Сбежать на хутор или эмиграция по-белорусски
Белорусские села и хутора, несмотря на активные попытки государства развивать в стране агротуризм, так и не стали популярны среди западных туристов. Зато они стали пользоваться серьезным спросом среди местных хипстеров. Хутор в Белоруссии сегодня — это возможность сбежать от государства и неустроенной жизни в Минске или другом крупном городе страны.
В Белоруссии вот уже пару лет отчетливо виден новый тренд: молодые успешные белорусы бросают налаженную (или относительно налаженную) жизнь в городах и уезжают жить на хутора и в деревню. Одни резонно полагают, что жить в деревне и питаться натуральными продуктами — намного более полезно и экономически выгодно. Другие бегут от неустроенности жизни: если в Минске купить за «среднюю» зарплату квартиру просто невозможно, то на селе государство часто готово просто подарить вполне себе пригодный для жизни домик с небольшим подворьем. Для третьих это такой способ «мини-эмиграции»: если не смотреть телевизор и не жить в Минске, то по большому счету, ужасы «кровавого режима» и его несменяемость уже не будут волновать так сильно, как раньше.
Наиболее активные «новые селяне» — молодые люди. За небольшим исключением, их можно поделить на две группы. Первая — это люди, которые зарабатывают в интернете, а потому могут позволить себе уютную жизнь отшельника — при условии, что во дворе стоит автомобиль, на котором можно добраться до банкомата и более-менее приличного магазина. Вторая — выпускники сельскохозяйственных факультетов белорусских ВУЗов, которые прекрасно понимают, что сами на квартиру в столице не заработают никогда, а если государство предоставит жилье, то более-менее сносно можно жить и на «колхозную» зарплату.
Тут надо отметить, что тренду способствует два обстоятельства, характерных сегодня на постсоветском пространстве только для Белоруссии. Во-первых, тут сохранился такой старый рудимент советской эпохи, как государственное распределение выпускников государственных университетов. Больше половины всех белорусских студентов учатся за государственный счет, а по окончании ВУЗа обязаны отработать два года там, где им укажет это сделать государство. Если вчерашний студент получил сельскохозяйственную, медицинскую или преподавательскую специальность, то он практически гарантированно уедет работать в село: кадров там всегда не хватает. Там власть найдет ему работу с окладом в
Во-вторых, белорусское государство активно строит «агрогородки» — районы новых небольших двухэтажных кирпичных домиков с подворьем, которое включает в себя сарай и гараж. Это жилье щедро дают во временное пользование всем «молодым специалистам», которые недавно закончили ВУЗ и приехали работать в село. Поработал в колхозе 10 лет подряд — получил возможность приватизировать это жилье, то есть получить его бесплатно.
До недавних пор это жилье не пользовалось особенным спросом, а от государственного распределения многие отказывались: для этого достаточно заплатить сумму, эквивалентную
Поэтому многие выпускники последних двух-трех лет стали активно пользоваться щедротами государства, поддерживающего жизнь на селе. Например,
Такая ситуация в Белоруссии довольно расхожая. Корреспонденту «Росбалта» довелось встречать и пару молодых хипстеров, работающих фотографами и журналистами в одном из сел под Минском. Живут в государственном домике они точно так же, как и Олег. «Вода горячая есть всегда — из бойлера. Площадь для нас — огромная. У бабушек регулярно покупаем за копейки свежее молоко, масло, мясо. Чистый воздух, почти бесплатная жизнь. Что еще надо? Вон, даже до озера всего три километра», — рассказывали хором они.
Есть и другие истории. Кто-то хутор или домик в деревне покупает сознательно, на свои, а на месте начинает не в интернете сидеть, а вести домашнее хозяйство. Например, бывший модельер из Гродно Наталья Терех поселилась на хуторе Берестовицкого района и сейчас владеет довольно большим козьим стадом. Живописный хутор Уснар Дольный в 36 км от областного центра она приобрела целиком «за копейки». Горожанка радовалась даже тому, что воду нужно было доставать из
Или вот бывший предприниматель Сергей Анисько. Он купил участок на хуторе в 80 км от Минска, построил самостоятельно дом. Поселился вдалеке от соседей — практически в чистом поле. «Зато у меня теперь нет ни выходных, ни будней. За временем вообще не слежу. Работаю на земле от восхода солнца до заката, и все. Стал здоровее, сильнее», — рассказывает он. В планах Сергея — достроить к этой зиме дачу.
Перебралась в село и еще одна пара. Андрей Горват, историк, писатель, кинорежиссер и его жена Ольга Беляева — журналист, сценарист, музыкант — купили хутор с домом с окнами на каждой стене после того, как устали ютиться на съемных квартирах в Минске. В дом провели беспроводной интернет и стали наслаждаться чаепитиями в яблоневом саду. Теперь у них есть дочка Варя: бежать из хутора никто не стал даже после появления ребенка. Зарабатывают муж с женой фрилансом: для работы им нужен только компьютер и интернет.
Популярный музыкант и продюсер Владимир Шаблинский, коренной минчанин, купил хутор, назвал его Шабли и превратил в культовое место для фанатов рока и этномузыки. Продюссер активно пользуется льготами для бизнеса, которые государство предлагает селянам, и проводит здесь вечеринки и фестивали. Хутор стоит в 500 метрах от деревни, в которой постепенно начинают появляться новые жители: подтягиваются друзья Шаблинского.
Многие из новых белорусских хуторян признают, что деревня для них стала альтернативой эмиграции: смотреть на белорусскую власть и мириться с тем, как она пытается изменить жизнь в городах, многим интеллигентам уже тошно. И это очень напоминает бардовское движение в СССР, когда инакомыслящие интеллигенты бежали от удушливой и лживой массовой культуры «позднего совка» в леса. Такой исход, если помните, всех устраивал: для власти это было отличной альтернативой диссидентству, а для самих эскапистов — альтернативой эмиграции. Примерно то же самое происходит и в современной Белоруссии. Хутор в живописном месте посреди озера помогает забыться и «переждать» суровые реалии государственного строя.
Максим Швейц, Росбалт
