«Мы пережили ад». История женщины, бежавшей от русских захватчиков из Гостомеля

«Если бы они нашли нас, то расстреляли»

Улица, на которой живет Валентина, была отрезана от другой части города. Каждый день над погребом, где она пряталась вместе с соседкой и собакой, летали снаряды. Они почти безвылазно сидели в укрытии и молились, чтобы российские солдаты про них не узнали. 15 марта Валентине удалось уехать. Три недели в подвале она называет настоящим адом. С тех пор не может спокойно спать.

Далее — ее прямая речь:

Мой дом — предпоследний на улице, а у моей соседки последний. С 25 февраля мы прятались у нее в погребе, потому что уже начались обстрелы города. Мы пережили ужас, ведь в нескольких метрах от нашего укрытия базировались российские военные.

На третий день войны нам отключили газ и свет. У нас было немного воды, которую я успела набрать раньше. Я все время беспокоилась за собаку, чтобы она не лаяла из-за выстрелов. Если бы они нашли нас, то расстреляли. Из-за нервов я не могла есть, неделю пила только воду. Меня оставили силы. У нас были некоторые продукты, но мы не могли даже приготовить их, развести костер, потому что тогда они бы нас увидели.

Нам повезло, что нас не убили, я слышала, как пули отлетали от металлических ворот в нашем дворе. Три недели мы сидели в холодном погребе, и иногда я выводила собаку на улицу под звуки канонад.

К нам на улицу никто не мог попасть, она была отрезана от другой части города. Моя дочь искала меня, она писала в группы и оставляла сообщения в социальных сетях — просила, чтобы кто-то сходил к нам. Но до нас никто не мог дойти, потому что там шли активные бои.

«В погребе мы даже не знали, что проводят эвакуацию»

Однажды до нас дошла знакомая. Она не уехала из города, потому что осталась дома с больным мужем, и сказала, что жителей эвакуируют. Своих родных они раньше отправили по «зеленому коридору». А мы в погребе даже не знали, что проводят эвакуацию гражданских.

Мы решили бежать, пытались добежать до автобусов, но это трудно назвать бегством. Мы были без сил — голодные и усталые. По дороге встретили знакомых мужчин, они сказали, что мы опоздали — автобусы уже уехали.

Я сказала, что не собираюсь идти назад, потому что они стреляют у нас над головой. Уж лучше бы убили меня сразу под воротами. Знакомые нашли для нас другой, чужой погреб, в котором раньше жили люди, но они успели уехать. С нами там жила еще одна девушка, она ездила на велосипеде по городу, и я просила ее узнать о новой эвакуации. Если нас не добьют россияне, то мы просто умрем с голоду. Через три дня она заскочила к нам и сказала, что через полчаса отходит автобус.

На этот раз нам удалось добежать вовремя. Там стояли девять автобусов. Мы сели в последний. Людей уже было немного, потому что большая часть уехала раньше. Нас везли в Белогородку. Следом за автобусами ехала колонна частных машин.

На полпути нас обстреляли. Вот что для них означает «зеленый коридор». В пятом автобусе пострадал водитель, а в колонне из частных машин в небольшом «бусике» убили людей. Наш автобус остановился на развилке, я думала, что мы умрем, потому что они будут ехать по этой дороге на своей технике, то просто сметут нас. Но другие водители увидели, что мы стоим на перекрестке, и немного подвинулись, чтобы автобус смог съехать. Через несколько минут мы увидели, что мчится российский БТР. Нас он уже не трогал, потому что они сделали свое дело — испугали людей, обстреляв колонну с эвакуированными жителями.

Из города мы смогли выехать только 15 числа.

«Просила, чтобы Бог спас нас, или если убьет — то хотя бы ночью, когда спим»

Про свой дом я ничего не знаю. Еще когда мы были в погребе, я слышала сильнейший удар — думала, что угодило в мой дом. От нервов и страха отнялись руки и ноги, я не смогла выйти посмотреть. На следующий день я увидела, что дом соседа сгорел дотла, а у меня вылетели окна, снесло ворота, и электрический столб упал ко мне во двор. Сейчас даже не у кого спрашивать, но и не хочется,  на самом деле, звонить, чтобы не узнавать плохие новости.

Я собираюсь вернуться, потому что живу в чужой квартире. Когда я узнала, что город освободили — обрадовалась. Но с другой стороны, боюсь, чтобы это не было затишьем перед бурей. Мне до сих пор страшно. Когда слышу сирены, мне становится плохо, я не чувствую рук и ног.

Мы пережили ад, это не передать словами. Лишь одни молитвы были на уме. Я просила, чтобы Бог спас нас. Или если убьет — то хотя бы ночью, когда спим, чтобы ничего не слышать и не видеть.

В конце марта российские захватчики начали отступать с территорий Киевской области. 2 апреля силы ВСУ уже полностью освободили область от оккупантов. После освобождения населенных пунктов области стали открываться страшные подробности российской оккупации. В частности, в Буче обнаружили тела сотен мирных жителей, людей расстреливали, пытали и насиловали. 

Автор: Ксюша Савоскина; hromadske