«Исправление»?! Почему осужденные вешаются и вскрывают себе вены в Керченском исправительном центре

22 сентября нынешнего года в Керченском исправительном центре №139 был найден повешенным 27-летний житель Гурзуфа Антон Соколов, который должен был выйти на свободу через несколько месяцев. Работники пенитенциарного заведения, пытаясь замять инцидент, объясняют причину суицида Соколова неурядицами в личной жизни. Но осужденные настаивают на том, что Антона довело до самоубийства руководство центра.

Которое, по их словам, превратило исправительный центр в гестаповский концлагерь. Осужденные теперь опасаются за свои жизни и поэтому обратились в редакцию «1К» с просьбой остановить беспредел, творящийся в КИЦ-139.

От сумы да от тюрьмы…

Нинель Вениаминовна Соколова растила троих детей одна. Жительница Гурзуфа еле сводила концы с концами, работая на нескольких работах и пытаясь хоть как-то прокормиться. Когда старший сын и дочь создали свои семьи, с матерью остался лишь младший Антон. Сын, несмотря на то, что плохо учился в школе и не радовал мать особыми успехами, был добрым и наивным. Антон даже школу не окончил – пошел работать. О поступлении в вуз не шло и речи – не было денег. Жил он простой жизнью и был по-своему счастлив рядом с мамой. Делился с ней мечтами, планами и старался не расстраивать ее… Именно поэтому, когда в отношении Антона возбудили уголовное, он скрыл это от матери.

История вышла глупейшая. По соседству с Антоном жил несовершеннолетний мальчик Саша, семья его была неблагополучной. Как-то раз пришел он к Антону и попросил его помочь перевезти арматуру. Объяснил, что копал одной бабушке огород и она с ним расплатилась металлом. Антон взял свой мопед и вместе с мальчишкой подъехал к дому старушки. Соколов остался возле мопеда, а Сашка отправился за арматурой. Когда вернулся, попросил Антона поехать в соседнее село и сдать арматуру на металл – за это обещал заплатить. Не знал тогда Антон Соколов, что подросток втянет его в криминал.

О проблемах сына мать узнала последней: сосед рассказал, что старушка написала заявление в милицию и Антона уже вызывали к следователю. На все расспросы матери сын ответил лишь одно: «Не хотел тебя расстраивать…» Женщина сразу побежала к обворованной бабушке заплатила ей 200 гривен за арматуру – старушка осталась довольна и согласилась забрать заявление.

Да и женщина-следователь, пообщавшись с Антоном, поняла: хороший парень, просто натворил глупостей. Пообещала парню, что в тюрьму он не сядет, однако в итоге слово не сдержала. Возможно, потому что бабушка, вместо того чтобы забрать заявление, оформив все документально, просто позвонила в милицию и сказала, что не имеет к Соколову никаких претензий. А малограмотному Антону дали подписать какие-то бумаги, которые он, конечно же, не прочитал.

При этом, как считает Нинель Вениаминовна, непорядочно повела себя и следователь: понятное дело, план по раскрываемости преступлений выполнять нужно, но не за счет же таких «преступников», как Соколов. На суде его приговорили к 4 годам ограничения свободы по двум статьям: за кражу и вовлечение в преступление несовершеннолетнего.

Концлагерь нашего времени

Отбывать наказание Антона Соколова отправили в Керченский исправительный центр №139. Это учреждение было создано в 2008 году для осужденных по «легким» статьям: здесь отбывают наказание до 5 лет по ст. 185, 186, 289 (кражи, грабежи, невыплата алиментов).

Не так давно центр посетили журналисты нескольких изданий и прямо-таки заахали от восхищения – не тюрьма, а санаторий. Осужденные «проживают на территории исправительного центра в общежитии, чем-то напоминающем студенческое. А быть может, даже лучше: на окнах стеклопакеты, чистые стены, на которых висят картины, в каждой из 13 таких комнат есть телевизор, стол, кровати. В душевой имеется горячая вода, во дворе турники…» – писала 25 сентября нынешнего года газета «Керченский рабочий».

А на одном из керченских сайтов журналисты написали, что в КИЦ-139 осужденные ни в чем не нуждаются, встречаются с родственниками, ездят на побывку домой, свободно выходят за пределы центра в город. А еще трудоустроены на предприятиях города. Средняя зарплата достигает 1200 грн., треть которой идет в доход исправительного центра. Однако ни одно СМИ почему-то ни словом не обмолвилось о том, что не так давно двое осужденных (Шарков и Левьяс) вскрыли себе вены, третий повесился и на грани суицида находятся еще несколько человек.

