Записки районного опера: мой опыт борьбы с наркобизнесом. Часть 4

Не каждый мент вправе брать с “наркобарыги” дань, а лишь тот, кто непосредственно с ним контачит и обладает гибельной для него информацией. А на моём районном уровне это – лишь сами опера, а ещё участковые и, если наркоточка достаточно “удойная”, в некоторых случаях их непосредственные начальники. Взять дань с “барыги” – тоже наука! Дань с “барыги”

В принципе, каждый умный сотрудник милиции может к ней присосаться, но где ж вы в милиции умных видели? Такие сегодня идут туда, где работы – меньше, а “бабла” – куда больше! Остальные же просто не знают и знать не могут, что тот же гражданин Марухин, к примеру, действительно торгует наркотиками – мало ли кто что о нём болтает, а ты поди докажи! И ходят иные ментовские чины вокруг таких наркоточек, сладко облизываются, но – не твоя кормушка, дядя!

Рассуждая теоретически, к аккуратно “доящим” наркоточки операм могли бы пристроиться их командиры рангом повыше – начальник угрозыска, например, или начальник РОВД. Но на деле такая система поборов, где “нижние” чины берут и, оставив себе процент, передают остальное наверх, сложиться у нас в милиции никак не может – слишком рискованно и ненадёжно. Ведь в МВД всё держится на угнетении начальством подчинённых, – дать нам они ничего не способны, так хоть требуют с нас по завязку! А если “низы” – дают “на лапу”, то как же ты с них потом стребуешь и показатели, и дисциплину? Как наорёшь на того, кто только вчера принёс тебе денежку в конверте, как от души наобзываешь его по-всякому, как “навешаешь” ему словесно и выговоров настрогаешь, если человек может обидеться, и настучит на тебя куда надо, что ты – не только самодур, но и коррупционер? Ну а если не орать и снизить требовательность, тогда тот окончательно оборзеет и перестанет активничать, положит хрен на работу, завалит все показатели, а с кого за это потом основной спрос? С начальства! Погонят к ядреной матери и начальника угро, и начальника райотдела. Так что нашим командирам обкладывать нас, оперов, регулярной данью – всё равно что дома у себя тигра держать. Поставить подчинённого в такие условия, чтобы он мог исполнять поставленные перед ним задачи, лишь тратя на околослужебные цели свои собственные (или заработанные разными путями) денежки – это да, такое сплошь и рядом. Но чтобы забирать и в свой карман складывать – такое немыслимо! Разумеется, нашему начальству тоже нужны какие-то копейки на собственное житьё-бытьё. Но зарабатывает оно их само, без активной помощи личного состава. Благо наше время предоставляет возможностей на то предостаточно – взять те же соучредительства в коммерческих фирмах, например.

Но вернёмся к телевизионной картинке о “поимке банды наркоторговцев отважными правоохранителями”, коих заочно ставят в пример мне, “коррумпированному оперу”, как “честных борцов”, и всё такое… Начнём с того, что судя по их мускулатуре, автоматам и повадкам, никакого отношения к оперативной работе они не имеют; обычные ментовские вышибалы, то есть наши бойцы для силовых “разборок”. Надо операм задержать какую-то преступную группу, а те вооружены и так просто не сдадутся, возможна схватка и даже перестрелка, в которой опера вовсе не чувствуют себя суперами, вот наших доморощенных Рэмбо на подмогу и зовут. Кого им велят – того они и схватят. Сами же они “наркобарыжников” не вычисляли и не изобличали; делали это оставшиеся за кадром щупленькие (где ж время и силы взять на регулярные тренировки?) трудяги-опера из уголовного розыска, безвестные труженики сыска. Не эффектна внешне их деятельность, не заметна постороннему глазу, и по телику их почти никогда не показывают. Но главная и преобладающая заслуга в задержании вот этих, уткнувшихся в капот и асфальт бандюг, принадлежит именно им.

(Парочка слов про “честных” спецназовцев: если они такие уж неподкупные и праведные, что действительно живут на одну зарплату, то откуда у них денежки на усиленное питание, без которого такую мускулатуру никакими тренировками не нарастишь? И ходят они не в тряпье, а во вполне приличных костюмчиках – у меня, “продажного” опера, на такие средств не хватит! И ездят многие из них на собственных авто, зачастую даже – иномарках. Ни на что конкретно не намекаю, а просто спрашиваю: на какие шиши шикуете, товарищи офицеры? Ну ладно – я, “коррумпированный”… А вы?

