Нужны ли Украине её пропавшие без вести граждане?

Что нужно, чтобы найти пропавших без вести в войне на Донбассе? Их, по подсчётам украинской власти, около трёх сотен. Надежды возлагали на реестр и новую комиссию, но ни то, ни другое за полгода после принятия закона о пропавших так и не заработало. Но нужны ли эти органы вообще?

Как сейчас ищут пропавших без вести и как это можно делать эффективнее?

Андрея взяли в плен во время битвы под Иловайском, и официально он числится без вести пропавшим, судьбу военного так и не установили окончательно. Его мать Ядвига Лозинская теперь – глава общественной организации «Всеукраинское объединение родных пропавших без вести и погибших». Матерей пропавших солдат хотят заставить молчать, считает она.

Информация как о пропавших бойцах, так и о пленных закрыта от людей, и это создаёт пространство для злоупотребления, уверена мать пропавшего бойца 93-й механизированной бригады. Ситуацию должен был улучшить закон о пропавших без вести – президент подписал его ещё в августе прошлого года, но специальная комиссия при правительстве за прошедшие полгода так и не заработала.

«Там сказано, что Кабинет министров должен создать комиссию, куда должны были войти представители разных государственных организаций плюс Международный красный крест. Вместе они должны были создать реестр без вести пропавших в Украине», – говорит Ядвига Лозинская. Согласно закону, комиссия должна постоянно работать при правительстве как консультационный орган.

Официального статуса «без вести пропавшего» до сих пор не существует, а значит, родители не получают никаких льгот, рассказывает жительница Днепра, которой после пленения сына фактически пришлось стать общественным деятелем.

Сейчас за работу с пропавшими без вести и заложниками пророссийских боевиков отвечает специальный Центр при Службе безопасности Украины, и он не раскрывает списки, говорит Лозинская.

«Если будет работать комиссия, то она сможет требовать от Центра открытия списков. Это необходимо, чтобы обмены проходили честно», – утверждает женщина.

Всё, что ей сказали официально про сына, – это то, что он пропал без вести. Самостоятельно весной 2016 года женщина нашла тех, кто видел её сына вплоть до ноября 2014 года, часть из них дала нотариально заверенные показания. В конце лета 2018 года правоохранители сказали, что нашли совпадение ДНК женщины с останками, однако официально ни её статус, ни статус её сына не изменили, утверждает Лозинская.

Комиссию создавали в том числе для того, чтобы преодолеть недоверие – волонтёр

Некоторые родственники пленных и пропавших без вести не доверяют существующим госструктурам, говорит Алла Макух, глава общественной организации «Берегиня» – её сын Дмитрий провёл три месяца в плену. Это недоверие и было одной из причин создания комиссии. Туда должны были войти представители общественности, в частности материнских организаций. По её мнению, важно создать комиссию до ввода миротворческой миссии на Донбасс, чтобы с приходом международных сил установлением личностей пропавших без вести можно было заниматься в полную силу.

«Говорят, что она (комиссия – ред.) и не будет пока создаваться, потому что для поиска пропавших без вести нет возможности заходить на временно оккупированную территорию. А создавать орган, который будет выполнять ту же функцию, что и Центр по поиску и освобождению при СБУ, не имеет смысла», – допускает Макух.

Центр возглавляет Юрий Кочанов, с декабря 2018 года он также входит в состав гуманитарной подгруппы на переговорах в Минске. Если в 2014 году ответственность СБУ за эту работу была понятна и объяснима, то сегодня ситуация изменилась, говорит он Радио Донбасс.Реалии.

«Как только комиссия заработает в полном объеме, мы эти функции передадим. В том числе я должен войти в эту комиссию, я вхожу в неё», – рассказал Кочанов.

Отвечая на информационный запрос Радио Донбасс.Реалии, в СБУ указали, что еще в октябре 2018 года подали необходимые документы в Кабинет министров.

Полиция и правительство игнорируют вопросы о пропавших без вести

В Министерстве по вопросам оккупированных территорий Радио Донбасс.Реалии рассказали, что ждут ответа от МВД.

Об этом же сообщила омбсудмен Людмила Денисова, отвечая на вопрос корреспондента.

«Согласно постановлению Кабинета министров, за реализацию закона отвечает Министерство внутренних дел. Само положение про комиссию и её состав прошло все согласования и находится на регистрации в Министерстве юстиции», – сообщил заместитель министра по вопросам оккупированных территорий Георгий Тука.

В МВД заявили, что вопросом занимается Национальная полиция, а там на запрос так и не ответили. Проигнорировали вопросы и в пресс-службе Кабинета министров.

По словам собеседников Радио Донбасс.Реалии, расследование уголовных дел о пропаже людей без вести ведётся именно полицией, а значит, её роль в координации работы будущей комиссии велика.

Работа по созданию комиссии не идёт – экс-омбсудмен

Кроме правоохранителей, в комиссию входят также представители СБУ, Генеральной прокуратуры, Министерства обороны и парламентского комитета по правам человека. Так, например, от Генеральной прокуратуры в комиссию направили Вадима Приймачка – следователя отдела управления по расследованию преступлений против основ национальной безопасности Украины, мира, безопасности человечества и международного правопорядка Главной военной прокуратуры. А вот парламентский комитет по правам человека в комиссию выдвинул главного консультанта секретариата Верховной Рады по вопросам прав человека Юрия Бузницкого и экс-омбудсмена Валерию Лутковскую.

«Работа вообще никак не идёт. Есть предложение от комитета, чтобы в комиссию вошли мы с Юрием Бузницким. Но, насколько я понимаю, сегодня этот вопрос застопорился на уровне принятия распоряжения Кабинета министров», – заявила Лутковская. Ничего ей не известно и о создании реестра без вести пропавших.

В самом комитете также не знают, на каком этапе находится создание комиссии. В ответе на запрос секретариат комитета указывает, что 3 декабря они обратились в Кабинет министров с тем же вопросом, однако ответа так и не получили.

Без вести пропавшими на данный момент числится около 300 военнослужащих, говорят в СБУ, их списки сейчас составляют и хранят в Генеральном штабе. Получить больше информации можно было бы из данных о заложниках пророссийских боевиков, однако обменов между Украиной и сепаратистами не было уже больше года. В последний раз эта возможность обсуждалась в декабре 2018 года в формате 22–22 с Россией и 72–19 с боевиками, однако договориться окончательно так и не удалось.

Автор:  Михайло Штекель; Радіо Свобода