Как убивали Генсека ООН. Часть вторая

Выбор генсека ООН Дага Хаммаршельда пал на Конго не случайно. Гигантская страна, расположенная в центре континента, занимала стратегическое положение, а ее минеральные ресурсы – медь, алмазы, кобальт, уран – заставляли ученых лирически отзываться о ней как о «геологической сенсации». Политики же называли ее «ключом к Африке», владение которым позволяло настежь распахнуть всю «черную дверь».Черный козырь генсека

Небольшая Бельгия, получившая Конго в конце XIX века, начала давиться заглоченным ею гигантским куском, едва по стране прокатилась волна политических забастовок и демонстраций. Националисты во главе с бывшим почтовым чиновником Патрисом Лумумбой, получившим образование в миссионерской школе, всего за несколько месяцев превратились в мощную политическую силу.

Бельгийцы поначалу засадили бунтовщика в тюрьму в Леопольдвилле – конголезской столице, – но вскоре были вынуждены пригласить в Брюссель политика, у которого еще не зажили от тесных наручников запястья рук. Переговоры закончились бельгийской капитуляцией. Брюссель настаивал лишь на символическом жесте, который должен был показать всему миру, что африканцы благодарны бывшим колонизаторам: провозглашение независимости следовало назначить на 1 июля – в этот день в 1885 году бельгийский король Леопольд Второй получил в наследственное владение Свободное конголезское государство.

Однако и в этой уступке Брюсселю было отказано. Независимость решили провозгласить на день раньше, 30 июня 1960 года.

«Теперь, джентльмены, вам предстоит оправдать наше доверие», – отечески обратился король Бельгии Бодуэн к 15 миллионам черных конголезцев, выступая на торжественной церемонии передачи власти в Леопольдвилле.

Но вместо умеренного президента страны Жозефа Касавубы слово неожиданно взял премьер-министр Патрис Лумумба, чья партия «Конголезское национальное движение» получила большинство мест в новоизбранном парламенте. Молодой премьер оказался типичным революционером африканского розлива: это был человек с глубокой ненавистью к колонизаторам и исконным врагам из племени балуба и расплывчатыми представлениями о марксизме-ленинизме, замешанными на католических догмах и племенных традициях. Лумумба объявил, что его народ не испытывает никакой благодарности к бельгийцам и что Конго больше никогда не будет сырьевым придатком колонизаторов.

Непрочный конголезский котел был поставлен на слишком сильный огонь и вскоре лопнул. Освобожденный народ, среди которого насчитывалось лишь восемь человек с высшим образованием, начал строительство нового государства, разрушая все, что было связано с недавними хозяевами. С пьедесталов полетели памятники бельгийским королям, а в дома 100 тысяч белых начали врываться толпы аборигенов, грабя, убивая и насилуя. Объявленная армейская реформа – с увольнением всех бельгийских офицеров и заменой их на неграмотных сержантов и капралов с черным цветом кожи – вылилась в бунт нескольких гарнизонов всего через неделю после провозглашения независимости.

В Конго для защиты бельгийских граждан высадились парашютисты, а изгнанные со службы белые офицеры бежали в провинцию Катанга, глава которой Моис Чомбе провозгласил отделение от Конго. Реальной хозяйкой Катанги, в которой были сосредоточены основные полезные ископаемые Конго, была транснациональная горнодобывающая корпорация «Объединенные копи Верхней Катанги», сделавшая ставку на Чомбе. Черные марксисты из Леопольдвилля угрожали национализировать всю конголезскую промышленность, а катангский диктатор гарантировал частную собственность и защиту производства. В Катанге добывалось 75 процентов кобальта в мире, четвертая часть меди, вторая – урана. В защите власти Чомбе оказался заинтересован весь Запад.

Но открыто поддержать сепаратиста значило уступить Москве в борьбе за Африку, и взгляды правительств в Вашингтоне, Лондоне и Париже обратились к ООН. Этой организации предстояла деликатная миссия по обузданию радикалов из Леопольдвилля, спасению Конго от дальнейшего распада и сохранению «уголка спокойствия» в Катанге, которой правительство США выделило срочный кредит в 50 миллионов долларов. Что же касается объединения Конго, то голову Чомбе было никогда не поздно вручить центральному правительству в качестве подарка по случаю избавления страны от левых радикалов во главе с Патрисом Лумумбой.