Масштабы работы скромного районного опера вовсе не такие, как у тех самых крутых профи из городских, областных и столичных “контор”, спланировавших и организовавших показ по телику операции по поимке “наркобаронов”: тут тебе и тонны кокаина-героина, и выход на международные каналы поставок, и десятки (если не сотни) фигурантов… Но и на том, неизмеримо более высоком уровне действуют все те же правила игры, что и у меня. Первое – для борьбы с наркомафией надо иметь в её среде постоянных информаторов. Второе – лично они в силу этого неприкосновенны. Третье – раз уж твой агент остаётся на свободе и безнаказанно торгует наркотой, то было бы глупо не брать у него, помимо информации, ещё и наркотики с деньгами – хотя бы для того, чтобы тратить их на те же оперативные нужды. Как ни крути, но элементарная логика подсказывает: эти накачанные телевизионные “витязи без страха и упрёка” не могут не делать то же, что и я, и регулярно совершать (на своём уровне, разумеется) всё те же гадости и подлости… Единственная разница между нами: их показали красиво, умолчав 90% реальной правды, я же рассказываю о том, каковы и я, и они НА САМОМ ДЕЛЕ.

Теперь насчёт изобличённого в “сотрудничестве с наркоторговцами” милиционера – хренотня полнейшая! Бороться с наркоторговцами – это и значит сотрудничать с определённой их частью во имя разгрома всех остальных. Так что кого из оперов ни возьми – ВСЕ сотрудничают, хотя закон и наши служебные инструкции как раз это лицемерно и запрещают. Но составители инструкций сами в своё время прошли все ступени низовой работы, и прекрасно понимают, что без этого – не обойдёшься. Поэтому особо и не стараются нас на нарушениях инструкций подловить. Но если кто-то из наших не остерёгся, “засветился”, “подставился”, то значит – не повезло мужику, и его надо наказать в назидание прочим, чтобы тщательнее прятали концы…

Самый вероятный вариант “засветки” – вербанул “наркобарыгу” себе в сексоты, потом и наркоту с денежкой стал из него выкачивать, не зная, что тот по совместительству “стучит” ещё и в вышестоящую ментовскую или чекисткую структуру. Доложил сексотик “наверх” о нехорошем поведении опера районного угрозыска такого-то, а те и рады заработать премиальные и лишние звёздочки на погоны разоблачением “мента-перерожденца”. Или ещё проще: решило начальство по каким-то причинам избавиться от сотрудника такого- то (скажем – слишком правду любит и болтает языком много о своём руководстве), ну а компромат на любого из оперов собрать – что два пальца об асфальт. Узнали, кто из “барыжек” на твоей “территории” пашет, взяли их в оборот, даже не требуя с них никакой лажи – только рассказать под протокол о том, что на самом деле было. Они и рассказывают: “наркоту” – брал, деньги – требовал… Всё, для твоего немедленного ареста с последующим осуждением больше ничего и не надо! Ну, для полной гарантии ещё и постараются ухватить тебя за задницу именно в том момент, когда в твоём кармане неучтённая “наркота” валяется. А фактически любой опер имеет таковую при себе – постоянно!

Своего осведомителя (тем более, если он ещё и твой “кормилец”) надо оберегать; “чужих” “барыжек”, при возможности, вовсю “закрываешь”, а “своих” бережёшь. (Но пусть видят судьбу “чужаков” и знают, что случится с ними самими, вздумай они тебя надуть!) И если “твой” залетел, скажем – взяли его с поличным другие оперативники, такое может статься в любой момент, то моя задача – по возможности его отмазать. Сделать это официально, в рамках нашего законодательства, невозможно (никакой закон не разрешает нашим сексотам нарушать законы, а раз нарушил – отвечай!), поэтому приходится как-то химичить. Если мой начальник – не окончательная сволочь, и если – главное! – я у него на хорошем счету, то иду к начальнику и намекаю, что задержанный по такому-то уголовному делу гражданин Икс является моим ценнейшим источником в рядах преступного сообщества, этаким “ширяющимся” Бондом. И надо его отпустить на свободу, хотя бы – временно, под “подписку о невыезде”, дескать: так он без толку проторчит в СИЗО, а так с его помощью можно будет нащупать концы в “мокрухе” на Савельевской улице, да и в ограблении гражданки Месяцевой он обещал помочь с фигурантами. Твоему начальнику зарплату платят вовсе не за то, чтобы все бандиты сидели в тюрьмах. Денежки получает он совсем за другое – чтобы показатели раскрываемости преступлений на бумаге смотрелись поприличнее. А без агентурной сети этого не достигнуть, поэтому в таких случаях он обычно без лишних расспросов и уточнений даёт указание отпустить такого-то под “подписку”. Понятно, что в конечном счете судьбу “барыги” будет решать суд в соответствии с материалами дела, но ведь и в суде у нас – люди с головой, “ага, бандюгана не томили в СИЗО, а держали на “подписке”… Значит – помогал следствию…то есть – встал на путь раскаяния…” И 90% тех, кого следаки оставили на “подписке”, на суде потом отделываются условными сроками.

