Выборы в Украине – вызов для Зеленского, Порошенко и… Путина
Published
“Барнаул – наш”! Чем меньше у Кремля остается рычагов воздействия на положение внутри страны, тем выше шанс провокации против Украины, считает Константин Эггерт.
Государственная дума РФ обсуждает самый важный для повседневной жизни российских граждан вопрос – признавать или нет результаты президентских выборов в Украине? Между тем, думающие россияне уже успели позавидовать украинцам, потому что последний раз нечто хотя бы относительно напоминающее демократические выборы главы государства в жизни граждан РФ происходило в 1996 году. Тогда Борис Ельцин не смог в первом туре набрать необходимое число голосов и только во втором победил Геннадия Зюганова.
Экономика и коррупция – самые больные темы в Украине
После этих выборов в Украине стало ясно – политический и психологический разрыв между самочувствием украинцев и россиян огромен. При всех (огромных) проблемах украинское общество привыкло к тому, что от его слова действительно зависит судьба власти. И даже на пятом году войны с Россией Украина не разочаровалась в демократии. Ставка Петра Порошенко на то, что люди будут голосовать за него – прежде всего, как за верховного главнокомандующего военного времени – оказалась недостаточной, чтобы обеспечить ему победу в первом туре.
Рассуждения на тему “Какой кандидат выгоднее Кремлю?” совершенно бессмысленны. Ответ на этот вопрос простой: “Никакой”. Самый промосковский из участников Олег Бойко в тройку лидеров не вошел и шансов с самого начала не имел. Война с Россией была одной из тем избирательной кампании, но все же не самой главной. Не потому, что украинцы вдруг забыли о ней. Да, сегодня состояние экономики и коррупция для избирателей важнее всего. Но это вовсе не значит, что украинцы ждут от будущего президента, кто бы им ни стал, сдачи на милость Владимиру Владимировичу. Просто они осознают противостояние с Москвой как данность на долгие годы вперед.
Думаю, в Кремле уже поняли, что никакого промосковского президента, премьера или парламента в Киеве им при жизни не видать. И вопрос теперь в том, что путинскому руководству с этим делать.
Точно не “выборы Путина“
Вариант первый – оставить все как есть. Кормить Донбасс, подпитывать разведсети и провокаторов на остальной территории Украины, потчевать аудиторию дома рассказами про ужасы жизни при “фашистско-бандеровском режиме”. Это пока кажется наиболее вероятным сценарием.
Однако Россия-2019 все же заметно отличается от России-2014. “Крымская эйфория” прошла окончательно. Госпропаганда прочно убедила россиян в том, что Крым – “их”, и это перестало интересовать обычных граждан. Барнаул, например, тоже “наш”. Что из-за этого возбуждаться-то? Зато повышение пенсионного возраста и НДС, общая усталость от одних и тех же лиц на ТВ, говорящих то же самое, что и десять лет назад, приход в жизнь двадцатилетних, не смотрящих телевизор, изменили общественный климат – и не в пользу власти. “Выборы в Украине – это точно не “выборы Путина”, а проявление настоящего народовластия”: если верить исследованиям Института социологии Российской академии наук, именно такие идеи постепенно вызревают в российском обществе.
Это и есть главный вызов для Путина – вялотекущая эрозия авторитета нынешней системы. Участившиеся аресты проворовавшихся “бояр” ситуацию немного улучшают, но кардинально переломить не могут. Ни о какой демократизации (пусть и ограниченной), либерализации (робкой) и выходе из изоляции (хотя бы частичной) российское начальство и помыслить не может – потому что это, с его точки зрения, покажет слабость Кремля и лишит его контроля за положением дел.
Поэтому кажущийся сейчас маловероятным вариант номер два – массированное возобновление боевых действий против Украины – со счетов списывать не стоит. Ведь других способов отвлечь население от текущих проблем у российского режима просто нет.
Решится ли Кремль возобновить войну?
Бывший командующий американской армией в Европе генерал Бен Ходжес в недавней беседе со мной предположил, что Москва может закрыть Азовское море для Украины (благо прецедент уже есть), и даже, при определенных обстоятельствах, попытаться захватить Одессу. Добавлю от себя: признание марионеточных “ДНР” и “ЛНР” тоже окончательно со счетов списывать не стоит.
Да, социологи все чаще замечают усталость россиян от войн, на которые, с их точки зрения, власть тратит деньги, которые могли бы пойти на здравоохранение и социальную сферу. Но лозунг “Спасем русских!” по-прежнему способен мобилизовать людей. Более того, агрессивная внешняя политика Кремля по-прежнему пользуется определенной популярностью у россиян, хотя и не такой как в 2014-2015 годах.
Поиски способа сохранения Путина во власти после окончания четвертого президентского срока тоже будут, конечно, сильно влиять на украинскую политику Кремля. К западным, прежде всего американским, санкциям там привыкли и ждут лишь их усиления. В этих условиях подход: “А что мы потеряем, если вновь ударим по Украине?” вполне способен возобладать в Москве. Особенно если все же удастся запустить проект “Северный поток-2” и лишить Киев всей или почти всей выручки за транзит российского газа.
И не нужно твердить, что это “невозможно”, “невыгодно” и “самоубийственно” – то же самое когда-то говорили и про Грузию, и про Крым, и про вторжение в Донбасс.
Автор: Константин Эггерт (Konstantin von Eggert); DW