Повешенным оказался…Антон Соколов. В день самоубийства, 22 сентября 2012 года, он попросил ребят купить ему сигареты и бельевую веревку. На вопрос товарищей, зачем ему веревка, Антон как бы в шутку ответил: «Вешаться буду».

Как выяснилось, это была вовсе не шутка. Соколова нашли повешенным в котельной. Начальство центра сразу заявило, что на самоубийство парень решился по личным причинам неприятности, якобы из-за девушки. Но тогда как объяснить то, что лицо Антона (это видно на фото) было в ссадинах, будто человека волокли лицом по асфальту, у него были сбиты все костяшки на пальцах обеих рук, гематомы в правом ухе. Не доказательство ли это того, что Антона били? «1К» стало известно, что за день до самоубийства парень находился в дисциплинарном изоляторе. В последнее время он очень часто сидел в сыром и темном буре. Такая жизнь началась у Соколова, когда в КИЦе сменился начальник.

С прежним, Романом Лещенко, рассказывает мать Антона, у него сложились хорошие отношения. Лещенко всячески поддерживал работящего безотказного парня да и к другим осужденным относился по-человечески. По выходным организовывал для ребят футбольные матчи, посещение церкви, настаивал на беседах с психологом. В общем, делал все, чтобы исправительный центр действительно исправлял оступившихся.

Совершенно иным человеком был его заместитель В. В письмах осужденных, которые получила «1К», сказано, что он развел в центре коррупцию – не платят разве что за возможность дышать. Замначальника взимает поборы за свидание с родственниками, за поездки домой, из зарплаты оставляет осужденным лишь четверть. Люди вынуждены жить, а вернее, существовать на 300 гривен в месяц (если их заработают), и это притом, что заключенным полагается только булка хлеба в сутки и больше никакой еды. Кормиться они должны сами. Хорошо тем, кому помогают родственники – привозят продукты, дают деньги… Остальные попросту голодают.

Лещенко был категорически против такой деятельности своего зама. Их конфликт перерос во взаимную неприязнь, и в результате сняли с должности… начальника (уж слишком высокие покровители были и остаются у В. в местной прокуратуре). Роман Лещенко отказался комментировать эту ситуацию, но в редакции газеты «1К» имеются письменные и аудиосвидетельства нескольких осужденных и их родителей о беспределе, творящемся в КИЦ-139.

Они говорят, что после увольнения Лещенко на его место пришел новый начальник, который полностью доверил управление центром заму и В., до сих пор как-то ограниченный в своем садизме, теперь почувствовал себя Господом Богом. А вернее, сатаной, потому что после ухода Лещенко исправительный центр превратился в ад, по сути напоминающий гестаповский концлагерь. Перестали выдавать хлеб, обложили данью каждое движение заключенных.

При этом начальство, совершенно не стесняясь своих финансовых аппетитов, вымогает деньги у осужденных и их родственников практически официально: поехать домой – 100 грн. в сутки, лечь в больницу – 1000 грн., свидание с близкими – по 75 грн. с человека в сутки. А за тысячу долларов начальство гарантирует осужденным практически санаторную жизнь и условно-досрочное освобождение.

Был и такой вопиющий случай, когда в КИЦ приехала мать одного из осужденных и попросила отпустить сына на похороны отца. «500 гривен, и пусть едет», – объявили цену за прощание сына с умершим родителем, хотя не имели право не отпустить осужденного, ведь КИЦ-139 не закрытая зона. И никого здесь не тронули ни материнские слезы, ни рассказы о том, что еле наскребли денег на похороны…

Сдали нервы

Издевался над Антоном заместитель начальника В., видимо, с особым удовольствием. Парень был ранимым, наивным и доверчивым. Таких обычно замначальника вербовал в стукачи. Но был он очень удивлен, когда Соколов доносить на товарищей отказался. Вот тогда, сказано в письмах, адресованных «1К», и устроил В. Антону «райскую» жизнь. Он много раз обещал юноше условно-досрочное освобождение.

Для этого всякий раз парню нужно было что-то отремонтировать или купить. Нинель Вениаминовна, которая после одного из свиданий с сыном в холодном помещении заболела туберкулезом и легла на полгода в больницу, вынуждена была постоянно высылать деньги, которые вымогал у Антона В. Однако всякий раз замначальника давал осужденному надежду на освобождение и всякий раз обманывал его. Из-за этого парень оказался на грани нервного срыва.

