Марго», — представилась незнакомка, сверкнув металлическими коронками. Головань схватил ее ручку, протянутую для поцелуя, и начал судорожно трясти в рукопожатии. Марго хотелось безо всяких церемоний назвать таксу и приступить к своей непосредственной работе, но времена были не те. На путан устраивались милицейские облавы, бедных «ночных бабочек» вылавливали прямо под стенами гостиницы. Некоторых, правда, не трогали, но то были знатные валютные проститутки-разведчицы, которых «крышевали» серьезные ведомственные структуры. Марго не посчастливилось попасть в их круг, поэтому приходилось действовать в одиночку на свой страх и риск.

Так же было и в этот раз. Перед ней стоял потенциальный клиент — мужчина беспокойного предпенсионного возраста с маслеными глазками, жадно ее рассматривающими. Когда обмен любезностями состоялся и Марго выплеснула на Голованя свой полный арсенал действенных комплиментов типа «ой, какой вы интересный мужчина, и лысинка у вас милая, и плечи могучие, и встреча наша неслучайная», проститутка перешла в наступление. Она написала на огрызке газеты свой домашний телефон и с придыханием томно проговорила, что будет ждать звонка. Николай Васильевич от перевозбуждения сначала растерялся, а потом утвердительно закивал.

Быть или не быть?

Последующие два дня его разрывало на части от желания позвонить и договориться о встрече и от страха, если его связь с проституткой выплывет наружу. Воображение рисовало разные картины: он в роли главного героя порнофильма — и он же, с позором изгоняемый из партии. Физиология взяла верх. Дождавшись, когда жена на выходные уехала к своей матери в село, Николай Васильевич набрал заветный номер. На том конце провода игриво ответила Марго. Головань, принявший для храбрости на грудь, тоже не ударил в грязь лицом: заигрывал с путаной по телефону и в итоге пригласил к себе домой, когда стемнеет. Так было безопаснее всего. Марго приехала в назначенное время. Николай Васильевич встретил ее в подъезде с видом секретного агента и короткими перебежками провел барышню к себе в квартиру.

Когда дверь была заперта, Головань полностью расслабился. Марго с открытым ртом ходила по квартире и разглядывала полированный гарнитур, новый телевизор и роскошь 80-х — кассетный магнитофон. Он особенно приглянулся проститутке, и она попросила включить его.

Вечер удался. Были и музыка, и вкусное вино, и хорошая закуска. Потом Николай Васильевич несколько раз изменил жене на семейном ложе и, уставший и довольный, уснул младенческим сном. А вот Марго совсем не спалось. Она тихо встала, залезла в комод, вытащила простыни, крепко связала их, привязала один конец к батарее, второй выкинула в открытое окно. Потом она вытащила из кармана пиджака Голованя все деньги, положила в пакет магнитофон и вылезла из окна. Высота была небольшой — второй этаж, и Марго, не раз практиковавшая подобные спуски, начала потихоньку ползти по простыням вниз.

Мертвые не говорят, если закопать поглубже

Пока Марго карабкалась по простыням, ветерок ворвался в комнату через открытое окно, и Головань вдруг проснулся. Проститутки рядом не было, магнитофона тоже, Николай Васильевич кинулся к окну. Картина, представшая его взору, была шокирующей. Он хотел было закричать, но испугавшись, что проснутся соседи, сильно потянул за простыни, стараясь поднять Марго назад в комнату. И тут один из узлов развязался, и девушка, сорвавшись, полетела вниз. В тот момент Головань думал лишь об одном — хоть бы никто не увидел! Он метнулся из квартиры во двор, подбежал к Марго, схватил ее и втащил в подъезд. Только уже у себя дома Николай Васильевич понял, что девушка мертва. Падение было неудачным — Марго сломала шею.

То, что приходило на ум Голованю дальше, можно было сравнить уже не с порнофильмом, а с фильмом ужаса. Что делать? Заявить о произошедшем в милицию и все объяснить? Но гневное лицо жены, изгнание из партии, грандиозный скандал на весь город останавливали Николая Васильевича. Он понял, что труп нужно как можно скорее спрятать. Мертвые ведь не говорят.

Все тайное становится явным

Убрав в доме все «следы преступления», Головань засунул тело Марго в большой дорожный чемодан и кое-как вытащил его во двор к гаражу. Погрузил труп в свой «Москвич» и поехал за город на дачу. Николай Васильевич был очень осторожен, постоянно оглядывался — не дай Бог кто-нибудь его увидит. Но крымский народ в ту злую ночь спал крепко. Тело девушки Головань решил закопать в огороде. Наспех вырыл небольшую яму, положил в нее Марго и закидал землей.

Все получилось аккуратно, но свежевскопанная земля казалась подозрительной. Тогда Николай Васильевич сделал то, что жена просила сделать много лет, — перекопал весь огород.

Вернулся он домой уставшим и опустошенным. Казалось, что в одну ночь он постарел лет на десять. На следующий день вернулась жена. Увидев измученного мужа, она обеспокоенно закудахтала. Николай Васильевич рассказал, что все выходные провел на даче и наконец вскопал заросший бурьяном огород. Супруга была довольна, и Головань немного расслабился. Прошло несколько мучительных дней, но все было спокойно. Марго никто не искал, видно, у нее не было родственников. Мучительно протянулась неделя, потом еще одна — по-прежнему все было тихо. Николай Васильевич обдумал все до мелочей. Дачу он никогда не продаст, а на месте могилы Марго выстроит беседку, предварительно забетонировав площадку под нее.

Но тайное рано или поздно становится явным. Арестовали Николая Васильевича Голованя прямо на рабочем месте. Милицию вызвала его жена. Не сказав мужу ни слова, глупая женщина поехала на дачу, чтобы посадить несколько саженцев на свежевскопанном супругом участке. Начала рыть довольно глубокие ямки и наткнулась на… руку с несколькими дешевыми колечками.

В кабинете следователя Николай Васильевич молчал, опустив голову. На вопросы отвечал неохотно, но правдиво. Суд был неблагосклонен к нему. Присутствующие смотрели с осуждением и презрением. Всех возмущала не столько смерть Марго и то, как равнодушно вывозил и закапывал труп Головань у себя на даче, а то, как вообще мог член партии «спутаться с проституткой»…

Юлия Исрафилова, Первая Крымская