Генсекам ООН положено понимать сложное свойство возложенных на них поручений. Но тайный миссионер Даг Хаммаршельд не желал вникать в специфику проблемы. В пылающем Конго он видел лишь шанс для установления нового порядка, где решающее слово будет за «мировым правительством» – секретариатом ООН, – а не великими державами.

«Когда правительство Конго направит нам официальный запрос о помощи? Поторопите их, нам нельзя медлить!» – подстегивал генсек своего специального представителя в Леопольдвилле Ральфа Банча, который все не мог убедить подозрительного конголезского премьера принять «белую» помощь, хотя бы и под эгидой ООН. Но хаос нарастал, и когда территория контроля властей сжалась до размеров правительственной резиденции, Лумумба под диктовку Банча написал генсеку ООН запрос о помощи.

Срочный звонок в сауну

Долгожданная новость застала Хаммаршельда в сауне. Обмотав телефонную трубку полотенцем, чтобы не обжечься, генсек договорился с Банчем о сроках созыва Совета Безопасности. Такого еще не бывало, чтобы инициатива о собрании Совбеза исходила от главы ООН, обычно встречу предлагало одно из входящих в него государств. Но Хаммаршельд затем и пришел в нью-йоркский небоскреб, чтобы менять устоявшиеся традиции. Внеочередное заседание было назначено на 13 июля: генсек, как настоящий христианин, с презрением относился к суевериям.

Принятая резолюция носила расплывчатый характер – войска ООН получали мандат на поддержание мира и порядка в Конго, – и это давало Хаммаршельду широкое поле для маневра. В течение 48 часов в Африку был переброшен первый контингент «голубых касок» из десятка стран мира в составе более 11 тысяч солдат и офицеров. В мировой практике еще не было столь эффективной и масштабной операции в режиссуре ООН. Транспортную авиацию и связь обеспечил Пентагон. Вашингтон надеялся с помощью властолюбивого Хаммаршельда устранить от власти «комми» Лумумбу, о котором президент Дуайт Эйзенхауэр высказался однозначно, пожелав, чтобы тот «свалился в реку, полную крокодилов». Перед Вашингтоном маячил призрак второй Кубы, США не могли допустить, чтобы в Конго появился еще один Фидель Кастро.

Поначалу все развивалось по плану, согласованному США с Великобританией. Силы ООН объявили, что берут страну под свой контроль, и воспрепятствовали попыткам конголезского премьера послать верные ему армейские части против сепаратистов Катанги и Касаи (еще одной алмазодобывающей провинции, последовавшей примеру Катанги). Хаммаршельд, анализируя ситуацию в Конго, пришел к выводу, что радикализм Лумумбы мешает установлению спокойствия в стране и потому необходимо удалить его от власти.

Выбор пал на начальника штаба конголезской армии полковника Мобуту, который согласился – в обмен на чек в пять миллионов франков, якобы для погашения долгов по зарплате верным солдатам и офицерам, – сместить премьера. 10 сентября 1960 года бескровный переворот стал свершившимся фактом. Полковник Мобуту собрал пресс-конференцию в Леопольдвилле, на которой объявил о «нейтрализации» премьер-министра Лумумбы и президента Касавубы. 15 сентября Лумумба обратился к ООН с просьбой о защите. Его резиденцию окружили «голубые каски», взявшие смещенного премьера под домашний арест. Но задержанный глава правительства оказался подобен бомбе с часовым механизмом: пока он был жив, «коммунистический взрыв» мог случиться в любой из частей Конго.