Конфликты у В. были не только с Антоном, с особым пристрастием изводил деспотичный зам тех, кто отказывался платить и доносить. Одним из таких был осужденный Эмиль Бедриев. Ему осталось до освобождения всего 8 месяцев, когда против него было сфабриковано уголовное дело якобы за нарушение режима и неподчинение работникам центра. В свидетели начальство КИЦа взяло четырех осужденных, среди них был и Антон Соколов.

Трое из парней (и Антон в том числе) дали правдивые показания: они свидетельствовали в прокуратуре в присутствии начальства центра, что Эмиль режим не нарушал и в драку на работников центра не кидался. В результате один из сказавших правду оказался в психушке, на другого в день освобождения из КИЦ-139 снова надели наручники. А вот третий, струсивший и оговоривший Эмиля, был освобожден условно-досрочно. Четвертый же, сказавший правду, – Антон Соколов – повесился 22 сентября, а через 2 дня Эмиля Бедриева суд приговорил к двум годам заключения.

Как свидетельствуют осужденные, за несколько дней до самоубийства у Антона произошел еще один конфликт с начальством центра. В. сначала разрешил Соколову принести в центр магнитофон (подобные здесь не запрещено), а когда парень его принес – замначальника «изъял» аппаратуру. На тот момент нервы Соколова были настолько расшатаны, что у него случилась настоящая истерика – Антон кричал и плакал навзрыд. За это В. в очередной раз посадил его в изолятор. Осужденные боялись в него попадать, потому что здесь сутками приходилось сидеть без еды и воды. Такого издевательства не выдерживали даже охранники: был случай, когда один из них сжалился над плачущим от жажды парнем, который не пил несколько дней, и дал ему воды. После этого, получив нагоняй от начальства, охранник был вынужден уволиться.

Выйдя из изолятора, Соколов обнаружил, что В. забрал у него и телевизор. Когда Антон попытался поговорить с заместителем начальника, тот резко ответил, что вернет ему личные вещи, если тот покрасит бытовое помещение за свой счет. Антон тут же позвонил маме, и она перечислила деньги на карточку сына. Когда Соколов покрасил помещение и отчитался перед В., последний в присутствии остальных осужденных матерно обругал Соколова и сказал, чтобы тот забыл и о магнитофоне, и о телевизоре. Через несколько часов Антона Соколова обнаружили повешенным.

Конечно же, для руководства центра такой «нелицеприятный инцидент» был полной неожиданностью и грозил увольнением. И тогда начальство начало обрабатывать осужденных. В. заявил им: хоть вешайтесь, хоть вены режьте, хоть жалуйтесь – мне и прокуратура не указ (издание «1К» обращает внимание прокуратуры АРК на эти слова заместителя). Одними угрозами дело не ограничилось. «Нас заставляют писать ложные объяснительные, что Антон Соколов повесился из-за своей девушки», – сообщили осужденные в своих письмах в газету. Однако эта версия звучит нелепо: девушка Антона верно ждала его возвращения, молодые люди строили были планы на будущее, даже кольцами обменялись. Мама Антона говорит, что сын постоянно рассказывал ей о своей нелегкой жизни в центре. Женщина даже написала письмо в департамент исполнения наказаний Украины и, перед тем как отослать его, спросила у сына, не будет ли хуже? На что Антон ответил, что хуже уже некуда. Нинель Вениаминовна так и не успела отправить это письмо.

SOS!

Когда материал готовился к печати, в редакцию «1К» обратилась мать еще одного осужденного, находящегося в КИЦ-139. Женщина сама находится на грани самоубийства и просит журналистов о помощи, потому что боится за жизнь сына. У него страшный диагноз – СПИД. Парень постоянно болеет и живет только благодаря лекарствам, которые должен принимать ежедневно. Руководство центра периодически помещает смертельно больного человека в карцер и оставляет там на несколько дней, а то и на неделю-две практически без еды и воды, притом, что у него постоянно высокое давление и температура за 38 градусов. Ему не вызывают «скорую», когда случаются приступы.

Причина такого обращения начальства с осужденным в том, что его мать не в состоянии давать деньги по первому требованию начальства. У нее требовали купить стиральную машину, оплатить… своевременный доступ сына к нужным лекарствам и вызов «скорой помощи»! Смертельно больному парню вызвали «скорую» только после того, как у его матери случилась истерика и она кинулась с кулаками на начальника центра.