Если же мой шеф – гад первостепенный, или же если уж больно улики против моего подопечного увесистые и на “условно” в суде явно не потянут, то начинаешь как-то фантазировать с уликами. И в результате вполне может оказаться, что изъятая у “барыги” “наркота” в ходе последующей экспертизы будет определена как “вещество без наркотических примесей”. В самых худших вариантах, когда дело совсем уж труба, я хотя бы со знанием реальной обстановки могу посоветовать своему приунывшему сексоту, кому конкретно в суде надо “дать на лапу”, и сколько именно дать, чтобы на всех его неприятностях в оконцовке судья проставил жирный крест. Некоторые опера доходят до того, что за определённый процент комиссионных берут у подопечного “бабки” и сами всучивают кому- либо из судейских, но лично я такого не практикую – боюсь! Тут легко загреметь под фанфары. Ни один сексот, даже и наиценнейший, не стоит того, чтобы из-за него садиться в тюрьму.

Всё равно и “моего” наркоторговца когда-нибудь обязательно посадят, если только он не успеет вовремя “соскочить с поезда”. Это неизбежно, районный опер – “крыша” не из надёжных, далеко не от всех опасностей способна прикрыть. Но для болезного огромная разница – сесть сегодня или через месяц, а то и через год, а то и через два-три года. Колоссальнейшая разница тут, если вдуматься. И я, именно я помогаю ему те лишние месяцы или даже годы провести на воле, не забывая регулярно напоминать: “Помни, кому ты всем этим обязан!” А коль забудет он – то и моё расположение кончается, и тогда пусть ничего хорошего для себя не ждёт.

Таков и есть он, расклад сегодняшней обстановки. В моём микрорайоне ныне активно действует один достаточно крупный “наркобарыга” (у него настолько серьёзная “крыша”, что я даже стараюсь и не смотреть в его сторону), ещё 6 – 7 человек можно определить как средних наркоторговцев, ну и, наконец, есть несколько десятков тех из нариков, кто эпизодически занимается мелким оптом. Из “барыг” средней руки трое – кандидаты на скорую “посадку”, во всяком случае, я так планирую, и им этого не избежать, если только не сыщется у них какая- либо “крыша” в лице одного из моих коллег-оперов или даже вышестоящих структур). А оставшееся трио – это мои люди. Одного я держу только для получения информации, другого – лишь потому, что он прилично снабжает меня “дурью”, и с “баблом” не жмотничает сверх меры, но самый ценный мой кадр – третий, который и сексотит – на уровне, и с “кормлением” моим справляется успешно. Как многие наверняка уже догадались, этим третьим как раз и является Дмитрий Марухин, он же “Шах”, он же “Бельмондо”: всем он меня устраивает – и как человек лично мне приятен (то есть хоть и падаль, как все наркоманы, но – не чересчур). И не врываюсь я к нему на адрес в сопровождении опергруппы и понятых; очень мне надо – его бронированную дверь крушить. Нет, прихожу я вечером, культурненько звоню, проскальзываю незаметной тенью в его квартиру; сидим потом на его кухне, я хлебаю из тарелки предложенный мне аппетитный борщ, и от 200 грамм, естественно, тоже не отказываюсь. Разговор у нас идёт неспешный, солидный, вначале – про погоду, про баб, про международную обстановку. И лишь затем переходим к криминальной обстановке в нашем микрорайоне. Много интересного узнаю я из того, что сумел выведать “Бельмондо” у своих клиентов. Ну то есть не так чтоб уж слишком много, но – достаточно, от других сексотов и этого не дождёшься: либо лепечут мизер, либо привирают по-чёрному, А Марухин врёт умеренно, можно даже сказать – вообще не врёт! Потом он вручает мне очередной увесистый пакетик, и я, сытый и проинформированный, ухожу, убегаю по своим оперским делишкам.

