Фантазия и последовательность: их роль в современном доказательном процессе

Наверняка заголовок данной публикации у многих читателей вызвал недоумение. Использование принципа последовательности в современном доказательном процессе – еще куда ни шло. Однако, какая может быть, казалось бы, фантазия в современном праве и процессе доказательств? «Патентуем» новую технологию! Ведь традиционно право и одна из его составляющих – доказательный процесс в широком кругу специалистов считались чем-то вроде точной науки, не содержащей возможности применения таких нетрадиционных составляющих, как фантазия.

Заверим, что это далеко не так. Ибо право (и доказательства в праве) являются категориями весьма гибкими – особенно в современной интерпретации и, в частности, в условиях, в которых в данное время пребывает Украина.

Сложность ситуации вот в чем: в принципе общеизвестно, что уровень правовых знаний у населения Украины – далек от идеального. Особенно в правоохранительных органах, где профессиональный уровень работающих должен быть выше критики. Так, например, профессиональный уровень судей (особенно последних наборов) оставляет желать лучшего. Загруженность делами не только не позволяет совершенствовать свой уровень, но, более того, приводит к определенной деградации, психологически обусловленной апатии. При которой даже вникать в суть дел не остается ни желания, ни времени. И решения большей частью выносятся по принципу «что-то написать – а там пусть апелляция и кассация нас поправит».

Зачастую (и большинство читателей тому свидетели) судебные решения выносятся в пользу стороны, которая представит свою позицию более эмоционально и нахраписто (тоже своего рода талант). Либо же решения выносятся в пользу стороны, которая имеет определенный властный уровень или же уровень, позволяющий предполагать определенное состояние доверия к такой стороне (например, в случаях, где стороной являются налоговые и тому подобные органы, судьи, как правило, особо не желают вникать в суть проблемы, действуя по простому принципу: налоговая инспекция (прокуратура, таможня) – «конторы» государственные, действуют в интересах государства, все, что они сделали – априори правильно и целесообразно). Часто последняя категория решений (и дел вообще) рассматривается под влиянием админресурса и проявлений «телефонного права».

Особая категория решений – решения, будем говорить открыто и честно, постановленные за взятки либо иное вознаграждение. Что не меняет сути решений ни в одном из описанных случаев: везде отсутствует законные обоснования и виден несправедливый их характер.

Потому зачастую бороться с подобными решениями классическими методами доказывания (предоставлением мотивированного отзыва на исковое заявление, участием в процессе и душещипательными дебатами) – невозможно.

Сколь бы ни была основательна ваша позиция – этим суд не прошибешь: предоставленные вами доводы будут казаться суду поверхностными, несовершенными, надуманными и формальными.

Необходимо совершенствовать пути доказывания, собирая и предоставляя доказательства в такой форме, которая делает их неопровержимыми и невозможными для оспаривания. В отдельных случаях процесс подготовки доказательств имеет своим успехом именно проявление и развитие вашей последовательной фантазии (о чем мы говорили выше), а также такое немаловажное обстоятельство, как подавление воли оппонента.

Для ясности восприятие предлагаем ряд примеров (иллюстраций) применения указанных принципов на практике.

Пример 1. Выступая на стороне истца по иску о взыскании нескольких миллионов гривен задолженности за поставленную по договору бытовую технику (с учетом «классических» пени, индекса инфляции и 3 % годовых) в судебном заседании мы получили встречное исковое заявление ответчика. Которым ответчик (по встречному исковому заявлению – истец) требует признать договор недействительным (минимум с целью уйти от нескольких сотен тысяч гривен начислений на основную сумму долга). Ситуация более чем распространенная. В современной практике делового оборота подобные изощрения стали нормой жизни и весьма усложняют жизнь добропорядочным контрагентам; по нашему же мнению, подобные технологии следует искоренять крайне жестко.

Основанием предъявления встречного иска инициатор последнего указал то обстоятельство, что договор от получателя товаров подписан директором, который единолично не имел права подписывать договора на сумму свыше 1 миллиона гривен без согласия с учредителями предприятия.

(Позволим себе также заметить, что в подобных случаях шансы на удовлетворение встречного иска весьма значительные).

Однако как только была получена копия встречного искового заявления, в тот же день нами было подготовлено и отправлено в органы прокуратуры заявление о преступлении (в соответствии со ст. 94, 97 УПК Украины), совершенном должностными лицами ответчика (истца по встречному иску). В качестве обоснований была приложена копия встречного искового заявления, а мотивация заявления о преступлении была изложена следующая: представители покупателя товара, зная об отсутствии у них полномочий на заключение подобного рода сделок, вместе с тем подписали такую сделку; во ее исполнение получили товар и распорядились ему по своему усмотрению, так и не оплатив товара. Налицо признаки превышения должностных полномочий и мошенничества, которые являются уголовными преступлениями, в связи с чем мы и просили возбудить уголовное дело.