Есть большая вероятность, что самоубийства в КИЦ №139 продолжатся. Осужденные доведены до крайней степени отчаяния и сообщили «1К», что они готовы совершить массовый суицид. «1К» направляет письма-запросы в Генеральную прокуратуру Украины, департамент исполнения наказания Украины, уполномоченной по правам человека, в прокуратуру АРК с просьбой остановить беспредел, творящийся в КИЦ №139, и прилагает анонимные письма и аудиозаписи показаний осужденных, находящихся в КИЦ №139.

Также наша газета просит прокуратуру АРК отменить постановление керченской прокуратуры об отказе в возбуждении уголовного дела о доведении Антона Соколова до самоубийства сотрудниками КИЦ №139 и разобраться в явно сфабрикованном против Эмиля Бедриева деле.

В КИЦ №139 вместо прокурорской проверки устроили спектакль 

Все вышесказанное привело к тому, что в этом пенитенциарном заведении прошла прокурорская проверка. Впрочем, она больше была похожа на шоу под названием «Все хорошо, прекрасная маркиза»

После проверки вышеизложенных фактов  журналистами крымского издания «1К» (их подтвердили не только осужденные и их родители, но и некоторые правоохранители) и публикации статьи,  в пятницу, 9 ноября, в КИЦ №139, по свидетельствам осужденных, которые продолжали держать с журналистами связь, начался террор.

Руководство центра вызывало осужденных и заставляло их писать объяснительные. Запуганных людей обрабатывали к приезду представителей прокуратуры АРК и журналиста нашей газеты – учили, как и что нужно говорить в присутствии прокурора и корреспондента: дескать, все в центре хорошо, никаких жалоб нет. Кроме того, за выходные в центре навели порядок, сделали мини-ремонт, поставили двери там, где их не было, и осужденные даже увидели такую роскошь, как… моющие средства.

В понедельник, 12 ноября, в КИЦ №139 пожаловала прокурорская проверка, которая еще в пятницу пригласила журналиста «Первой крымской» принять в ней участие. Однако уже на месте стало понятно, что это просто спектакль для нашего журналиста: к последнему по очереди вызывали осужденных, которые рассказывали, как хорошо им живется в КИЦ, и утверждали, что в статье нет ни слова правды. Но и среди специально отобранных осужденных нашелся смельчак, отважившийся подтвердить и факт доведения до самоубийства руководством центра Антона Соколова, и факты коррупции и беспредела со стороны начальства КИЦ №139, а также факты постоянного голодания среди осужденных. Свидетельствовали об этом перед прокурорами и матери двух осужденных, которые в этот день находились в центре.

Начальник центра Валерий Савченко объяснил журналисту жалобы осужденных тем, что, когда он стал во главе КИЦ, привел в соответствие с законодательством режим пребывания нем, и многим это не понравилось. Что касается суицида Антона Соколова, то, по словам Савченко, милиция и прокуратура Керчи провела проверку и оснований для возбуждения уголовного не нашла. А о том, что в центре осужденные голодают, начальник сказал, что питание им положено, только когда они находятся в дисциплинарном изоляторе или на лечении. На еду, дескать, они должны зарабатывать сами. И это притом, что в Керчи на работу зеков практически не берут.

На следующий день, 13 ноября, журналистам «1К» стало известно, что после прокурорской проверки на осужденных (особенно на тех, чьи письма и звонки поступили в нашу редакцию) было оказано сильное давление. Теперь их родители, которые собирались свидетельствовать против руководства КИЦ №139, запуганы и боятся за своих детей. В адрес «Первой крымской» тоже поступили неофициальные «предупреждения» о том, что «дело лучше замять».

В этой ситуации журналистам издания «1К» не остается ничего другого, как обратиться к генеральному прокурору Украины Виктору Пшонке с просьбой направить в Керченский исправительный центр №139 комиссию для расследования самоубийства Соколова. Такие же письма редакция газеты  напраила в адрес президента Украины Виктора Януковича, уполномоченной по правам человека ВР Украины Валерии Лутковской, министра юстиции Украины Александра Лавриновича и главы государственной пенитенциарной службы Украины Александра Лисицкого.

Автор: ЮЛИЯ ИСРАФИЛОВА,  «1К»