…И вот теперь, когда вы уяснили всю картину в целом, вернёмся к обрисованной в самом начале ситуации: неожиданно является ко мне какой-то недобитый фрицами ветеран и настойчиво добивается, чтобы я надёжу свою, единственную опору и радетеля “Шаха”- “Бельмондо” собственными руками скрутил и в узилище бросил! Дед, а тебе жирно не будет? Ясный перец, задача моя в данной ситуации – офонаревшего Каратыгу от человечка моего всячески отвадить. Но не скажешь же старцу в лоб, чтоб валил подальше от моего стукачка и поставщика наркоты с “бабками”? Не поймёт старик, мирному обывателю т а к о е вообще не втолкуешь, ведь в фильмах и книжонках про милицию подобные нюансы оперативной деятельности напрочь отсутствуют.

Что же делать – тянуть резину и ждать, пока ветерану надоест в РОВД с жалобами захаживать? Так ведь стариканыч может и к моему непосредственному начальнику прицепиться с дурацким вопросом: “Почему оперуполномоченный такой-то не реагирует на информацию о существующем по такому-то адресу наркопритоне?” Скажем прямо – скользкий и неприятный вопросец. И старший опер, и начальник угрозыска, и начальник райотдела – все они на милицейской работе зубы съели, уж кто-кто, а они прекрасно понимают, почему я медлю и отчего волокичу. Но как объяснить ЭТО – старику? Никак! Намекнёшь ему на необходимость сохранять некоторые из я м в интересах оперативно-розыскной деятельности, а он, сволочь, потребует показать ему закон, по которому такое разрешается. Но ведь нет такого закона и в ближайшем будущем не предвидится, потому как наши законодатели лицемерны, не хотят брать на себя никакой ответственности. Мол: “Пусть менты делают то, что следует делать, но – как бы по своей инициативе, то есть – вне рамок закона. А попадутся – ответят по всей строгости!”

Вот и начнёт моё начальство всячески темнить и уворачиваться от реагирования, вариантов тут масса. От: “А на каком, собственно, основании вы обвиняете гражданина Марухина в совершении столь тяжких преступлений?”, и до: “Спасибо, отец! Ты сообщил нам очень интересные сведения, но потребуется некоторое время для их проверки и разработки детального плана ликвидации наркопритона.” Все без исключения варианты хороши, но – лишь на некоторое время, потом ветеран всё равно переварит услышанное и убедится, что менты просто водят его за нос. И тогда снова начнутся его скитания по коридорам правоохранителей всё более и более высоких чинов и должностей. Покатит свои телеги-жалобы в МВД, в прокуратуру, начнёт писать в газеты и на телевидение. Вообще-то старческое бормотание в чиновничьих кабинетах никого особенно не впечатляет, но если старичёк настырен и многоорденоносен, то рано или поздно “достанет” всех. И сверху вниз спускается вполне конкретная команда: “…ответить на заявление гражданина такого-то по существу…” А хрен ты “по существу” ответишь…

И смотрят на меня отцы-командиры с немым укором: когда дряхлой перчнице пасть наконец-то заткнёшь? А я и рад бы, но – как? Хотя и тут можно исхитриться, особенно если ветеран – из трусоватых. Подстережёт его в родном подъезде одним прекрасным вечером некая гнилостная наркоманская рожа (и по совместительству – ещё один из моих сексотов), прижмёт к стенке и прошипит грозно: “Кончай волну гнать против “Шаха”, дед, а то враз рот от уха до уха бритвой разрежу!” Толковый совет, очень правильный, устраивающий все стороны, на месте пенсионера я бы обязательно ему последовал, но бывшие фронтовики – такие гонористые! “Да я – фашистов в 45-м! Да мне всё равно завтра умирать – не запугаете!”, и всё такое… И если не заробеет – помчится в прокуратуру с очередной кляузой, на этот раз обвинив родную милицию (не без оснований!) в попытках свести с ним счёты руками уголовного элемента. Тут до большого скандала – уже рукой дотянуться. А там моё начальство уж мазу за меня держать не станет, особенно если ещё и внутренняя безопасность к делу подключится. Турнут из органов, а если доберутся до “Бельмондо” и вышибут из него показания о получаемых мною от него наркотиках и деньгах, то и посадят в один момент!