Дальше ситуация развивалась на удивление последовательно и гладко. Прокуратура начала проверку, первым делом предъявив ответчику («встречному» истцу) копию их же встречного иска, в котором черным по белому утверждалось об отсутствии полномочий на подписание подобного рода сделок. Практически в течении первого же дня проверки у опрашиваемых оперативно «нашлись» документы, подтверждающие наличие разрешения учредителей на подписание сделки. Изучив которые, прокуратура основательно пришла к выводу о необходимости отказа в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием события преступления и наличием разрешения на заключение сделки. Что и было отражено в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела, присланном заявителю.

Данное постановление было предоставлено суду, которому не оставалось ничего другого, как вынести законное и обоснованное решение о взыскании суммы долга полностью. И, естественно, об отказе в удовлетворении встречного иска из-за его необоснованности. Более того, ответчик (воля к сопротивлению которого была подавлена) вел себя очень скромно, даже не пытаясь обжаловать это решение.

Пример 2. Налоговая инспекция одного из районов еще во времена действия «старого» Гражданского кодекса УССР подала иск к двум предприятиям, требуя признать заключенную между ними сделку недействительной, как противоречащей интересам социалистического (так по кодексу) общества и государства. Основания иска были те, что контрагент предприятия, интересы которого мы представляли, некое частное предприятие, продавшее нашим «подзащитным» компьютерную программу, было в свое время зарегистрировано по украденным документам, а сейчас вообще исчезло. Напомним, что по существующей практике, подтвержденной целым массивом постановлений высших судебных органов, в таких случаях (регистрация предприятия по украденным документам) иск подлежал удовлетворению – независимо от предоставленной ответчиками доказательной базы. Суть была в том, что с предприятия, которое являлось «нехорошим» (зарегистрировано по украденным документам) должно вернуть «хорошему» контрагенту все, полученное по сделке. А с «хорошего» предприятия в доход государства подлежало взыскать все, полученное по сделке (схема очень перспективная – не наезжать на «фиктарь», а заниматься «живым» предприятием).

Перспективы оставаться один на один с государством и отдавать последнему все полученное по сделке нас не особо радовала. Потому нам оставалось доказывать безосновательность иска, что оказалось делом непростым. Но оказалось, что исчезнувший контрагент за недолгое время своего существования успел заключить и исполнить несколько сотен сделок. И практически по всем суд уже давно принял однотипные и последовательные решения о признании таких сделок недействительными в связи с регистрацией контрагента по украденным документам.

Потому наши попытки убедить суд, что никакой регистрации контрагента по украденным документам на самом деле не было (а налоговая инспекция всего-навсего извратила смысл некоторых документов) не возымели никакого действия – в течении трех минут суд удовлетворил и этот иск, выписав решение по шаблону, без особых вниканий в суть дела.

Пока была подана апелляционная жалоба, мы обратились в прокуратуру с заявлением о преступлении (ст. 94, 97 УПК Украины) – с требованием привлечь к уголовной ответственности работников налоговой инспекции (она же истец). Основывая свою позицию следующими моментами: согласно требований законодательства, одна из стадий регистрации предприятий включает в себя такую стадию, как сверку паспортных данных учредителей предприятия.

Кто занимался регистрацией предприятий, знает, что перед постановкой предприятия на учет в налоговой инспекции и получением справки о постановке на учет, как налогоплательщика, учредителям необходимо явится в налоговую милицию с паспортами. Которые внимательно осматриваются, проверяются по информационным базам, после чего на копии учредительных документов ставится отметка о прошедшем осмотре. Без данной отметки налоговая инспекция не поставит налогоплательщика на учет.

Заявляя о преступлении, мы указали, что из-за преступного попустительства и прямого содействия налоговой инспекции и налоговой милиции незаконному процессу регистрации предприятия по украденным документам (милиция не увидела или не захотела увидеть подделку документов – имея в распоряжении все мыслимые и немыслимые базы данных) было совершено ряд тягчайших преступлений, связанных с уклонением от уплаты налогов и отмыванием средств. А также заключением сделок, противоречащих интересам государства и общества. В качестве доказательства мы предъявили исковое заявление, где черным по белому самой же налоговой обосновывались и красочно расписывались эти же «факты».

Прокуратура, проверив заявление, отказала в возбуждении уголовного дела из-за отсутствия события преступления. В вынесенном постановлении указав, что никакой подделки документов не было. Следовательно, все законно, и к уголовной ответственности работников налоговой инспекции и милиции привлекать не за что.