Операцию по устранению Лумумбы возглавил тогдашний шеф ЦРУ Аллен Даллес. В страну был послан «мокрушник», которого снабдили ядом для отравления премьера. Но как выманить арестанта из резиденции? Расправиться с ним помог случай. 20 ноября умерла маленькая дочь Лумумбы, и тот обратился к ООН с просьбой отпустить его на похороны. Последовал отказ: смещенного премьера могли схватить и убить в любой момент. Но лидер радикалов уже принял решение: он не мог сидеть в ооновской мышеловке, ожидая, пока его противники приберут всю страну к рукам

В ночь с 27 на 28 ноября разразилась гроза, одни охранники попрятались от непогоды, другие самовольно покинули посты, чтобы повеселиться на большом приеме, устроенном в президентском дворце. У соратников Лумумбы все было готово для бегства. С территории резиденции выкатила легковушка с затемненными стеклами. На ее полу скорчился премьер-министр. Побег был вскоре обнаружен, по всей стране началась облава на беглеца. Командование сил ООН, раздраженное инцидентом, объявило, что отныне Лумумба не может рассчитывать на защиту «голубых касок». Он сам нарушил достигнутое соглашение.

Охота окончилась поимкой главы кабинета. После личных переговоров президента Конго Касавубы и Чомбе его отправили самолетом на расправу в Катангу. 18 января 1960 года Лумумбу и его арестованных спутников застрелили в окрестностях столицы Катанги, города Элизабетвилля, причем министры сепаратистского правительства не могли отказать себе в удовольствии лично потыкать штыками в тела поверженных политических противников. Официальное коммюнике утверждало, что бывший премьер бежал из-под ареста, но жители одной из деревень его поймали и расправились с ним.

Казалось, с коммунистической опасностью в стране было покончено, войска ООН могли приступать к восстановлению спокойствия. Однако дальше игра пошла по непредвиденному сценарию. Мертвый Лумумба оказался еще более опасным противником, чем живой. Сторонники Лумумбы в провинции Ориентале объявили об отделении этой части страны от Конго в случае, если Запад продолжит поддерживать сепаратистов Катанги. Примеру Ориентале были готовы последовать другие провинции. Оставалось одно: сменить диктатора Мобуту на легальное правительство «правильной» ориентации, после чего смести с шахматной доски отыгранную фигуру Чомбе.

21 февраля 1961 года Совет Безопасности принял новую резолюцию, обязывавшую силы ООН предпринять действия по восстановлению территориальной целостности Конго и обеспечить работу парламента. В случае сопротивления сепаратистов или бельгийских подразделений «голубым каскам» разрешалось применять силу.

В июле 1961 года на территории университета города Лованиум, в 20 километрах от Леопольдвилля, был собран разогнанный Мобуту парламент. Депутатов изолировали от окружающего мира двойной оградой – забором из колючей проволоки и густой цепью «голубых касок». Ошибка с выбором прокоммунистического правительства не должна была повториться, на подкуп народных избранников было выделено 10 миллионов долларов, шедших из специального фонда ООН на «техническую помощь». Но факт скупки голосов выплыл наружу, разразился скандал, укрепивший позиции последователей Лумумбы. В результате почти месячного сидения за колючей проволокой депутаты выбрали новое правительство, ужаснувшее Запад. Из 27 министров 16 оказались левыми националистами. Первым декретом правительства стало распоряжение о восстановлении территориальной целостности страны и выдворении за ее пределы всех иностранных наемников, служивших Чомбе и другим сепаратистам.

Это постановление совпадало с последней резолюцией Совбеза, и Даг Хаммаршельд был вынужден ее выполнять. По всей территории страны началась операция по разоружению отрядов наемников. Две тайные операции по аресту белых солдат удачи прошли в Катанге. Из списка в 500 человек удалось схватить более 300. Наемников изолировали в лагерях, разбили на группы по национальной принадлежности и подготовили к высылке на родину. Следующим шагом должен был стать захват Чомбе. Командование сил ООН в Конго выписало ордер на его арест. Однако диктатор, перепрыгнув через забор своей резиденции, проворно скрылся в доме британского консула, который помог переправить его в Северную Родезию. Схваченных наемников также пришлось освободить: консулы Бельгии, Франции и Великобритании взяли солдат удачи на поруки, пообещав проследить за их отправкой домой. Но ооновцев обманули: обозленные наемники были отпущены на все четыре стороны и тут же начали сбивать отряды аборигенов для защиты «независимой Катанги».

«УК», по материалам «Совершенно секретно»