Более безопасный вариант: опять-таки через одного из сексотов- урок натравить на старца компашку хулиганствующих малолеток; пацанва постоянно мается от безделья, ей подскажи только повод напакостить, умело дай команду, и… Сперва пусть вечерами кричат деду всякую оскорбиловку, а не поймёт – можно и стёкла в окнах его квартиры из рогатки разбить. И, главное, никаких собак на “мстящих ментов” в этом случае навесить он не сможет. “при чём же тут мы к тому, уважаемый, что вы с соседскими детьми общий язык найти не можете?” Но как раз этот плюс в дальнейшем может обернуться минусом: раз старик не знает точно, за что ему стёкла бьют, то запросто может подумать на какую-нибудь Нинку с 5-го этажа, с которой он, было дело, подрался в лифте на позапрошлой неделе, с нею и разбираться начнёт, одновременно не прекращая “наездов” на ментуру за непринятие мер по наркопритону И потом, каждое разбитое оконное стекло на твоей “территории” – это очередная хулиганка, на которую ты, опер, обязан реагировать, да ещё и на местного участкового шишки посыпятся, дескать: куда смотришь, г-дон дырявый? И на тебя твой непосредственный начальник огрызнётся: “Живёт там у тебя на “земле” один урод, соседи ему стёкла бьют – и правильно делают, что бьют, такая он зараза,- но почему ты это хулиганство не пресекаешь? А то харя та уже и в горисполком прибегала жаловаться.” М-да… Так что силовые методы “разборок” с кляузными ветеранами весьма небезопасны, без крайней необходимости к ним лучше не прибегать.

Приходится всё ж таки как-то договариваться с дедкой, забалтывать его, мозги пудрить. Покупаю на свои кровные (а точнее – на взятые у “Шаха”) пузырь и топаю к ветерану домой. Пристрелить бы его, противного, но вместо этого ты с ним водку пью, рассматриваю альбом со старыми фотографиями, любопытничаю насчёт давних фронтовых подвигов. А когда дедуган окончательно растрогается моим вниманием и слезу пустит – можно и насчёт его соседа-“барыги” погутарить. Извинись за прошлое волокитство, сошлись на исключительную занятость расследованием целого ряда особо тяжких преступлений, не поскупись на живописные детали, описав два-три самых “свежих” случая убийств, тяжких телесных и изнасилований, обязательно подчеркни, что во всех случаях преступники были изловлены не без твоего активного соучастия. То есть пусть дряхлый воин поймёт, какие исключительной державной важности дела помешали твоему непосредственному “наезду” на адрес “Шаха”. И вот тут начинается самая трудная часть беседы: надо как-то втолковать старику, что в ближайшие недели (а то и месяцы) нехороший гражданин Марухин всё ещё останется на свободе. Обычно без второй- третьей бутылки аргументы мои звучат бледновато. Беда только, что водки на всех седовласых каратыг не напасёшься, слишком много их; так и ждут, когда появится у них возможность кинуть тебе какую-нибудь подлянку… Словно сами они во времена своей фронтовой молодости лишь законными делишками и занимались!

В общем, я так решил: ежели разварнякается какая-нибудь личность сверх меры – приду к нему домой, и (нет, не то что вы подумали, я ж не садист какой-нибудь) просто залью водярой до упора, пока, забыв про все свои подозрения и напряги, в обнимку ко мне он не полезет. А будя, протрезвев, по новой напрягать – снова заявлюсь с пузырем в кармане. Не успокоюсь, пока не сопьётся каратыга окончательно – а что делать?

Одного только совершенно не боюсь: что из кляуз старца узнают о существовании “дойной” наркоточки мои потенциальные конкуренты из вышестоящих структур и попытаются от той кормушки меня оттереть и самим к ней пристроиться. Фигня! Если “яма” мелкая и малоприбыльная, то на мне вся информация о ней и похоронится, не станут вышестоящие кусочничать и жалкий грош из рук районного опера вырывать, оставят мне на бедность. А если наркоточка струится “бабками”, как коровье вымя – молоком, то в этом случае о ней и без меня куча народа в погонах наверняка знает, не может не знать. Так что можешь быть уверен, что окромя тебя оттуда кормится ещё 5 – 6 рыл, но осторожничают они, не выказывают тебе своё присутствие, только и всего…

Владимир Куземко, специально для “УК”