Нетрудно догадаться, что данное постановление, предъявленное в апелляции в качестве доказательства, полностью «разорвало» позицию налоговой инспекции. И не оставило суду никакой другой возможности, как удовлетворить апелляционную жалобу и отказать в иске. Особенное удовлетворение нам доставил гомерический смех судей, входивших в коллегию, понявших этот процессуальный ход по формированию неопровержимой доказательной базы.

Пример 3. Истец, некое предприятие по ремонту и строительству дорог (в интересах которого мы действуем) подало иск к некоему частному предприятию о взыскании денег за дорожные работы. Исковое заявление обосновывается наличием договора на выполнение работ и актами выполненных работ. Однако ответчик иск не признал. И сообщил суду, что пустые бланки договора с подписями и печатями передал представителям истца для заключения и оформления последними совсем других договоров – на поставку технологического оборудования. По мнению ответчика, представители истца использовали полученные бланки по своему усмотрению, вписав (впечатав) в них сведения, интересующие истца. Работы на самом деле не велись и не были исполнены. Позиция ответчика излагалась весьма эмоционально и с подробностями, изобилующими деталями «они воспользовались нашей добротой и доверчивостью»…

Получив подобные возражения, мы сразу же обратились в прокуратуру, опять же в форме заявления о преступлении. Мотивирую свою позицию следующим: как утверждает ответчик (копия возражения прилагается), руководителем последнего были переданы «чистые» бланки документов, с подписями и печатями, для оформления документов по своему усмотрению. Подобные вольности обращения с документами (раздача подписанных бланков налево и направо), по нашему мнению, содержат признаки ряда преступлений, в связи с чем мы просим возбудить уголовное дело.

Параллельно мы обратились в налоговую инспекцию по месту регистрации ответчика с заявлением следующего характера: ответчиком от истца были получены и включены в состав налогового кредита по НДС налоговые накладные, выписанные истцом (продавцом работ) по первому событию – факту выполнения работ (представления услуг). Однако, согласно отзыва на исковое заявление (копия прилагается), ответчик не признает факта выполнения работ. В связи с чем включенные в состав налогового кредита налоговые накладные тоже являются недействительными. А налоговые обязательства подлежат корректировке в сторону их увеличения с начислением штрафных санкций. Мы также предположилим, что подобными действиями (использованием налоговых накладных, не имеющих экономического наполнения) ответчиком совершаются преступления, направленные на уклонение от уплаты налогов (на тему расширенной мотивации предлагаем пофантазировать читателям).

Прокуратура и налоговая инспекция по месту регистрации ответчика, получив подобнее заявления, очевидно, очень ими прониклись (особенно налоговая, традиционно не упускающая шанса доначислить налогов, побольше и разных, тем более, НДС; и тем более – с возможностью начисления штрафных санкций). Потому как уже через несколько дней ответчик вышел на активные переговоры, отозвал первичный отзыв, признал иск полностью. И очень извинялся на некорректное поведение и попытки уйти от ответственности.

В последующем от прокуратуры и налоговой инспекции пришли ответы, согласно которых работы выполнялись, приняты ответчиком, акты подписаны правильно, налоговые накладные также приняты и использованы правомерно. В связи с чем привлекать к ответственности руководство ответчика не представляется целесообразным (что и следовало доказать уже в основном процессе взыскания долга).

Пример 4. То же вышеупомянутое предприятие по ремонту дорог судится с некоей райгосадминистрацией, заказавшей ремонт местной дороги, подписавшей акты выполненных работ и не оплатившей работы. В процессе рассмотрения дела райгосадмиристрация очень активно и эмоционально против иска возражала. А представителями ответчика приводились доводы, суть которых сводилась к следующему: дорога не строилась и не ремонтировалась, акт принятия работ недействительный. Даже деньги в местном бюджете для подобных работ не выделялось, и они не могли выделятся принципиально. В связи с чем в удовлетворении иска следует отказать.

Получив эти сведения, мы также обратились в прокуратуру, попросив возбудить уголовное дело по факту превышения подписавшим акты выполненных работ главой райгосадминистрации служебных полномочий, служебного подлога, нарушения порядка использования бюджетных средств и ряда других преступлений.

Прокуратура провела проверку. И, поскольку, независимо от раскладов (даже на современном этапе развития общества и государства), председателей райгосадминистраций как-то не очень принято сажать в места заключения и даже возбуждать против них уголовные дела (даже если они проворовались полностью!), был принят отказ в возбуждении уголовного дела. В связи с тем, что состава преступлений в действиях председателя райгосадминистрации не обнаружено: все документы были подписаны последним в соответствии с законодательством и предоставленными полномочиями. А акты выполненных работ отражают истинное положение и действительный непреложный факт выполнения работ. Чего и было нужно достигнуть в доказательном процессе.

Пример 5. По иску о взыскании задолженности, существующей несколько лет и постоянно откладывающейся путем подписания сделок об отсрочке обязательств, кредитор подал иск к должнику о взыскании задолженности. Однако, должник попытался возражать против иска – в связи с истечением срока исковой давности еще пару лет тому назад, не признавая действительность сделок об отсрочке платежей (подписаны ненадлежащим лицом и т. п.). Истец немедленно обратился в налоговую инспекцию по месту регистрации должника (ответчика), положив в основу заявления процессуальную позицию ответчика, и требуя проверить, как должник исполнил требования налогового законодательства. Которое исходит из того, что задолженность, которая не была взыскана в пределах срока исковой давности, подлежит учету должником, как прибыль, со всеми последствиями (обложением налогом). Если же должник обязанностей, возложенных законом, не исполнил, то относительно должностных лиц последнего следовало возбудить уголовное дело по факту уклонения от уплаты налогов.

Как и следовало ожидать, мотивы проверки вынудили должника «отбиваться» уже от налоговой инспекции. Демонстрируя в качестве сверхвесомых доказательств сделки об отсрочке исполнения обязательств – те самые, которые в суде должник упорно не признавал. Налоговая инспекция отступила, однако дала заявителю обстоятельный ответ: должник налоговых обязательств на имеет, исковая давность не пропущена в силу наличия сделок об отсрочке платежей. В судебном заседании, последующем после проведения налоговой проверки, представители должника вели себя очень скромно и не будоражили судейские умы нехорошими соблазнами применить исковую давность там, где она применяться не должна.

Это лишь некоторые примеры, иллюстрирующие возможности и результаты технологии применения навыков доказательств на базе последовательности и фантазии. (Позволим себе неофициально «запатентовать» описанную технологию, как технологию «последовательной фантазии». Ибо в следующий раз мы опишем еще более изощренную технологию «последовательной провокации»).

Суть сегодня рассматриваемой технологии, как мы уже заметили, в следующем: любой спор, любая правовая проблема, как правило, рассматривается обособлено, абстрактно от контекста отношений. И при этом нивелируется и не учитывается то обстоятельство, что стороны связаны между собой, с позволения сказать, сетью отношений (хозяйственных, налоговых, властных, административных). Естественным последствием чего является баланс отношений, обязательств, прав и обязанностей.

Если сторона спора активно пытается уйти от ответственности, она тем самим ломает выстроенную сбалансированную систему отношений, «рвет сеть», нарушая природный баланс отношений.

Утверждая, что товар не получен или работы не выполнены – ответчик тем самим посягает на свой же налоговый кредит (с последствием его отмены). А утверждая, что полученный товар принимался без надлежащих полномочий – ответчик признается в совершении мошеннических действий и превышения полномочий.

Необходимо, ориентируясь в массиве законодательства и особенностях правоотношений (что нарабатывается повседневной практической деятельностью) лишь «вычислить» эти особенности и их взаимосвязь. «Просчитав» и «профантазировав» их возможное развитие в том или ином русле и узрев негативные последствия для оппонента – с тем, чтобы развить такие последствия. И даже, если необходимо для пользы дела, «развить их до контролируемого абсурда».

Последствия «развиваемой до контролируемого абсурда ситуации», как мы видим, имеют несколько моментов: далеко немаловажным результатом является подавление воли оппонента, который зачастую только на данном этапе с ужасом понимает, к чему может привести упорствование в своих заблуждениях и избранной позиции, и даже не пытается сопротивляться. Второй результат, не менее процессуально значимый – получение еще, как минимум, одного более чем веского доказательства от компетентного государственного органа (налоговой инспекции, прокуратуры) в пользу изначально избранной позиции истца.

Мы придерживаемся одной простой истины: «проигранных дел» не бывает. Проигранной может быть одна ситуация, но если ее применять в контексте отношений и развивать описанным образом – все становится на свои места.

Помните о праве, как универсальной справедливой сетевой системе; последовательной, сбалансированной, гармоничной и прекрасной в своей простоте. Право, как и природа, не терпит пустоты, неестественной и иррациональной, и право, как и природа, заполняет пустоту, разрушая ее и, одновременно, ставя все на свои места.

Используя описанную нами технологию «последовательной фантазии», Вы заполняете пустоту, или, как минимум, ярко показываете абсурдность ее и нелепость, непоследовательность и алогичность.

Редко какой судья (система работает, когда есть спор и есть возможность его разрешения в нескольких руслах – то есть, при наличии судебного разбирательства) рискнет идти против предоставленной вами доказательной базы, практически совершенной и последовательной. При которой правовая позиция оппонента кажется либо смешной (в силу своей наивности и недальновидности), либо же вообще не демонстрируется (из-за ее вредоносности для самого же оппонента).

Алексей Святогор, адвокат, специально для «УК»